Овсянка, мэм!

Я замялась, думая, как изложить щекотливую просьбу.

Он закончил, глядя на меня с пониманием:

– Разузнать о прошлых невестах профессора?

– Этан, вы прелесть! – заверила я порывисто.

Губы его дрогнули.

– Правда? – сказал он и взял меня за руку. – Настолько, что вы не откажетесь куда-нибудь со мной сходить?

Это что же, приглашение на свидание?

Должно быть, он неправильно понял заминку: выпустил мою ладонь и отступил на шаг.

– Не подумайте, – сказал он отрывисто, разглядывая лепных ангелочков на фасаде, – что моя помощь к чему-то вас обязывает. Так что если не хотите…

– Что вы, Этан! – перебила я, пока он не напридумывал невесть чего. – Я просто удивилась. Охотно принимаю ваше приглашение. Кстати, куда?

В серых глазах на мгновение мелькнула растерянность. Инспектор потер шею.

– Кажется, я болван. Как насчет рыбалки?

– Рыбалки?

Я-то ожидала, что он поведет меня на танцы или в кино.

– В ручье неподалеку водится форель, – объяснил он. – Я люблю поудить, когда выпадает возможность. Хотя вам это, должно быть, покажется скучным.

– Ничуть. Всегда мечтала научиться.

Кажется, он не поверил, но кивнул.

– Тогда я заеду за вами сегодня. В семь?



В «Ивах» было так тихо, что это навевало нехорошие мысли про затишье перед грозой. Едва успев снять перчатки и шляпки, мы вышли на террасу.

Джоунс куда-то подевал компрометирующую книжицу и вместо сомнительных занятий кустарной магией затеял уборку в оранжерее. Сисси порхала по дому, наводя такую сияющую чистоту, что глазам становилось больно. Повариха священнодействовала на кухне, покрикивая на двух приходящих помощниц. Восхитительный запах бифштексов и карри дразнил обоняние. Роуз штудировала в саду книгу, которую при нашем появлении быстренько захлопнула.

Глаза леди Присциллы сверкнули, и она навалилась на неизменную трость. По мне, помощь при ходьбе ей не требовалась. Зато как эффектно!

– Что-то мне нехорошо, – выдавила она, задыхаясь.

Как будто расстояние от дома Хьюзов она преодолела даже не пешком, а бегом.

– Где болит? – встревожилась Роуз.

– В боку колет, – заявила старая леди и тяжело опустилась на предложенный стул. – И знобит…

Она подмигнула мне, когда Роуз отвернулась. Я совершенно успокоилась. Все ясно, очередной коварный план!

Пока Роуз суетилась вокруг, растирая виски хозяйки ароматическим уксусом и укрывая ее колени пледом, я взглянула на обложку ее книги. «Учебник по оказанию первой помощи в экстремальных условиях», – прочитала я и с трудом удержалась от едкого комментария. Похоже, она всерьез вознамерилась ступить на стезю жены-подвижницы.

– Принеси горячего чаю, – попросила я Сисси. – С эклерами.

– Но… – хлопнула бесцветными ресницами горничная, держа на изготовку поднос с валериановыми каплями, нашатырем и еще какими-то подозрительного вида склянками. – Леди Присцилла…

– Для леди Присциллы это будет лучшим лекарством. Я подержу. – Я отобрала поднос, пристроила на столик и взяла племянницу за локоть. – Роуз, присядь. Леди Присцилле уже лучше.

– Да-да! – поддакнула старая леди, решив не переигрывать. – Садитесь, милая моя.

– Надо позвонить доктору, – насупилась Роуз, и не подумав послушаться. – Эти приступы – очень настораживающий симптом!

Она убежала к телефону, а я поинтересовалась вполголоса:

– Что это было?

Леди Присцилла усмехнулась и расправила плечи.

– Надеюсь, совесть не позволит нашей милой Роуз бросить беспомощную пациентку. Мы же тем временем еще что-нибудь придумаем.


Я приободрилась – поддержка леди Присциллы немало значила! – но развить тему не успела. Роуз примчалась обратно и выпалила:

– Доктора я не застала. Он как раз уехал к нам!

– Превосходно, – резюмировала леди Присцилла хладнокровно, позабыв о роли страдающей больной.

Будем надеяться, что Роуз припишет чудесное исцеление своевременной медицинской помощи.

Тут подоспела и Сисси с пирожными. Пахло восхитительно, тем более что Хьюзы на чай не расщедрились. Увы, Сисси шепнула мне:

– Вас спрашивает джентльмен, мисс. Мистер Гилмор.

– О… – Леди Присцилла, кроме острого языка, обладала не менее острым слухом. – Милая моя, поговорите с ним в беседке. В гостиной обстановка не та… я имею в виду, для романтических сцен.

И недрогнувшей рукой отправила в рот кусочек эклера.

Подавив желание сообщить старой леди, что ей стоило бы подумать о карьере сводни, я отозвалась сухо:

– Слушаюсь, мэм.

В спину мне донесся ее дребезжащий смех.



Беседка радовала глаз клематисами белого и густо-фиолетового цветов, а вокруг пышно цвели розовые петунии и анютины глазки.

Чарльз поджидал меня у входа.

– Мэри, рад вас видеть. Должен сказать, что в деревне вы произвели фурор. Не знал, что вы умеете водить!

Я вздохнула. Надо же, прошло не больше часа, а уже только и разговоров, что о женщине за рулем.

– Взаимно, Чарльз, – ответила я, уклоняясь от попытки меня обнять. – Что привело вас сюда?

Полные губы Чарльза растянулись в насмешливой улыбке, и он посторонился, давая мне пройти.

– Я принес вам цветы. – Он кивком указал на сверток. – Меня заверили, что в округе таких ни у кого нет.

– Спасибо, – пробормотала я озадаченно.

Сверток никак не походил на букет.

Я развернула оберточную бумагу и ахнула, обнаружив внутри цветочные луковицы. Тюльпаны и нарциссы! Судя по приложенным карточкам, и впрямь очень редкие.

– Это слишком ценный подарок, – сказала я, подняв взгляд на Чарльза.

– Пустяки. Должен же я загладить промашку со вчерашними розами.

– Кхм, – кашлянула я, отводя взгляд. – Розы тоже очень красивые… были.

– Были? – поднял брови он и тут же взмолился: – Только не говорите, что вы их выбросили.

В темных глазах читались насмешка и какое-то настороженное ожидание. Пожалуй, чего Чарльзу недоставало, так это присущей альбионцам сдержанности. Манеры у него превосходные, но за милю видно иностранца. Слишком живая мимика, слишком непринужденно он держится. Впрочем, мне и самой можно поставить это в упрек. Годы жизни в колониях сказывались.

– Хуже, – созналась я шепотом. – Я их… посадила!

Мгновение – и он мягко рассмеялся.

– Что же, старина Этан оказался прав.

Я моргнула и непонимающе нахмурилась, и Чарльз пояснил, не дожидаясь вопроса:

– Он сказал, что вы предпочтете живые цветы срезанным.

Вот как.

– Инспектор очень наблюдателен, – заметила я ровно и принялась складывать луковицы обратно.

Надо же было чем-то занять руки.

– Бросьте, Мэри. – Чарльз взял меня за плечи и развернул лицом к себе. – Я знаю, что вы сегодня идете на свидание с ним. Старина Этан всегда играет честно.

– Чарльз, я…

Он не дал мне договорить. Наклонился так низко, что от поцелуя нас отделяла доля дюйма, и сказал тихо: