Осторожно, женское фэнтези!

– Присаживайтесь, мисс Аштон.

Тридцати минут хватило доктору, чтобы прийти в себя. Выглядел он вполне сносно, а я, находясь рядом, почти не испытывала желания сбежать.

– Леди Райс еще не вернулась, – промямлила я, не спеша садиться. – Историй нет.

– Знаю. Они у старшей акушерки, я их уже видел. А леди Райс наверху с новорожденными. Кстати, там все сестры, и практикантки, и, кажется, вообще все. Кроме вас. Вам неинтересно взглянуть на малышек?

– Я… потом…

– Потом так потом. А сейчас сядьте, у меня к вам разговор. Вы все еще девственница?

– Что вы себе позволяете?! – я вскочила, едва присев.

– Я доктор, – заявил Грин невозмутимо. – Мне можно. Так да или нет?

– Не ваше дело.

– Значит, нет, – он сокрушенно покачал головой. – И когда только успели?

– Ничего я не успела! – вспыхнула я и умолкла, наткнувшись на взгляд целителя.

– Так я и думал, – усмехнулся нахал. – Но просто ответить на вопрос вы не могли. Любите сложности?

– Не люблю вопросов, смысла которых не понимаю.

– Я объясню. Только присядьте, прошу. Или… хотите кофе?

– Нет.

– Жаль. Думал, заодно и мне сварите.

Подозрительно хорошее настроение, а вместо привычного хамства – бесцеремонность. К чему бы это?

– Скажу как есть, – решил не испытывать мое терпение доктор. – Лорд Эрентвилль в благодарность за скромный вклад в дело спасения его жизни позволил мне приходить на территорию посольства, чтобы увидеть единорога. Но только видеть – не то, чего мне хотелось бы, а в силу некоторых особенностей организма… организмов – моего и, собственно, единорога – более близкое общение невозможно. Поэтому я и решил, что мне нужна помощница.

– У вас есть помощница, – напомнила я исключительно из вредности: если предложение Грина заключалось в том чтобы пойти с ним к единорогу, я уже была согласна. Единственная встреча с чудом эльфийских лесов крепко засела в памяти как самое приятное, что случилось со мной в этом мире.

– Есть, – поморщился Грин. – Но я передумал. К демонам помощниц. Мне нужна мышь. Маленькая лабораторная мышка для опытов.

– Которую не жалко?

– Отчего же? Я не планирую опасных экспериментов. И готов предложить за работу сыр. У вас же скоро первый экзамен? Анатомия?

– Откуда вы…

– От леди Райс. Согласитесь помочь – сдадите гарантированно.

– Вы серьезно? – я осмелилась посмотреть ему в глаза.

– Вполне. Не деньги же мне вам предлагать, леди Аштон?

– Может, поискать на должность мыши не леди? – предложила я раздраженно, хотя ничего оскорбительного в тоне Грина, когда он подчеркнул положение Элси, не было.

– Можно, – согласился он. – Но не хочется тратить время. Вы подходите. И не только по указанному признаку. Девственность – лишь физиологический показатель, не дающий никакого представления о человеке. Необходимое условие, но не единственное.

– То есть, несмотря на мои, хм, физиологические показатели, единорог мог не подойти ко мне в тот раз?

Представляю, что подумал бы обо мне Оливер!

– Да нет, скорее всего, подошел бы, – сказал Грин. – Позволил бы дотронуться. Но у вас был длительный контакт. Значит, он почуял в вас что-то еще.

– Что?

– Ну… вашу доброту, например. Вы же добрая. Даже чересчур. Если бы мне в вашем присутствии становилось плохо, я бы и не подумал вам кофе принести… кхе-кхе… – доктор понял, что его не туда занесло, и вовремя остановился. – В общем, вы подходите, единорог вас уже знает, а я не хочу терять время, подыскивая другую девицу. Тратить его на уговоры я тоже не планировал, поэтому решайте сейчас, интересует вас это или нет.

– Предлагаете стать вашей ассистенткой?

– Мышью.

– Вам не кажется, что мышь – это, мягко говоря, унизительно?

– Не кажется. Это выгодное предложение. Ассистент получает кучу заданий и нагоняи в случае их невыполнения. Мышь получает только сыр.

– О сыре можно подробнее?


– Я уже сказал: помогаете мне – сдаете анатомию.

– Как?

– Легко, – махнул рукой доктор. – Поговорю с профессором Джакоби, и он поставит вам «отлично». Согласны?

– Нет. Я хочу стать целительницей. Выучиться, а не просто получить бумажку с печатью.

