Останний день

– Но мир не без добрых людей – Павла Никитична потрепала Афоню по мохнатой голове – Пожалел этого бедолагу один ведьмак из молодых, да и попросил нас его приютить. К себе забрать не мог, у него свой такой же имеется, они друг дружку поубивают непременно. Ну, а мы согласились, не пропадать же бедолаге? Теперь Афоня мне помогает, опять же всегда есть с кем чаи погонять.

– А он говорить умеет? – я отхлебнул чаю.

– Умею – чуть хрипловато сообщил мне Афоня – Когда есть о чем. С тобой пока не о чем.

– Не обижайся – посоветовала мне старушка – Вот такой уж он есть, что думает, то и говорит. Кабы все люди так же поступали, жилось бы на свете проще.

– Или тяжелее – возразил ей я – Если все станут говорить только то, что на самом деле думают, и делать то, что хочется, то на свете людей не останется. Мы тогда друг дружку поубиваем непременно, как вот эти ведьмачьи слуги.

– Возможно и так – не стала спорить Павла Никитична – О таких вещах спорить можно до бесконечности, причем каждый найдет десятки аргументов в защиту своей теории. Но ты же сюда не за тем пришел?

– Не за тем – кивнул я.

– Ну так не тяни, спрашивай – подбодрила меня уборщица – Или рассказывай. Чего у тебя случилось?

И снова затык. По дороге сюда я вроде как придумал, с чего беседу начать, как к интересующей меня теме подойти, а теперь – раз, и говорить нечего. Нелепыми мне мои логические выкладки кажутся, неправильными. Почему? Да все потому же. Вроде как сдаю я Арвида с потрохами. И ведь знаю, что он меня в такой же ситуации жалеть не стал бы, но…

– Что мнешься? – глаза пожилой женщины проницательно блеснули – Слова кончились? Или, вон, Афоньки стесняешься? Так он выйдет, только знак подай. Но только смысла в том нет никакого, от него никогда никакая информация на сторону не уйдет, не беспокойся.

Единственный глаз мохнатого существа весело сверкнул, как бы говоря: «Эт точно!»

– Да не знаю, как начать – признался я – Все как в пословице – и хочется, и колется, и мамка не велит!

– Ну, тогда чаю попей, сушек погрызи и вали отсюда – предложила Павла Никитична – А поговорить мы и о погодах можем. Или о твоем поведении. Мне нынче Розалия звонила, она билеты в балет купила, меня с собой зовет. Так вот попутно она пожаловалась на то, что ты начал шалить, мил дружок. Ладно с ведьмой хороводишься, дело молодое, но вот под градусом на службу ходить – это перебор. За такие вещи в годы моей юности тебя запросто могли на годок в СЛОНа отправить. На перековку. А на мать свою не наговаривай, она мухи не обидит.

– Куда отправить? – переспросил я.

Само собой, слова насчет моей мамы я тоже мимо ушей не пропустил, но для каждого вопроса существует свое время. Сейчас разумнее осведомиться, что это за слон такой.

– Соловецкий лагерь особого назначения – любезно пояснила старушка – Сокращенно – СЛОН. Чудное место, доложу тебе. Свежий воздух, грибы, ягоды, оздоравливающий тело и душу труд на пользу общества. Опять же места с историей, там кто только не обитал в разные годы. Ты бы там быстро за ум взялся, уж поверь.

– Ну да, ну да – пробурчал я, вспомнив кое-что из институтских лекций – Если бы ноги раньше не протянул.

– Вот только не стоит… – было завелась старушка, но ее перебил стук в дверь.

– Теть Паш, это я – дверь открылась и в нее просунулась голова Михеева – У тебя нет случайно… Здорово, Валера. А ты здесь как?

– Ко мне в гости зашел – пояснила Павла Никитична – Пообщаться о том и о сем. Правда потом, похоже, передумал, сидит, молчит, будто воды в рот набрал.

– Странно – Павел вошел в комнатушку, прикрыл за собой дверь, взял один из стульев и придвинул его к столу – Чем-чем, а стеснительностью и неумением лезть в карман за словом мой друг Швецов никогда не страдал. Валер, чего случилось-то?

Далее молчать было просто нелепо. Надо или уходить, или начинать говорить.

– Вы такое имя «Лианна» слышали? – вздохнув, спросил у соседей по столу я.

– Вообще или применительно к дню сегодняшнему? – усмехнулся Павел – Впрочем, в обоих случаях ответ «да».

– Лианна – потерла лоб Павла Никитична – Эта не та ли, что умудрилась с половиной московских вурдалаков разругаться?

– Она самая – я взял еще одну сушку.

– Бойкая дамочка. Не дура и с фантазией. – заулыбалась старушка – Как же, как же. Павлик, а ведь лет пятнадцать назад она даже нас умудрилась продернуть, ведь верно?

