Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

Колобок не зря повёл их через посёлок аловцев. Несмотря на всю спешку, он велел заглянуть в опустевшие дома и забрать всё, что могло пригодиться в долгом походе. Олег нашёл хороший наплечный мешок и набил его копчёным окороком, связкой сушёной рыбы, головкой сыра, луком, репой, хреном и кулем гречки.

– На похлёбку! – пояснил он на вопросительный взгляд Кости. – Не всё же нам в сухомятку питаться.

Костя кивнул. Он сам прихватил небольшой чугунный котелок, баклажку для воды, нож и срезал с удочек пару лесок с крючками. В одном из дворов стояла кобыла с телегой, и Колобок еле отговорил Олега от затеи удирать верхом. Их немедленно вычислят, и даже не по следам, а просто на глаз. Кобылу с телегой под шапкой-невидимкой не спрячешь.

Как тяжело бы ни было, уходить надо пешком. И не по берегу реки, а как можно дальше от него. По берегу их будут искать в первую очередь. Сойка знает про шапку, и быстро найдёт их, если пойдёт с собаками или цепью. А то, что в бою победят именно разбойники Сойки, у мальчишек сомнений не было. Над командой Садко люди Сойки имели преимущество в живой силе, над аловцами – в огневой мощи и профессиональной подготовке. Если аловцы не перейдут на сторону Сойки и не признают власть Соловья, они будут уничтожены.

Колобок семенил перед мальчишками, уводя их на восток, подальше от Нижнего Волока и от реки. Посёлок скоро скрылся за низкими холмами, и такие же невысокие холмы, покрытые высохшим ковылём и клевером, лежали перед ними впереди.

Местность была открытой, унылой и однообразной. В низинке между двумя холмами попалось небольшое болотце, и Колобок велел мальчишкам потоптаться в жиже, чтобы сбить собак со следа. Шарика тоже завели в лужу по брюхо и изрядно навозили; пёс потом долго отряхивался и счищал с себя жидкую грязь.

Косте с Олегом скоро надоело шагать, взявшись за руки, и они, покрутив головами и убедившись, что на горизонте никого нет, спросили Колобка: нельзя ли снять шапку? Колобок перепугался, но мальчишки, в конце концов, настояли на своём. Олег убрал шапку в сумку, и ребята, разжав руки, пошли быстрее и даже чуток повеселели.

Через несколько часов они набрели на холм, поросший густыми зарослями шиповника. Пёс обежал кущу, обнюхав и помочившись, пролез в заросли и радостно тявкнул оттуда. Олег прорубил саблей лаз, и мальчишки протиснулись один за другим в гущу шиповника, где обнаружили небольшую полянку, вполне подходящую для ночлега.

Шиповник был дикий, высокий, и колючие ветки его смыкались над головами мальчишек. Но внизу было достаточно просторно, чтобы можно было стоять, не наклоняясь, и сидеть, не мешая друг другу, и даже развести костер. Пока Костя собирал с кустов ягоды для отвара, а Колобок, подхватив котелок и баклажку, бегал в соседнюю низинку набрать воды из родничка, Олег, наломав и насобирав сухих веток, высекал кремнем по сабле огонь и вздувал небольшой уютный костерок.

Скоро в котелке забулькала гречневая каша с покрошенным в неё луком и кусочками окорока. Устав и проголодавшись за день мальчишки умяли кашу, дружно согласившись, что никогда ничего вкуснее не ели. Досталось даже Шарику, который терпеливо ждал своей доли, постукивая хвостом по земле. Ему покрошили в остатки каши кусочки хлеба, и Шарик доел стряпню мальчишек, тщательно вылизав котелок.

В жестяных кружках вскипятили отвар шиповника. Ни чаю, ни кофе, ни лимонаду Костя не пил уже много дней и даже удивился, подумав мельком, как мало он из-за этого переживает. Он сердился и капризничал, когда в деревне баба Нина подавала ему какао вместо кофе, а сейчас даже воду надо сначала найти.

Никто не заставлял его сейчас чистить зубы или мыть руки перед едой, но и еды уже никто не предлагал. Раньше Костя недовольничал, когда его заставляли обедать и ужинать по расписанию и всё за собой доедать; сегодня он впервые несколько часов мечтал, как бы поесть, и неважно уже где и что. Будь он один, он давно бы уже устроил привал, но ему не хотелось показаться слабаком перед Олегом, а Олег упрямо шёл и шёл, даже осунувшись от усталости, спотыкаясь и опираясь на саблю.

