Последняя гостья

Я чувствовала, что бармен наблюдает за нами, но, когда оглянулась через плечо, он уже отошел и теперь протирал дальний конец стойки.

Выразительно посмотрев на пальцы Грега на моей руке, я поставила напитки обратно на стойку, как будто давая понять, что не желаю скандала.

— Извини, но ты хотя бы знаешь, как меня зовут?

Тогда он загоготал, громко и самоуверенно.

— Конечно, а как же. Ты чудовище Сэди.

В нем бесило все. От того, как он произнес ее имя, до его похотливого тона.

— Что ты сказал?

Он ухмыльнулся, не спеша ответить. Было очевидно, что он упивается происходящим.

— Она же создала тебя. Мини-Сэди. Чудовище по ее образу и подобию. А теперь ее нет, а ты здесь. Все еще здесь, живешь ее жизнью.

Паркер стоял всего в нескольких шагах от меня. Я понизила голос:

— Отвали.

Грег засмеялся, а я снова взяла стаканы.

— Это для Паркера? — спросил он, когда я уже собиралась отойти. — А, теперь ясно. Значит, от одного Ломана к другому.

Я отошла, будто и не слышала.

Паркер улыбнулся, когда я поставила напитки на высокий столик, рядом с которым он стоял.

— Удачная мысль, — сказал он. — Спасибо.

Я сделала глоток и передернулась, стряхивая с себя воспоминания о разговоре у стойки.

Едва Паркер успел поднести свой стакан к губам, как к нему подошли три девчонки.

— Паркер, как приятно видеть тебя здесь.

Элли Арнолд. В прошлый раз я видела ее на вечеринке год назад, трясущуюся после падения в бассейн. А теперь ее длинные светлые волосы падали волнами и блестели, макияж был умело наложен. Идеальный маникюр на пальцах, обхвативших руку Паркера, лак изысканного оттенка розового. Две подруги Элли стояли между нами, выражая соболезнования и всем видом давая понять, чего он лишался.

Момент настал. Я похлопала себя по карманам.

— Паркер, — перебила я всех сразу, — извини, я, кажется, забыла телефон в машине. Можно мне на минутку ключи?

Он рассеянно протянул мне связку, и я, пробравшись через толпу, толкнула дверь. Пока я шла к его машине, вокруг было тихо, только один раз дверь бара распахнулась, оттуда вырвался взрыв шума, луч света, и кто-то вошел внутрь.

Я сняла блокировку, сигнал рассек ночную тишину. Отперла пассажирскую дверь, выудила свой телефон из подстаканника. Там, где оставила его нарочно, — на случай, если Паркер увяжется за мной.

Оглянувшись через плечо, я обошла вокруг машины, нажала кнопку на ключе, открывая багажник, и зажмурилась, не подготовившись к тому, что внутри загорится свет.

Потом быстро огляделась, но стоянка была безлюдна.

Пока я поднимала крышку багажника, у меня от нетерпения тряслись руки. В дальнем углу виднелась единственная коробка. Она была прикрыта пледом — судя по виду, из тех, какие возят в багажнике на всякий случай. Наверняка это и была коробка с личными вещами, возвращенными из полиции.

Сдернув с нее плед, первым делом я увидела сандалии Сэди. Те самые, которые остались той ночью на краю утеса.

Я провела по ним пальцами. Эти сандалии она особенно любила, и недаром. Золотые, но потертые сверху. Со стежками там, где ремешки оторвались от подошвы. С растянутым отверстием возле застежки, с обломанным краем замысловатой пряжки на левой сандалии. При виде низкого каблука звук ее шагов эхом отдался в моей памяти.

За моей спиной снова открылась дверь бара, выплеснувшиеся звуки на миг затопили стоянку. Я обернулась посмотреть, но, насколько могла судить, наружу никто не вышел. Некоторое время я вглядывалась в темноту, выискивая любые признаки движения.

Наконец я снова повернулась к багажнику, отодвинула сандалии в сторону — и увидела его. Дневник. Лиловый, в черных и белых чернильных разводах. Угол обложки оторван, видны захватанные страницы под ней.

Сердце ушло в пятки, поле зрения на периферии стало размытым. И вдруг все обрело смысл. Почему записку сравнивали с дневником. Почему этот дневник насторожил полицию. Я не видела его уже несколько лет. Знакомые, в сердцах выдавленные ручкой линии на обложке, обтрепанные углы, потемневшие края.

Я быстро затолкала его в свою сумку, закрыла багажник и трусцой проделала обратный путь до бара, стоя на ногах так же нетвердо, как в ту ночь.

Да, почерк в записке и в дневнике полностью совпадал. Потому что оба они принадлежали мне.





Глава 14





Паркер уже ждал меня, когда я наконец вернулась. Элли с подружками оставили его в покое.

— Нашла? — спросил он.

Я вернула ему ключи и показала мобильник.

— Он у меня. Спасибо.

К нашему столику подошел Грег, удерживая между пальцами три стопки.

— Вот, прошу, — объявил он так, словно они оба ждали меня.

— Нет, мне нельзя, — ответила я. — Я за рулем.

Но Паркер выбрался в люди не для того, чтобы просто развеяться и предаться воспоминаниям — как, очевидно, и я.

— Всего одну, — и он придвинул ее ко мне, не сводя с меня глаз.

Я подняла стопку, как сделали и они.

— Вот-вот, — подхватил Паркер, глядя на меня в упор, пока мы чокались.

Стекло стопки звякнуло о мои зубы. Пока спиртное скатывалось вниз, мне в горло, по рукам пробежали мурашки, хоть в баре и было тепло.

Я ответила Паркеру пристальным взглядом, гадая, что ему известно.

— Ну-ну, — отозвалась я.





* * *


Три часа спустя мы наконец направлялись к дому. Хоть я больше и не пила, самой себе я казалась иссохшей, обезвоженной из-за бесконечной болтовни и бессмысленного смеха.

— Так в чем там было дело? — спросил Паркер, откинув голову на спинку пассажирского сиденья, пока я вела машину.

— С чем? — спросила я, невольно затаив дыхание. Моя сумка лежала на заднем сиденье, дневник был внутри, и мне стало страшно, что Паркер обо всем догадался.

— Не знаю, но ты вела себя как-то странно с тех пор, как мы туда приехали.

— Из-за того типа, — выкрутилась я. — Грега.

— А что с ним не так?

— Вел себя как сволочь, — сквозь зубы пояснила я.

Паркер коротко хохотнул.

— Грег Рэндолф и есть сволочь. Ну и что?

— Сэди его терпеть не могла.

— Сэди много кого не терпела, — пробурчал он.

«Чудовище Сэди». Я поерзала на сиденье.

— Он давно на нее запал, — сказала я, и Паркер нахмурился. Я видела, как он обдумывает услышанное. Да, тех, кто обожал ее, было немало. Но заполучить ее все они не могли.





* * *


Когда я свернула к дому, свет на веранде не горел. В темноте утесы казались далекими тенями. Я включила фары, Паркер отодвинул дверь гаража. Хоть он и напился, ему хватило ума поставить машину под замок.

Я завела его машину в гараж и подождала снаружи, пока он задвигал дверь обратно и запирал ее, компанию мне составляли только ночные тени.