Призраки прошлого

Подскочил Смит, еще через секунду Трумэн и, наконец, Сэм, после вчерашнего приключения решивший снять стресс и принявший на грудь чуть больше, чем нужно. Выхлоп от него исходил воистину убойный, но на ногах орк держался крепко.

– Что?..

Кто именно задал вопрос, Лисицын не понял. Да и не все ли равно? В двух словах объяснил ситуацию, аккуратно повернул тело девушки на бок. Рану теперь видели все. И что дальше? Нож на экспертизу? Само собой, вот только вчера им пользовалась половина их отряда, отпечатков в пять слоев, и пальцев, и аур, никакой эксперт не разберется. Проводить опрос людей? И что дальше? Вычислить того, кто соврет, что просто спал, нереально. Остается лишь сделать заключение о смерти. И обеспечить достойные похороны. Такие, чтобы потом можно было вывезти останки домой, в Америку. Если, конечно, американское правительство выделит на это средства.

– Он – среди нас, – негромко сказал Лисицын, поднимаясь с колен.

Тело Глэдис висело на его руках и было очень тяжелым. Мертвые почему-то всегда тяжелее живых. Тяжелый, давящий взгляд прошел по толпе, словно прицел, заставляя людей непроизвольно съеживаться.

– Он – среди нас. И он меня сейчас слышит. Так вот, урод, если я тебя найду… Когда я тебя найду, ты пожалеешь, что родился на свет.

Он сам не понимал, чего в нем больше, бешенства или боли. Смешливая девчонка со своими американскими загибами, толикой эльфийской крови… Она была ему никто. Но он мог бы ее спасти, окажись рядом хотя бы на пять минут раньше. Его магия это позволяла.

Он опоздал…

Сергей глубоко вздохнул. Раз, другой, третий… Кровь надо было насытить кислородом – ему понадобятся силы. Тяжело шагнул – и люди расступились перед ним. Несколько шагов – и вот походка уже твердая, как и положено человеку, видевшему смертей в разы больше среднестатистического обывателя. И плевать, что его видят не таким, как прежде – спокойным, непрошибаемым, уверенным в себе до наглости. Сейчас он не желал надевать привычную маску. Пускай видят – и боятся!

Он вышел из лагеря в полной тишине, вошел в лес… Никого вокруг не было – лес тоже боялся его. Правильно боялся. Разве что трава цеплялась за ноги, словно в отчаянной попытке удержать идущее по ней чудовище.

Десять метров, пятнадцать… Странно, несмотря на клокочущие в душе эмоции ни чувство направления, ни контроль дистанции, намертво вбитые армейскими тренировками, никуда не делись. Прогалина, совсем небольшая, но для него в самый раз. Он осторожно положил девушку на землю, с трудом удержался от того, чтобы выругаться. Лопату не взял, а копать здесь ножом… Ладно, плевать.

Короткий пасс – и земля, повинуясь его приказу, расступилась. Заклинание из стихийной магии, для него все же доступное, хотя и очень затратное в плане сил. Ну, не его оно. Теперь огонь. С огнем Лисицын тоже не дружил, но ради такого дела… Несколько секунд, чувство полного опустошения, однако земля спеклась, превратившись в оплавленную, твердую корку. Гроб хрустальный, вот что это напоминало, да и было им, откровенно говоря. Осторожно опустить тело девушки на теплое стекло. В последний раз посмотреть на ее лицо, красивое и совсем живое на вид. Словно она просто заснула и в любой момент готова открыть глаза, чтобы влезть в очередной спор. Еще один пасс…

Вот так, теперь ее не побеспокоят ни звери, ни насекомые. И зомби поднять не сможет даже опытный маг. Заклинание стазиса – в нем тело пролежит без изменений не одно десятилетие. Зачем? На этот вопрос Лисицын не мог бы ответить даже самому себе, просто так нужно. Остаток земли опускается сверху, еще в воздухе спекаясь, и накрывает импровизированный гроб, наглухо запечатывая его. Все, дело сделано. И сил осталось только-только добрести до лагеря. И не показать остальным, чего это ему стоило.



Это был город. Небольшой, но самый настоящий, даже парк развлечений имелся. Вон, колесо обозрения торчит, вздымаясь над кронами деревьев. Так что полноценный город. Только заброшенный.

Подобные города Лисицыну встречать уже приходилось. В Африке вообще всякое можно увидеть. Если уж в чистенькой и прибранной Европе такое попадается, то уж здесь… Разница лишь в том, что в более жарком и влажном климате, да еще в окружении буйной растительности, здешние города рассыпаются куда быстрее, навсегда исчезая в густой листве. Обычно десяток-другой лет – и все, концы найдет разве что археолог со стажем. Только вот никаким Индианам Джонсам они не интересны.

Этот город, как ни удивительно, еще стоял. Лисицын присмотрелся, затем прощупал его магически… Ну да, снова магия той же природы, что и у Маши. Школа жизни. Стоило ожидать – остальные школы в этом плане не слишком эффективны. А так, очень похоже на то, чем иной раз любят развлекаться эльфы. Маша такое иной раз тоже делает, когда с бабушкиных грядок вредителей изгоняет. Здесь помощнее, конечно, накладывал защиту маг куда более высокого класса, однако принцип тот же самый.

Небось эльфы и постарались – их частенько подряжали накладывать такого рода защиту на дома, особенно в местах, славящихся разрушительной флорой-фауной. И получалось у них очень неплохо, это даже сейчас видно. Разве что времени прошло много, заклинания практически выдохлись. Там, где они окончательно иссякли, растительность проникла в город, взломала корнями когда-то асфальтированные улицы, оплела лианами колесо обозрения чуть ли не до середины. Все так, но пока что город держался. Из последних сил, как будто воин, понимающий, что скоро умрет, но отступать некуда. И видеть это было грустно.

Колонна вползала в город медленно и осторожно. Больше опасаться приходилось не сюрпризов, которые могли оставить покинувшие его хозяева. Нет, они-то как раз вряд ли хотели подкинуть гостям какую-нибудь пакость. В конце концов, если верить информации, которую удалось нарыть перед отправкой, город покинули не спасаясь от нашествия орков или еще какой угрозы, а просто потому, что содержать его стало нерентабельным. Золотые прииски, возле которых город, собственно, и был построен, истощились, люди стали уезжать, и город пришел в упадок. Ошибка геологов, неверно рассчитавших запасы ценного металла, такое случается куда чаще, чем хотелось бы. Так что жители просто ушли, аккуратно собрав вещи и оставив лишь пустые коробки домов. В такой ситуации ставить ловушки – извращение.

И все же опасаться стоило. Прошли десятилетия, строения обветшали, корни деревьев, опять же, исправно делали свое дело. Кто сказал, что сотрясения от движения техники не заставят какую-нибудь из стен сложиться, погребая под завалами неосторожных путешественников? Да никто! Вот и двигались аккуратно. Да и, пусть даже защитные заклинания еще не до конца сдохли, в городе могло поселиться… всякое. От диких зверей до какой-нибудь мелкой демонической нечисти. Она любит селиться в оставленных людьми домах, хватало прецедентов.

Честно говоря, войти сюда они должны были еще вчера вечером, но с выходом из-за смерти Глэдис задержались и не успели. Может, и к лучшему, думал Лисицын, мрачно рассматривая когда-то внушительные, а ныне обшарпанные и потрескавшиеся стены домов. Нет худа без добра, в чем-то предки мыслили глубже, чем шустрые, но чересчур поверхностные современники Лисицына. Хотя… Он бы в любом случае постарался вечером тормознуть экспедицию на окраине, а лучше вообще на дальних подступах. Во избежание, так сказать.

