Осторожно, женское фэнтези!

В кабинет заведующего я ворвалась без стука, но одного взгляда на сидевшего за столом доктора хватило, чтобы запал сошел на нет. Один его взгляд – и захотелось бежать обратно.

– Как вчера сыграли в лото? – зло осведомилась я, пересилив гнавший прочь страх.

– Проигрался вчистую. При том что вместо фишек было миндальное печенье, которое я обожаю, горю моему не было предела.

– Вы бесчестный человек!

– Обычно нет, – покачал он головой. – Но вы ведь не поверите?

– После вашего тухлого сыра?

– Сыр не тухлый, он… с плесенью. Сыр с плесенью и под хорошее вино, а? Хотя признаю, это на любителя. Но ведь анатомия не единственный экзамен, который вам предстоит сдавать, да… Бет?



Что я должна была сказать? Что сдам экзамены без его помощи, а в посольство больше не пойду? И кому бы я сделала хуже?

Нет, я согласилась.

Может, кое-кто и мнил себя гениальным манипулятором, думая, что заполучил себе послушную мышку, – пусть. Зато этот кое-кто никогда не сможет подступиться к единорогу и будет слюнки глотать, наблюдая со стороны, как я «устанавливаю контакт» с дивным существом.

Я думала о единороге остаток времени в лечебнице, рассеянно просматривая билеты. В столовой. В своей комнате, когда переодевалась для тренировки с Саймоном. По дороге на боевой факультет. Вспоминала переливчатые глаза под инеевыми ресницами. Теплые губы, осторожно касавшиеся моей ладони. Шелковистую гриву под пальцами…

И не сразу заметила появившегося передо мной эльфа.

– Добрый день, Илси.

– Добрый… – я едва успела притормозить, чтобы не врезаться в него. – Грайнвилль.

О нем я тоже думала. Давно, еще до единорога. Хотела поговорить, но так и не придумала, как спросить притворяющегося моим другом нелюдя, что он делал в зеркале из моего сна рядом с Элси?

– Ты была в посольстве, – сказал эльф.

– Была, – признала я.

– Что сказал тебе кэллапиа?

– Разве единороги умеют говорить? – неискренне удивилась я.

– А как тебе понравилась леди Каролайн? – забыв о предыдущем вопросе, спросил Грайнвилль.

– Она милая.

– Лорд Эрентвилль сделает преемником того, кто станет ее мужем. А я уже в том возрасте, когда мужчина моего народа может взять в дом жену.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Чтобы ты поняла, что я по-прежнему честен с тобой. И тоже была честна. Ты обижена на меня, Илси?

– С чего ты взял?

– Ты не говоришь со мной, как раньше, после той ночи в бестиарии.

Я оступилась, сердце забилось о ребра. Элси не помнила той ночи. А наутро на ее месте уже была я.

– Тайны на обмен, – сказал эльф.

– Что? – я остановилась и посмотрела в сверкающие льдинки, заменявшие ему глаза.

– Тайны на обмен. Я сказал тебе тайну, а ты скажешь мне свою. Разве друзья так не делают?

Все это было бы смешно…

– Нет, Грайнвилль, друзья так не делают. Люди так не делают. То, что ты открыл мне тайну, не обязывает меня поступать так же.

– Я знаю. Но подумал, что, если сделаю первый шаг… Я тревожусь о тебе. Ты изменилась, и мне неприятно думать, что в этом есть моя вина.

Что же там произошло? Хоть намекнул бы.

Элизабет пошла в бестиарий, чтобы устроить «сюрприз» Оливеру. Так она сказала подругам. А на самом деле хотела встретиться с Грайнвиллем? Нет, я бы помнила. Пусть не саму ночь, а то, как договаривалась с эльфом о встрече. Значит, увиделись они случайно.

– Почему ты думаешь, что в чем-то виноват? – спросила я осторожно.


– Я помог тебе тогда, хоть и не должен был этого делать.

Шрамы на его щеках зашевелились. Рисунок расплылся на мгновение, а после вновь стал четким, но будто немного другим. Это отвлекало. Завораживало… Гипнотизировало?

– Ты молода и неопытна, Илси. В тебе есть кровь моего народа – это дополнительная сила для тебя, но и дополнительная опасность. Мне стоило подумать об этом, но я… заболел твоим вдохновением. Не знаю, говорят ли так люди.

– Не говорят. Но я понимаю, о чем ты.

Оливер сказал, что потратил полчаса, чтобы утихомирить разгулявшихся мумий. С его силой возиться так долго с заклинанием, сплетенным третьекурсницей? Странно, что он сам ничего не заподозрил. Наличия у этой третьекурсницы приятеля-эльфа, например, который «заболел ее вдохновением» к розыгрышам.

