Песнь призраков и руин
Часть 39 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Карина с размаху ударила себя по щеке, той самой, которую ранее расцарапала Афуа, и простая физическая боль привела ее в чувства – по крайней мере, достаточно, чтобы она завопила: «Пожар!»
Дверь с грохотом распахнулась. Новая служанка поспешно вывела госпожу из комнаты, одновременно зычно призывая стражу тащить скорее воду. В общей суматохе Карина без труда ускользнула.
Так быстро она еще никогда в жизни не бегала. Двор почти в полном составе еще гулял на Полупути и не перестанет гулять до полуночи, но всё же в за́мке оставалось достаточно народа, чтобы поднять тревогу. Отчаянно расталкивая несущихся во всех направлениях людей, она ни на секунду не останавливалась даже тогда, когда кто-то узнавал ее и окликал по имени.
Однако, завернув было за угол личного сада Пустельги, она проворно рванула назад. У ворот, как положено, стояли двое часовых, которые не смели двинуться с места, хотя и поглядывали с возрастающим беспокойством на дымок, плывущий поверх крыш. Помоги ей Великая Мать, ну чего она еще ожидала? Естественно, у всех султанских покоев всегда выставлена стража – неважно, жива их хозяйка или нет. Однако и путь назад, к себе в спальню, для Карины теперь закрыт навсегда – по той простой причине, что прямо сейчас эта самая спальня догорает.
Принцесса «рыбкой» нырнула в какое-то окно, выходившее на мамин сад. Слава богам, оно оказалось распахнуто – первая маленькая удача за сегодняшний день. В глазах сильно щипало, но она сумела рассмотреть перед собой обрыв, под которым никого не было, в два этажа высотой и, поудобнее устроившись на подоконнике, напрягла все мышцы для прыжка.
– Карина?
Широко распахнув глаза, в дверном проеме, словно призрак, стояла, покачиваясь, Амината. Карина несколько дней пыталась придумать, что скажет горничной, когда снова увидит ее, и вот случай представился, но слова не шли на язык.
– Ты ее нашла? – крикнул кто-то из коридора.
Все подготовленные речи застряли у Карины в горле. «Прости меня, – нашептывало сердце, – мне страшно. Я одна не справлюсь». Амината открыла рот, снова закрыла и снова открыла.
– Здесь ее нет! – крикнула она и громко затворила дверь с той стороны.
Разом проглотив все прочувствованные извинения, Карина прыгнула вниз. В падении она сломала одно из знаменитых маминых железных деревьев, вдобавок глубоко порезав плечо. Всего несколько дней простоял сад Пустельги без хозяйского пригляда, а уже появились признаки запустения. Виноградные лозы начали захватывать дорожки, лепестки самых нежных цветов обратились в шелуху. Отгоняя тревожное чувство, будто кто-то преследует ее, девушка кинулась прямо к фонтану, за которым скрывался вход в Святилище Цариц. Вот и грифон, укромно запрятанный в каменной кладке. Она вставила перстень в паз, нажала изо всех сил.
И – ничего.
Ругаясь на чем свет стоит себе под нос, Карина попробовала еще раз, потом еще. С тем же успехом. Стоп! Мама, когда открывала замок, кажется, произносила какую-то фразу, но какую?!
«Сезам, отворись! – Глупость какая-то из детской сказочки, самой противно. – Яви свой истинный облик! Повернись потайной стороной!»
Камень не шелохнулся. Карина, превозмогая душевную боль, принялась проигрывать в памяти одно за другим события того рокового дня – дня, когда ей открылась тайна магии, – дня убийства. Вот они с мамой одни, сидят среди цветов… Рана на сердце была еще свежа и кровоточила, но сирота заставила себя мысленно дойти до того момента, когда ее жизнь переменилась разом и бесповоротно.
Вопреки всему стоим и не гнемся!
Земля загудела, каменная кладка фонтана разомкнулась. Карина уже наполовину нырнула в открывшееся отверстие, когда что-то тяжелое сомкнулось у нее на лодыжке и с силой потянуло назад. Дрожь пробежала по всему ее телу.
– По распоряжению Совета ваше высочество должны немедленно возвратиться в личные покои! – раздался сверху «фирменный» монотонный голос – таким, кажется, говорят все Дозорные.
Напрасно она отбивалась и брыкалась – воин элитного подразделения извлек ее из недр фонтана легко, как пушинку. Удары кулачками причиняли ему не больше вреда, чем дуновение ветерка. Кстати, о ветре – он внезапно налетел могучим порывом, ломая сучья и ветви деревьев, нарастая подобно устроенному Кариной пожару. Весь мир вдруг предстал в пугающе резком фокусе. На проклятого Дозорного явно нахлынули откуда-то волны смертоносного волшебства – откуда именно, Карине было недосуг размышлять, она отчаянно сражалась за свою свободу.
– Подожди, постой!
Карина не видела Адиля, но слышала, как он подходит все ближе, ближе, и в голосе его снова звучали те обольстительные нотки, которыми он зачаровал весь город на втором испытании.
– Я тебя не обижу… – Он был уже где-то совсем рядом. – Никто здесь, в саду, тебя не обидит.
Все мышцы Дозорного странно обмякли, расслабились при этих звуках. Карина смогла вывернуть из его хватки одну руку, и Адиль ввел дюжего молодца в такое заторможенное состояние, что тот даже не заметил, как юный маг бросил что-то на землю туда, где повисла эта свободная рука.
Это был кинжал с золотой рукоятью и черным клинком.
Не раздумывая ни секунды, Карина схватила его и воткнула в тонкую щель между пластин доспехов на бедре Дозорного. Воин с ревом разжал руки и выпустил тело пленницы, и, прежде чем успел подхватить его опять, она зубами вцепилась в его щиколотку. В тот же миг Адиль протаранил его плечом в грудь. Сила инерции одновременно отбросила Дозорного назад, а принцессу с Адилем – в каменный проход под фонтаном. Едва Карина стукнулась головой о верхнюю ступеньку тамошней лестницы, как отверстие наверху с глухим стуком захлопнулось.
А молодые люди кубарем покатились вниз по наклонному пандусу вдоль настенных фресок, погружаясь в темный неведомый мир.
25. Малик
Он ударился о речную гладь. Больно. К тому же тяжелые одежды сразу потянули Малика вниз. Уже во второй раз за сутки он, взбивая пену, судорожно заколотил руками и ногами по воде, еле удерживаясь на поверхности. Да, как далеко ни продвинулся он в овладении магией, никакие видения в бурлящем потоке не помогут.
Сознавая бесполезность своих усилий, Малик все же боролся отчаянно. Нельзя тонуть сейчас, когда Надя все еще в смертельной опасности. Но свет, и без того тусклый, уже начал меркнуть в его глазах, когда чьи-то сильные руки вдруг подхватили его под мышки и изо всех сил потянули вверх. Наконец голова его вынырнула над поверхностью, воздух наполнил легкие, течение повлекло юношу вперед и выбросило на скалу, слегка выступавшую над рекой.
Тут его внимание привлекло какое-то движение на берегу. Это Карина склонилась над кромкой воды и махала ему: «Сюда! Сюда!»
Крепко зажмурившись, он сделал самый глубокий вдох, на какой оказался способен, и снова нырнул. Непривычная, жуткая невесомость сразу вернулась, обдала его ужасом, но Малик ухватился за руку девушки и с ее помощью вылез на сушу. Там Малик без сил рухнул в объятия Карины. Несколько долгих минут оба были не в силах вымолвить ни слова – только поддерживали друг друга, с облегчением осознавая, что спаслись от верной гибели.
– И вот опять, – произнесла Карина.
Малик откашлялся.
– Что – опять?
– Опять ты стоишь передо мной на коленях. Уже во второй раз.
В голосе ее явственно звучала усмешка, и парень вдруг опомнился – они же прижимаются друг к другу, тесно-тесно! И хотя после ледяных «объятий» реки объятия принцессы дарили настоящее блаженство, он нашел в себе силы отстраниться.
– Ты спасла мне жизнь.
Да. Если б не Карина, Малик, пуская пузыри, ушел бы на дно. Это факт. Слава Великой Матери, этого не случилось. Иначе Надю бы уже никто не спас.
Карина села, вытянув ноги, и принялась выжимать воду из своей серебристой шевелюры.
– Просто руку подала. Ты сам выкарабкался.
– Нет, до этого. Как только я свалился в реку и стал тонуть. Ты вытянула меня за подмышки. На поверхность.
– Ничего подобного. Я заметила тебя только уже с берега.
– Значит, это был…
Множество историй о существах, таящихся в глубинах вод, разом хлынули на ум Малику, и он решил: точно знать и ни к чему – мало ли, кого именно Великая Мать послала ему на помощь, это ее дело.
Только теперь, когда потрясение от очередной смертельной опасности и чудесного спасения начало проходить, ему пришло в голову оглядеться по сторонам. Оказалось, они в подземном гроте не менее чем в два этажа высотой – верхнего свода даже не видно. Стены сложены из очень грубо отесанного камня – никакого сравнения с аккуратной кладкой из песчаника там, наверху. В воздухе висит тяжелый запах плесени.
Вот теперь они с Кариной точно одни. По-настоящему. Никаких свидетелей. Никаких отговорок больше быть не может…
Принцесса нахмурила брови – словно почувствовала перемену в потоке его мыслей.
– А что ты делал во дворце? И как попал в сад? – отрывисто спросила она.
Метка скользнула в кулак Малика. Он прикидывал, куда лучше нанести удар. Надо сделать все быстро и чисто.
– Я позволил себе уйти с карнавала, поскольку хотел принести извинения за… свою дерзость на втором испытании. – Как гладко он, однако, успел научиться лгать. Даже как-то неприятно. – Я проявил неосторожность в речах и искренне сожалею, что поставил вас в неловкое положение. Пожар застал меня на одном из верхних этажей. Потом я увидел, как вы выпрыгнули из окна, а этот Дозорный – следом. Мне показалось это… неправильным. И странным. И я помчался тем же путем. Подоспел, судя по всему, вовремя.
Формально это была чистая правда. Покинув Полупуть около полудня, Малик проник в Ксар-Алахари с первой попавшейся группой служителей. Там ду́хи почему-то сразу отлетели от него, и он, по-прежнему невидимый, несколько часов бестолково бродил по замысловатым переходам и закоулкам дворцовой территории. Так бы, наверное, продолжалось до самой ночи, если бы пожар и вызванная им суматоха не выгнали Карину, как зайца из норы, прямо, так сказать, ему в лапы.
Складка на лбу у принцессы углубилась: она явно не поверила этой сказочке. Малик украдкой бросил на девушку взгляд из-под опущенных ресниц – точно так же, как Надя, когда, нашкодив, хотела выкрутиться и избежать заслуженного нагоняя.
– Не сомневаюсь, вы и сами справились бы с этим грубияном. Но… – Малик осекся, снова потупился и продолжил еще более вкрадчивым тоном: – Помните, как вы сказали тогда, во время облавы? Я никогда не стану просто стоять и смотреть, как кто-то другой страдает.
Карина закашлялась и отвернулась.
– Ну, раз уж вы здесь, считайте, ваши извинения приняты. И спасибо… что оказались в нужное время в нужном месте.
Малика накрыла волна облегчения. Чем меньше подозрений он у нее вызывает, тем легче будет совершить задуманное. Рукоять Призрачного Клинка больно уперлась в ладонь. Один точный удар в любой жизненно важный орган – и все…
Ее не станет.
Малик с каким-то животным отвращением представил себе, как Каринина кровь обагряет его руки. Он даже шумно сглотнул, но внимание принцессы уже обратилось к другому предмету – а именно к ослепительному свечению, возникшему за выступом скальной породы, на котором оба сидели. Принцесса пулей бросилась к краю утеса, Малик – за ней.
Там, в пропасти, такой глубокой, что в ней уместилась бы самая высокая из башен Ксар-Алахари, перед их изумленным взором открылся целый… город, сверкавший на фоне темных каменных сводов, подобно золотой жиле. Малику он напомнил миниатюрные модели настоящих населенных пунктов – вроде тех, что искусные ремесленники продают на ярмарках. Они всегда казались ему слишком красивыми, слишком безупречными, чтобы давать правильное представление о подлинных «людских муравейниках». Завороженный, лежал юноша на животе, не отрывая глаз от такого невероятного зрелища, и вдруг… ощутил во всем организме какой-то странный зуд, словно бы толкавший его вперед. Метка впилась ему в кожу, затаившись под рукавом.
– Что это такое? – прошептал он.
Шептать, собственно, не было никакой нужды, вокруг ни души, но просто вид золотого города внушал такое благоговение, что невольно хотелось понизить голос.
– «Боги, Которых Нет»… Это некрополь. Кеннуанцы выстроили его для своих мертвых фараонов. Только и всего.
И прежде чем Малик успел пуститься в дальнейшие расспросы, Карина резво припустила вниз по узеньким ступеням, вырубленным в скале.
– Подожди! – крикнул Малик, снова сбиваясь на фамильярность и едва поспевая за девушкой. – Выходит, твои предки построили город прямо на кеннуанских костях?
– У меня никто совета не спрашивал!
Вскоре они уже оказались у подножия лестницы, и Малику стало ясно, отчего подземный город сияет так ярко: все его поверхности, от облицовки зданий до змееголовых статуй, охранявших каждую дверь, были отлиты из чистого золота. Архитектурный стиль некрополя заметно отличался от зиранского – его характеризовали мощные широкие колонны, плосковерхие пирамиды и обелиски, которые под человеческим взглядом, казалось, двигались, отдалялись сами собой.
Горестные крики Нади снова зазвучали в ушах Малика, но как он ни пытался выхватить свой Призрачный Клинок – не выходило. Рука почему-то останавливалась.
– Надо просто ждать. Кто-нибудь наверняка нас найдет, – крикнул он Карине.
По мере их приближения к центру города мертвых все неумолчней становился гул. Темный народец не появлялся – вероятно, потому, что они все еще были прямо под за́мком…
– Никто нас не найдет. Это невозможно. Единственный «ключ от фонтана» – у меня, – бросила через плечо принцесса. – Наша единственная надежда – найти выход здесь, в некрополе. Если, конечно, ты не собираешься добираться до Ксар-Алахари, плывя вверх против течения по реке.
Если это правда, то без нее, одному, ему точно не выбраться. Так какой смысл убивать ее здесь, если он сам не выживет и не докажет Идиру, что выполнил поручение?!
Нет, пока Малик нуждается в принцессе, самое разумное – сдувать с нее пылинки. Но именно пока. По этой, и только этой причине основной план следует отложить… Вероятно, если повторять это объяснение про себя раз за разом, ему самому будет легче в него поверить.
Дверь с грохотом распахнулась. Новая служанка поспешно вывела госпожу из комнаты, одновременно зычно призывая стражу тащить скорее воду. В общей суматохе Карина без труда ускользнула.
Так быстро она еще никогда в жизни не бегала. Двор почти в полном составе еще гулял на Полупути и не перестанет гулять до полуночи, но всё же в за́мке оставалось достаточно народа, чтобы поднять тревогу. Отчаянно расталкивая несущихся во всех направлениях людей, она ни на секунду не останавливалась даже тогда, когда кто-то узнавал ее и окликал по имени.
Однако, завернув было за угол личного сада Пустельги, она проворно рванула назад. У ворот, как положено, стояли двое часовых, которые не смели двинуться с места, хотя и поглядывали с возрастающим беспокойством на дымок, плывущий поверх крыш. Помоги ей Великая Мать, ну чего она еще ожидала? Естественно, у всех султанских покоев всегда выставлена стража – неважно, жива их хозяйка или нет. Однако и путь назад, к себе в спальню, для Карины теперь закрыт навсегда – по той простой причине, что прямо сейчас эта самая спальня догорает.
Принцесса «рыбкой» нырнула в какое-то окно, выходившее на мамин сад. Слава богам, оно оказалось распахнуто – первая маленькая удача за сегодняшний день. В глазах сильно щипало, но она сумела рассмотреть перед собой обрыв, под которым никого не было, в два этажа высотой и, поудобнее устроившись на подоконнике, напрягла все мышцы для прыжка.
– Карина?
Широко распахнув глаза, в дверном проеме, словно призрак, стояла, покачиваясь, Амината. Карина несколько дней пыталась придумать, что скажет горничной, когда снова увидит ее, и вот случай представился, но слова не шли на язык.
– Ты ее нашла? – крикнул кто-то из коридора.
Все подготовленные речи застряли у Карины в горле. «Прости меня, – нашептывало сердце, – мне страшно. Я одна не справлюсь». Амината открыла рот, снова закрыла и снова открыла.
– Здесь ее нет! – крикнула она и громко затворила дверь с той стороны.
Разом проглотив все прочувствованные извинения, Карина прыгнула вниз. В падении она сломала одно из знаменитых маминых железных деревьев, вдобавок глубоко порезав плечо. Всего несколько дней простоял сад Пустельги без хозяйского пригляда, а уже появились признаки запустения. Виноградные лозы начали захватывать дорожки, лепестки самых нежных цветов обратились в шелуху. Отгоняя тревожное чувство, будто кто-то преследует ее, девушка кинулась прямо к фонтану, за которым скрывался вход в Святилище Цариц. Вот и грифон, укромно запрятанный в каменной кладке. Она вставила перстень в паз, нажала изо всех сил.
И – ничего.
Ругаясь на чем свет стоит себе под нос, Карина попробовала еще раз, потом еще. С тем же успехом. Стоп! Мама, когда открывала замок, кажется, произносила какую-то фразу, но какую?!
«Сезам, отворись! – Глупость какая-то из детской сказочки, самой противно. – Яви свой истинный облик! Повернись потайной стороной!»
Камень не шелохнулся. Карина, превозмогая душевную боль, принялась проигрывать в памяти одно за другим события того рокового дня – дня, когда ей открылась тайна магии, – дня убийства. Вот они с мамой одни, сидят среди цветов… Рана на сердце была еще свежа и кровоточила, но сирота заставила себя мысленно дойти до того момента, когда ее жизнь переменилась разом и бесповоротно.
Вопреки всему стоим и не гнемся!
Земля загудела, каменная кладка фонтана разомкнулась. Карина уже наполовину нырнула в открывшееся отверстие, когда что-то тяжелое сомкнулось у нее на лодыжке и с силой потянуло назад. Дрожь пробежала по всему ее телу.
– По распоряжению Совета ваше высочество должны немедленно возвратиться в личные покои! – раздался сверху «фирменный» монотонный голос – таким, кажется, говорят все Дозорные.
Напрасно она отбивалась и брыкалась – воин элитного подразделения извлек ее из недр фонтана легко, как пушинку. Удары кулачками причиняли ему не больше вреда, чем дуновение ветерка. Кстати, о ветре – он внезапно налетел могучим порывом, ломая сучья и ветви деревьев, нарастая подобно устроенному Кариной пожару. Весь мир вдруг предстал в пугающе резком фокусе. На проклятого Дозорного явно нахлынули откуда-то волны смертоносного волшебства – откуда именно, Карине было недосуг размышлять, она отчаянно сражалась за свою свободу.
– Подожди, постой!
Карина не видела Адиля, но слышала, как он подходит все ближе, ближе, и в голосе его снова звучали те обольстительные нотки, которыми он зачаровал весь город на втором испытании.
– Я тебя не обижу… – Он был уже где-то совсем рядом. – Никто здесь, в саду, тебя не обидит.
Все мышцы Дозорного странно обмякли, расслабились при этих звуках. Карина смогла вывернуть из его хватки одну руку, и Адиль ввел дюжего молодца в такое заторможенное состояние, что тот даже не заметил, как юный маг бросил что-то на землю туда, где повисла эта свободная рука.
Это был кинжал с золотой рукоятью и черным клинком.
Не раздумывая ни секунды, Карина схватила его и воткнула в тонкую щель между пластин доспехов на бедре Дозорного. Воин с ревом разжал руки и выпустил тело пленницы, и, прежде чем успел подхватить его опять, она зубами вцепилась в его щиколотку. В тот же миг Адиль протаранил его плечом в грудь. Сила инерции одновременно отбросила Дозорного назад, а принцессу с Адилем – в каменный проход под фонтаном. Едва Карина стукнулась головой о верхнюю ступеньку тамошней лестницы, как отверстие наверху с глухим стуком захлопнулось.
А молодые люди кубарем покатились вниз по наклонному пандусу вдоль настенных фресок, погружаясь в темный неведомый мир.
25. Малик
Он ударился о речную гладь. Больно. К тому же тяжелые одежды сразу потянули Малика вниз. Уже во второй раз за сутки он, взбивая пену, судорожно заколотил руками и ногами по воде, еле удерживаясь на поверхности. Да, как далеко ни продвинулся он в овладении магией, никакие видения в бурлящем потоке не помогут.
Сознавая бесполезность своих усилий, Малик все же боролся отчаянно. Нельзя тонуть сейчас, когда Надя все еще в смертельной опасности. Но свет, и без того тусклый, уже начал меркнуть в его глазах, когда чьи-то сильные руки вдруг подхватили его под мышки и изо всех сил потянули вверх. Наконец голова его вынырнула над поверхностью, воздух наполнил легкие, течение повлекло юношу вперед и выбросило на скалу, слегка выступавшую над рекой.
Тут его внимание привлекло какое-то движение на берегу. Это Карина склонилась над кромкой воды и махала ему: «Сюда! Сюда!»
Крепко зажмурившись, он сделал самый глубокий вдох, на какой оказался способен, и снова нырнул. Непривычная, жуткая невесомость сразу вернулась, обдала его ужасом, но Малик ухватился за руку девушки и с ее помощью вылез на сушу. Там Малик без сил рухнул в объятия Карины. Несколько долгих минут оба были не в силах вымолвить ни слова – только поддерживали друг друга, с облегчением осознавая, что спаслись от верной гибели.
– И вот опять, – произнесла Карина.
Малик откашлялся.
– Что – опять?
– Опять ты стоишь передо мной на коленях. Уже во второй раз.
В голосе ее явственно звучала усмешка, и парень вдруг опомнился – они же прижимаются друг к другу, тесно-тесно! И хотя после ледяных «объятий» реки объятия принцессы дарили настоящее блаженство, он нашел в себе силы отстраниться.
– Ты спасла мне жизнь.
Да. Если б не Карина, Малик, пуская пузыри, ушел бы на дно. Это факт. Слава Великой Матери, этого не случилось. Иначе Надю бы уже никто не спас.
Карина села, вытянув ноги, и принялась выжимать воду из своей серебристой шевелюры.
– Просто руку подала. Ты сам выкарабкался.
– Нет, до этого. Как только я свалился в реку и стал тонуть. Ты вытянула меня за подмышки. На поверхность.
– Ничего подобного. Я заметила тебя только уже с берега.
– Значит, это был…
Множество историй о существах, таящихся в глубинах вод, разом хлынули на ум Малику, и он решил: точно знать и ни к чему – мало ли, кого именно Великая Мать послала ему на помощь, это ее дело.
Только теперь, когда потрясение от очередной смертельной опасности и чудесного спасения начало проходить, ему пришло в голову оглядеться по сторонам. Оказалось, они в подземном гроте не менее чем в два этажа высотой – верхнего свода даже не видно. Стены сложены из очень грубо отесанного камня – никакого сравнения с аккуратной кладкой из песчаника там, наверху. В воздухе висит тяжелый запах плесени.
Вот теперь они с Кариной точно одни. По-настоящему. Никаких свидетелей. Никаких отговорок больше быть не может…
Принцесса нахмурила брови – словно почувствовала перемену в потоке его мыслей.
– А что ты делал во дворце? И как попал в сад? – отрывисто спросила она.
Метка скользнула в кулак Малика. Он прикидывал, куда лучше нанести удар. Надо сделать все быстро и чисто.
– Я позволил себе уйти с карнавала, поскольку хотел принести извинения за… свою дерзость на втором испытании. – Как гладко он, однако, успел научиться лгать. Даже как-то неприятно. – Я проявил неосторожность в речах и искренне сожалею, что поставил вас в неловкое положение. Пожар застал меня на одном из верхних этажей. Потом я увидел, как вы выпрыгнули из окна, а этот Дозорный – следом. Мне показалось это… неправильным. И странным. И я помчался тем же путем. Подоспел, судя по всему, вовремя.
Формально это была чистая правда. Покинув Полупуть около полудня, Малик проник в Ксар-Алахари с первой попавшейся группой служителей. Там ду́хи почему-то сразу отлетели от него, и он, по-прежнему невидимый, несколько часов бестолково бродил по замысловатым переходам и закоулкам дворцовой территории. Так бы, наверное, продолжалось до самой ночи, если бы пожар и вызванная им суматоха не выгнали Карину, как зайца из норы, прямо, так сказать, ему в лапы.
Складка на лбу у принцессы углубилась: она явно не поверила этой сказочке. Малик украдкой бросил на девушку взгляд из-под опущенных ресниц – точно так же, как Надя, когда, нашкодив, хотела выкрутиться и избежать заслуженного нагоняя.
– Не сомневаюсь, вы и сами справились бы с этим грубияном. Но… – Малик осекся, снова потупился и продолжил еще более вкрадчивым тоном: – Помните, как вы сказали тогда, во время облавы? Я никогда не стану просто стоять и смотреть, как кто-то другой страдает.
Карина закашлялась и отвернулась.
– Ну, раз уж вы здесь, считайте, ваши извинения приняты. И спасибо… что оказались в нужное время в нужном месте.
Малика накрыла волна облегчения. Чем меньше подозрений он у нее вызывает, тем легче будет совершить задуманное. Рукоять Призрачного Клинка больно уперлась в ладонь. Один точный удар в любой жизненно важный орган – и все…
Ее не станет.
Малик с каким-то животным отвращением представил себе, как Каринина кровь обагряет его руки. Он даже шумно сглотнул, но внимание принцессы уже обратилось к другому предмету – а именно к ослепительному свечению, возникшему за выступом скальной породы, на котором оба сидели. Принцесса пулей бросилась к краю утеса, Малик – за ней.
Там, в пропасти, такой глубокой, что в ней уместилась бы самая высокая из башен Ксар-Алахари, перед их изумленным взором открылся целый… город, сверкавший на фоне темных каменных сводов, подобно золотой жиле. Малику он напомнил миниатюрные модели настоящих населенных пунктов – вроде тех, что искусные ремесленники продают на ярмарках. Они всегда казались ему слишком красивыми, слишком безупречными, чтобы давать правильное представление о подлинных «людских муравейниках». Завороженный, лежал юноша на животе, не отрывая глаз от такого невероятного зрелища, и вдруг… ощутил во всем организме какой-то странный зуд, словно бы толкавший его вперед. Метка впилась ему в кожу, затаившись под рукавом.
– Что это такое? – прошептал он.
Шептать, собственно, не было никакой нужды, вокруг ни души, но просто вид золотого города внушал такое благоговение, что невольно хотелось понизить голос.
– «Боги, Которых Нет»… Это некрополь. Кеннуанцы выстроили его для своих мертвых фараонов. Только и всего.
И прежде чем Малик успел пуститься в дальнейшие расспросы, Карина резво припустила вниз по узеньким ступеням, вырубленным в скале.
– Подожди! – крикнул Малик, снова сбиваясь на фамильярность и едва поспевая за девушкой. – Выходит, твои предки построили город прямо на кеннуанских костях?
– У меня никто совета не спрашивал!
Вскоре они уже оказались у подножия лестницы, и Малику стало ясно, отчего подземный город сияет так ярко: все его поверхности, от облицовки зданий до змееголовых статуй, охранявших каждую дверь, были отлиты из чистого золота. Архитектурный стиль некрополя заметно отличался от зиранского – его характеризовали мощные широкие колонны, плосковерхие пирамиды и обелиски, которые под человеческим взглядом, казалось, двигались, отдалялись сами собой.
Горестные крики Нади снова зазвучали в ушах Малика, но как он ни пытался выхватить свой Призрачный Клинок – не выходило. Рука почему-то останавливалась.
– Надо просто ждать. Кто-нибудь наверняка нас найдет, – крикнул он Карине.
По мере их приближения к центру города мертвых все неумолчней становился гул. Темный народец не появлялся – вероятно, потому, что они все еще были прямо под за́мком…
– Никто нас не найдет. Это невозможно. Единственный «ключ от фонтана» – у меня, – бросила через плечо принцесса. – Наша единственная надежда – найти выход здесь, в некрополе. Если, конечно, ты не собираешься добираться до Ксар-Алахари, плывя вверх против течения по реке.
Если это правда, то без нее, одному, ему точно не выбраться. Так какой смысл убивать ее здесь, если он сам не выживет и не докажет Идиру, что выполнил поручение?!
Нет, пока Малик нуждается в принцессе, самое разумное – сдувать с нее пылинки. Но именно пока. По этой, и только этой причине основной план следует отложить… Вероятно, если повторять это объяснение про себя раз за разом, ему самому будет легче в него поверить.