Потому что ты мой
Часть 52 из 65 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Грейс трет ногой в носке невидимое пятно на полу.
– Возможно.
Он, кивнув, проводит по ее щеке знакомыми пальцами, заправляет за ухо кудрявый локон.
– Я люблю тебя, Грейс. Больше всего на свете. Ты должна это знать.
Волоски на ее теле становятся дыбом. Она сердита. Ноа тянул с признанием, а теперь выбрал неудачный момент и украл у нее радость. Эти три слова навсегда окажутся связаны с той мерзкой историей из прошлого.
Ограничившись кивком, Грейс запирает за Ноа дверь и принимается наматывать круги по гостиной.
Теперь ей остается только одно – ждать.
52
Ноа
Ноа садится в машину и вытаскивает из сумки украденный дневник. Скверный поступок, но ему необходимо узнать больше. Нужно понять свое место в этой истории. Узнать, почему соврала Ли и кто такая Ширли.
С тех пор как он увидел фото, его не покидает ощущение, что все здесь запутано. Что история Ширли не так-то проста. Видимо, он чего-то не знает о той вечеринке и событиях, последовавших за ней. Что-то Ли никому не рассказывала – да и с какой стати ей было это делать?
Ладно, каким бы странным и деликатным ни было положение, жизненно необходимо задобрить Грейс, и не только ради них самих, но и ради детей. Сделав ей предложение, он станет отчимом Мейсона и Луки. И родным отцом ее малышу. Такая ответственность напугала бы большинство мужчин, но он ждал ее целую жизнь. Всегда хотел быть отцом, а еще получить в свое распоряжение особого мальчика, живое напоминание об Уайатте, которое постоянно рядом, – все это правильный, сознательный выбор.
Мейсон и Лука знают, что он встречается с Грейс, и новость не стала для них чем-то сногсшибательным: просто спокойная беседа, мальчики пожали плечами и сказали «круто». А вот когда Грейс расскажет, что скоро у нее родится ребенок… это будет более серьезный разговор.
Колеса вращаются. За последнее время Мейсон пережил столько колоссальных перемен. Как он воспримет Ноа в роли отчима? Впрочем, сначала нужно сделать Грейс предложение. Не стоит забегать вперед. Грейс нужно время разобраться в себе, но так или иначе все идет к браку.
Когда Ноа уже подъезжает к дому, его мысли вновь перескакивают на Ли. Он перебирает возможные причины для лжи. Морщится, вспоминая слова Грейс. Он не из тех мужчин, которые берут женщин силой. Но не он ли душил Грейс, когда они занимались сексом?
Впрочем, Грейс в постели дикая штучка. Сама подталкивает к немыслимому, провоцирует своей настойчивостью. Это одна из ее самых удивительных черт. В повседневной жизни Грейс такая спокойная, но за запертыми дверями спальни… И все же он каким-то образом перешел черту даже по меркам женщины со столь двойственной натурой. Сам не заметил, как с языка сорвались те дурацкие слова, черт бы их побрал! Зачем он их сказал?
Ноа припарковывается. Ему до сих пор непонятно, чего добивалась Ли своей ложью. Милая Ли…
Она не была лгуньей… или? Как это на нее не похоже.
Ноа выбирается из машины и, запирая ее, мысленно прослеживает, как развивался его роман с Грейс. Интерес к ней вспыхнул сразу, но она хотела просто дружить. Ноа столько прождал, прежде чем пригласил ее на свидание и услышал «да». Он так и не понял, что изменилось, но как только их отношения перешли на новый уровень, Грейс отдалась им без остатка.
Когда она познакомила его с Ли, у него чуть сердце из груди не выскочило. Вначале он принял ее за ту девушку с вечеринки, но потом разобрался. И все же еще много месяцев спустя ощущал неловкость и, пытаясь успокоить страхи, осаждал Грейс вопросами.
При мысли о нанесенной ей обиде у него все сжимается внутри. С каким отвращением она на него смотрела! А казалось бы, несмотря на всю трагичность последних недель, их отношения были прочны. Теперь же все такое хрупкое и неопределенное, придется вновь завоевывать ее доверие.
