Прислуга в гостинице духов
Часть 37 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А почему бы просто не накрывать клетку с твоими мышами тряпкой? – тоже понизив голос, полюбопытствовала я.
– Клетку? – Мы будто поменялись ролями, потому что Аня чуть ли не вскрикнула: – Что ты! У них нет клетки, они спокойно летают по всей комнате… Хотя большую часть времени, конечно, спят, повиснув на люстре.
Мне сразу стало как-то неуютно и захотелось немедленно ретироваться в коридор. Потому что одно дело находиться рядом с запертыми летучими мышами и совсем другое – с теми, которые в любой момент могут сесть тебе на голову или укусить!
Словно прочитав мои мысли, Аня оскорбилась за своих любимцев и, гордо вздернув подбородок, заверила, что Бэтти и Дэтти милые и хорошо воспитанные летуны. Видеть всегда спокойную Аню такой воинственно настроенной мне еще не приходилось, так что она сильно меня удивила. Мне даже понадобилось несколько минут ее успокаивать и уверять, что о летучих мышах у меня не было ни одной плохой мысли и вообще я считаю их замечательными существами. В итоге обиженная хозяйка успокоилась, вернулась к своему обычному состоянию и наконец познакомила меня с причиной нашего небольшого конфликта.
Надо признать, ее летучие мышки и впрямь оказались довольно милыми… насколько эти существа могут быть таковыми в принципе. Черные, мохнатые, с перепончатыми крыльями и поблескивающими в полумраке глазками, они могли бы вызвать отвращение или страх, но ситуацию спасали выражения их мордашек. Было в них что-то такое беззащитное – будто они и сами боялись каждого шороха.
– О, а это твое платье? – заинтересовалась я, увидев его на кровати.
– Да, вот немного фиолетовых рюшей на подол пришила, – скромно потупилась Аня. – И чулочки к нему купила.
Я чуть по лбу себя не стукнула!
За всеми последними заботами совсем забыла, что завтра нужно будет облачаться в платье «безликой», а я даже не удосужилась продумать прическу и макияж!
Попрощавшись с хозяйкой номера и вежливо отказавшись поучаствовать в кормежке Бэтти и Дэтти, я побежала к себе. Бежала, бежала… а, оказавшись в номере, рухнула прямиком на не заправленную с утра постель.
Прическа? Макияж? Да за лишнюю минутку сна я готова идти на Хэллоуин в облике страшилища! В конце концов, именно это для такого праздника и требуется…
Уткнувшись носом в пахнущую свежестью подушку, я блаженно выдохнула и лениво сбросила туфли. Затем заставила себя чуть приподняться, стянула форму и, не глядя, куда-то ее бросила.
Вот он – рай на земле…
– Помнется, – прозвучало у меня над ухом.
– Духи-помощники с утра погладят, – сонно пробормотала я.
Мерно тикали стрелки часов, где-то за окном шумели редкие, проезжающие мимо машины… Сон слетел буквально в один миг!
Распахнув глаза, я резко обернулась и буквально нос к носу столкнулась с лежащим у меня под боком Германом. Хотя, скорее, это у него под боком лежала я, инстинктивно прижимаясь к источнику тепла и даже не задумываясь, откуда это тепло, собственно, исходит.
Это еще… что вообще за?! Откуда он тут взялся?!
Каким бы образом господин безымянноборец ни изволили ко мне явиться, уходить тем же способом они явно не собирались. Да и вообще не собирались, если верить насмешливому, направленному на меня взгляду и рукам, вдруг крепко меня обнявшим. Наверное, в другой раз я бы плюнула на удивление и позволила себе растаять, но только не сегодня. Только не после того, как он от меня отгораживался на протяжении всего последнего времени!
А сейчас Герман вел себя так, словно ничего не случилось, и меня это откровенно разозлило. Упершись руками ему в грудь, я высвободилась и отстранилась, после чего снова поймала его внимательный взгляд.
– Так не делается, – сообщила ему.
– Я знаю, – просто ответил Герман. – Так же как знаю, что со мной бывает тяжело.
– Очень, – не стала врать я.
– Я был не прав.
– В чем? – спросила, не отводя глаз.
– Во всем, – абстрактно ответил он мне, но, когда я продолжила молчать, конкретизировал: – Мне с самого начала не нравилась затея Кирилла в отношении псионика. А когда я увидел вас целующимися… – Напрягшись, Герман на миг замолчал, но вскоре продолжил: – Я должен был поговорить с тобой следующим утром.
– Утром, не сразу же? – Мне не удалось сдержать язвительность.
Герман усмехнулся:
– Боюсь, заговори я с тобой сразу же, ситуация сложилась бы гораздо хуже той, что сейчас.
Поспорить с таким утверждением было трудно.
Я несколько расслабилась. В кои-то веки Герман первым сделал шаг к примирению, признал свои ошибки, и обижаться на него дольше было сложно. Тем более обижаться я и так планировала только до Хэллоуина, а он уже почти наступил.
– Мне бы, конечно, хотелось сказать, какой ты все-таки упрямый осел, и со вкусом тебя помучить, прежде чем простить… – Зевок вырвался сам собой. – Но, на твое счастье, я слишком устала.
Несмотря на свои слова, без маленькой мести обойтись я просто не могла. Герман хотел еще что-то сказать, но, не дав ему заговорить, я придвинулась максимально близко, поерзала, устраиваясь удобнее, и обняла свою большую и теплую «подушку». Под ухом раздался глухой рваный вздох, и на моих губах расцвела довольная ухмылка.
За окном снова шумели машины, тикали стрелки часов, отправляя в вечность секунды… идиллию нарушил чрезмерно низкий голос безымянноборца:
– Юля…
– Мм? – Млея от навалившейся истомы, невнятно промычала я.
Что мне говорили после, я уже не слышала, плавно погружаясь в уютную, обволакивающую сознание темноту, за которой меня ждал старый потрескивающий фильмоскоп и Сов, ставящий нужные кадры…
День, обещающий стать самым волнительным, суматошным и беспокойным за всю историю моей работы в Большом Доме, начался очень рано, но крайне приятно. Благодаря спокойному ночному вещанию выспалась я просто прекрасно, а проснувшись, обнаружила, что лежу, обнимая Германа руками и ногами. Как несчастный не задохнулся, осталось для меня загадкой, но, во всяком случае, он не жаловался. Хотя и проснулся раньше, лежал не шелохнувшись, явно из боязни меня разбудить.
Нет, ну правда, приятно же!
Ничуть не обеспокоенная своим утренним видом, включавшим взлохмаченную шевелюру и припухшие глаза, я улыбнулась, пожелала своему соседу по кровати доброго утра и, отцепившись от него, потопала прямиком в ванную. В гостинице уже стоял гвалт, доносящийся буквально отовсюду, и было страшно даже вообразить, что там сейчас творится.
Собраться требовалось быстро, что я и сделала. Герман последовал моему примеру, причем бессовестно ввалившись в мою ванную, когда я чистила зубы! Цыпленок любезно приволок ему зубную щетку, и безымянноборец разместился возле раковины рядом со мной. А потом, когда свежее дыхание восторжествовало, мне была поведана занимательная история. Я спросила, как Герман умудрился попасть в мою комнату, если она была заперта, и тут выяснилось, что у меня завелась пара предателей. Подкроватные монстры впустили его без колебаний и зазрений совести, буквально по первой просьбе!
– А мы что, бро? – раздалось из-под кровати в ответ на мое возмущение.
– А мы ничего, бро.
После чего зазвучало тихое посапывание.
Ну и как на таких чуд обижаться? Особенно когда толком обижаться – напоминаю – я не умею в принципе.
Наверное, я бы еще раз для проформы разложила все по полочкам, обсудив с Германом наши отношения, если бы не госпожа Санли. Ее непомерно громкий голос, усиленный стократ, разнесся по всей гостинице и сообщил, что те из работников, кто сию же секунду не появятся в холле, могут считать себя уволенными.
Увольнение в мои ближайшие планы никак не входило, так что я стремительно помчалась вниз, где уже была толпа из невыспавшихся, взъерошенных и побитых ранним часом бедолаг.
Мы все выстроились в шеренгу, приготовившись внимать грозной управляющей, которая не заставила себя ждать. Кратко, но очень выразительно повторив план действий на сегодняшний день, она отправила нас всех завтракать, добавив при этом, что на трапезу у нас сегодня всего пятнадцать минут. А если кто-то вдруг задержится хотя бы на секунду, днем останется без обеда.
Нам, вечно уставшим и голодным работникам, другой стимул и не требовался. Вместе с остальными маршируя на кухню, я мысленно прикидывала, как там одновременно может уместиться такое количество народу (прежде ели небольшими группами). Но когда мы переступили порог, оказалось, что Котик обо всем позаботился заранее. Помещение значительно увеличилось в размерах, появился длинный обеденный стол, число приборов на котором соответствовало числу прибывших.
Завтрак сегодня был поистине праздничным! Вместе с традиционной яичницей Вилли подал нам по кусочку тыквенного пирога, который, казалось, отражал саму суть осени. К слову, декор как стола, так и кухни в целом теперь тоже соответствовал праздничной тематике, в чем частично имелась и моя заслуга. За окном еще было темно, кроме ламп на столе горели свечи, отчего в кухне создалась особая атмосфера.
Правда, насладиться ею в полной мере не получилось, поскольку всех занимали мысли о том, как поскорее впихнуть в себя всю вкусноту и идти работать.