Сейчас Костя, откинувшись на рюкзак и с блаженством вытянув гудевшие от усталости ноги, осторожно прихлёбывал горячий кисловатый напиток и думал, что делать дальше. Олег, растянувшись напротив него на своём мешке со снедью и положив под бок саблю, тоже пил шиповник и тоже о чём-то думал. Шарик, положив голову на лапы, ни о чём не думал, а просто смотрел в потрескивающий костерок. Колобок сидел напротив Шарика, сцепив ладони на пузе и покручивая большими пальцами.

– Ну, и что дальше? – спросил Костя, ни к кому конкретно не обращаясь. – Какие у нас планы на завтра?

– Надо пробираться к Речным Холмам, Костян, – ответил Олег, подняв на него глаза. – Мы не так уж и далеко от них; если повезёт, дойдём дня за три, может, четыре.

– Нет-нет-нет, ребята! – Колобок испуганно заморгал глазами, заметался взглядом между Костей и Олегом. – Нельзя нам в Речные Холмы, нас там точно сцапают. Что Сойка, что аловцы – первым делом пойдут по волоку и будут стеречь берег и переправы.

– Ладно, тогда что ты предлагаешь? – раздражённо спросил Олег.

– Нам надо найти Лосиный остров, – Колобок говорил, поворачиваясь то к Косте, то к Олегу. – Там хороший сосновый бор, там можно укрыться от воронов Балки, сообразить какой-нибудь шалаш, пока ждём.

– Чего ждём?

– Думаю, я найду там кого-нибудь, чтобы отправить послание в Волхов, какую-нибудь галку или сову. День туда, день обратно – кто-нибудь за нами да явится. Может, Конька пришлют, может, сама царица.

Костя переглянулся с Олегом, и понял, что оба подумали об одном и том же.

– Вряд ли бы аловцы стали бунтовать, если бы не верили, что им ничего не будет, – мрачно произнёс Олег. – А что, если Махоня не врал, Колобок? Ты пошлёшь весть в Волхов, а там уже и… некому посылать… – с затруднением завершил княжич.

– Это невозможно! – категорически отверг Колобок. – Может, в столице что и случилось, но точно не смерть царицы. Если бы она умерла, Махоня сразу бы так и сказал, а не трепался бы вокруг да около. А уж что царевич сбежал, это и вовсе немыслимо. Его не может быть в столице только в одном случае – он на задании. Власть в Волхове есть, и кто-нибудь нам откликнется.

– Ну, допустим, – покивал Олег, грея ладони о кружку. – И далеко нам до Лосиного острова?

– Те же три дня, что и до Речных Холмов, только в другую сторону.

Мальчишки переглянулись, пожали плечами и согласно кивнули. Предложение Колобка было лучшим из возможных, и, если сработает, на этой неделе они будут в Волхове.

Колобок удовлетворённо вздохнул и собрался на разведку, сообщив, что хочет оглядеть округу. Костя попросил его слетать на Волок, узнать, чем там всё закончилось. Олег горячо поддержал приятеля, и Колобок, помявшись для вида, согласился. Лететь было недалеко, мальчишки укрыты надёжно, и можно надеяться, что ничего с ними не случится.

Наказав притушить огонь и оставить только тлеющие угольки, Колобок обернулся неясытью и, тихо прошуршав крыльями, скрылся в темноте. Костя проводил его с тяжёлым сердцем. Он уже не верил, что кто-то выжил, да и Олег, если честно, тоже. Но какое-то настойчивое чувство требовало от них убедиться, что они точно никому уже ничем не помогут.

– Паскудство какое-то, – процедил Олег; Костя плохо видел его в полумраке кустов, но вполне представлял, что он чувствует. – Они же вполне могли сдать меня, Костян! Сдать и уйти! Аловцы же отпускали их. Я ведь даже не рисковал ничем; меня всё равно бы кто-нибудь выкупил – родители, тётка, дед. Почему же они так, а? Сражались, как я не знаю…

Олег закашлялся, поперхнувшись. Костя и сам почувствовал, как у него стало щекотно в горле.

– Вы же меня защищали, – насупившись и стараясь совладать с голосом, ответил он. – От Соловья, и вообще… Ты же попёрся со мной прятать Книгу, хотя и не должен был…

– Да чего ты сравниваешь?! – Олег досадливо махнул рукой. – Ну, чем я рисковал? Парой оплеух и нотаций от мамки. А Садко знал, что идёт на смерть, и его люди тоже, и всё равно предпочли защитить нас, а не сдать.

– Да, – подавленно кивнул Костя. – Они… они крутые!

Ему не нравился Садко, под конец плавания Костя изрядно от него устал и с нетерпением ждал, когда можно будет, наконец, расстаться. Но то, как они расстались сегодня, заставляло его морщиться и кривить губы, не позволяя себе расплакаться. Вживую смерть выглядит совсем не так, как в компьютерных играх и боевиках, особенно когда погибают знакомые и близкие.

– Как думаешь, если мы всё-таки победим, что будет с аловцами? – спросил Костя, старательно глядя в мерцающий чёрно-багровый уголёк. – Ну, и с Сойкой?

Олег посопел. Шарик, потоптавшись, устроился у него под боком, и княжич запустил руку в густую шерсть пса на загривке.


– Ну, что будет, – нехотя ответил он. – Зачинщиков вздёрнут, остальных сошлют куда-нибудь. Сойке точно хана. Если не удерёт с Соловьём, здесь ей конец.

– А если бы ты решал? – не отставал Костя. – Ну, вот представь, что ты князь и тебе надо решить, что делать с аловцами и пиратами. Со всеми. Ты бы что решил?

– Что значит – со всеми? – не понял Олег.

– Ну… со всеми, – смущённо повторил Костя. – Ты же видел – на «Щуку» напали почти все. И мужчины, и женщины, и… все почти. Ты бы их тоже повесил?

Олег опять замолчал. Надолго. Косте уже надоело ждать, и он вскинул голову, когда Олег, наконец, ответил:

– Я тебе так скажу, Костян, – медленно начал он. – По-хорошему, они, конечно, все виноваты и все должны ответить, тут ты прав. Но по закону мы можем казнить только совершеннолетних мужчин. Остальные подлежат увеличению податей, порке или высылке. Но если бы я решал, придумал бы для них что-нибудь вроде темницы тётки Марьи.

– Зеркала? – уточнил Костя.

– Ага, – подтвердил Олег. – То, что они здесь устроили, это, конечно… Это зашквар запредельный! Они крест целовали, разбойники! И предали в который раз!

Последнее княжич выкрикнул, тяжело задышав. Костя вполне понимал приятеля. Он читал про волшебную темницу царицы Марьи и представлял себе, что это такое. По его мнению, предложение Олега было как нельзя кстати; именно такого наказания и заслуживали предатели-аловцы.

В своих представлениях о возмездии Костя почти не думал про Сойку с пиратами. Пираты они и есть пираты. Они не предатели, а простые разбойники, не прикидываются порядочными людьми, от них всегда ждёшь пакости и всегда можно к ней подготовиться. Они знали, что Соловей пошлёт погоню, и были готовы к ней, но как можно было подготовиться к предательству аловцев?! То, что устроили сегодня аловцы, было стократ хуже любого разбоя Соловья, и заслуживало поэтому намного более серьёзного наказания.

Тихий шорох над головами заставил мальчишек испуганно вздрогнуть, но это всего лишь вернулся Колобок. Расспросив его об увиденном, ребята в молчании стали устраиваться ко сну. Они были уже готовы к тому, что расскажет Колобок, но всё равно это произвело на них гнетущее впечатление.

Садко Холм-Озёрский, знаменитый торговец и мореплаватель, первый проникший в Багровые пещеры Моора, бравший неприступную Манцину и уходивший от всего флота Подветренных островов, погиб в нелепой стычке с обычными разбойниками, защищая их, таких же обычных мальчишек. И Костя, и Олег оба чувствовали свою вину в этой гибели, и оба были подавлены.

Ночь обещала быть холодной, и Олег с согласия Колобка снова раздул костёр. Мальчишки легли рядом, положив между собой Шарика, чтобы было теплее, и скоро уснули, устав от целого дня ходьбы и переживаний. Колобок всю ночь караулил костёр, подбрасывая ветки и время от времени выбираясь наружу с проверкой.





* * *


Следующие три дня ребята пробирались к Лосиному острову. Местность была однообразной, пейзаж почти не менялся, и мальчишки изрядно удивлялись, как Колобок ориентируется в этом безлюдном пустынном краю.