– Тогда, быть может, это вас устроит? – Грин положил на стол передо мной стопку листов. – Экзаменационные билеты с краткими ответами. Чтобы сдать необходимый минимум, достаточно их заучить. Хотите оценку выше – готовьте расширенные ответы. Что скажете?

– Что именно от меня понадобится?

– Для начала – установить стойкий контакт с единорогом. Если вам это удастся, обсудим дальнейшие планы. Если нет – признаем эксперимент неудавшимся. Но сыр, – он пододвинул ко мне билеты, – в любом случае ваш.

– Хорошо.

Почему бы и нет? Билеты получу, с единорогом пообщаюсь, доктора, пользуясь случаем, прощупаю…

– Вот и чудно, – он довольно потер руки. – Собирайтесь.

– Сейчас? – опешила я.

– Я же сказал, что не хочу терять время.

Грин торопился так, словно всерьез опасался, что эльфы, все разом, исчезнут вместе со зданием посольства и неизученным единорогом. Даже не позволил мне дождаться возвращения леди Райс, обещал после сам объяснить ей мою отлучку.

Посольство было на месте. Мы переместились к нему служебным порталом. Домик единорога тоже никуда не делся. Грин первым делом нашел его взглядом и лишь потом позвонил.

– Доктор Эдвард Грин, – чинно представился он подошедшему к калитке эльфу. – По приглашению лорда Эрентвилля.

Калитка распахнулась, и длинноухий пригласил нас войти.

– Лорд Эрентвилль занят, – произнес он с легким акцентом. – Но леди Каролайн вас примет.

Каролайн – не эльфийское имя. Вышедшая к нам девушка эльфийкой не была. Примерно моих лет. Вернее, лет Элси. Высокая. Стройная. Темноволосая. Глаза не прозрачные, а насыщенно-синего цвета. Но все же было в ней что-то нечеловеческое. Не свойственная людям плавность движений. Слишком гладкая кожа. Тонкое, по-эльфийски удлиненное лицо. Когда она приветственно склонила голову, я-Элизабет, прекрасная героиня романа, почувствовала себя неуклюжей коровой рядом с этим образцом аристократизма и женственности.

– Рада видеть вас, доктор, – улыбнулась красавица Грину. – Кто ваша спутница?

– Взаимно, леди. Это моя… мисс Аштон…

– Приятно познакомиться, мисс Аштон, – проворковала леди Каролайн.

– Мы не хотели бы отнимать ваше время…

Полуэльфийка – а кем еще могла быть эта особа? – с легким укором покачала головой:

– Всего несколько минут на положенные приличия, доктор. Не выставляйте меня плохой хозяйкой.

Она скосила глаза на здание посольства, словно намекала, что за нами наблюдают. А я вспомнила о своей охране. Не забил ли «неприметный человечек» тревогу, когда я исчезла из лечебницы? Или он уже знает, где я, и нарезает сейчас круги вдоль ограды? На территорию посольства его не пустят.

Мысль о том, что мне удалось сбежать из-под наблюдения, порадовала. Смысла в подобном побеге не было, но мне нравилось осознавать себя свободной и независимой… мышью.

– Передайте лорду Эрентвиллю мою благодарность за возможность приобщиться к чуду, – сказал Грин, когда, покончив с церемониями, полуэльфийка повела нас к желанному домику.

– Ну что вы, – с царственной непринужденностью отмахнулась она. – Это меньшее, что отец может сделать для вас.

Отец. Я механически складировала новую информацию. У лорда Эрентвилля, посла и, если не ошибаюсь, дальнего родственника эльфийского владыки, дочь-полукровка. Бесполезный факт. Но интересный.

– Вы с мисс Аштон, верно, хотите побыть наедине с эноре кэллапиа? – спросила она, остановившись у входа в жилище единорога.

– Если это возможно.

– Возможно. Полагаю, вы, будучи целителем, как никто осознаете ценность жизни. И я без опаски могу вверить вам свою. Прошу вас, – она распахнула перед нами двери. – Я погуляю в саду на случай, если понадоблюсь.

– При чем тут ее жизнь? – спросила я доктора, оказавшись с ним в первом, проходном помещении.

– Леди дала понять, что мы тут под ее ответственностью. Если по нашей вине пострадает единорог, ее накажут. Может быть, казнят.

– Она же дочь посла!

– Да хоть сын владыки, – передернул плечами доктор. – Эльфийские законы едины для всех: эноре кэллапиа неприкосновенны.

– Значит, – я тяжело сглотнула, – нас тоже, если что?..