Осколки легенд. Том 1

– Ясно, – усмехнулся я. – Можете не продолжать, ответ на любую вашу просьбу будет отрицательный. Мне хватило сотрудничества с вашими коллегами на родине. Тогда я думал, что в этом есть прок, сейчас понимаю, что меня просто использовали. Не думаю, что между ними и вами большая разница.

– Мы охраняем покой людей, – нахмурился мой собеседник. – Мы защищаем их жизнь от тех, кто обитает в тенях. Это благое дело.

– Я сам принадлежу к тем, кто живет в Ночи, выходит, вы охотитесь на моих соплеменников. С чего бы мне вам помогать?

– Новость о том, что какой-то русский умудрился наведаться в катакомбы Сан-Каллисто, добраться до самых их нижних пределов, повздорить там с Хранителем, а после выбраться обратно, пройдя лабиринт насквозь, застала меня в Неаполе, – словно не слыша меня, продолжил Паоло. – Мне рассказал об этом Кьянто, старейший из вампиров этого города. Члены его семьи разбросаны по Италии, но всегда обо всем докладывают своему отцу. Тогда же и прозвучали слова…

Мужчина залез в карман и достал из него бумажку, развернул ее и с видимым трудом прочитал:

– «Вьед-мак» и «Ходьящий со Смерт».

– Экие сведущие у вас в Неаполе вампиры, – хмыкнул я. – Сердце радуется.

– Мессир Кьянто обрел бессмертие во времена Большой Чумы, – очень серьезно сообщил мне Паоло. – Он общался с великим Бокаччо, когда тот писал «Декамерон», и был лично знаком с Бенвенуто Челлини. Да, он питается кровью живых, но это не значит, что он убийца. Время либо отбирает разум, либо дарует мудрость. Кьянто – мудрейший из тех, с кем мне доводилось беседовать.

– Прекрасные слова, рад за вас. Но по-прежнему неясно, как это все связано со мной.

– Мессир Кьянто бывал в России, правда, очень давно. И там общался с такими, как вы, сеньор Алессандро. С «вьед-мак». Он сказал мне, что ваши собратья весьма строптивы и крайне несговорчивы, причем в правоте его слов я убеждаюсь прямо сейчас. Но при этом храбры и верны своему слову. Если они обещают что-то сделать, то не отступятся от клятвы ни на шаг даже перед лицом Великой Госпожи.

– Истинная правда, – покивал я. – Обещал, что не стану вам помогать, – и не стану.

– Я помчался из Неаполя в Рим со всей возможной скоростью, – словно не слыша меня, вещал Паоло, не глядя на меня. – Но вы уже покинули Вечный Город, что было вполне разумно. Хранитель катакомб не может выходить за пределы подвластной ему территории, но всегда найдутся те, кто будет рад ему удружить. Он весьма влиятельная фигура в иерархии ночного Рима, да и не только. Поняв, что вас нет в моем городе, я опросил горничную из отеля, где вы проживали, и она сообщила мне, что в разговорах, которые она слышала, фигурировал Милан. Но я сразу засомневался, что вы так поступите. Отправляться в Милан, обзаведясь врагом в Риме, не слишком разумно.

– Даже не знаю, что мне делать, – поделилась со мной Жанна. – То ли назвать тебя скотиной, то ли умиленно вздохнуть.

– Помолчи, – посоветовал я ей. – Мне становится интересно.

– Так молчать или говорить? – уточнил Паоло.

– Вам – говорить, – произнес я. – Просто кроме нас тут есть еще кое-кто. Надеюсь, это не проблема?

Итальянец хотел было продолжить, не проявив никаких эмоций, но тут появился Арриго, который помимо кофе приволок еще полный поднос разнообразных закусок и сладостей, с умилением посмотрел на нас и умчался обратно в кухню, откуда уже жутко разило чесноком. Впрочем, им тут пропахло абсолютно все.

– Я всю ночь был за рулем, проголодался, – пояснил мне зарубежный коллега приснопамятного Нифонтова. – Буду рад, если вы составите мне компанию.

– Почему нет? – Я взял с одной из тарелок засахаренный персик. – Приятного аппетита.

– Нет. – Паоло решительным жестом отодвинул от себя еду. – Все же сначала я закончу рассказ, а после стану есть. А вы, надеюсь, задумаетесь о том, что иногда принципы можно менять.

– Тоже вариант, – откусив кусочек приторно-сладкого персика, согласился с ним я. – Ну, так что там дальше?

– Подробности о том, как именно я выяснил, где вы находитесь, опущу. Но когда прозвучало название «Матера», я понял – это судьба. Никогда в нее не верил, но таких совпадений не бывает. Вы можете смеяться, но в тот миг мне стало ясно, что скоро я получу ответ на вопрос, который не дает мне покоя столько лет.

– Все это звучит как диалог из посредственного сериала, – вздохнул я. – Паоло, давайте уберем из нашей беседы лишнюю экспрессию и метафоричность, а после добавим в нее конструктива. Как вам такое предложение?

– Я не всегда вас понимаю, – пожаловался мой собеседник. – Иногда возникает ощущение, что мы учили разный английский.

– Так оно и есть, – рассмеялся я. – У вас итальянский английский, у меня русский. Ладно, это все мелочи. Так почему мое проживание в этом милом городке для вас стало знаковым?

– Вы знаете, что находится вон за той горой? – Паоло встал, подошел к перилам веранды и крепко сжал их руками.

– Другая гора, – передернул плечами я и положил персик на тарелку. – Что же еще? Ну море, наверное, тоже.

– Если проехать около сорока километров по дороге, которая начинается вон там, на южной окраине Матеры, то можно добраться до города под названием Крако. Вы наверняка уже слышали это название.

– Само собой. Туда туристов возят, и мне предлагали прокатиться. Собственно, добрая половина из них в Матере делает привал перед финальным рывком к Крако.

– Все так, – подтвердил Паоло. – Старинный город-крепость, первые здания построены еще в тринадцатом веке. Лет шестьдесят назад сильное землетрясение разрушило часть строений, после чего жители помаленьку начали его покидать, и к концу семидесятых Крако совсем опустел. Даже змеи – и те оттуда уползли.

– Всякое случается. – Я допил свой кродине. – Мне становится скучно, синьор Фьярелли, и вот-вот потянет в сон, а это будет означать, что наша беседа подошла к концу. Мой вам совет – не стоит ходить вокруг да около. Еще раз предлагаю – говорите прямо, что вам от меня нужно.

– Шесть лет назад в Крако пропал один турист, – помолчав, сказал Паоло. – Важный турист. Какой-то очень серьезный бизнесмен из Западной Европы, со многомиллионным состоянием. В группу, расследующую обстоятельства этого исчезновения, была включена моя сестра Рената, кто-то решил, что больше не меньше, а Крако место непростое, потому представитель от нашего подразделения лишним не будет.

– Вы работали вместе со своей сестрой? – удивился я. – В высшей степени неблагоразумно. Это даже хуже, чем давать родне денег в долг.

– Возможно. – Паоло наконец-то повернулся ко мне лицом. – Но я не мыслил себе мир без Ренаты, потому что она для меня была больше, чем сестра. Не спешите улыбаться, Алессандро, и думать о том, что мы с ней повторили путь неких персонажей из «Игры престолов». Ничего подобного. Просто мы двойняшки, и связь между нами сродни постоянной зависимости. Когда ей больно – я ощущаю ее страдания, как свои собственные. Когда она счастлива, то и меня переполняют чувства. И она точно так же реагирует на все то, что связано со мной. Да вы наверняка про подобное слышали или читали, ничего особенного в подобной связи нет.

– И слышал, и читал, и даже видел. – Я закинул ногу на ногу. – Но смысл вашей просьбы по-прежнему от меня ускользает.

– Вы лукавите, и мы оба это знаем, – совсем уж тихо ответил Паоло. – Но, если желаете… Моя сестра не вернулась из Крако, как и двое полицейских чинов, отправившихся туда с ней.

– Печально, – посочувствовал ему я. – Тела нашли?


– Нет. Но мне и без того было ясно, что сестра погибла. Я ощутил тот миг, когда жизнь покинула Ренату, ее страх, ее боль… Все.

– Скорблю с вами, – на этот раз без малейшей иронии сказал я. – Но это не изменит решения. Месть не входит в число моих любимых занятий, особенно если это чужая месть. Да и поверьте, никакого облегчения или удовлетворения она не приносит. Не скажу, что я много видел или много знаю, но эту науку кое-как изучил.

– Если бы речь шла о мести, я бы не стал вас беспокоить, Алессандро, – нахмурился полицейский. – Где-где, а на моей родине прекрасно знают, что это такое и как с данным вопросом управляться. Моя семья родом не с Корсики, а из Палермо, но это ничего не меняет. Нет, речь о другом.

– Да? – изумился я и взял с подноса чашечку кофе. Упорный тратторщик принес его в расчете на нас обоих. – Продолжайте.

– Рената мертва. – Было видно, что Паоло тяжело даются эти слова. – Но при этом она жива. Вернее… Она не ушла, она все еще здесь, я ощущаю это так же ясно, как все остальное, что вижу или слышу. И ей очень, очень плохо. Какая-то ее часть осталась там, в Крако, она привязана к этому городу и не может его покинуть. Что-то или кто-то не дает ей уйти. Она плачет, она просит меня о помощи, а я ничего не могу сделать. Вы понимаете?

