Потому что ты мой

Ли глянула на часы. Нужно было вызвать такси для них обеих. О собственной машине она могла позаботиться и завтра. Ли ходила за Ширли по пятам битый час и подсчитывала, сколько рюмок та приговорила, становясь все развязнее.

В конце концов чувство вины победило гнев, и Ли решила, что пора закругляться. Но она не успела перехватить Ширли: та поднялась по лестнице. Ли последовала за ней вопреки собственному внутреннему голосу. Наверху Ширли остановилась у двери в ванную комнату. Внутри кто-то спустил воду. Щелкнул выключатель, и погас свет. Только Ли собралась окликнуть Ширли, как дверь распахнулась и, не дав выйти предыдущему посетителю, подруга исчезла внутри и заперлась.

Подбежав к двери, Ли подергала ручку – не поддается! Подумывала постучать, но ограничилась тем, что припала ухом к древесине. Вместе с Ширли был какой-то парень. Ли закатила глаза. Значит, все-таки Ширли собралась переспать с незнакомцем. Напиться – слишком слабое наказание.

Ли напрягла слух, колеблясь, то ли уйти, то ли остаться. Даже в гневе она чувствовала себя в ответе за подругу. Сама ударилась в пьянство и Ширли сбила с пути исправления.

Ли уже собиралась постучать, но затем почему-то опустила кулак. Закрыв глаза, она увидела Ширли со своим отцом. Услышала их голоса в маминой спальне. Предательство было словно удар ножом.

Раздираемая противоречивыми устремлениями, Ли медлила. Разве не этого она хотела от Ширли? Не того, чтобы она с кем-нибудь переспала? Мысли путались, но выпитая вода уже действовала. В голове прояснялось. Просто, храня верность себе, Ширли таким образом доказывала свою способность к самопожертвованию. То, что они были как сестры. То, что Ли вошла в ее жизнь раньше Гарольда.

Ручка стала горячей. Ли прижала к дверному полотну другую ладонь. Надо вспугнуть их обоих, прекратить все это, вытащить подругу оттуда. Она снова потянулась к ручке, но вдруг замерла на полпути. И как ее лучшая подруга может относиться к сексу вот так походя?

Ли прижала ухо к двери – нет, в последний раз! – и услышала сердитый, приглушенный голос: «Я бы мог тебя убить. Ты хоть понимаешь, как просто тебя будет убить?»

Ли вздрогнула. Убить? Кто это говорит такие ужасы? В груди похолодело от страха. Нужно привести помощь!

Она, пошатываясь, дошла до открытой коридорной двери, подбежала к лестнице и быстро по ней спустилась. Комната перед глазами качалась. Ли искала в толпе Кристи или еще кого-нибудь знакомого. Может, стоило позвонить в полицию? Она вытащила телефон и набрала 911, но заколебалась.

На обратном пути наверх руки у Ли тряслись. Она выбьет дверь! Она спасет подругу! Дойдя, Ли сделала глубокий вдох и постучала, затем, не дожидаясь ответа, дернула ручку. Та поддалась.

Ли оглядела комнату. Тот парень ушел? Она включила свет.

– О боже!

Ширли лежала ничком, повернув голову набок, под щекой растеклась лужа блевотины. Отравилась алкоголем?

– Ширли! Ширли, ты меня слышишь? Господи, да очнись же! – Ли потрясла подругу за плечо и нагнулась проверить, дышит ли. От запаха рвоты голова опять закружилась. В желудке замутило. Не дожидаясь, пока вывернет наизнанку, Ли, зажав рот, бросилась в туалет и, опорожнив себя от вина и того, что выпила после, провела ладонью по липким губам и осела на пол рядом с унитазом.

Спущенные на лодыжки трусики Ширли были словно розовые кандалы. Кто только что ей угрожал, а потом взял и ушел? Он тоже накидался? Внезапно Ли охватила ненависть к алкоголю. К мириадам оправданий, которые тот предоставляет, к тому, как он размывает границы между добром и злом.

Ли бросила взгляд на подругу. Нет, здесь ни о какой размытости речи идти не могло. Ли слышала, что он говорил. Видела доказательства.

Приведя себя в порядок, она вернула белье Ширли на положенное место. По бедрам подруги что-то текло. Ли уловила запах спермы.

– О боже!

Ли вымыла руки, отрыла в аптечке ополаскиватель для рта, брызнула и сплюнула. Не найдя бумажного полотенца, взяла обычное, которое висело на штанге для штор, и смочила, а затем выдавила на него немного жидкого мыла и оттерла вязкую рвоту на полу.

Вытряхнула отяжелевшее полотенце в унитаз и несколько раз смыла, глядя, как вода уносит прочь частички непереваренной еды. Голова кружилась, и ноги едва держали, но Ли считала себя обязанной уничтожить все следы этого отвратительного происшествия. Хотела, чтобы все выглядело так, будто ничего не случилось. Иначе не удастся забыть, что виновата во всем она сама.

Она вытащила Ширли на эту вечеринку, она бросила ее здесь с тем типом. То, что началось с подначки, обернулось кошмаром. Как бы Ли ни злилась, такого она для Ширли не хотела, хоть та и была в ответе за их дикую, безумную ссору. Щедро побрызгав освежителем воздуха, Ли выжала полотенце над ванной и повесила обратно на штангу.

Пришло время заняться подругой. Ли знала, что будить кого-то настолько пьяного бесполезно: уже пробовала с отцом. Нужно было убрать Ширли из ванной. Она подхватила ее бесчувственное тело на руки, оттащила в спальню и положила на покрытый ковром пол.

Снизу доносились музыка и гул голосов. Ли заперла дверь спальни и, не без усилий, затянула хрупкую подругу на гостевую кровать. От белья пахло освежителем и въевшимся табачным дымом. Она перекатила Ширли на бок, чтобы та не захлебнулась собственной рвотой. Много раз ночами точно так же поворачивала голову отцу, накрывала его одеялами, заталкивала в него воду и хлеб, чтобы нейтрализовать спиртное. Ли легла позади Ширли, их тела повторяли изгибы друг друга словно пара ложек. Или любовников. Комната качалась и кружилась, и, закрыв глаза, Ли, к своему облегчению, вскоре уснула тяжелым сном. Порой дышать становилось настолько тяжело, что она приходила в себя и хватала воздух.

Каждый такой раз Ли проверяла пульс на шее подруги, а затем вновь проваливалась в беспокойный сон. Она знала, что рано или поздно хозяева их найдут, станут стучать в запертую дверь, но попросту не могла об этом думать.

Ее подругу только что изнасиловали. Это было хуже, чем роман с отцом Ли. Хуже, чем отказ от трезвости. И даже тот тип, что бросил Ширли одну в ванной.

И все это случилось из-за нее. Она, Ли, была во всем виновата.





Настоящее




51

Грейс




Грейс прокручивает в голове слова Ноа.

– В смысле, это была не Ли? – Хочется припереть его к стенке, уличить во лжи, но она понимает, что это ничего не даст. Оба сейчас на своего рода перекрестке, и ни один не знает, что делать дальше. Кем бы ни была та девушка, Ноа бросил ее в ванной раскоряченную, словно она не человек. На такое глаза не закроешь.

– Это была ее подруга, – наконец говорит Ноа. – Та девушка с фото.


– Что? – Его признание как удар обухом по голове. – Откуда ты знаешь Ширли?

Ноа ходит туда-сюда, запустив пятерню в волосы.

– Я не знал ее. На той вечеринке она пристала ко мне в туалете. Мы… у нас был секс. – Ноа краснеет. – Все произошло в темноте. Перед уходом я щелкнул выключателем. Я запомнил ее лицо. Я…

– Так ты не знал, что это подруга Ли? – недоверчиво спрашивает Грейс. – Неужели она ни разу о ней не упоминала?

Ноа качает головой:

– Даже если и упоминала, я ведь не знал имени той девушки. Признаю, в первую встречу с Ли я опешил: принял ее поначалу за ту незнакомку.

– Как ты понял, что ошибся?

Ноа пожимает плечами:

– Просто понял, и все.

Не зная, что сказать, Грейс оставляет его небрежный жест без внимания. Она пересматривает тайны прошлого под новым углом, перебирая их точно карточки в картотеке. Девушка в темноте была не Ли, а Ширли. Ли солгала. О вечеринке. О мужчине в ванной. О природе своей беременности.

– Ли не стала бы просто так выдумывать всякие ужасы. Должна существовать причина.

– Какая же? Зачем понадобилось городить ложь? Уверять, будто стала жертвой насилия? – На последнем слове Ноа понижает голос и ловит взгляд Грейс. – Которого, кстати, никогда и не было.

– Откуда мне знать? – поморщившись, отвечает Грейс. – Как мне разобраться, что тут правда, а что нет?

– Но я же тебе рассказываю, как все было. Я ведь хороший парень. И отец твоего нерожденного ребенка. Это все правда.

Грейс отступает на несколько шагов, словно получила пощечину.

– Откуда такая уверенность, что та женщина в темноте не была Ли?

Ноа проходит к столу Грейс.

– Сам подумай, – продолжает она. – Ты тогда напился, а Ли и Ширли походили друг на друга как близнецы. Тебе не кажется, что ты мог их спутать? И тогда рассказ Ли – правда?

– Нет, не кажется. – Ноа открывает дневник и, ткнув в страницу, вручает его Грейс. – На, прочти.

Взяв дневник, она пробегает глазами заголовок – таким наклонным почерком с завитками писала Ли.

«После того случая, секса с парнем на вечеринке, все изменилось. Ширли впала в депрессию. Мою дерзкую, неугомонную подругу будто подменили незнакомкой».

Грейс просматривает еще несколько страниц и закрывает дневник.

– Видишь? Я говорю правду.

Она передергивает плечом – небрежный жест, который не выражает ее подлинных чувств.

– Ладно, пусть так. И все равно не понимаю, почему Ли сказала, что это она подверглась сексуальному насилию.

– Пожалуйста, без таких слов. Я никого не насиловал.

– Без разницы. – Грейс проводит пальцем по букве «Л». – Как это ни назови, а ты все равно переспал с пьяной женщиной и бросил ее.

– Грейс, это случилось восемь лет назад. К тому же, клянусь, все произошло по обоюдному согласию. – Ноа отводит взгляд, по его лицу пробегает тень. – Я только-только потерял брата. Был вне себя от горя. Бесспорно, бросить ее в ванной – ужасное решение… признаю. Но только этим в ту ночь я и провинился. Не навязывал себя ей. Делал только то, что она требовала, и, уж конечно, не бросал никого в луже рвоты. Наверное, Ширли вытошнило уже после моего ухода.

Грейс не хочет вникать во все те уловки, с помощью которых мужчины обычно пытаются выйти сухими из воды, в отговорки, призванные извратить события в их пользу. Конечно, от Ноа она видела только доброту, но как переступить через то, что произошло в ванной? Или то, что рассказала Ли? Настоящее – вот на чем стоит сосредоточиться. На том, как лучше себя вести с Ноа. Как строить дальнейшие отношения. Или не строить их вообще.

– И что теперь? – Ноа заговаривает первым, словно прочитал ее мысли.

– Не уверена. Мне хочется тебе верить, но…

– Слушай, я знаю, Ли была твоей лучшей подругой. Мне понятны твои чувства. Правда. Но ее рассказ – откровенная ложь, и не знаю, зачем она понадобилась. Ли не та, с кем я переспал. Готов поклясться чем хочешь. Мы с той девушкой потом даже не встречались.

Грейс бросает дневник на диван, рядом с сумкой Ноа, и складывает руки на животе. Взгляд Ноа опускается на будущего ребенка в ее утробе. Она одергивает халат, тщетно ища подходящий ответ. Наконец выплескивает досаду нервным вздохом и обхватывает себя. Наваливается усталость. Нет сил ни слушать, ни разговаривать о том, чего она не понимает.

Ноа улавливает ее состояние.

– Знаю, для тебя это тяжело. Сожалею, что тот случай тебя затронул, но он дело давнего прошлого и не имеет особого значения. Мы семья. Вот что по-настоящему важно. – Ноа вглядывается в ее лицо.

Так и не дождавшись ответа, он встает и забирает сумку и ключи.

– Я дам тебе время поразмыслить. В кухне коробка с пиццей. – На пути к двери Ноа приостанавливается. – Увидимся завтра после работы?