Оказалось, что он уже был здесь. Колобок успел исколесить левобережье Живой реки вдоль и поперёк, выполняя одно из поручений Коломны и теперь с лёгкостью нашёл бы дорогу в любое место. Если бы пришлось, он довёл бы ребят по земле до самого Истока, но будем надеяться, говорил Колобок, что не понадобится, да и не пройдут они столько.

Костя и сам чувствовал, что не пройдут. Уже на второй день он ощутил, что идти стало тяжелее, хотя шли они по таким же невысоким и некрутым холмам, изредка пересекая небольшие ручейки и обходя маленькие болотца.

Пообедали в этот день сушёной рыбой с хлебом; готовить горячее не было ни сил, ни желания. Кашу варили вечером, с трудом насобирав сухой травы, кизяка и немного веток для костра. Поели в этот раз без особого аппетита, и, вырыв ножом и саблей в склоне холма небольшое углубление, мальчишки заснули, прижавшись друг к другу, под бдительным присмотром Шарика и Колобка.

Утром Костя проснулся от пронизывающего холода. Маленький костерок давно погас, и разжечь его было нечем. Костя растолкал Олега, у того тоже зуб на зуб не попадал. Ребята торопливо свернулись и двинулись в путь, надеясь побыстрее согреться, но холодный пронизывающий ветер выдувал всякое тепло, что удавалось скопить при ходьбе.

– Беда! – бормотал Олег, поглядывая на серое небо со стремительно несущимися тучами. – Как бы сиверик нас тут не застал! Пропадём тогда, на хрен!

– Это ещё не сиверик, княжич, – успокоил Колобок. – Сиверик бы нас тут же и заморозил, а с этим жить можно. Добраться бы только до Лосиного острова, там уже и не страшно.

– Почему? – спросил Костя.

– Остров на дымных мшарах. Там в любом случае не замёрзнем.

– Почему? – опять спросил заинтересованный Костя. Кажется, про Дымные мшары он в Книге ещё ничего не читал.

– Торфяной огонь, – сказал Колобок. И на недоумённо вскинутые брови мальчика пояснил: – Там под поверхностью почвы горит торф. Летом-то а-та-та, зато зимой и осенью – самое то! Пожаров можно не бояться, зато тепло всегда в наличии.

– Ух, ты! – восхитился Костя. – Надо бы побыстрее. А то ещё одну такую ночь я, блин, не выдержу.

Костя не врал. Поход оказался совсем не таким весёлым делом, как он себе представлял. Он уже с тоской вспоминал душную, тёмную, но такую тёплую и уютную каюту в брюхе «Безумной щуки», где не надо было ни о чём заботиться и переживать, где каждое утро подавали горячий завтрак, а на ужин свежую рыбу, где можно было есть за столом, а спать в кровати, а не делать и то и другое на холодной промёрзшей земле под пронизывающим ветром.

В третью ночь ребятам пришлось совсем туго. Сумерки застали их на плоскогорье, где не было ни единого укрытия и ни малейшего признака воды. Колобок говорил, что надо пройти ещё несколько вёрст, и там начнётся спуск в мшары. Но мальчишки выбились из сил и просто опустились на землю не в силах подняться.

Нечем было развести костер, негде было укрыться от ветра. Мальчишки доели хлеб и копчёный окорок, пожевали сырую репу и, натянув на уши шапки, свернулись в клубок лицом друг к другу. Шарик, носившийся ведь день по плоскогорью и поймавший себе на обед жирного суслика, лежал между мальчиками и старательно согревал их.

Встревоженный Колобок дождался, пока мальчики забудутся беспокойным сном, и сорвался на поиски. Если мальчишек не согреть, до утра они могут и не дожить…

…Утром Костя проснулся с ощущением непривычного тепла и уюта. Он разлепил глаза, пошевелил рукой и понял, что лежит обложенный чем-то плотным и тёплым.

– Проснулся, Костян?! – раздался бодрый голос Олега. – Вставай давай, жрать охота.

– Что это? – Костя приподнялся, ощупывая вокруг себя странные травянистые комья, похожие на куски дерна.

– Скажи спасибо Колобку. Если бы он не сгонял и не принёс нам земли с дымных мшар, мы бы с тобой околели за ночь. Круто, да?!

– Ага! – пробормотал Костя, ощупывая до странности тёплые комья серой земли с проросшей в них сухой травой. – Ты когда успел, Колобок?