Прикосновение лунного света

Кровопийцы безжалостно тянули меня за руки, чуть не разрывая на части. Они все ближе и ближе подталкивали меня к выходу, удерживая Сирену на расстоянии, и никому, казалось, и не надо было, чтобы я выполнила свое задание. Напротив, было очевидно, насколько дворяне наслаждались предлагаемым зрелищем. Голоса вокруг становились все громче, разразились крики и даже аплодисменты, требования выгнать меня наконец из дворца звучали все чаще и чаще. Несомненно, многие из присутствующих жаждали наступления этого дня.

И прежде всего – Тарос.

– Уберите ее наконец отсюда! – приказал он, встав передо мной, и я снова потеряла Сирену из виду.

Она была в полнейшем отчаянии, скорее даже – в панике, и мне совсем не хотелось представлять себе, что будет с ней теперь, когда я провалилась.

Мой взгляд переместился на Тароса. Тот выглядел так, словно был равнодушен к происходящему, но любому, кто знал его не хуже меня, было ясно, насколько капитану нравилось такое развитие событий. Трудно было не заметить, как мужчина изо всех сил пытается сдержать злобную ухмылку, и это только еще больше распалило меня. Я рванулась вперед и плюнула ему в лицо.

И тут же один из его солдат резко ткнул меня в отместку кулаком под ребра. Казалось, весь воздух разом покинул мое тело. Перед глазами все расплылось, колени подкосились. Превозмогая боль, пульсирующую в боку, я с трудом удержалась на ногах. Тарос вытащил носовой платок и стер слюну со щеки. Затем он подошел ко мне вплотную.

– Если ты думаешь, что твоя дальнейшая судьба кого-то заботит, то ты глубоко ошибаешься. Ты даже не представляешь, как сильно я желал, чтобы тебя изгнали из дворца и твоя судьба оказалась в моих руках. – Теперь Таросу больше не приходилось лукавить или притворяться. Его губы растянулись в широкой торжествующей ухмылке. Там, где при нашей первой встрече еще можно было заметить страх перед проклятьем ночной альбы, теперь была только неистовая жажда крови.

– Ты не смеешь!.. – выплюнула я ему в лицо.

– Уберите ее вон, – приказал он, и его солдаты оттащили меня прочь.

Моя жизнь теперь была в его руках. Я даже представить себе не могла, какие методы пыток он для меня припас, но уже подозревала, что в этом отношении его изобретательность не имела границ.

А еще он был прав. Никого из этих дворян не волновало, что станет со мной. Даже если бы меня не выкинули за ворота, как сейчас, а бросили бы гнить в темницу и мои крики эхом проносились бы по всему дворцу, когда в мое в тело вонзали бы раскаленные гвозди, – они нашли бы способ игнорировать и это.

Мне не хватало воздуха, словно что-то душило меня. По телу пробежала дрожь; я словно оглохла. Меня бросало то в жар, то в холод, и, наконец, я просто рухнула на колени.

– Подождите! – крикнул кто-то, унимая мою панику. Кричала Майла. Все взгляды тут же обратились к ней, и следующие ее слова, казалось, дались девушке с трудом. – Насколько мне известно, точная формулировка ее задания заключалась в том, что она должна вернуть Сумеречный камень в Фархир.

– Так оно и есть, – отозвался жрец, испытующе глядя на нее. – К чему ты клонишь?

Майла глубоко вздохнула.

– Ваше Высокопреосвященство! Я не хочу подвергать сомнению ваше решение, но ведь именно это она и сделала, не так ли? Быть может, во дворце камня и нет, но то, что сказал человек, – правда. Я видела это собственными глазами, когда исцеляла его. Он зарыл его в Пограничном лесу, и, следовательно, камень находится в священной земле нашей страны, потому что леса принадлежат не Амберану, а Фархиру. Шира вернула Сумеречный камень, а значит, выполнила свое задание.

Наступила тишина. Лишь едва слышный шепот изредка нарушал ее. Я уставилась на Майлу, не веря своим ушам. Чтобы она – и защищала меня? Да одного ее молчания было достаточно, чтобы добиться того, к чему эта альба стремилась с самого начала. Ведь именно она была той, кто громче всех требовал исключить меня из выборов. И теперь Майла заступалась за меня? Причем не в первый раз.

– Это твое последнее слово? – поинтересовался Верховный Жрец.

Мое сердце бешено колотилось в груди. Теперь все зависело от нее. Моя жизнь, моя судьба и, вероятно, жизни Лисандра и Сирены. Майла прекрасно это знала. И, конечно, Верховный Жрец своим вопросом подвергал сомнению не знание, которое Майла получила при помощи своей магии, а, скорее, ее намерения. Если она видела Сумеречный камень во время передачи энергии Лисандру, значит, то, что она говорила, было правдой. Но действительно ли она хотела меня оправдать?

– Именно так, – уверенно подтвердила Майла.

Тарос разочарованно вздохнул, сделал жест рукой, и кровопийцы отпустили меня.

– Это еще не конец, – в его голосе слышалась угроза.

Я не обратила на него ровно никакого внимания. Мой взгляд был по-прежнему прикован к Майле, так что я почти не заметила, как Сирена оказалась рядом со мной, и едва могла уловить, что девушка говорила. Я просто не могла поверить, что Майла сделала это ради меня. Почему? Какие цели она преследовала, помогая мне?



Уставившись в стену перед собой, я сидела на краю кровати, пытаясь разобраться в событиях последних нескольких дней. Все ужасно запуталось. Атуре, как оказалось, было совершенно на меня плевать. Он отдал меня в руки Тароса, зная, что тот сделает со мной. С другой стороны, Майла, которая с самого начала была против моего присутствия во дворце, неожиданно вступилась за меня. Почему, я не понимала до сих пор.

Кроме того, меня терзали мысли о Сумеречном камне. По собственной ли воле Тарос вернулся на границу, чтобы убить меня и забрать камень? Или кто-то приказал ему помешать мне вернуться во дворец живой?

– Сейчас будет немножечко жечь, – предупредила меня Сирена, осторожно промакивая ссадины на моем лице настойкой арники. Я прикусила нижнюю губу, заставляя себя вытерпеть эту боль.

– Как Канан? – спросила я.

– Тебе не стоит о нем беспокоиться. Взгляни на себя. Ты выглядишь как сама смерть.

Я ухмыльнулась:

– Нет, правда, с ним все в порядке?

– С ним все в порядке, – подтвердила она. – А теперь замри.

Что будет дальше, я не знала. Задачу свою я выполнила, но после всего, что произошло, это вряд ли приблизит меня к трону. Но какое мне дело? Я никогда не хотела становиться королевой, только хотела доказать, что мы, ночные альбы, – совсем не те дикие животные, которыми нас считали. И все же после всего увиденного в Пограничном лесу я и сама постепенно начинала сомневаться в этом. А после моего появления в тронном зале меня уже вряд ли кто-нибудь воспримет всерьез. И я не могла забыть, как обошелся со мной Атура. Сумеречный камень оказался для него важнее всего на свете.

Но поверить в то, что именно он мог быть тем, кто послал Тароса убить меня, я просто не могла. Должно было существовать другое объяснение. То, до которого я еще не додумалась. Тем не менее каждый раз, когда я вспоминала устремленный на меня безжалостный взгляд Атуры, мое горло сжималось от болезненной судороги.

Что стояло за всем этим и что случилось с Лисандром, пока я сидела здесь и зализывала свои раны? Сирена обещала выяснить, где его держат. А я могла только надеяться, что королева проявит к нему милосердие.

В дверь постучали. Я кивнула Сирене, и девушка, выпрямившись, отошла от меня.

– Да-да? – отозвалась она.

Дверь открылась, и в комнату вошла Майла. Ее глаза превратились в узкие щелочки, подбородок был вздернут кверху, а осанка выглядела такой прямой, будто девушка проглотила палку. Словно она изо всех сил старалась подчеркнуть, что все случившееся в тронном зале не поменяло между нами абсолютно ничего.


– Шира, – холодно приветствовала она меня.

Я коротко кивнула, устремив на нее выжидающий взгляд. Благодаря этой девушке Тарос больше не обладал властью над моей жизнью, но мне никак не удавалось избавиться от чувства, что я еще пожалею, что оказалась у нее в долгу. И, вероятно, выяснить, насколько оправданны эти опасения, мне придется довольно скоро.

– Я пришла затем, чтобы ты поняла: на мой взгляд, ты провалила задание, – без обиняков заявила она. – Тебя спасло лишь то, что твое задание было сформулировано неточно.

– Меня спасла ты. – Я с трудом поднялась на ноги. Каждая косточка в моем теле отзывалась болью, но я изо всех сил старалась не замечать этого. – Скажи, что я могу сделать, чтобы погасить этот долг.

Я была готова заплатить любую цену. Какой бы высокой она ни была.

Испытующий взгляд Майлы остановился на мне.

– Вполне достаточно, если ты не заставишь меня пожалеть об этом, – заявила она. – Меня учили ставить справедливость превыше всего. Даже если ради нее я жертвую собственной выгодой. Я по-прежнему считаю тебя угрозой, но Сумеречный камень находится в Фархире, и я никак не могла умолчать об этом.

И это все? Я считала Майлу тщеславной девчонкой, но она не в первый раз доказала, что знает, что правильно, а что – нет.

Я открыла рот, собираясь поблагодарить альбу, хотя на самом деле предпочитала, чтобы Майла попросила что-то взамен. Потому что ощущение того, что я все еще у нее в долгу, не проходило.

– Ну ладно, – неуверенно произнесла она прежде, чем я успела что-либо сказать, и повернулась ко мне спиной. – Меня ждет задание, которое жаждет, чтобы его выполнили.

– Большое спасибо, – крикнула ей вслед Сирена.

Майла только небрежно пожала плечами. Как будто вступиться за меня перед всеми дворянами и не потребовать после ничего взамен было сущим пустяком.

– Что у тебя за задание? – спросила я, когда Майла была уже у двери.

– Оно связано с магией, ты ничего в этом не поймешь, – отмахнулась она, но потом, передумав, повернулась ко мне. – Фархир защищен от врагов магической стеной. Это заклинание, которое не дает людям пересечь границу. Это сбивает их с пути, отчего они практически лишены возможности попасть в нашу страну. Как думаешь, почему за последние несколько столетий никто из людей не попытался причинить нам вред? Зная их, они бы сделали это, если бы могли. Но сейчас эта защитная стена сильно ослабела. Взять хотя бы то, что ты смогла привести человека в нашу Святую Землю. Стена питается магией нашей правительницы и может быть обновлена только альбой, которая способна стать истинной королевой. Я должна восстановить защиту. – Некоторое время Майла смотрела на меня молча. В ее глазах по-прежнему читалось презрение, но было и что-то еще. Что-то, чего я не могла понять. – Я же сказала, что ты ничего не поймешь.

– Да, ты права.

Ночные альбы не имели с магией ничего общего. В отличие от высокородных – они несли ее в себе. Кто-то больше, кто-то меньше. И Майла была совершенно права. Я ничего не знала о таких защитных заклинаниях и о том, как трудно их поддерживать. Если бы во мне была хоть искра магии, я бы, наверное, заметила ослабевшую стену, защищавшую нас от людей.

– Возможно, теперь ты понимаешь, почему тебе нечего здесь искать, – сказала Майла. – Как такая, как ты, сможет защитить наше королевство и трон? Ты, которая не способна творить магию. Ты, которая, не взвесив все за и против, привела в Фархир человека. Остается только надеяться, что мне удастся восстановить защитные чары до того, как воины Амберана последуют за этим принцем и совершат зверства над невинными жителями Пограничья. Мне, наверное, никогда не понять, как Мурайя могла совершить такую ошибку, выдвинув тебя в качестве Претендентки на трон. Но подумай о своем задании.