Я пил кофе, не желая ему отвечать, поскольку знал, что именно так все всегда и начинается.

– Крако! – воскликнул Паоло. – Я был там десятки раз, и днем, и ночью. Скажу прямо – ночевать в этом городе жутко до одури, но при этом ничего такого я не заметил. Просто пустой город, полный обычных звуков. Да, в ночи они звучат зловеще, но не более того. И все же Рената там, я в этом не сомневаюсь. Пару раз ее присутствие ощущалось почти физически, но она так и не подала мне ни единого знака, хоть я молил ее об этом. Но вы… Вы сможете. Мой патрон, узнав о том, что вы устроили в Риме, сразу сказал: «Это твой шанс, сынок, этот русский парень сможет сделать то, что не в наших силах». У нас есть те, кто может слышать умерших, но они не способны заставить их сделать то, что они не желают. Вы – можете. Потому очень прошу вас мне помочь. Шесть лет я просто существую, не принадлежа себе. Каждая ночь для меня как пытка, потому что я проживаю ее за двоих. Знаете, я так устал, что не боюсь даже смерти. Более того, мне кажется, что я буду рад ощутить ее поцелуй на своих губах. Но тогда моя сестра останется здесь совсем одна, и у нее не будет даже надежды. Того последнего, что ей осталось от жизни.

– Саш, помоги ему, – вдруг попросила Жанна. – Мне его жалко. Видно же, что он не врет.

– Ты как-то определись, – буркнул я. – То он тебе не нравится, то тебе его жалко.

– Я женщина, – поправила волосы моя спутница, причем смысла в этом не имелось совершенно никакого. Ее прическа за все то время, что мы провели вместе, не менялась ни разу, что совершенно не странно. – Завишу от настроения. Или зависю? Но ты ему помоги. Знаешь, я этой Ренате даже завидую. Вот у меня такого брата не было.

– У меня тоже, но я как-то не переживаю на этот счет, – фыркнул я, не обращая внимания на Паоло, который с удивлением смотрел на пустое место рядом с собой. Смысл моих слов он не понимал, поскольку я с Жанной на русском общался, но общее настроение беседы, похоже, уловил.

– Я не знаю, с кем именно вы общаетесь, но вижу, что ваш собеседник просит вас проявить снисхождение к моей просьбе. – В голосе итальянца появились бархатные нотки. – Это так?

– Ее зовут Жанна, – не стал скрывать я. – И – да, ее тронул ваш рассказ. Моя спутница юна, потому романтична.

– Спасибо, сеньора. – Паоло прижал ладонь к груди и поклонился пустому крыльцу веранды. – За вашу доброту.

– Какая няша, – вздохнула Жанна. – Где ты был два года назад!

– В Риме, – ответил ей я. – Паоло, не скрою, мне очень не хочется в это все лезть. Очень.

– Я не могу предложить вам денег, моя семья небогата. Но это не значит, что мне незнакомо слово «благодарность». Вам не придется больше беспокоиться о Хранителе Сан-Каллисто и его мстительном нраве. Ваши проблемы станут моими проблемами, а если со мной что-то случится, то вексель оплатят мои коллеги. Я предвидел подобное и заранее с ними о том договорился.

– Хорошая цена, – признал я. – Этот Хранитель и в самом деле мстителен, мне это стало ясно, когда утром на пороге и внешней стороне двери гостиничного номера я обнаружил могильную гниль. Собственно, потому я и уехал из Рима.

– Он найдет вас и здесь, в Матере, это вопрос времени. Не лично, разумеется, но тем не менее. Вне Италии вам беспокоиться не о чем, но в ее пределах воля отца Сан-Каллисто значит очень много, – заверил меня Паоло. – Но, повторюсь, я решу эту проблему, раз и навсегда. У меня имеется такая возможность.

– Хмм. – Я побарабанил пальцами по столу и достал из кармана летнего пиджака сигареты. – Вот что, сеньор Фьярелли, давайте-ка поступим канонично.

– Вы о чем? – изумился он.

– Ваша цена меня устраивает, – пояснил я. – Но помимо этого мне нужна ваша дружба. Помните, как в «Крестном отце»? Применительно к нашей ситуации скажем так – приезжая в Италию, я хочу знать, что здесь есть тот, к кому можно обратиться и получить помощь. Без «я занят» или «это не в моих силах». Заметим – я готов вам поверить на слово, мы обойдемся без ненужных клятв и договоров. Мне кажется, вы не станете меня обманывать.

