Паучья корона

Они продолжили идти в тишине, но кое-что беспокоило Саймона с самого окончания боя. Он понимал, что сейчас не лучшее время, но не мог замять тему и не сказать кое-что напоследок.

– Слушай… знаю, твои друзья не любят Мейке, но, может, уговоришь их дать ей второй шанс?

Дев так высоко вскинул брови, что они практически залезли ему на лоб.

– Ты в курсе, что она чуть не разболтала твой секрет всему Улью, да?

Саймон обошёл грязную лужицу.

– Просто… я знаю, каково это, когда вся школа тебя ненавидит. Она грубит, потому что ей одиноко. Мне кажется, она изменится, если подружится с кем-нибудь.

Дев вздохнул, запихивая руки в карманы.

– Постараюсь. И не только потому, что ты можешь меня сожрать, если я откажусь. Друзья Арианы – мои друзья, даже если ты мне врал.

– Прости, кстати, – сказал Саймон. – Если честно, я не ожидал, что ты мне поверишь. Ариана говорила, что ты ходячий детектор лжи.

Он отмахнулся:

– Я вижу, когда она врёт. С посторонними людьми всё сложнее.

– Но мы ведь больше не посторонние люди, согласись? – сказал Саймон. Дев ухмыльнулся:

– Это уж точно.

Добравшись до дома, они с Девом попрощались, а потом Саймон осторожно спустился в подвал, не зная, чего ожидать.

Ковёр на полу был застелен брезентом, забрызганным кровью, а с потолка свисал огромный паучий кокон, в котором виднелись очертания хрупкого тела. Лицо мужчины было закрыто густой паутиной, но Саймон и так знал, что это лорд Энтони. Он сглотнул.

– Что вы с ним сделали? – спросил он у посеревшей от усталости Королевы Чёрной Вдовы, которая лежала на диване.

– Лишила его всех тайн, – слабо сказала та. – И жизни. Подойди, Саймон.

Он медленно приблизился. На её свитере виднелась кровь, а несколько капель попали даже на щёку.

– У вас тут… – Он потёр собственное лицо.

– Ох. – Взяв чистый платок, она дрожащей рукой вытерла лицо. Несмотря на силу, которую она демонстрировала на крыльце, сейчас она будто была на волоске от смерти, и у Саймона даже мелькнула мысль разыскать Ариану. Но он не шевельнулся, и Чёрная Вдова улыбнулась ему:

– Ты прекрасно справился, молодой человек.

– Я чуть не лишился семьи, – пробормотал он.

– Возможно. Зато ты спас жизнь моей дочери и сплотил моё Царство. – Она изучала его пронизывающим взглядом, таким же тяжёлым, как и в первую их встречу. – Милый, ты хоть представляешь, насколько ты особенный?

Саймон помотал головой:

– То, что я умею превращаться, не делает меня особенным.

– Это правда, – тихо заметила она. – Ты особенный, потому что готов рискнуть жизнью ради правого дела, несмотря на цену, которую уже пришлось заплатить.

К щекам прилила краска.

– На моём месте так бы поступил кто угодно.

– Нет, отнюдь. Ты ведь сам понимаешь, Саймон. Никто раньше…

Она зашлась в кашле. Саймон беспомощно замер, не зная, как помочь, а когда приступ прошёл, она тяжело опустилась на диван, едва заметно скривив губы.

– Полагаю, пора отблагодарить тебя за помощь, – пробормотала она.

Она собиралась отдать Осколок. Саймон помедлил.

– Я не стану его использовать.

– Знаю, милый. Кажется, ты такой один на всём свете. – Приложив невероятное усилие, она присела и махнула рукой, когда Саймон подступил ближе, чтобы помочь. – Я не стану тянуть, чтобы отплатить тебе. Но сначала пообещай мне кое-что, Саймон Торн.

– Что угодно, – сказал он. – По крайней мере, из того, что мне под силу.

Королева Чёрная Вдова потянулась к нему дрожащей рукой, и он осторожно присел рядом, сжимая её холодные тонкие пальцы.

– Защити мою дочь, – попросила она.

Он невольно улыбнулся:


– Это она меня постоянно защищает.

– Не физически. – Она судорожно слабо вздохнула. – Я мало чего боюсь в этом мире, но будущее ужасно меня пугает. Не моё собственное, – добавила она, когда Саймон уже хотел как-нибудь её успокоить. – Я так долго боролась, что давно жду смерти. Думается мне, она будет похожа на сон после долгого и очень трудного дня. – Губ её коснулась печальная улыбка, а рассеянный взгляд был направлен куда-то вдаль. – Я боюсь, что Ариана останется одна. В нашем роду есть традиция: не привлекать отца к воспитанию дочерей. Королевы растят наследниц самостоятельно, чтобы посторонние люди не влияли на ценности, передаваемые из поколения в поколение. Но уже много веков Королевы не умирали до совершеннолетия их дочерей, и хотя я понимаю, что советники – верные мне советники, – добавила она, взглянув на висящий неподалёку кокон, – окажут и ей, и Царству должное почтение и внимание, я боюсь, что одиночество усилится, едва она сядет на трон, ведь она ещё так юна.

Саймон не до конца понимал, чего от него хотят, но одно он знал точно.

– Она не останется в одиночестве, – твёрдо заверил он. – Я буду рядом. И Джем тоже, и Уинтер, и Нолан, и…

– Знаю. – Она терпеливо погладила его по руке. – И я благодарна за вашу преданность, Саймон. Но у неё должна быть семья. – Она дотянулась до тонкого конверта, лежащего на столике у дивана, и положила его Саймону на колени. – Надеюсь, её утешит, что он всегда присутствовал в её жизни и присматривал за ней, а я присматривала за ними обоими.

– О ком вы? – спросил он, хотя понимал, что лезет не в своё дело.

– А ты не догадался? – спросила она, вновь слабо улыбаясь. – Я думала, ты что-то заподозрил, когда я так яростно отрицала его причастие к покушению на убийство.

Саймон поморгал. Потом поморгал ещё немного.

– Куратор? – выпалил он.

– Это так тебя удивляет? Он – любовь всей моей жизни, и я давно надеялась, что когда-нибудь мы сможем жить как одна семья.

Он не знал, что сказать. Язык отказывался шевелиться.

– Что… что мне нужно будет сделать? – спросил он, запинаясь.

– Поддержи Ариану. Помоги ей принять его, – ответила она. – Я понимаю, это деликатная тема и насильно мил не будешь, но у тебя был подобный опыт – ты встретился с новой семьёй, и они стали частью твоей жизни. И в то же время ты потерял человека, заменившего тебе родителей.

При упоминании дяди Дэррила Саймон пришёл в себя.

– Да, – пробормотал он. – Тот ещё год выдался.

Она из последних сил стиснула его ладонь.

– Я не могу даже представить, насколько тебе было тяжело, и мне больно осознавать, что моей дочери придётся пройти тот же путь. Прошу, направь её, помоги обрести счастье в темноте грядущих дней.

Он сглотнул ком, вставший в горле.

– Хорошо, – пробормотал он. – Я не оставлю её в одиночестве. Обещаю.

– Умница, – пробормотала Королева Чёрная Вдова, и Саймон с изумлением ощутил на щеке её губы. – Ты нужен нашему миру, Саймон Торн. Даже не сомневаюсь, именно ты его спасёшь.

Он опустил взгляд, разглядывая грязь под ногтями.

– Ну, не знаю.

– У тебя есть сомнения?

– Я… я не знаю, что делать дальше, – признался он. – Мама мне помогала, но… в декабре Ариана попыталась убить Ориона, чтобы защитить нас, и… и мама заставила её спасти его.

– Мне известно об этом случае, – негромко сказала Королева.

– Она остановила Ариану, потому что не знала, где Орион прячет свой Осколок и ту часть, которую он украл у Зверей. Только ему известно их местоположение, а если я их не найду…

– …то не сможешь уничтожить оружие. – К удивлению Саймона, она улыбнулась. – Когда твоя мама изготавливала копии, она знала, что делает, Саймон. У тебя есть всё, чтобы завершить начатое.

– Вы про открытки? – несчастно спросил он. – Их украла Селеста.

– Нет, я не про них. – Она вновь коснулась его щеки. – Ты всё поймёшь, милый. Это у тебя есть туз в рукаве, не у Повелителя Птиц.

– Точно? – с сомнением спросил он.

– Когда настанет время, ты поймёшь, что он всегда был с тобой, – сказала она. – А твой дедушка ни о чём даже не подозревает.

– Вам что-то известно? Если шпионы вам что-то рассказали, то…

– Без действий знания – пыль, – сказала она. – Но всему своё место и время, и час ещё не настал. Верь своему чутью, мой милый, и своим друзьям. Всё остальное у тебя и так есть. А теперь, если ты не против, позови Ариану, пока у меня остались силы.

Он готов был умолять о подсказке, не напоминающей таинственную загадку, которую он не мог разгадать, но не хотел красть у Арианы последние минуты с матерью. Поэтому он скрепя сердце обнял Королеву и встал.

– Спасибо. Не за то, что из-за вас меня чуть не убили, а за… за всё остальное.

Её тёмные глаза блеснули.

– Пожалуйста. Неси в этот мир добро, Саймон, и не бойся любить. В конце концов, мы здесь именно за этим.