– Не факт – Павел принял из рук Афони чашку с чаем – Факт отравления тогда так и не был доказан. Да и логическая цепочка рассыпалась как бисер. Мы же тогда грешили на Арвида, а он оказался ни при чем. Да и компанию покойного мужа она под себя не подмяла, распродала ее за гроши, хоть, как верно замечено, и не дура. В чем смысл?

– Ее рук дело – заявила уборщица – Ручаюсь. А то, что мы доказать это не смогли – наш промах.

– Вы про ее мужа? – поинтересовался я – Верно? Павла Никитична права, это Лианна его отравила, могильным тленом.

– Откуда информация? – мигом подобрался Михеев.

– Почти из первых рук. Большего не скажу, не моя тайна.

– Могильный тлен – старушка забросила в рот кусочек сахара – Непростое снадобье, не каждый его добудет. Трухи из могилы любой нагрести сможет, но от нее разве что только понос пробьет, а вот добиться того, чтобы она ядом стала… Тут без помощи Хозяина кладбища или Ходящего близ Смерти не обойтись.

– Хозяин кладбища помог – подтвердил я – Какого именно – не знаю. Да и знал бы – не сказал, все по той же причине.

– И правильно – одобрил Михеев – А мы, значит, опростоволосились. Хотя… Да все равно бы не доказали. Она же труп почти сразу кремировала, Вика основывалась на медицинском заключении и тех анализах, что уцелели, а от них в подобном разрезе толку чуть. Тут тело целиком нужно, тлен по-другому не найдешь.

– Ловка, ловка – причмокнула Павла Никитична – Интересно, чем она с Хозяином кладбища расплатилась за его доброту? Ну, не натурой же?

– Она вообще в вопросах коммуникации редкостный молодец – добавил я – Что Хозяин кладбища, она самого Стефана умудрилась очаровать.


– Ты о каком Стефане? – насторожилась уборщица – Не о том старом хрыче-кровопийце, что сейчас в Бухаресте проживает?

Насчет Бухареста мне ничего известно не было, но я рассудил, что, скорее всего, мы с ней говорим об одном человеке. Вернее – вурдалаке. Наверняка среди вурдалаков не так и много Стефанов.

– Именно. Она теперь его протеже. А вы не знали?

– Я – нет – признался Михеев – Не доносились до меня такие вести. Но зато теперь появилась ясность в ряде моментов. Все сообразить не мог, отчего ей до сих пор шею собратья по цеху не свернули за редкостную борзоту. А за ней вон кто стоит.

– Стефан реликт, но спорить с ним мало кто отважится – задумчиво произнесла Павла Никитична – Хммм… Вот что я думаю, Паша – а не начало ли это новой экспансии? Смотри. Семь лет назад какой-то только-только обращенный вурдалак каленым железом выжигает все вурдалачьи гнезда Мадрида, предлогом для этого служит из пальца высосанная претензия. Три года назад такая же карусель происходит в Стокгольме. И не успели пепелища даже остыть, как на их местах новые семьи обосновались, причем все пришлые, не из местных. Случайность? Не думаю. Скорее похоже на хорошо продуманную акцию.

– Может, и еще где такое случилось, просто мы не в курсе – согласился с ней Михеев – Н-да, тут думать надо.

– А о чем? – осведомилась у него уборщица – О том, что для людей и города лучше – более-менее прирученные и изученные семьи, с которыми мы худо-бедно уживаемся, или потенциальная резня с молодыми и жадными до крови пришлыми?

– Молодые да жадные и так постоянно по Москве шастают – буркнул Павел – Только вчера Колька одного такого упокоил. Он к нам из Таллина пожаловал, в гастрономический тур. Надоела ему эстонская кровь, славянской захотелось.

– Слушай, ты прекрасно понял, о чем я веду речь – недовольно сдвинула брови уборщица – И, кстати, если бы не Валера, то зевнули бы вы эту тему. Стыд и позор вам. Я что, я пенсионерка, мне можно. А вы – оперативники, которых ноги кормят.

– Пока это только предположения – резонно осек ее Михеев – Хотя и похожие на правду. И потом – по этой Лианне вопросов не возникает, мы за ней поглядываем. Ни одного убийства, ни одного нападения, четверых она оборотила, так они сами того хотели.

– А вы как это-то узнали? – уточнил я – Ну, что они сами хотели? Не опрос же им устраивали?

– Все четверо ей служат – пояснил Павел – Они теперь почти семья. Если оборотить человека против его воли, то он служить своему создателю не станет ни за что, такова вурдалачья природа. Да и вообще велика вероятность того, что он вурдалаком вовсе не станет, со временем превратится в обычного вечноголодного упыря. Право выбора – право, данное человеком от рождения, если в него вмешаться насильственным путем, то ничего путного не получится.

– Проще говоря, нам ей нечего предъявить – подытожила Павла Никитична.

– Она нас даже в свой дом имеет право не пускать – подтвердил Павел – Не говоря уж о чем-то ином. Так что если выкладки верны, то мы пока можем только наблюдать за происходящим, но не более того. И ждать.

– Ох уж мне ваши либеральные замашки! – возмутилась старушка – «Наблюдать». «Ждать». В мое время мы просто ее упокоили бы, да и все.

– Тетя Паша, вот только не начинай! – взмолился Михеев – Да никто бы ее и тогда не упокоил, что ты, на самом деле! Покон есть Покон, что тогда, что сейчас. И никому не нужны проблемы. И потом – вурдалаки, думаю, все сами видят и понимают, потому пришибут эту красотку без нас.

– Ты забыл о Стефане – ядовито напомнила коллеге Павла Никитична – Его слово дорогого стоит.

Пока все складывалось в мою пользу, и я решил, что самое время заходить с козырей.

– Для Арвида и прочих – да – тихонько произнес я – Но не для меня. Мы с ним даже незнакомы, потому его запреты меня не касаются.

Сотрудники отдела замолчали, после переглянулись и синхронно развернулись в мою сторону.

– Ты-то каким краем в эту историю влез, мил друг? – уточнила Павла Никитична – Твой интерес каков?

– А я знаю – Павел положил мне руку на плечо – Очередное украшение, да? Что там на этот раз? Цепочка, кольцо, сережки?

– Перстенек – застенчиво ответил я – С камушком.

– Перстенек – вздохнула уборщица – Экая прелесть!

– Ну, вот так получилось – пояснил я – Нужен мне этот перстень. По работе нужен, без него никак, такова уж моя доля Хранителя кладов. А сама мне его Лианна не отдаст ни в какую, вот полез я в чужую драку. Но перед тем, как согласиться на то, что мне предложили, решил прийти к вам, посоветоваться. Все же она, как ни крути, гражданка Российской Федерации, у нее, небось, и паспорт есть.

– И? – сдерживая улыбку, поторопил меня Павел.

– Вот я ее того, а вы меня после за ушко и на солнышко, по сто пятой статье. Да еще и с отягчающими, мол, по предварительному сговору с группой лиц. Оно мне к чему?

– Красиво излагаешь – одобрил Михеев – Заслушаться можно. Будь на твоем месте кто другой, так даже, может, и поверил бы.

– Зря ты на парня напраслину наводишь – погрозила оперативнику пальцем старушка, перед тем что-то шепнув на ухо Афоне, который после моментально выскользнул за дверь – Ну да, он, конечно хитрит, но не во всем. Да и прав Валера, убийство есть убийство. Откуда ему знать – в нашей юрисдикции вурдалаки или нет? Да и Стефана он на самом деле побаивается, потому хочет узнать – ждать ему с той стороны неприятностей или нет. Кровососы-то, поди, тебе напели, что он мстить не станет. Верно ведь?

– Верно – признался я – Сказали, что Хранителя кладов он побоится трогать, так как мировое сообщество этот поступок не одобрит. Только не очень им верится.

– И правильно – покивала уборщица – Верить вообще мало кому стоит, а им – в первую очередь. Я, кстати, тебе это уже как-то говорила. Но тут они, представь себе, тебя не обманули. Не станет Стефан искать проблемы на свою голову, он для этого слишком умен и хитер. Но зло он на тебя непременно затаит, это уж не сомневайся даже. Не из-за девки, нет, что она ему. Из-за того, что ты его планы нарушил. Вурдалаки вообще очень тщеславны, а с годами это качество у них переходит в идею фикс, любая неудача их безумно раздражает и заставляет думать о том, что сообщество теперь только ее и обсуждает. Это, разумеется, не так, миру плевать на какого-то престарелого кровопийцу, но они так не думают. Следовательно, тот или та, кто послужил причиной этой неудачи, автоматически заносятся в список личных врагов.

– Блин, мне это как-то совсем не нравится – обеспокоился я.

– Да не будет ничего – отмахнулся Михеев – Тетя Паша права, Стефан, как и остальные патриархи, тщеславен, но не глуп. Думаю, через какое-то время к тебе наведаются его эмиссары, маленько попугают, мол «ты перешел дорогу не тому, кому надо», а после затребуют контрибуцию за моральный ущерб, причем очень немаленькую.

– Так и случится – покивала уборщица – Сразу их посылай куда подальше, не хватало только всякой европейской швали наши клады отдавать. А если они упорствовать станут, нам позвони, мы объясним товарищам что к чему.

Вот, собственно, все и встало на свои места. Они хотят, чтобы я убил Лианну, им это выгодно.

Да и со Стефаном все не так страшно. Насчет посылать – это я не знаю, но доить себя, как корову, я точно никому не дам.

– Добрый вечер честной компании – в комнатушку, где и так уже было нечем дышать, вошел Ровнин, как всегда безукоризненно одетый и улыбающийся – Валерий, рад видеть. Сразу хочу поблагодарить тебя за помощь с перстнем. Для нас было очень важно узнать, что он видел. Это, если угодно, дело нашей чести, которое до сих пор не завершено. А ведь нет ничего хуже незаконченных дел, верно?

– Олег, не тарахти – попросила его Павла Никитична – Ты лучше послушай, какая интересная каша в городе заваривается.