– Помощь бывает разного рода, – заметил полицейский. – Ради Ренаты я готов почти на все, но есть вещи, которые…

– Я не заставлю вас лжесвидетельствовать, прятать трупы или приводить мне девственниц на совокупление и последующее заклание. Это все не про меня. Но, к примеру, может возникнуть некое недопонимание с кем-то из местных жителей, и речь сейчас идет не о людях, просто живущих в вашей замечательной стране, а о кое-ком другом. И вот тогда я достану телефон, наберу своего друга Паоло, и расскажу ему о своих неприятностях, зная, что буду выслушан, и, что самое главное, услышан. Это очень важно – иметь друга в незнакомом городе или стране. Хорошего, надежного друга.

– Девственницу, – усмехнулся мой собеседник. – Скажете тоже! Где в нашем мире сейчас можно найти девственницу? Да еще и нескольких. Хорошо, сеньор Алессандро, я рад предложить вам свою дружбу! Вот моя рука.

Вот все-таки добрый я человек. Ну и потом – почему бы не глянуть на местную достопримечательность, тем более что я и так собирался в этот город наведаться. В конце концов, я путешествую не по делу, а исключительно с развлекательными целями. Правда, что-то развлечения все больше сомнительные на мою долю выпадают.

Хотя все равно наши бы поступили по-другому. Тот же Нифонтов непременно устроил маленький спектакль из разряда: «я авансом решаю твои проблемы». Не факт, что все обстояло бы именно так, но ведь красивый ход!

К Крако мы подъехали на закате, раньше туда смысла не было отправляться. Местные обитатели, если они вообще здесь наличествуют, при свете солнца не появятся, их время ночь.

Туристы уже отбыли, площадка, на которой обычно останавливались автобусы, привозящие их сюда, была пуста. Собственно, последний из них мы встретили по дороге, он весело пылил, направляясь в сторону Матеры.

– Странно, что этот маршрут вообще не прикрыли после произошедшего, – сообщил я Паоло, выбираясь из салона его бежевого «фиата». – История-то неприятная.

– Но не получившая огласки, – поморщился полицейский, подходя ко мне. – Туризм несет в казну немалые деньги. Да и соответствующие меры были приняты. В течение всего дня здесь присутствуют представители закона, они покидают территорию Крако лишь после того, как отсюда уезжает последний автобус. Да и не случалось больше ничего подобного ни разу, потому все списали на несчастный случай. Город потихоньку разрушается, ветер и время делают свое дело. Да, имей в виду, в некоторых местах натянуты ленты, туда не суйся, есть риск обвала зданий.

– Снова странно – я достал из кармана легкого летнего пиджака сигареты – Если этот объект выгоден туристически, отчего его не поддерживают в надлежащем состоянии? В данном случае – благоустроенной разрухи?

– У меня нет ответа на этот вопрос. – Паоло глянул на небо. – Мне все равно.

– Позиция. – Чиркнув зажигалкой, я закурил. – Красиво, а?

Закаты почти всегда прекрасны, а в горах – особенно, пусть даже те и не слишком высоки. Есть какая-то магия в валящемся за извилистый горизонт солнце, в неярких дорожках, прочерченных им на вечных вершинах, в багрянце легких облаков, навсегда ускользающих от взоров тех, кто остался внизу.

– Ты что-то ощущаешь? – помявшись, спросил у меня Фьярелли. – Может…

– Паоло, не может. Я не экстрасенс. И если ты ждешь от меня откровений, вроде «она там, ее душа желает говорить», то зря. Подобные забавы практикуются в телешоу, в жизни все происходит куда прозаичней и быстрее. Сейчас докурю и пойдем.

На самом деле я искренне надеялся, что мы закончим наши дела и вернемся в Матеру еще до того, как Арриго закроет свое заведение. Хотелось бы попробовать калабрийскую кухню, поскольку запахи из траттории доносились просто волшебные. Ну да, как всегда, основой их выступал вездесущий чеснок, но я к этому уже привык. Родька – нет, он итальянскую кухню невзлюбил сразу, и даже для пиццы исключения делать не стал. Мало того, он заявил, что поддельная тут у них пицца. В Москве – настоящая, а здесь – нет. И все то время, что мы скитались по Апеннинскому полуострову, мой слуга питался исключительно чипсами, шоколадными батончиками и прочей сомнительной интернациональной едой. Исключение было сделано только для тирамису, вот оно ему понравилось. Ну и, понятное дело, для местной газировки. Родька вообще стал туристом куда больше, чем я, поскольку в каждой стране последовательно пробовал местные шипучие напитки, а пробки от них складывал в специальный холщовый мешочек. То ли коллекцию собирал, то ли после перед подъездными собирался хвастаться, представив им картину мира через пробки от газировки. Причем, негодяй такой, баночные напитки не признавал, подавай ему непременно бутылки.