Машину тряхнуло на очередном ухабе. Сзади недовольно зашебуршились Машкины питомцы. Вот еще напасть… Что она с ними будет делать, когда все закончится? Не домой же их тащить… Идущий впереди пикап накренился, едва не перевернувшись, и Лисицын, мысленно выругавшись, объехал опасное место. Вот тоже проблема, людей убавилось, а техники, благодаря трофеям, прибавилось. Скоро водителей будет не хватать. Да и хрен бы с ним. Он крутанул руль, объезжая очередное препятствие, и вдруг прямо перед собой увидел цель их сегодняшнего маршрута.

Центральная площадь города производила впечатление. Видно было, что строили ее, как и все здесь, с недетским размахом. Неудивительно, в общем-то, бесхозной земли море, деньги вокруг прииска тогда вращались бешеные, строй – не хочу. Результат не столь красивый, сколь масштабный – квадрат со сторонами порядка ста метров, вокруг здания, невысокие, но массивные до полной монументальности, а посередине всего этого безобразия… Лисицын почти не удивился, увидев то, что до сих пор встречалось во многих городах России. Стоило ожидать чего-то подобного, учитывая, какой ориентации один момент, только-только изгнав французов, официально придерживалась эта страна.

– Сереж, как найти площадь Ленина?

– Длину Ленина умножьте на ширину Ленина, – на автомате ответил он.

– Неправильно. Надо взять интеграл по поверхности.

Лисицын обернулся, увидел насмешливый взгляд сестры. Развлекается она, а заодно уж пытается ему поднять настроение. Что же, молодец, спасибо за попытку.

Выбравшись из машины, он подошел к памятнику, с интересом его осмотрел. Надо же, сохранился мало не идеально, даже протянутая в традиционном указующем жесте рука птицами не засижена. Лисицын присмотрелся – ну надо же! Магии в памятник было влито больше, чем в половину города. Причем не местными доморощенными умельцами и даже не эльфами. Нет, здесь чувствовалась рука давно почившей сверхдержавы, и Сергей, пожалуй, даже взялся бы определить имя мастера. Да уж, не скупились на подарки дикарям в те времена. А зря – чересчур уж дорогие бусы иной раз получались.

Не спеша, хрустя асфальтовой крошкой под подошвами ботинок, сзади подошли Смит и Кобрин. Через несколько секунд к ним присоединился Трумэн. Посмотрел наверх, усмехнулся:

– Любуешься?

– Нет. Памятники мне как-то без разницы.

– Но это вроде как артефакт из вашего прошлого.

– Мертвое – мертвым, живое – живым.

– Это верно, – рассмеялся Смит. – Думаю, здесь и разобьем базовый лагерь. Как считаете?

– Можно и здесь. Я бы проверил дома – остаточная магия достаточно сильная, вполне может статься, их состояние неплохое.

– Это административные здания.

– Какая разница? – искренне удивился Лисицын. – В любом случае толстые стены и окна, из которых можно вести огонь, нам не помешают. Даже если и не пригодятся.


– Согласен, – на этот раз Трумэн был серьезен. – Непонятно, на сколько мы здесь застрянем. Нашим ученым мужам это место кажется вполне подходящим. По их словам, месторождение если и есть, то располагается оно чуть ли не под городом.

– Я ничего не чувствую, – пожал плечами Лисицын. – Впрочем, я и не рудознатец.

– А британцы утверждают, что надо сместиться километров на двадцать, к болотам.

– Вот сами пусть по нему и ползают. Не знаю, как насчет урана, но какую-нибудь лихорадку там подцепить можно запросто, никакие прививки не спасут.

А может, им это и нужно, мелькнула в голове холодная и четкая мысль. Как там геологиня сказала? Микробиологи, а урана здесь быть не должно? Тогда все логично. Ее шеф, уверенный, что искомого нет, предпочтет остановиться в максимально комфортном (и сухом, для Африки в этих местах отсутствие грязи под ногами многое значит) месте. Формально отработать и свалить – вот что он сейчас хочет. И, к слову, остальных это тоже вполне устраивает. А британцы, которые микробиологи, хотят лезть в болота. Где уран даже если есть, то его хрен найдешь. А вот что другое, к минералам отношения не имеющее… Как-то подозрительно все это.