Ноа заходит к себе в квартиру, усаживается с дневником и, подавляя чувство вины, читает то, что для него не предназначено. Читая, он понимает, что пора продемонстрировать Грейс свою полную преданность. Стать отцом, в котором нуждаются Мейсон и Лука. Стать человеком, которым всегда хотел быть.
Ноа закрывает дневник. Так неправильно. У него нет морального права это читать.
Наверное, у Ли были собственные причины для вранья, но сейчас он должен беспокоиться не о них. Нужно сосредоточиться на настоящем и общем с Грейс будущем, на нерожденном ребенке, Луке и Мейсоне. Ноа бросает последний взгляд на дневник, засовывает его обратно в сумку и поднимается в спальню.
Прошлое
53
Ноа
Ноа прибыл на вечеринку поздно. Он на ней почти никого не знал, кроме Фила и нескольких товарищей по баскетбольным играм. Найдя именинника, Ноа вручил ему бутылку спиртного и налил себе выпить.
После того как он уехал из Филадельфии, родители осаждали его звонками. Хотели удостовериться, что у него все хорошо. Спрашивали, не могут ли чем-то помочь. А его, будто удавка, душил гнев. Эх, знай он, чем жил и дышал Уайатт, сумел бы его спасти. Определенно сумел бы.
Уничтожив несколько помоечных коктейлей, Ноа присоединился к группе парней с более крепкими напитками в руках. Грохотала музыка, вокруг извивались в танце тела, девушки в откровенных платьях источали убойный аромат духов. Ноа изголодался по теплому женскому телу: нуждался в разрядке. Он опрокинул в себя последнюю стопку. От текилы прочистился нос и вышибло слезу. Ноа сморгнул. Стоило закрыть глаза, как перед ними возникал Уайатт, а потом куски его тела, разметанные, как листья на ветру.
– Эй, это не тебя я видела в «Файв Спот» на прошлой неделе?
Ноа обернулся. На него, склонив голову на плечо, смотрела хорошенькая блондинка, ее пальцы позвякивали ниткой бус на груди.
– Ты был там, да? Я тебя узнала.
– Как ты могла меня узнать, если буквально секунду назад я еще стоял к тебе спиной?
– У того парня была такая же классная задница.
Несмотря на скверное настроение, Ноа улыбнулся – возможно, из-за выпитого. Несло ли от него алкоголем?
– Меня целую неделю не было в городе.
– Уверен?
– Конечно.
– Пэтти. – Она подала изящную руку с маникюром, и Ноа поцеловал ее.
– Так ты еще и джентльмен? – залившись румянцем, пошутила Пэтти. – Ну, теперь я просто обязана тебя закадрить. – Она отхлебнула пива из красного пластикового стаканчика и, флиртуя, выгнула бровь.
Ноа придвинулся:
– По-твоему, парней кадрят так?
– А как нужно?
Он небрежно пожал плечами, и в этот миг кто-то врезал ему в спину парой острых локтей.
– Извини, подождешь секундочку? – поморщившись от боли, спросил он.
Пэм? Пег? Пэтси? Черт, он уже забыл ее имя.
Ноа протиснулся мимо нее и, выглядывая туалет, двинулся сквозь болтливую и пьяную толпу. Очередь в сортир начиналась аж в коридоре, и Ноа поднялся на второй этаж, надеясь, что не наткнется на парочку, которая решила потрахаться в постели хозяев. Он слишком стар для такого дерьма. Такое чувство, будто вернулся в колледж, а ведь давным-давно пора обзавестись женой и ребенком.
Подергав несколько дверей, Ноа нашел ванную при гостевой спальне и облегчился. Затем, вымыв руки, уставился на свое отражение в зеркале. Что он вообще здесь забыл? Что творит со своей жизнью? Ему тридцать один, и он без спутницы на домашней вечеринке. Ноа вытер руки о джинсы, выключил свет и открыл дверь. За ней ждала своей очереди женщина – смутно различимая, лишь силуэт.