День был расписан буквально по секундам, и если во время подготовки к нему я чувствовала себя как белка в колесе, то сегодня эта белка бежала в два раза быстрее и наматывая вокруг шеи язык. Помимо уборки номеров, наблюдения за банями и контролирования работы духов-помощников мы все сменяли друг друга на встрече прибывающих гостей, приезжающих из самых разных уголков.
Бог мой, кого тут только не было! Я, конечно, насмотрелась всякого, но колоритные духи все же сумели поразить даже мое далеко не скромное воображение! Большие и маленькие, похожие на зверей и человекоподобные – казалось, им просто нет конца и Большой Дом вот-вот лопнет! Но Котик, как и все мы, исправно выполнял свою работу. Можно сказать, трудился не покладая лап, из-за чего даже не успевал устраивать перекур и сопеть любимой трубкой.
Калейдоскоп часов промелькнул как одно мгновение, и я даже оглянуться не успела, как утренние сумерки за окном превратились в сумерки вечерние. Открытие бала назначили на восемь вечера, а в свою комнату я вернулась только в семь.
На сборы остался час. Всего один час на переодевание, макияж и прическу!
Во мне проснулся азарт и типично женское самолюбие в лице внутренней ведьмочки, подбивающей сотворить из себя нечто сногсшибательное. Глядя в зеркало, я видела уставшее чудовище, которое мне предстояло безо всякой магии превратить в красавицу-безымянную.
Пока наносила макияж, я все размышляла, догадается ли кто-нибудь, в кого я нарядилась? Поймет ли Герман? Ведь я говорила ему о том, какими вижу безымянных…
Но вместе с тем в моей голове теснились и другие мысли. О том, что сегодня Игорь, Дима и кто там еще предпримут попытку попасть в комнату, где хранится ключ.
Кирилл провел сложную работу, навешав на него дополнительных защит, но, в сущности, это почти ничего не меняло – магия этой ночью ослабнет. Носить ключ с собой Кирилл тоже не мог – я так до конца и не поняла почему.
Но факт оставался фактом: самым безопасным местом для него все равно оставалась та самая комната. Герману и Тэйрону предстояло дежурить у входа в нее практически постоянно, но на открытии бала Герман все-таки обещал быть. После его ухода я собиралась задержаться еще ненадолго, а потом потихоньку слинять к нему. Конечно, находиться рядом с заклинателем духов мне не хотелось, но ради общества Германа была готова потерпеть.
Сильно мудрить с прической я не стала и просто подкрутила волосы плойкой, предварительно сделав небольшой начес. За моими манипуляциями неотрывно наблюдали чуды, неустанно комментирующие процесс. Видимо, из-за моей утренней реакции на их поступок они чувствовали себя виноватыми и теперь всячески старались мне угодить. Комплименты отвешивали такие, до каких не додумался бы даже Най!
Готова я была минут за десять до открытия. Сунула ноги в туфельки, взбила локоны, поправила переливающуюся ткань платья и, толкнув дверь, вышла в коридор.
В Хэллоуин. В таинственную ночь Самайна…
Глава двадцать четвертая
О том, что предупрежден – значит, вооружен
Вдоль стен главного зала тянулись банкетные столы, покрытые красно-оранжевыми скатертями. Все они были уставлены разнообразными блюдами: начиная миниатюрными канапе и заканчивая полноценными, нарезанными на щедрые порции тортами. Повсюду стояли и висели фонари из вырезанных мной тыкв, букеты из кленовых листьев, декоративная, оплетающая углы паутина и черные пауки. Помимо этих вполне традиционных атрибутов в зале присутствовали золотые скульптурки жаб и красные бумажные журавлики. Воздух был влажным и жарким – сказывались пыхтящие бани, буквально захватившие весь Большой Дом.
Гостей было столько, что просто разбегались глаза! Пожалуй, именно они делали это празднество по-настоящему особенным и колоритным. Само присутствие разнообразных духов напоминало о том, где я нахожусь. Не просто на какой-то тематической вечеринке, а на удивительном, неповторимом и уникальном в своем роде празднике!
Я, Алена и Аня стояли у входа, наблюдая за заполняющими зал гостями. Пока наши обязанности были не закончены, и исполнять их предстояло еще по меньшей мере час. Горничные других гостиниц занимали места у других входов в зал, которых в общей сложности было пять. Каждый украшала гигантская гирлянда из красных листьев, маленьких тыкв, блестящей мишуры и всяких мелких штук.
– Полчаса назад по просьбе госпожи Санли пришлось сбегать в магазин, – улыбнувшись очередному новоприбывшему гостю, пожаловалась Аня. – Там одна девочка меня назвала ведьмой!
– Так ты же и есть ведьма, – не поняла ее досады Аленка. – Еще и нарядилась в ведьмовской костюм!