Кстати, а что этот орк делает? Что-то показывает своей помощнице, демонстративно машет рукой… Куда резче, чем обычно. Впрочем, пантомима вскоре закончилась, и, когда их главный геолог отправился по своим делам, Лисицын прислушаться к разговору даже не пытался – абсолютно бесперспективное занятие. За время поездки он уже успел не раз убедиться: разобраться в том, что обсуждают геологи – это то же самое, что пытаться понять женщин. Вроде бы слова обычные, а смысл ускользает. Тем не менее, когда геологиня осталась в гордом одиночестве, он все же поинтересовался, чем было вызвано столь экспрессивное поведение. И получил неожиданный ответ.

– Он здесь родился, – женщина, занятая больше какими-то своими мыслями, отвечала между делом, не слишком задумываясь, что, зачем и кому объясняет. – Его отец был слугой в одном из домов. Здесь же где-то он и похоронен – умер через полгода после того, как наш профессор уехал в Америку учиться. И мать тоже… Он показал, говорит, отсюда видно их дом, но я не поняла и не вглядывалась. Смеется, что раньше его здесь на порог бы не пустили, а сейчас… И говорит, что ему грустно видеть, что здесь происходит.

Ну, это-то как раз понятно. Детство, сколь бы бедным оно ни было, самое счастливое время в жизни большинства людей. И очень сложно возвращаться туда, где тебе было хорошо, в место, о котором идеализированные годами воспоминания оставили благостную картинку. И видеть, что все совсем не так. Лисицын кивнул понимающе, махнул рукой Сэму и решительно зашагал в сторону ближайшего здания. Исследовать их требовалось при любых раскладах.

Из четырех зданий три не произвели на исследователей впечатления. Заклинания консервации, даже если они были, истощились давным-давно, как и во всем остальном городе. Стекла выпали, и теперь дома смотрели на мир пустыми глазницами окон. Внутри буйство природы – за годы ветром сюда нанесло изрядное количество песка, мусора, семян растений и тщательно все это перемешало. В результате что-то, включая полы и перекрытия, сгнило, а что-то, напротив, проросло. Деревья посреди конференц-зала или цветочная поляна в серверной впечатляли… Тем не менее это неплохо вписывалось в сложившуюся в мозгах людей типичную картину постапокалипсиса. Такую можно видеть и в голливудских фильмах, и в сетевом творчестве, и за годы масс-культуры она стала привычной, воспринимаясь мрачно, но далеко не удручающе.

Как ни странно, тяжелее всего пришлось в последнем здании. Раньше в нем располагалась мэрия, и, наверное, именно поэтому в защиту бетонной коробки было влито столько силы. Лисицын даже ошалел немного – по всему выходило, что поддерживающие защиту заклинания даже без подпитки смогут работать еще лет пятьдесят. Зачем? Ну, может, люди все же рассчитывали когда-нибудь вернуться сюда. И даже мародеры, вечные посетители таких городов, не позарились на это место. Почему? Ну, это-то как раз понятно. Внешняя защита периметра, сейчас уже благополучно сдохшая, первые годы, а может, и десятилетия весьма недвусмысленно отваживала чужаков. Несколько скелетов, и зверей, и людей, служили наглядными иллюстрациями к ее эффективности. А потом, видимо, дурное место стали просто обходить стороной. И пускай ныне угрозы уже не было, но и желающих войти тоже не находилось. Возможно, потому, что даже вездесущие орки уже давно перестали посещать брошенный и разграбленный город.

Даже видевшему много и разного Лисицыну было не по себе, когда он шел по коридорам, покрытым совершенно не пострадавшим от времени линолеумом, заглядывал в кабинеты… Столы, на некоторых еще лежат бумаги, оставленные так, словно владелец кабинета в любой момент может войти, сесть и начать работать. Старомодные компьютеры – включай и работай. Забытая на столе кружка… Пожалуй, разве что слой пыли говорил о том, что хозяева покинули здание уже много лет назад.