Наши способности не сочетаются. Даже полукровки владеют либо только людской, либо только эльфийской магией. Однако если в эльфийских чарах они, как правило, слабы, то, получив в наследство человеческий дар, часто превосходят по силе чистокровных людей. Элизабет этого превосходства прежде не чувствовала, но, видимо, Грайнвилль каким-то образом помог ей нарастить мощь заклинания, используя силу эльфийской крови. Теперь переживал из-за последствий этого эксперимента.

– Все в порядке, – уверила я его. – С утра мне влетело от ректора, но это уже в прошлом.

– Я беспокоюсь не из-за этого, Илси. Я боюсь, что новый опыт был преждевременным для тебя. Ты стала странно вести себя после того случая. Говорить странные вещи.

Угу. О спасении мира, например.

– Не обращай внимания, – отмахнулась я. – У меня сложный период. Перевод. Новые дисциплины. Практика. Устаю, вот и… А что ты делал в бестиарии в ту ночь? Ты говорил, но я уже забыла.

– Ты не забыла, – покачал он головой. – Я не говорил. Но скажу сейчас. Я рисовал горгулий, тех самых. Хотел представить их в полете, но мне это не удавалось. До твоего прихода.

Улыбка коснулась его губ и тут же растаяла.

– Вижу, ты торопишься, Илси. Не стану задерживать. Просто знай, что я все еще твой друг. Если захочешь поговорить, я буду рад.



Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Я рассчитывала на Саймона, как на помощника в расследовании, а получила персонального тренера. Учитывая, что от такого чудесного средства отдыха, как бойцовский клуб, я отказываться не собиралась, тоже неплохо.

Эффект от тренировки даже с воздействием единорога не сравнить. Единорог – это эйфория, безмятежность, накрывающая с головой, как волна, а затем откатывающаяся, оставляя тебя с прежними проблемами. Бой – это дренаж, освобождающий душу от избытка эмоций, а разум – от ненужных мыслей. Во время спарринга ты сконцентрирован на одной цели. Сконцентрирован и предельно собран… иначе получишь ногой в живот и согнешься пополам, отброшенный к канатам.

– Скорость, ничего не решает, Элизабет, – продолжил лекцию Саймон. – Сила ничего не решает. Ловкость, хитрость или опыт – ничего. Если хотите победить, нужно использовать все и сразу.

Мне так нравились занятия с ним, что я почти забыла, зачем изначально затевались наши встречи. Но сегодня, в воскресенье, Вульф принес книги. Сказал, это все, что удалось разузнать у матери: названия книг, где описывались заклинания, которым люди научились у драконов. Голая теория, и ничего похожего на наш случай. «Возможно, вы заметите что-то, что я пропустил», – добавил он.

Замечу, а как же. Вдобавок к стопке учебников на моем столе – два увесистых фолианта, которые нужно прочитать, чтобы что-нибудь «заметить». Убить его была готова после такого предложения. Кстати, что мы были на ринге.

– Собираюсь сегодня в клуб, – поставила я в известность. – Как думаете, Дикая Кошка придет?

– Возможно. В выходные людей собирается больше. Но выходить против Кошки вам еще рано.

– Сегодня, – сказала я упрямо. – Завтра возвращается милорд Райхон.

– И что? Кажется, он вполне разделяет ваши интересы.

– Сегодня, – уперлась я.

Потому что, если я пойду в клуб с Оливером, буду думать только об Оливере. О том, что он смотрит на меня. Буду бояться показаться смешной или, наоборот, решу покрасоваться не к месту.

– Дело ваше, – не спорил Вульф. – Я тоже приду. Потому что, как вы и сказали, завтра возвращается ректор, и, если он повадится ходить на наши бои, я на время сделаю перерыв.

– Опасаетесь, что он захочет взять реванш?

– Опасаюсь. В следующий раз придется уложить его на ринг.

– Даже не допускаете, что он может победить?

– Никогда нельзя исключать случайностей. У милорда Райхона неплохие данные, но сказывается недостаток практики. Через пару месяцев тренировок его и вы побьете.

– Заманчиво, – улыбнулась я. – Но пока меня интересует Дикая Кошка.

А расследование? Никуда мне от него не деться. Но этим вечером я не хочу думать о проблемах.

Однако некоторые вещи выбросить из головы не получалось.

– Я сильно изменилась? – спросила я у подруг, прежде чем отправиться в клуб.

Мы общались теперь редко, в основном за ужином или собираясь в нашей с Мэг комнате перед сном. Изредка говорили о пропавших студентах, чаще – об учебе или спектакле Сибил, но наши разговоры казались порой такой же постановкой, где каждый следует своей роли.

– Изменилась, – вздохнула Сибил.

– Новые увлечения, – Мэг окинула взглядом мой наряд. – Новые знакомые.

– Мы понимаем, – поспешно вставила провидица. – Потеря способностей, перевод. Ты пытаешься найти себя в новых условиях.