Принцесса без короны. Отбор не по правилам

– Гам! – довольно ответил дракон.

– Отнеси меня к ней, пожалуйста, – попросил Валентин и шагнул к окну.

Дракон опустился в горах. К этому времени солнце уже коснулось горизонта красным животом, и горы стремительно наполняли сиреневые сумерки. Валентин надеялся, что успеет найти Дайну до темноты.

Должно быть, когда-то давно, еще до появления людей, здесь воевали великаны. Выхватывали валуны, швыряли друг в друга, но теперь место старой битвы заросло мелкими цветочками камнежорки и скудной травой. Дракон присел, позволяя Валентину осторожно соскользнуть со спины, и пророкотал:

– Гам!

Камни выше по склону содрогнулись, но камнепад не начался. Зато Валентин услышал:

– Мы здесь!

Он машинально дотронулся до лба, прикрыл глаза. Дайна была жива, ее голос звучал ясно и бодро. Но «мы»? Кто там с ней?

– Дайна! – прокричал Валентин, и дракон аккуратно подтолкнул его мордой в спину. Чуть поодаль Валентин заметил расщелину и бросился туда.

Дайна была там, внизу – сидела на камнях в ночной сорочке и сюртуке цвета пыльной розы, наброшенном на плечи. Вглядевшись в молодого человека, который стоял рядом с ней, Валентин удивленно воскликнул:

– Аделард? А вы как там оказались?

Шаннийский принц развел руками.

– Я уже не удивляюсь, что мы знакомы, – произнес он, и от этих слов повеяло холодом.

– Валентин! – Дайна вскочила, замахала ему рукой. – Валентин, вытащи нас!

Валентин сделал шаг назад и бросил в расщелину заклинания: одно укрывающее и защищающее, а второе позволяющее летать. Горы наполнились низким гулом, и вскоре Дайну и Аделарда вынесло из расщелины и мягко опустило на камни.

– Слава богу, – выдохнула Дайна. Валентин обнял ее, она уткнулась лицом ему в грудь: живая, настоящая. – Я так испугалась…

Он мягко отстранил Дайну, заглянул ей в лицо.

– Все хорошо. Я здесь, – произнес маг. – Что случилось?

– Он похитил меня, – промолвила Дайна, глядя ему в глаза так, словно Валентин мог бесследно исчезнуть в любую минуту. – Похитил и убил.

В подтверждение своих слов Дайна дотронулась до груди. Валентин всмотрелся и увидел темное пятно на коже, там, где ударило заклинание. На мгновение у него все дрогнуло перед глазами, ненависть забилась в висках так, что заболела голова. Эта сволочь ударила Дайну заклинанием Подземного молота, надеясь, что оно способно уничтожить некромантку.

Слава богу, это оказалось не так просто. Некромантов окончательно уничтожает только чистый огонь инквизиции.

– Но я очнулась в той расщелине, – продолжала девушка и обернулась на дракона: тот с любопытством рассматривал Аделарда, а шаннийский принц оторопело замер, не в силах пошевелиться. – Аделард тоже был там… Его убили в начале лета. Я его вернула.

Валентин посмотрел на Аделарда. Вот, значит, чей облик принял Южанин. Молодец, ничего не скажешь. Изначально в шаннийском принце не было магии, но Южанин занял его место, и государь отправил сына в академию. И без Южанина не обошлось, когда шаннийцы начали маневры.

«Если мы вернемся в академию, то его там уже не будет, – подумал Валентин. – Ну не дурак же он оставаться там после того, как его морок сгорел, а я улетел на драконе на виду у всех». Южанин уйдет, сбросит чужой облик, как змея сбрасывает кожу, а потом вернется уже с новым лицом.

Возможно, за его спиной будут шаннийские когорты. Или летучие отряды оркувенов.

– А потом я отправила Гама за тобой, – сказала Дайна и вдруг провела рукой по плечу Валентина и с дрожью в голосе спросила: – Что с тобой? Ты горел?

Маг покосился на мантию – да, действительно, на ткани красовалось прожженное пятно, словно погон.

– Да, разбирался с подарочком от этой сволочи, – ответил Валентин. – Если бы не твой дракон, я бы не разобрался.

Глаза Дайны удивленно вспыхнули. Валентин увидел, как дракон легонько толкнул Аделарда в плечо и подставил голову для чесания. Принц медленно провел ладонью по надбровьям, и дракон довольно зафырчал.

– Что же он сделал? – спросила Дайна.

– Драконье пламя убивает порождения тьмы, – ответил Валентин. – Он испепелил ту тварь, которая приняла твой облик.

И тут же пожалел о сказанном: лицо девушки дрогнуло, и Валентин испугался, что она заплачет. Сколько бед за один день – сначала ее убили и сбросили в расщелину в компанию к трупу, а в довершение всего выяснилось, что кто-то позаимствовал ее внешность.

– Ты знаешь, я думала об этом, – призналась Дайна. – Если я тут, в горах, значит, в академии есть кто-то вместо меня.

Валентин прикрыл глаза и мысленно перенесся в академию. Вот замок, вот серебристые пряди магической сети – он нахмурился, пытаясь выцепить лже-Аделарда среди обитателей академии.

– Он в замке, – произнес Валентин. Головная боль усилилась, он провел ладонью по лбу и сказал, что сейчас не надо делать резких движений. Южанина нельзя спугнуть – маг такой силы просто может взять и испепелить академию вместе с ее обитателями, если что-то пойдет не по его плану.

– И что же нам делать? – шепотом спросила Дайна. – Возвращаться? Всем троим?