Да, пыль… Против нее не действует стопроцентно никакая защита. Она найдет себе дорогу, пробьется сквозь микроскопические щели оконных рам, проползет по вентиляции. Но консервирующее заклинание не даст прорасти затянутым вместе с ней семенам растений и спорам плесени, уничтожит бактерии. Поэтому сейчас эта пыль – не более чем серый порошок, ничем не примечательный и по большому счету неопасный.

Зато в здании, как ни странно, работали водопровод и канализация. Обе системы были индивидуальные – скважина, пробитая до водоносного горизонта, мощного, напорного, позволяющего обеспечить здание водой безо всяких насосов, и септик, в отличие от более распространенных и простых гражданских моделей мгновенно разрушающий все, что туда попадало до состояния молекулярной пыли, которая потом вышвыривалась в камеру мусоросжигателя. Высокие магические технологии, из-за дороговизны практически не используемые ныне, здесь когда-то воспринимались как нечто само собой разумеющееся.

Еще были солнечные батареи на крыше. Эти, несмотря на защиту, изрядно деградировали, но свет, когда идущий первым Сэм щелкнул выключателем, зажегся исправно. Не ожидавший этого орк подпрыгнул и выразился непечатно, Лисицын же с интересом осмотрел плафоны. Что же, все логично. Строители применили тогда еще не успевшие окончательно устареть лампы накаливания, а те, в отличие от более продвинутых и экономичных собратьев, мало подвластны времени. Уже неплохо…

Они шли втроем, шаг за шагом исследуя здание и все больше убеждаясь, что, несмотря на общее неуютное состояние, здесь можно с комфортом разместиться. Первыми шли, по очереди сменяя друг друга, Сэм и Лисицын, в центре группы – навьюченный патронами, гранатами, сухпайками и даже комплектом альпинистского снаряжения Джордж. Вряд ли морпеху доставляло удовольствие тащить на себе этот груз, но парень держался молодцом и даже не пикнул. Возможно, потому, что его место в ордере было самым безопасным.

Лишь в кабинете мэра, когда стало ясно, что призрак далекого прошлого угрозы не представляет, они немного расслабились. Сэм бухнулся на широченный диван и, по старому американскому обычаю, закинул ноги на край стола. Никакого вандализма, к слову, просто так они и впрямь легче отходят от нагрузки. Тем не менее Лисицын поглядел на него малость неодобрительно и отправился инспектировать персональный сортир здешнего градоначальника. Кто не был в таких многодневных походах, тот вряд ли оценит, что такое унитаз без турбонаддува и комаров. Ну а Джордж залез в бар и, к своему удивлению, нашел в нем пару бутылок – початую с неплохим коньяком и еще не раскупоренную с виски. Похоже, несмотря на качественно наложенные заклинания эвакуация шла в куда большей спешке, чем следовало из официальных отчетов. И это наводило на определенные мысли.

– Будете?

– Ты плохой солдат, Джордж, – лениво ответил Сэм. – Хороший не спрашивает – он наливает.

– Сэр, так точно, сэр!

Приятно булькнула емкость, наполняя подставленные сосуды. Правда, в кабинете не обнаружилось ничего подходящего, но Лисицын, хмыкнув, вышел в коридор, чтобы буквально через минуту вернуться с несколькими разномастными кружками. Кофейную комнату разграбил, пояснил он, быстро споласкивая посуду, и уже через несколько секунд разведчики убедились, что коньяк за эти годы не выдохся, может, даже стал немного крепче.

– А жизнь-то налаживается, – Лисицын брякнулся в кресло, расшнуровал и стянул тяжелые ботинки, ожесточенно помассировал гудящие ноги. – Отвык я все же, – пожаловался он Сэму. – Потерял форму.

– Ничего, с такой жизнью быстро восстановишь. А если еще такие трофеи попадутся…

– Если в спальне родителей ты нашел поводок и намордник, это не значит, что тебе купят собаку.