Риэлла, одаренная охотница, должна была добыть рога белого оленя. Арения, дочь нескольких поколений альб крови, в твое отсутствие сумела выстоять против десяти сильнейших бойцов Фархира, а я проведу священный ритуал. А что сделала ты? Совершила кражу.

– Я ничего не крала! – возразила я. – По крайней мере, ничего, что не принадлежало бы нам, альбам.

– Что тут скажешь? – пожала плечами Майла. – Для меня все-таки было бы лучше, если бы ты продолжала красть камни, чем пыталась бы украсть сердце моего жениха. И не думай, что можешь это отрицать. Это очевидно для всех.

Так вот как ей все представлялось? У меня было такое ощущение, словно Майла поймала меня на лжи, хотя я вовсе не хотела отбивать у нее жениха.

– Он… – начала я, но тут же осеклась. Майла и не подозревала, что на самом деле связывало нас с Атурой. После всего, что произошло, я и сама была не очень-то уверена, что знаю это. Однако сказать девушке правду я не могла. Я обещала Атуре хранить его тайну, и пока я не выясню, почему он не встал на мою сторону в тронном зале, я не была готова нарушить эту клятву.

– Это всегда кто-то другой, правда? – Майла посмотрела на меня сверху вниз, а затем, не проронив больше ни слова, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Я долго смотрела ей вслед, пытаясь понять, в чем она меня только что упрекнула, а потом в изнеможении рухнула на кровать.





Глава 25

Шира




Подозрительные взгляды по-прежнему преследовали меня везде, где бы я ни встретила высокородных альб. Они просто перестали перешептываться за моей спиной. Высшие довольно ясно дали понять, что не хотят видеть меня среди себе подобных. Их глаза следили за мной, слуги избегали меня, а кровопийцы увеличивали бдительность, когда я проходила мимо.

Я свернула в один из бесчисленных коридоров и поняла, что выбрала правильный путь, когда увидела двух стражников, охранявших проход.

Узнать, где искать Лисандра, мне помогла Сирена. Я боялась, что его бросят в темницу, подвергнут немыслимым пыткам или вообще сразу казнят, но вопреки моим опасениям человеческого принца действительно разместили в западном крыле в качестве гостя. Слуги поговаривали, что королева слишком слаба, чтобы вынести относительно человека свое решение. А еще ходили слухи, что Атура и несколько жрецов были у него на протяжении нескольких часов, и мне оставалось только гадать, сказал ли им Лисандр, где найти Сумеречный камень, и почему все-таки Атура так сильно желал получить его в свое распоряжение.

Решительно сжав руки в кулаки, я направилась прямиком к двум стражникам. Если я доберусь до Лисандра, мне, возможно, удастся получить ответы на свои вопросы.

– Дайте пройти, – потребовала я, опасаясь, что мужчины получили приказ не пропускать меня к Лисандру.

Стражники коротко обменялись взглядами, и я, если потребуется, уже была готова драться с ними, но гвардейцы только украдкой ухмыльнулись друг другу, после чего один из них согласно кивнул.

Что здесь происходило? Они что-то скрывали от меня, и я опасалась, что в этом нет ничего хорошего. Мое напряжение только увеличилось. Второй стражник постучал в дверь, объявляя о моем приходе. И хотя никакой реакции из комнаты не последовало, мужчина открыл дверь и жестом указал мне войти. Я нерешительно миновала охранников, изучая на ходу их лица, чтобы попытаться выяснить, что от меня скрывали. Но они ровно ничего не выражали.

Лисандр стоял у стены и задумчиво смотрел в окно. Повреждений, свидетельствовавших о перенесенных пытках и допросах, у него, похоже, не было. Но его кожа стала бледной, как известь, щеки впали, а когда я посмотрела ему в глаза, по моей спине пробежала дрожь. Глаза Лисандра были тусклыми и пустыми. Жар и холод одновременно охватили мое тело, и я отпрянула от него. Человек рядом со мной выглядел словно мертвый. Он двигался, стоял на двух ногах, но лицо его было совершенно невыразительным.