Аделард обернулся, и усмешка, которая заплясала на его губах, не обещала Южанину ничего хорошего.

– Я не боец и не маг, – произнес он. – Но я готов рвать эту дрянь голыми руками. Распоряжайтесь мной, как сочтете нужным, господин ректор.


Валентин улыбнулся – ему понравилась эта решительность.

– В седле хорошо держитесь? – спросил он. Аделард кивнул.

– Смею надеяться, что да.

– Тогда станете драконьим всадником, если понадобится, – сказал Валентин и объяснил: – Сейчас я уйду отсюда. А перед этим попытаюсь достучаться до Южанина и выманить его из академии.

Видение, которое на мгновение всплыло перед его глазами, было настолько ярким и сильным, что Валентину захотелось зажмуриться. Он увидел огонь, вырывавшийся из окон и жадно пожиравший башни, сад, объятый пламенем, мертвецов, лежавших во внутреннем дворике. Он увидел свой мир разоренным и погубленным и понял, что спасет его. Погибнет сам – но академия выстоит.

– А мы? – испуганно спросила Дайна. Валентин вдруг понял, что она сжимает его руку так сильно, что кости начинают хрустеть. – А что будем делать мы? Ты же не пойдешь к нему один?

– Пойду, – твердо сказал Валентин и, сумев-таки освободить руку, погладил Дайну по плечу. – Я предложу ему дуэль. Здесь.

Девушка побледнела так, что маг испугался, не упала бы она в обморок. Аделард вопросительно поднял левую бровь.

– А мы прикроем вас на драконе, зайдя с тыла, – произнес он и поинтересовался: – Вы уверены, что он придет?

– Придет, – кивнул Валентин. – Ему нельзя не прийти.

Он подумал и добавил:

– Я знаю его. Я его вспомнил.



Дайна подумала, что никогда не видела ничего более красивого.

Они с Аделардом и драконом устроились среди камней так, чтобы их не было видно с места дуэли, хотя принцесса понимала, что Южанин все равно почувствует их присутствие и можно не прятаться. Валентин спустился ниже по склону, где как раз был широкий уступ, словно специально созданный для дуэли, и поднял руки к вечернему синеющему небу.

Вокруг него поплыли голубые искры. Их становилось все больше и больше, и вскоре над горами уже мела сверкающая метель, в центре которой искрились молнии, взлетая с ладоней Валентина. Глядя на это удивительное по красоте зрелище, Дайна невольно вспомнила, как один из родственников, в доме которого она встречала Рождество, подарил ей стеклянный шарик на подставке. Там, внутри, был домик с садом, и стоило качнуть шарик, как вокруг домика принималась кружиться метель.

Дайна закусила губу. Страх, с которым она боролась с самого утра, снова поднимал голову. Аделард накрыл ее руку своей и негромко произнес:

– Я с тобой. Мы победим мерзавца.

– Гам, – так же негромко произнес дракон и толкнул принцессу лбом в плечо: дескать, я тоже здесь, не забывай об этом.

«Приди, – услышала Дайна призрачные слова, зазвучавшие в ее голове. – Приди на мой зов. Я узнал тебя».

Слова повторялись и повторялись, и на какой-то момент пугающе красивая синяя метель сгустилась так, что фигура Валентина почти исчезла.

– Как думаешь, он придет? – спросила Дайна.

Аделард кивнул.

– Придет. Он именно этого и добивался.

Постепенно метель стала униматься: искры поднялись над горами, озарив их таинственным сиянием, и вскоре Дайна увидела Валентина, который стоял, спокойно опустив руки, и смотрел, как по почти незаметной тропинке к нему поднимается человек. Всмотревшись в его лицо, Аделард выругался, негромко, но очень нецензурно, и принцесса вполне разделяла его гнев.

Будешь тут ругаться, когда увидишь человека с украденным у тебя лицом.

Дайну начало знобить. Вот тот, с кем она сидела рядом на занятиях, с кем смеялась и шутила в столовой, кому верила, как своему другу. Вспомнилась шутовская дуэль с Гровиром и то, как лже-Аделард потом заступился за него перед Базилем. Все они считали его другом, все ему верили, а он лишь играл с ними, преследуя собственные цели.

Они были для него кем-то вроде насекомых под стеклом натуралиста.

И Валентин вспомнил его. Почему-то это пугало Дайну сильнее всего.

– Добрый вечер! – произнес Валентин, когда Южанин остановился, не доходя до него. – Может быть, снимешь эту дрянь?

Так его отец, король Леон, говорил, когда видел сына в маске. Дайна не знала, откуда к ней пришло это понимание. Южанин усмехнулся.

– Как пожелаешь, – ответил он, и Аделард снова выругался.

Южанин провел ладонью по воздуху, и черты его лица дрогнули и поплыли, словно кто-то бросил камешек в озеро, и по воде пошли круги. Через несколько мгновений морок развеялся, и Южанин обрел то лицо, которое Дайна впервые увидела в гудящем пламени королевского огня.

– Аранвенец, – произнес Валентин. – Аранвенская правящая династия. Бастард покойного князя Генриха, а мать – иностранка. Только так я могу объяснить твою магию. И то, почему ты заварил эту кашу.

Губы Южанина дрогнули в тонкой улыбке, но в глазах не было ничего, кроме спокойной, рассудочной ненависти.

– Все верно, – подтвердил он. Голос был глубоким, бархатным – приятный голос хорошего человека. Дайна обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять озноб. – Моя мать шаннийка. Умерла при родах, и ее смерть сделала меня магом.

Валентин помолчал, всматриваясь в Южанина.