– Это ты к чему? – не понял Сэм.

– К тому, что вряд ли кто-то окромя главного босса имел здесь подобные привилегии. Бар, личную комнату отдыха… Так что мечты, скорее всего, беспочвенны. А жаль… Джордж, не стой, как призрак всеобщей скорби, присаживайся тоже.

Морпех, не без основания считающий себя если и не ветераном, то уже достаточно опытным и обстрелянным бойцом, оккупировал еще один диванчик. Удобно здесь, подумал Лисицын. Мне бы на работе такой кабинет!

Увы, уж кто-кто, а он понимал: кабинет такого уровня ему точно не светит. Не генерал, чай, и вряд ли когда-то им будет. Разумеется, деньги за эту командировку, вкупе с его долей алмазов от продажи лекарств, хозяйственно припрятанной Машкой, неплохо поправят финансовое положение семьи, но и только. Разве что здесь что-нибудь подвернется, но это вряд ли. Конечно, горожане могли припрятать что-то особо ценное. А могли и не припрятать. В любом случае искать, не зная, дохлый номер. И спросить не у кого. Разве что призрака какого-нибудь, они в мертвых городах бывают. Однако до сих пор Лисицын не только не видел здесь ни одного, но и присутствия их не ощущал. Так что не стоит заниматься ерундой, лучше сосредоточиться на выполнении поставленной задачи. Кстати о птичках…

– Джордж, вы ничего не хотите нам рассказать?

Морпех удивленно посмотрел на Лисицына. Сэм, который был не в курсе ситуации, тоже. Сергей вздохнул:

– Ну право же, Джордж. Не сочтите за наглость, но что вы здесь представляете какое-то серьезное ведомство, уж не знаю, разведку или контрразведку, мы с капитаном вычислили еще на Кипре. Обратите внимание, инкогнито ваше раскрывать мы не стали, у серьезной конторы свои резоны. Однако же и таскать в заднем кармане гранату с непонятно как держащейся чекой тоже неправильно. Вдруг сработает, а мне совершенно не хочется, чтобы взрывом оторвало половину задницы. Она мне дорога как память.

Джордж несколько секунд смотрел на него, явно думая о том, не учинить ли наглому русскому несчастный случай. Потом, видимо, решил, что еще неизвестно, кто кому учинит, да и рука Сэма, лениво вроде бы растекшегося по дивану, как-то вдруг незаметно оказалась на пистолете. Парень глубоко вздохнул и опустил плечи, словно бы сбросив с себя надоевший и тяжелый груз:

– Сэр, на чем я прокололся?

Лисицын объяснил. Джордж охнул:

– И всего-то?

– Я ж полицейский, – усмехнулся Сергей. – Так что давайте, рассказывайте.

Что же, рассказ вышел занимательным, но не более того. Представлял он управление военно-морской разведки, точнее, Разведуправление корпуса морской пехоты[13]. Откровенно говоря, в экспедицию попал случайно – был внедрен в обычное подразделение для прохождения практики аккурат после обучения, прошел по выдвинутым к участникам формальным критериям, и в результате мяу сказать не успел, как был включен в ее состав. Соответственно, и задачу ему ставили в самых общих чертах – наблюдать, собирать информацию и не высовываться.

Кое-что парнишка, стоило отдать ему должное, нарыть все же успел. К примеру, вычислил своего английского конкурента, но тот склеил ласты. Сумел определить, что англичане такие же геологи, как он сам летчик. Однако на что-то большее Джордж за отсутствием опыта оказался просто неспособен. Увы и ах. Правда, кое-чем он сумел удивить обоих, рассказав один нюанс о ноже, которым была убита Глэдис. И это заставило Лисицына и Сэма озадаченно и тревожно переглянуться. Картинка выходила неприятная. Впрочем, все это могло быть просто совпадением.

– Что ж, парень, – резюмировал Лисицын, когда исповедь морпеха закончилась. – Ты молодец, честно.