Порубежник

И вот это-то и заинтересовало Михаила настолько, что он взглядом подал Еремею знак. Тот понятливо моргнул и, когда вошедшие прошли мимо него к стойке, за которой находился трактирщик, сосредоточил на них свое внимание, так как теперь они оказались у Романова за спиной.

– Здорово, Осьма.

– И тебе не хворать, Вторуша. Неждан, Петр, поздорову. – Это уже к спутникам первого.

– Здравия, – подкрепляя свои слова жестами, чуть не в один голос ответили те.

– Я гляжу, учения у вас сегодня, – произнес трактирщик, явно подразумевая их полную выкладку.

– Есть такое дело. В броне и оружные. Щиты с копьями в повозке оставили, – подтвердил Вторуша.

– Даже повозки выгнали. Серьезно у вас на этот раз.

– Эт точно, – хмыкнул тот.

– Чего хотели-то? – поинтересовался трактирщик.

– Бочонок пива с собой нам сделай.

– Может, и здесь по кружечке опростаете? Много времени не займет.

– Ага. Чтобы Олег из нас потом всю душу вытряс. Не. Оно того не стоит, – возразил Вторуша. – Вот покончим с учением, тогда и выпьем малость всем десятком.

– Если этот ирод позволит. Помнишь, что было на прошлой седмице? – возразил Неждан.

– Вот типун тебе на язык, – вскинулся Петр, третий их товарищ.

Трактирщик ушел в заднюю комнату и вскоре вернулся с бочонком на одно ведро[6]. На десяток вроде получается и не так много, но, с другой стороны, им ведь не пьянствовать, а так, для аппетита.

– Это что же, ополченцы, получается? – проводив воинственных мужиков взглядом и изображая немого, одними губами произнес Михаил.

– Выходит, что так, – прекрасно поняв его, ответил Еремей.

– Погляжу, – сделал очередной знак Михаил.

Он поднялся из-за стола и направился к двери. Еремей решил присоединиться к нему. Чего ему тут киснуть. Подышит свежим воздухом.

Десяток ополченцев уже отдалялся от трактира, двигаясь за боевой повозкой, грохочущей по успевшей просохнуть после дождя улице. Из переулка неподалеку появился следующий, двинувшийся вслед за первым, и также при повозке. К трактиру приближался еще один десяток, о чем возвещал грохот очередной повозки. И все на один манер в усиленных кольчугах. Щиты, копья, на поясах мечи и массивные ножи. И при каждом десятке воин, которого не спутать с ополченцем. Похоже, наставники, назначенные к ним десятниками.

Подобную картину Михаил прежде наблюдал только в Пограничном, где сам же такие порядки и завел. Матвей не дает ополченцам расслабиться, и, если уровень боевой подготовки пограничников снизится, случится это явно не при нем.

Дело это дорогое, но, похоже, князь Юрий не скупился на снаряжение своего ополчения. И деньги на это у него имелись. Мало того, он извлек урок из неудач своих предшественников, а потому никаких незаконных вооруженных формирований. Каждый князь и боярин обязан заботиться о снаряжении и обучении ополчения в меру сил и способностей.

Матвей под таким соусом имел свою небольшую армию. К этому же призывал и покойного Петра, но тот не послушал. Правда, справедливости ради, у пограничников дело поставлено куда основательней. Там все жители проходят сначала срочную службу, где только тем и занимаются, что боевой подготовкой. Учения ополчения для них уже скорее повторение пройденного, чтобы не забывалось. По рязанцам же видно, что плотное обучение они не проходили.

Впрочем, даже наблюдая со стороны всего лишь за тем, как они движутся к городским воротам, можно было сделать безошибочный вывод – это ополчение если и уступит какому, то только пограничникам. Вообще-то некорректное сравнение. Те вполне могут встать и против надельников. С другой стороны, и вот эти уже не совсем пушечное мясо или живая масса. А значит, куда опасней, чем Михаил предполагал еще несколько минут назад.

Стоп! А ведь род Ярославичей достаточно ветвистый. В Муромо-Рязанском княжестве только одних удельных князей шестеро, а это тысяча двести законных воев. Да если у всех дела с ополчением обстоят точно так же… Да еще и бояре не отстаиваются в сторонке…

Сомнительно, чтобы князь Юрий Ярославич претендовал на великокняжеский престол. У него на это нет никаких прав. Зато, набрав достаточно сил, может попытаться отложиться. И похоже, он решил, что пришла пора, коль скоро начал сговариваться с Атракканом о свадьбе сына с его дочерью и брачном союзе. Две орды – это порядка двадцати тысяч всадников. А там, глядишь, и еще подтянутся. Кочевники воевать любят. Да плюс войско князя, которое навскидку получается порядка сорока тысяч. Сила!

И куда более внушительная, если они объединят усилия с Ростово-Суздальским князем Давыдом Всеволодовичем. Есть у того зуб на Мономашичей, величиной с бивень мамонта. Опять же жить сами по себе, наособицу, плохо ли? Да замечательно!

И что самое интересное, Михаил подобную мысль глупой не считал. Да, он не просто поддерживает великого князя, но и готов драться за его власть. Но это вовсе не значит, что ему все нравится в существующих реалиях. Многое он делал бы по-своему. Но Романов все же выбрал единое государство. Объединить, создать сильную вертикаль власти, ограничить влияние бояр, которые сейчас набирают силу, а там уж можно браться и за иные реформы.

Хм. А ведь может статься и так, что князья сговорились с восточными соседями, булгарами. У Мурома, теперь уже Рязани, и Суздаля, несмотря на противоречия, с ними давние торговые отношения. Опять же купеческие караваны идут по Волге, через их земли. А уж сколько воинов сможет выставить булгарский хан, остается только гадать.

Иное дело, а хватит ли у князей серебра, чтобы заплатить всем своим новоявленным союзникам. Но им ведь можно и не платить. При наличии артиллерии, а паче того, греческого огня, города будут падать к ногам штурмующих как скошенная трава. Пообещать кочевникам отдать на разграбление земли успевших нагулять жирок черниговцев, да смолян, и те согласятся, к гадалке не ходить. Им ведь достаточно ворваться за стены, а там уж они наведут шороху, ни капли сомнений.

Конечно, у князей из артиллерии только пищали да крепостные пушки. Но кто сказал, что этих громоздких и тяжелых монстров нельзя использовать в полевом сражении. Еще как можно. И уж тем паче при осаде. Хотя конечно же они серьезно замедлят продвижение армии.

– Еремей, ты понимаешь, что тут вообще происходит? – поинтересовался Михаил, будучи уверен, что их никто не услышит.

– Не больше тебя, Михайло Романович. Хотя свое суждение имею. Правда, если есть умысел у князя Юрия, то непонятно, отчего боярин Остроухов тебе это не выболтал.

– Ты же много раз использовал зелье правды. С его помощью можно вызнать все, только для этого нужно задавать правильные вопросы и чтобы допрашиваемый сам знал ответы. Итак, что мы узнали сверх поведанного Остроуховым? Князь Юрий активно варит стекло и торгует им с Царьградом, получая солидные барыши. Серебро это он тратит на снаряжение ополчения, к подготовке которого подходит самым серьезным образом. Даже боевые повозки завел по типу надельников. – Михаил глянул на своего спутника.

– Маловато, – сделал тот кислую мину.

– Согласен. Мне вот интересно, а чего это Федор, боярин Мечников, вообще мышей не ловит. Тут такое происходит, а он ни ухом ни рылом.

И подумал, а так ли уж необходим этот иуда и не пора ли с ним уже посчитаться да закрыть вопрос с застарелым долгом. А то, признаться, руки чешутся, душа жаждет справедливости, разум же всякий раз останавливает от преждевременного шага.


– Может, и ведает. Он ить всем о своих думках не рассказывает. А может, руки не доходят. Все тишком да ладком, Правду князь Юрий не попирает, вот и не докладывают ничего соглядатаи, – пожал плечами Еремей.

– Ладно, с этим еще разберемся. Как считаешь, вместо вот этих учений князь не учинит поход?

– Сомнительно как-то. О свадьбе сына он и впрямь сговаривался. О союзе ты боярина спрашивал, но тот ничего о походе на Черниговщину или Смоленщину не сказал, как и о том, что дружить собираются против великого князя. Я так думаю, срок еще не настал. Вот если позапрошлогодняя замятня все же случилась бы, тогда, может, и Муромский решил бы отложиться. Кстати, я тут походил на службы в церкви… – Еремей многозначительно хмыкнул.

– И? – подбодрил его коротким вопросом Михаил.

– Не славят тут попы помазанника Божьего Всеволода. А должны бы. На каждой службе должны.

Это да. Дабы вложить в головы подданных нужные мысли, требуется по капле вливать им, что великий князь не просто так, а Богом дан Руси. И подданным следует понимать, что, умышляя против князя, они восстают против веры и устоев. Но по всему выходит, что местные попы решили поддержать отторжение княжества от Киева. И вот это самое опасное. Борьбу за умы силой оружия не выиграть. Тут главный аргумент – именно правильное слово.

Нет, Федор точно мышей не ловит. И плевать, что это работа соглядатая. Кто их подбирает и организовывает работу? То-то и оно. А тут что же получается? Сначала на западе и в центре чуть до беды не дошло. Теперь вот на востоке творится черт знает что. А так ли уж необходим Руси живой Мечников? Вот уж в чем Михаил теперь не уверен. Похоже, разжирел и обленился. А значит, пришла пора с ним посчитаться.





Глава 27

Собаке собачья смерть




Когда-то, еще в свое первое путешествие в этот мир, Михаил полагал, что сумеет удивить аборигенов таким новым блюдом, как шашлык. Отчего-то помнилось, что в Средние века готовили туши целиком и на открытом огне, с помощью вертела. Вообще-то так оно было и на самом деле. Причем они умудрялись не сжечь мясо. Ясное дело, получалось далеко не у всех. Однако и самый настоящий шашлык на углях здесь также готовили.

Правда, особого распространения этот метод на Руси отчего-то не получил. Возможно, оттого что русичи мясо ели не так уж и часто. Его если кто и употреблял регулярно, так это знать и воины. Но те предпочитали запекать целые туши и орудовать над ними ножами. Вот степняки – совсем иное дело. У них мясо является основным блюдом, а потому рецептов приготовления великое множество, и многие из них были позаимствованы русичами.

Романов окинул внимательным взглядом скворчащее на шампурах мясо и сноровисто перевернул его. Тут же вооружился куском коры и, резко махнув им, сбил появившийся было огонек от капнувшего жира.

А вот и Архип! Вовремя, что тут еще сказать. Еще немного, и пришлось бы снимать мясо в горшок да ставить томиться. А шашлык нужно есть с пылу с жару.

– Присаживайся, – указывая на расстеленное одеяло, пригласил Михаил гостя. – Как раз шашлычок поспел. Ты такого еще не ел.

– С чего это ты взял? Я как бы не из глухого леса, – хмыкнул худощавый мужичок с весьма непримечательной внешностью.

– Уж поверь, так мясо никто не маринует. Я свой секрет никому не раскрываю. Опять же на цвет посмотри, золотистый. Ни единой черной подпалины. И ни капельки крови, – нахваливая свое блюдо, возразил Михаил.

– Я с кровью люблю, – не сдавался Архип.

– Ну и пусть тебя, – опускаясь на пятую точку, отмахнулся Романов.

Подхватил кусок еще горячего мяса и вгрызся в него, брызнув прозрачным соком. Надкусил и показал светлый срез от зубов, где не было и намека на розовое. Гость поспешил последовать его примеру и, признавая правоту шашлычника, в блаженстве закрыл глаза.

– И впрямь объедение.

– Налегай, пока горячее. О делах и потом поговорить можно, – разливая из бочонка по кружкам пиво, произнес Михаил.

Пока приговаривали первую партию, разговор шел ни о чем. Архип помянул часовую мастерскую, или скорее небольшой заводик, в Пограничном. Товар оказался не просто востребованным. Его буквально рвали из рук мастеров, не успевающих выполнять заказы. Леонидов Феодосий уже всерьез занимался расширением производства.

Дела шли настолько хорошо, что в этом году можно было и не отправляться в Царьград с зеркалами. Впрочем, «можно» не значит, что Романов именно так и поступит. Серебро лишним точно не будет. А уж в его-то случае и подавно. Есть у него намерения выкупить еще несколько холопских семей.

Семейных мастеровых с насиженных мест стронуть тяжело. И уж тем более когда им предлагают порубежную заставу с ее нестабильным положением. Вот и озаботится подготовкой своих кадров. В плане реализации процесс долгий, зато в дальней перспективе результат получится вполне достойный.

Тем более что Михаил все еще не решил, на что именно сделать ставку. К примеру, используя конные машины, его крестьянам удалось поднять пахотных земель вдвое против обычных норм на одного пахаря.

Если получится усовершенствовать привод, глядишь, результат повысится и втрое. Над этим сейчас трудится Нестор, получив от боярина пищу для размышлений и направление, в котором следует работать.

То есть если сегодня десяток семей с лихвой обеспечивают продовольствием дружину и мастеровых, то уже на будущий год можно будет подумать и о том, чтобы пристроить куда-нибудь излишки. Впрочем, думать пока нечего. Уложит в зернохранилище, и пусть лежит запас. А то мало ли какая напасть случится.

Но опять же это только пока. В перспективе же торговля зерном. Достаточно прибыльная статья. Нет, понятно, что зеркала – это и проще, и заработок многократно выше. Но черт возьми, нельзя же все сводить к одному лишь серебру. Нужно развивать свое производство. Михаил вообще был сторонником меркантилизма, чтобы зависимость от импорта была минимальной.

– Ну что я могу сказать. Прими похвалу, Михайло Романович. Ты и вправду исключительно готовишь. Секретом маринада поделишься? – когда они приговорили первую партию, произнес Архип.

– Лук и соль, вот и весь секрет, – развел руками Романов.

– И вот так вкусно? – усомнился гость.

– Ну еще и руки прямые, чутье и понимание мяса. А этому уже не научишь. Тут либо дано, либо не дано, – берясь за шампуры и начиная нанизывать следующую партию, произнес Михаил.

– Ну и пусть тебя, – наполнив в кружки пиво и присоединяясь к нему, фыркнул Архип. – А ты, я гляжу, прямо любитель шашлыка, – кивая на нехитрую конструкцию из железных прутьев, исполняющих роль мангала, добавил он.

– Есть такое дело.