Проклятие короля-оборотня

Амели приподнимает бровь.

– Волком?

– Неблагая форма моего работодателя – волк, – спешу объяснить я.

Она отходит от примерочной и, прищурившись, смотрит на короля.

– Фейри королевских кровей без одной ноги, способный превращаться в волка.

Эллиот устремляет на нее сердитый пристальный взгляд:

– А тебе-то какое дело?

– Ах. – Она кивает. – Кажется, я знаю, кто вы такой. Но почему не могу вспомнить ваше имя? Само собой, вас зовут не Эллиот Рочестер…

Король делает шаг вперед и хмурит брови.

– Что бы, по-твоему, ты ни знала, это не твое дело.

Я приближаюсь к Амели и кладу руку ей на плечо.

– Пожалуйста, ничего не говорите. Мы платим вам за осмотрительность.

Она невозмутимо пожимает плечами.

– Мне, в общем-то, все равно. Я сложила два и два только из-за моей сестры.

– Твоей сестры? – переспрашивает Эллиот.

– Эвелин, королевы Огненного королевства. – Она насмешливо хихикает. – Я стараюсь не лезть в политику, но есть ощущение, что вы не были лучшими друзьями.

– Я ее не помню. – Он качает головой.

Амели изучает его с интересом широко распахнутыми глазами. И следующие слова произносит тихо, с благоговением:

– Правда? Что за дикость с вами приключилась?

Эллиот рычит, и нахлынувшая паника побуждает меня заговорить:

– Пожалуйста, не задавайте больше вопросов.

Она кивает, и ее любопытство тут же испаряется.

– Ладно. Как я уже сказала, я стараюсь не лезть в политику. Ваши личные дела меня не интересуют.

От облегчения перестает крутить живот. По всей видимости, она догадалась, кто он, но не знает о проклятии.

Амели сужает глаза и постукивает пальцем по подбородку.

– Однако я узнала все, что мне требуется…

Паника возвращается, у меня повышается пульс.

– Для чего?

Она усмехается.

– Чтобы понять, насколько изысканными должны быть его наряды. Идите сюда, мистер Рочестер. Вас ждет моя измерительная лента, а меня разрывает от идей.





* * *


Эллиот и Амели исчезают за ширмой. В надежде, что смогу выступать в качестве посредника и предотвращать возникновение напряженности, я остаюсь в комнате и по команде портнихи передаю предметы одежды. К счастью, Эллиот, похоже, подчиняется тычкам и толчкам Амели, не скупясь разве что на нерешительные протесты и тихие проклятия. Амели неустанно пробует разное сочетание цветов и кроя, но каждую примерку сопровождает словами «Нет, нет, абсолютно не то», однако вскоре я слышу ее искренний возглас:

– Да! Подходящий цвет, и посадка почти идеальная.

Эллиот стонет:

– Чувствую себя фаршированной индейкой, а выгляжу, должно быть, как павлин.


Амели выходит из-за ширмы.

– Павлины прекрасны, мистер Рочестер. А теперь давайте узнаем, что думает мисс Бельфлёр.

После этих слов я поднимаюсь с кровати и подхожу ближе к зоне, выделенной для примерки.

Пару мгновений ничего не происходит. До меня не доносится ни шарканья, ни ворчания. Затем, наконец, слышу вздох. Медленными, неровными шагами король покидает свое укрытие. Увидев его трансформацию, я ошеломленно моргаю и непроизвольно приоткрываю рот. Он одет в элегантный костюм и как будто кажется выше. Узкие брюки темно-зеленого цвета и рубашка подобраны в тон. Жилет на нем из золотистой парчи, а изумрудный шелковый галстук подчеркивает рубиновый оттенок его глаз.

Амели становится рядом со мной и, потирая подбородок, оценивает короля.

– Да, я соберу новый гардероб, отталкиваясь от этого образа. – Она смотрит на меня: – Не согласны?

Я не могу оторвать от короля глаз и нахожу в себе силы только кивнуть:

– Вы… волшебница, мисс Амели.

– Мне повезло, что у модели отличная фигура, – признается она и подмигивает.

Эллиот закатывает глаза.

– О боже. – Я поворачиваюсь и вижу, как в комнату входит Фоксглав, он окидывает короля взглядом с головы до ног. – Ты сделала невозможное, Амели, – заявляет он.

– Ты закончила обращаться со мной, как с выставочной лошадью? Мне бы хотелось сменить этот смехотворный наряд…

– Нет! – с ужасом восклицает Амели. – Пока я не доведу ваш гардероб до ума, вы должны носить этот костюм. Не смейте оскорблять мою работу, переодеваясь в свои лохмотья.

– Она права, – обращаюсь к нему я. – Вам стоит привыкать к изысканной одежде, если хотите произвести впечатление на нашу будущую… гостью.

Кроме того, мне и самой хочется подольше им полюбоваться. Не потому, что он привлекателен. Нет, вовсе не поэтому! Я не забываю о том, что он жуткий волк, который пытался меня провести с помощью томатного соуса. Просто на него приятнее смотреть, когда он в роскошном костюме, а не в запятнанной рубахе и грязных брюках.

Фоксглав кривит губы.

– Фу, что с волосами. Никуда не годится.

Эллиот закрывает глаза, скалится и бормочет под нос проклятия.

Мое внимание привлекает топот, в комнату врывается Мика.

– Новые кареты! Симпатичные.

– О, наверное, прибыли картины, – сообщает Фоксглав. – Нужно показать, где их развесить.

– Прошу прощения, – возмущается Эллиот, – но это мое поместье…

Фоксглав кладет руку ему на бедро.

– И каким оно станет прелестным, когда я закончу! Мисс Бельфлёр, пожалуйста, найдите того, кто его причешет, чтобы я сразу приступил к делу. Я могу работать только с чистым холстом. – И без лишних разговоров дизайнер разворачивается на каблуках и выходит за дверь вместе с Микой.

Амели одаривает меня лучезарной улыбкой, ее глаза горят от возбуждения.

– Пойду заберу остальные вещи с нижнего этажа. Мне нужно больше изумрудного паучьего шелка, иначе я просто не смогу продолжить.

Мысль о шелке, сделанном из пауков, повергает меня в ужас, но я отпускаю ее без возражений.

Осознав, что осталась в комнате наедине с королем, я делаю шаг в сторону и беру щетку с туалетного столика. Указываю на стул у письменно стола и говорю:

– Садись. Попробую расчесать твою гриву.

Проклиная все на свете, Эллиот плетется к столу – его хромота становится все менее заметной – и садится на стул, скрещивая руки на груди.

– Напомни еще раз, зачем я все это делаю?

Я подхожу к нему сзади и подношу щетку к кончикам его волос.

– Ради бега на трех лапах. Тела, покрытого белым мехом. Ради поедания свежих, только что убитых туш. Ну знаешь… ради того, чем дорожишь больше всего.

– Ради свободы, – выдавливает он со вздохом. Поворачивает голову и косится на меня. – А вот ты пытаешь меня ради денег.

Я начинаю с особенно запутанного колтуна и опасаюсь, как бы щетка не сломалась о его непокорные локоны. Мои собственные волосы падают мне на лицо, и я останавливаюсь, чтобы собрать их в узел на затылке. Все-таки зря я не сделала этого еще утром, но поскольку булавок поблизости нет, прическа держится на честном слове. Возвращаясь к попытке расчесать его гриву, говорю:

– Знаешь ли, и я все это делаю ради свободы.

Король усмехается: