Овсянка, мэм!

Рут сжала губы, очевидно, понимая, какое впечатление производит их с братом жилище.

– Пойдемте на кухню. В гостиной мы бываем, только когда проводим благотворительные собрания.

Я вручила хозяйке небольшую корзинку.

– Здесь мята, чабрец, ромашка, липа, лемонграсс, немного мелиссы. И особый бальзам на травах, для чая.

– Спасибо. – Улыбка коснулась ее четко очерченного даже без помады рта, смягчила грубоватые черты. – Сюда, пожалуйста.

Кухня оказалась темной, как часто бывает в старых домах. Коричневые стены и низкий потолок с массивными балками словно сдавливали со всех сторон. Рядом с громоздким старинным очагом, которым теперь явно не пользовались, поблескивала белой эмалью современная газовая плита с духовкой.

И все-таки на кухне было куда уютнее, чем в комнате. Тут рука хозяйки чувствовалась в каждой мелочи: в выскобленном до скрипа столе; в сиянии медной утвари без единого пятнышка; в выстроенной по ранжиру посуде на полках.

– Присаживайтесь. – Мисс Миллер махнула рукой и взяла белоснежное полотенце. – Я заварю чаю и разрежу кекс.

Движения у нее были легкие и уверенные, хоть и несколько размашистые, а шаг – четкий, словно у солдата на плацу. Рут Миллер легко было представить командующей обороной замка, но почти невозможно вообразить танцующей на балу. Поразительно, а ведь у Хьюзов она терялась в тени брата!

Я опустилась на старинный деревянный стул и завела вежливый разговор о погоде. Когда эта тема себя исчерпала, я посочувствовала:

– Должно быть, вам нелегко вести хозяйство?

– Вы правы. Приход большой, но бедный. – Она разрезала кекс, налила чай и села за кухонный стол напротив. – Нам с Джеймсом бывает непросто. По правде говоря, мы экономим каждый пенни.

– Неужели вы справляетесь одна?

Поддерживать чистоту в таком доме, должно быть, настоящее мучение. Одни только полы вымыть – щербатые, каменные – та еще работа! И ведь наверняка тут по старинке обходятся тряпкой и щеткой. Руку даю на отсечение, тут не найти новомодных кристаллов-пылежоров и прочих магических помощников, облегчающих нелегкий домашний труд. Магические штучки не по карману беднякам, нанять помощницу по хозяйству обойдется куда дешевле.

Рут Миллер посмотрела на свои руки – с короткими ногтями и загрубевшей кожей – и вскинула голову.

– Три раза в неделю мне помогает миссис Харрис. Большее нам не по средствам. Джеймс откладывает деньги на ремонт церкви.

Когда ему это позволяют. Ни за что не поверю, что финансами заправляет викарий, который производит впечатление человека слегка не от мира сего. Он бы довольствовался маргарином вместо масла и опилками вместо чая, только бы выделить побольше денег на благие дела.

– Для вас большое облегчение, что леди Хэлкетт-Хьюз оставила викарию наследство.

Она принялась раскладывать по тарелкам ароматный кекс.

– Главное, что Джеймс счастлив. Ремонт церкви – это его заветная мечта.

В голосе ее вдруг отчетливо послышалось неодобрение. Так-так, не настолько все гладко между братом и сестрой, как мне хотят показать!

– Очень похвальная мечта, – заметила я, когда она умолкла.

– Вероятно, – ела Рут так же быстро и энергично. Эта девушка явно не привыкла терять ни минутки. – Хотя после наверняка будет что-нибудь еще. Джеймс больше переживает о бедных, чем о собственном благополучии.

– Кхм, – сказала я.

Осудить такое добросердечие мне не позволяли приличия, а одобрить – совесть. Нелегко жить с человеком, который отдает чужим последнюю монетку, в то время как его родная сестра выбивается из сил.

Губы мисс Миллер сжались.

– Не подумайте, что я жалуюсь. Я только пыталась объяснить, почему согласилась купить травы у мистера Джоунса.

– Согласилась? – воскликнула я. – Разве не вы сами…

– Нет! – перебила она живо. – Мистер Джоунс случайно узнал, что я делаю покупки у аптекаря в Лозборо, и пришел ко мне. Я тут же согласилась. Так выходило намного дешевле, и не надо было никуда ехать.

– Могу вас понять.

Кто бы, находясь в стесненных обстоятельствах, не ухватился за выгодные условия?

– Мне следовало поговорить с леди Присциллой. – Она на миг виновато опустила плечи. – Но мне даже в голову не пришло, что мистер Джоунс не заручился ее согласием!

– Этот мистер Джоунс! – вздохнула я и попробовала лимонный кекс. Очень недурно! – Боюсь, временами его трудно контролировать.

Рут с кровожадным видом стиснула вилку. На месте мистера Джоунса я бы постаралась не показываться ей на глаза.

– Я готова принести извинения леди Присцилле. Надеюсь, она не держит на меня зла?

– Только на Джоунса, – заверила я, с удовольствием допивая чай.

На заварку в этом доме не скупились, и сахара с молоком не жалели. Викарию очень повезло.


Мисс Миллер подалась вперед.

– Послушайте, мисс Райт, мне очень нужны травы! Я хотела бы покупать их у леди Присциллы. Вы не могли бы это с ней обсудить?.. Еще чаю? Кекса?

– Спасибо, – поблагодарила я, подставляя чашку. – Очень вкусно. Почему бы вам самой не выращивать необходимое? Вряд ли вам так много надо. Грядка или две…

– Я пыталась, – призналась она, так энергично размешивая сахар, что напиток едва не выплескивался на скатерть. – Но места здесь плохие, сплошные камни. Да и садовод из меня ужасный.

– Не наговаривайте на себя. У вас чудесные георгины и душистый горошек.

Хвалила я от души. Цветы в самом деле были на зависть.

– Это заслуга Джеймса. Может, он и сумел бы вырастить что-нибудь еще, но у него так мало свободного времени…

И никакого желания заниматься домашними делами.

Неудивительно, что дом такой пустой. Рут Миллер некогда вязать салфетки и коврики, у нее и без того забот полон рот.

Она с негромким стуком поставила чашку на блюдце и заявила решительно:

– Мисс Райт, я хочу сделать вам деловое предложение.

Я чуть не поперхнулась чаем.

– Да?

– Я давно делаю кремы и мыло. Все женщины Дорсвуда ими пользуются. Но я, конечно, не беру за это денег.

– Разумеется, – усмехнулась я.

На продажу косметики нужна лицензия, которую получить не так-то просто, да и плата за нее немалая. Зато никто не может запретить человеку делать лосьоны и маски для своих друзей. Которые, конечно, в долгу не оставались. Надо думать, немного яиц, масла или корзина яблок составляли неплохое подспорье к скудному рациону викария.

– Я хочу заняться этим всерьез. Я все подсчитала. Покупать масла и экстракты выходит дорого, а делать их у меня не очень получается… Зато вы в этом сведущи, как я слышала от леди Присциллы.

– Простите? – Я подняла брови в вежливом недоумении.

– Я планирую организовать косметическую фирму, – выглядела она собранной и деловитой. – И предлагаю вам стать партнером.

– А деньги на патент? И вы же не можете варить крема здесь.

Я обвела рукой кухню.

Мгновение Рут Миллер непонимающе смотрела на меня, потом искренне рассмеялась.

– Конечно нет! Не думайте обо мне так плохо, мисс Райт. Я давно навела справки и уже скопила нужную сумму. Пойдемте, я вам кое-что покажу.

Таким тоном ребенку предлагают взглянуть на елку, под которой уже сложены подарки.

Я последовала за Рут с некоторой опаской, усилившейся, когда мы начали спускаться в подвал. Здравый смысл требовал бежать, пока не поздно. Вряд ли, конечно, Рут Миллер убила леди ХХХ – мотива я, как ни старалась, придумать не могла, – но этого нельзя было исключать. Сказала я кому-нибудь, куда иду? Нет! Привычка все держать в себе меня подвела.

Все-таки я решила рискнуть.

Рут остановилась возле толстой двери.

– Когда-то тут был колодец, который обеспечивал дом водой, – объяснила она, вставляя ключ в массивный замок и без труда проворачивая. – После его закрыли, водопровод намного удобнее. Зато мне колодец пригодился, не пришлось прокладывать сюда трубы. Оставалось только провести электричество. Входите же!

Она щелкнула выключателем, и я с опаской шагнула через порог. Огляделась – и, не сдержавшись, ахнула. Раньше тут, видимо, хранились припасы. Теперь же в подвале не было ни окороков, ни колбас, ни бочонков с молоком и элем.

Стены и пол выложены белым кафелем. С потолка спускалась труба вытяжки, в углу виднелся мощный насос. В центре – несколько удобных столов, ярко освещенных электрическими лампами. На одном стояла газовая горелка, на другом поблескивал трубками дистиллятор, на третьем – разные ступки и весы. Хромированные полки протянулись вдоль стен, демонстрируя всевозможные колбы, тигли, ложечки и банки. Дальнюю стену занимал холодильник.

Понятно теперь, почему Рут так развеселилась. Какое там «варить на кухне»!

Я медленно прошлась вдоль стеллажей, подмечая мелкие детали. Все было, что называется, по высшему разряду, от идеального порядка до новехонького оборудования. Интересно, откуда деньги на всю эту красоту? Неужели сэкономила на хозяйственных тратах? Кажется, я здорово недооценила Рут Миллер!..



После теплого прощания я вышла из дома викария и остановилась в задумчивости. Я не сказала ни «да», ни «нет», хотя всерьез предложение мисс Миллер не рассматривала. Сделка выгодная, кто бы спорил. Даже если фирма прогорит, я ничего не потеряю. Только не хотелось бы оказаться партнером убийцы!

Что теперь? Выложить свои догадки и сомнения инспектору Баррету? Вот именно – догадки и сомнения. Вряд ли инспектор отнесется к ним серьезно, а доказательств у меня нет. Надеяться, что полицейские сами все раскопают? Нет, на это полагаться нельзя. Деревенские жители свято хранят свои тайны и ни за что не выболтают их полиции.

У меня перед инспектором преимущество: старых дев никто не опасается. А зря!..

Однако для начала я поступила совсем не как старая дева: отправилась в гости к мужчине. Дверь открыл дворецкий, черный, как совесть ростовщика. В нос его было вдето золотое кольцо, мочки ушей оттягивали тяжелые серьги, щеки изрисованы ломаными красными и желтыми линиями. Со статуями слонов, которые поддерживали свод крыльца вместо традиционных титанов, смотрелся дворецкий вполне гармонично.

В руках он держал устрашающего вида ножницы, в которых я не сразу опознала секатор. Должно быть, как раз возился в саду. Хотя работы там было немного, рядом с домом был лишь небольшой окультуренный участок, остальные деревья в парке росли, как им вздумается.