– Прошу прощения, я не знал, что под дверью кто-то есть.
Ноа хотел нашарить выключатель, но женщина втолкнула его в ванную и прижала к раковине, да так, что раковина едва ли не затрещала под его весом.
Может, та девушка снизу?
– Куда это ты собрался?
В темноте раздался щелчок запираемой двери.
Нет, кто-то другой. Какие странные женщины на этой вечеринке…
Девушка прижалась к нему всем своим худощавым телом, обдала запахом алкоголя.
– Ну что? – произнесла она.
– Ну что?
Они стояли в темноте друг против друга, балансируя между тем, что уже происходит, и тем, что еще не случилось. Желание пронзило Ноа, как будто ему в основание черепа воткнули иглу, незнакомка прижималась все теснее.
– Как тебя зовут? – прошептал он.
– А тебя? – Девушка отыскала языком его мочку и облизала.
На мгновение Ноа позабыл, где находится, позабыл, почему туда пришел, позабыл об Уайатте.
– Ноа. Бэнкс. Ноа Бэнкс.
И зачем он назвал ей свою фамилию?
– Что ж, Ноа Бэнкс. Сегодня тебе привалило счастье.
Девушка еще теснее прижалась к нему. Сначала ее губы нашли его щеку, но она тут же исправила ошибку и, припав ко рту, принялась со стонами посасывать губы. Ноа закрыл глаза, хоть в такой темноте это было необязательно, и сосредоточился на ощущениях. Теперь они целовались взасос, нетерпение окутало обоих, как хрупкая паутина. И эта девушка не то чтобы хотела именно его, Ноа, – она определенно хотела кого-то другого или что-то другое, – однако Ноа ее понимал. Ведь он и сам хотел забыть об Уайатте, о своих родителях, о своей жизни.
Он прижал незнакомку к стене, руки сами начали шарить по ее телу. У нее была маленькая, высокая грудь с крошечными сосками. Он взял один в рот, потом спустился губами к узкой талии и бедрам. Укусил за косточку, и девушка рассмеялась.
– Возможно.
Он, кивнув, проводит по ее щеке знакомыми пальцами, заправляет за ухо кудрявый локон.
– Я люблю тебя, Грейс. Больше всего на свете. Ты должна это знать.
Волоски на ее теле становятся дыбом. Она сердита. Ноа тянул с признанием, а теперь выбрал неудачный момент и украл у нее радость. Эти три слова навсегда окажутся связаны с той мерзкой историей из прошлого.
Ограничившись кивком, Грейс запирает за Ноа дверь и принимается наматывать круги по гостиной.
Теперь ей остается только одно – ждать.
52
Ноа
Ноа садится в машину и вытаскивает из сумки украденный дневник. Скверный поступок, но ему необходимо узнать больше. Нужно понять свое место в этой истории. Узнать, почему соврала Ли и кто такая Ширли.
С тех пор как он увидел фото, его не покидает ощущение, что все здесь запутано. Что история Ширли не так-то проста. Видимо, он чего-то не знает о той вечеринке и событиях, последовавших за ней. Что-то Ли никому не рассказывала – да и с какой стати ей было это делать?
Ладно, каким бы странным и деликатным ни было положение, жизненно необходимо задобрить Грейс, и не только ради них самих, но и ради детей. Сделав ей предложение, он станет отчимом Мейсона и Луки. И родным отцом ее малышу. Такая ответственность напугала бы большинство мужчин, но он ждал ее целую жизнь. Всегда хотел быть отцом, а еще получить в свое распоряжение особого мальчика, живое напоминание об Уайатте, которое постоянно рядом, – все это правильный, сознательный выбор.
Мейсон и Лука знают, что он встречается с Грейс, и новость не стала для них чем-то сногсшибательным: просто спокойная беседа, мальчики пожали плечами и сказали «круто». А вот когда Грейс расскажет, что скоро у нее родится ребенок… это будет более серьезный разговор.
Колеса вращаются. За последнее время Мейсон пережил столько колоссальных перемен. Как он воспримет Ноа в роли отчима? Впрочем, сначала нужно сделать Грейс предложение. Не стоит забегать вперед. Грейс нужно время разобраться в себе, но так или иначе все идет к браку.
Когда Ноа уже подъезжает к дому, его мысли вновь перескакивают на Ли. Он перебирает возможные причины для лжи. Морщится, вспоминая слова Грейс. Он не из тех мужчин, которые берут женщин силой. Но не он ли душил Грейс, когда они занимались сексом?
Впрочем, Грейс в постели дикая штучка. Сама подталкивает к немыслимому, провоцирует своей настойчивостью. Это одна из ее самых удивительных черт. В повседневной жизни Грейс такая спокойная, но за запертыми дверями спальни… И все же он каким-то образом перешел черту даже по меркам женщины со столь двойственной натурой. Сам не заметил, как с языка сорвались те дурацкие слова, черт бы их побрал! Зачем он их сказал?
Ноа припарковывается. Ему до сих пор непонятно, чего добивалась Ли своей ложью. Милая Ли…
Она не была лгуньей… или? Как это на нее не похоже.
Ноа выбирается из машины и, запирая ее, мысленно прослеживает, как развивался его роман с Грейс. Интерес к ней вспыхнул сразу, но она хотела просто дружить. Ноа столько прождал, прежде чем пригласил ее на свидание и услышал «да». Он так и не понял, что изменилось, но как только их отношения перешли на новый уровень, Грейс отдалась им без остатка.
Когда она познакомила его с Ли, у него чуть сердце из груди не выскочило. Вначале он принял ее за ту девушку с вечеринки, но потом разобрался. И все же еще много месяцев спустя ощущал неловкость и, пытаясь успокоить страхи, осаждал Грейс вопросами.
При мысли о нанесенной ей обиде у него все сжимается внутри. С каким отвращением она на него смотрела! А казалось бы, несмотря на всю трагичность последних недель, их отношения были прочны. Теперь же все такое хрупкое и неопределенное, придется вновь завоевывать ее доверие.
Ноа заходит к себе в квартиру, усаживается с дневником и, подавляя чувство вины, читает то, что для него не предназначено. Читая, он понимает, что пора продемонстрировать Грейс свою полную преданность. Стать отцом, в котором нуждаются Мейсон и Лука. Стать человеком, которым всегда хотел быть.
Ноа закрывает дневник. Так неправильно. У него нет морального права это читать.
Наверное, у Ли были собственные причины для вранья, но сейчас он должен беспокоиться не о них. Нужно сосредоточиться на настоящем и общем с Грейс будущем, на нерожденном ребенке, Луке и Мейсоне. Ноа бросает последний взгляд на дневник, засовывает его обратно в сумку и поднимается в спальню.
Прошлое
53
Ноа
Ноа прибыл на вечеринку поздно. Он на ней почти никого не знал, кроме Фила и нескольких товарищей по баскетбольным играм. Найдя именинника, Ноа вручил ему бутылку спиртного и налил себе выпить.
После того как он уехал из Филадельфии, родители осаждали его звонками. Хотели удостовериться, что у него все хорошо. Спрашивали, не могут ли чем-то помочь. А его, будто удавка, душил гнев. Эх, знай он, чем жил и дышал Уайатт, сумел бы его спасти. Определенно сумел бы.
Уничтожив несколько помоечных коктейлей, Ноа присоединился к группе парней с более крепкими напитками в руках. Грохотала музыка, вокруг извивались в танце тела, девушки в откровенных платьях источали убойный аромат духов. Ноа изголодался по теплому женскому телу: нуждался в разрядке. Он опрокинул в себя последнюю стопку. От текилы прочистился нос и вышибло слезу. Ноа сморгнул. Стоило закрыть глаза, как перед ними возникал Уайатт, а потом куски его тела, разметанные, как листья на ветру.
– Эй, это не тебя я видела в «Файв Спот» на прошлой неделе?
Ноа обернулся. На него, склонив голову на плечо, смотрела хорошенькая блондинка, ее пальцы позвякивали ниткой бус на груди.
– Ты был там, да? Я тебя узнала.
– Как ты могла меня узнать, если буквально секунду назад я еще стоял к тебе спиной?
– У того парня была такая же классная задница.
Несмотря на скверное настроение, Ноа улыбнулся – возможно, из-за выпитого. Несло ли от него алкоголем?
– Меня целую неделю не было в городе.
– Уверен?
– Конечно.
– Пэтти. – Она подала изящную руку с маникюром, и Ноа поцеловал ее.
– Так ты еще и джентльмен? – залившись румянцем, пошутила Пэтти. – Ну, теперь я просто обязана тебя закадрить. – Она отхлебнула пива из красного пластикового стаканчика и, флиртуя, выгнула бровь.
Ноа придвинулся:
– По-твоему, парней кадрят так?
– А как нужно?
Он небрежно пожал плечами, и в этот миг кто-то врезал ему в спину парой острых локтей.
– Извини, подождешь секундочку? – поморщившись от боли, спросил он.
Пэм? Пег? Пэтси? Черт, он уже забыл ее имя.
Ноа протиснулся мимо нее и, выглядывая туалет, двинулся сквозь болтливую и пьяную толпу. Очередь в сортир начиналась аж в коридоре, и Ноа поднялся на второй этаж, надеясь, что не наткнется на парочку, которая решила потрахаться в постели хозяев. Он слишком стар для такого дерьма. Такое чувство, будто вернулся в колледж, а ведь давным-давно пора обзавестись женой и ребенком.
Подергав несколько дверей, Ноа нашел ванную при гостевой спальне и облегчился. Затем, вымыв руки, уставился на свое отражение в зеркале. Что он вообще здесь забыл? Что творит со своей жизнью? Ему тридцать один, и он без спутницы на домашней вечеринке. Ноа вытер руки о джинсы, выключил свет и открыл дверь. За ней ждала своей очереди женщина – смутно различимая, лишь силуэт.
– Прошу прощения, я не знал, что под дверью кто-то есть.
Ноа хотел нашарить выключатель, но женщина втолкнула его в ванную и прижала к раковине, да так, что раковина едва ли не затрещала под его весом.
Может, та девушка снизу?
– Куда это ты собрался?
В темноте раздался щелчок запираемой двери.
Нет, кто-то другой. Какие странные женщины на этой вечеринке…
Девушка прижалась к нему всем своим худощавым телом, обдала запахом алкоголя.
– Ну что? – произнесла она.
– Ну что?
Они стояли в темноте друг против друга, балансируя между тем, что уже происходит, и тем, что еще не случилось. Желание пронзило Ноа, как будто ему в основание черепа воткнули иглу, незнакомка прижималась все теснее.
– Как тебя зовут? – прошептал он.
– А тебя? – Девушка отыскала языком его мочку и облизала.
На мгновение Ноа позабыл, где находится, позабыл, почему туда пришел, позабыл об Уайатте.
– Ноа. Бэнкс. Ноа Бэнкс.
И зачем он назвал ей свою фамилию?
– Что ж, Ноа Бэнкс. Сегодня тебе привалило счастье.
Девушка еще теснее прижалась к нему. Сначала ее губы нашли его щеку, но она тут же исправила ошибку и, припав ко рту, принялась со стонами посасывать губы. Ноа закрыл глаза, хоть в такой темноте это было необязательно, и сосредоточился на ощущениях. Теперь они целовались взасос, нетерпение окутало обоих, как хрупкая паутина. И эта девушка не то чтобы хотела именно его, Ноа, – она определенно хотела кого-то другого или что-то другое, – однако Ноа ее понимал. Ведь он и сам хотел забыть об Уайатте, о своих родителях, о своей жизни.
Он прижал незнакомку к стене, руки сами начали шарить по ее телу. У нее была маленькая, высокая грудь с крошечными сосками. Он взял один в рот, потом спустился губами к узкой талии и бедрам. Укусил за косточку, и девушка рассмеялась.