Плохой американец. Том I

… We don't need no education.

We don't need no thought control….

Там где поется: «Эй, учителя! Оставьте их в покое!» — все дружно вздрогнули, а Джимми даже подпел мне на второй строчке.

Я поднял глаза и увидел, что в дверях соляным столбом застыл Джон.

Пришлось специально для него добавить в голосе трагизма: «Ты же всего лишь ещё один кирпич в этой стене»!

Когда парни втянулись в песню, я внезапно прекратил играть.

— Эй! — дружно закричали они — Дальше, дальше!

— А дальше, друзья мои — я отставил гитару — Только вместе! Надо писать слова, репетировать… Ну что? Будем на меня дуться или работать?

Я посмотрел на Джимми. Тот не сомневаясь ответил:

— Работать!

— Вы как? — я подошел к парочке на диване — По деньгам вопрос решим — открыл чемодан с деньгами, переждал дружный «ох и вау», повернулся к Джону — Ну?

— Нахуй бабки — парень скинул кейс со стола, доллары разлетелись по всей студии — Бери гитару, сыграем еще раз эту песню.

Я улыбнулся, потом не удержался и расхохотался.

Баксы мы в итоге поделили. Но до этого наигрались до умопомрачения. Отшлифовали Thunderstruck, Seven Nation Army, Rebel Yell и I Was Made For Lovin' You. Затем спели пару раз Another Brick in the Wall. Парни просто тащились от этой мелодии, перебирая и перебирая аккорды на грифе. Джимми подобрал ноты на фортепьяно, пропел соло. У него оказался неплохой, мягкий баритон. В группе могли быть фронтменами как он, так и Кен. Оба были голосистые, были готовы подпевать мне на бэк-вокале.

— Вот, что парни! — обратился я к ним после репетиции — Сейчас зайдите в соседний банк, откройте счета. Не стоит держать такие деньги в наличке.

Доллары от MGM мы поделили поровну. Я даже показал парням договор. Издалека.

— И еще вот, держите. В знак нашей дружбы.

Я достал из кейса коробки с часами. Раздал.

Глаза ребят округлились. Такие подарки им еще никто не делал.

— Ой, тут на задней поверхности молния!

Джимми первый нашел мой сюрприз. После покупки часов, я зашел к ювелиру, который мне быстро выгравировал эйсидишную молнию.

— Гром! Гром! — закричал я и парни мне вторили.





Глава 19




— Я беременна.

— ЧТО?!?

Тэмми поймала меня в школе на последнем тесте, что я сдавал миссис Тернбул. Учителя были мной довольны, мне продлили экстернат до конца учебного года. Опять вызывали к директору. Батерфильд тоже хвалил. Но только не за оценки, а за сочинение для НАСА. Повесть ушла на конкурс — но перед этим ее прочитали почти все преподаватели. И делегировали Батерфильда высказать мне свои восторги. Получалось у директора это плохо. Он потел, кряхтел….

— Не может быть. Мы же предохранялись.

Я выпал в осадок, оперся на стену коридора. Школа жила своей жизнью, мимо сновали подростки, слышался смех. В воздухе витало рождественское настроение, в холе уже стояла украшенная елка.

— Ни хера ты не предохранялся Питер! — от покрасневшего, злого лица Тэмми можно было прикуривать — Последние разы на квартире у тебя вспомни!

— Тихо ты! — я посмотрел по сторонам. Кто-нибудь подслушает, передаст Тэссе и мне пиздец — Что будем делать?

— Ты мужик, ты и думай!

Зашибись позиция.

— Сколько задержка? — поинтересовался я, разглядывая девушку. Сказать по ней, что она была беременна было разумеется, невозможно. Тэмми выглядела замечательно — мини-юбка в натяжку облегала крутые бедра, талия переходила в высокую грудь. Неужели скоро все это раздастся вширь?

— Третья неделя пошла. Ты законенный мудак, Питер! — девушка ткнула меня пальцем в грудь — Я все отцу расскажу!


— Что расскажешь? Как махала лифчиком перед копами? А потом как их собирали по кускам? Или как стонала подо мной?

— Он тебя поставит в тазик, нальет туда бетона. А потом ты искупаешься в Таусон Ране!

— Да мне насрать на твоего отца! — вспылил я — Хватит угрожать….

Тэмми дала мне пощечину, я даже не успел увернуться. В коридоре заулюкали.

— Хватит тут шоу устраивать — я схватил девушку под локоть, завел в пустой класс. Сел у доски, начал думать. А что тут думать?

— Рожать будешь или….

— Не буду — покачала головой Тэмми — Меня родители убьют как узнают. А тебя следом.

Да… Папаша там крутой, может.

— Тогда аборт — даже не спросил, а сказал я утвердительно.

— Надежную женщину я знаю, подсмотрела… у мама в записной книжке — произнесла Тэмми запинаясь — Нужны деньги. Баксов пятьсот.

— Чего так много? — удивился я — И зачем какая-то женщина? Иди в клинику!

— Питер, ты дурак?!

Я и правда, оказался дураком. Аборты в Мэриленде были запрещены. Оказывается, в Штатах еще не легализовали всю эту процедуру и во многих штатах женщины вынуждены делать подпольные аборты.

— Вот тебе 500 баксов — я вытащил из кошелька 5 Франклинов по сотке — Иди к этой женщине, решай вопрос.

Тэмми забрала деньги, засунула их в декольте.

— Ты даже не заберешь меня после процедуры?

— Позвони, когда узнаешь дату — я тяжело вздохнул — И подумай, что родителям соврать.

— Без тебя разберусь — бывшая подруга резко развернулась, вышла из класса. А я, потирая щеку, остался думать думу.





* * *


После школы, предварительно позвонив, я поехал в офис Штайнмайера. Адвокат уже ждал меня.

— Питер, я просто поражаюсь тебе!

Юрист покачал головой, пригласил меня сесть за стол для переговоров.

— Я даже не представлял, что табачники зарабатывают миллиарды, убивая нацию. Вот посмотри.

Штайнмайер показал мне две большие кипы документов. В первой содержались различные официальные документы — отчет главного врача США о вреде курения, заключение Онкологической ассоциации о взаимосвязи табака и рака легких, еще ряд исследований. Выглядело это серьезно. Тут же была работа Милхауза о ядовитых смолах в сигаретах.

Вторая пачка содержала иски. Сотни больных людей готовы были судиться с Большой Тройкой — Бритиш Американ Тобакко (БАТ), «Philip Morris» и «R.J. Reynolds». Последняя компания производила знаменитые сигареты «Кэмел», которые ничтожно сумнясь позиционировали на подростков.

— Тут золотое дно! — Штайнмайер погладил кипу с исками — Подаем коллективный иск в суд уже завтра. Я нашел раковых пациентов в Балтиморе, так что процесс будет здесь проходить.

— Это нам что-то даст? — поинтересовался я.

— Разумеется. В Мэриленде очень продвинутые, современные судьи. Я принесу им статистику по маркетинговым расходам табачников — они же в раю живут. Ты посмотри! — юрист вытащил из ящика целый красочный альбом с образцами рекламы. Слоганы были все сплошь о пользе курения, в ней использовались образы детей, молодых женщин, спортсменов и даже ученых, которым, по утверждению производителей, сигареты помогали в их размышлениях.

Я засмеялся. А табачникам то палец в рот не клади!

— И сколько мы просим?

— Сто миллионов долларов — адвокат посмотрел на меня с гордостью — Наша треть.

Угу. Тридцать три ляма в случае победы, моя доля — больше восьми миллионов.

— Но у нас были уже приличные расходы — Штайнмайер подвинул ко мне смету — Я уже потратил на подготовку к суду двадцать одну тысячу. Как и договаривались, твоя — треть.

Скрипя сердцем я выписал чек на 7 штук. Но тут же попросил документы на раздел прибыли по иску. Мы быстро составили договор, подписали.

— Требуйте вызова в суд научных консультантов табачных компания — я решил усилить наши позиции — Пугайте статьей за ложь под присягой.