Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного
Часть 78 из 141 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Костя вспоминал родительский дом и думал, что, по сравнению с тем, где он сейчас, было там совсем не так уж плохо. Он жалел, что потерял свой телефон где-то в Скальном Грае и не может посмотреть даже фотографии.
В это время ему и приснилась мама. И, проснувшись наутро, Костя почувствовал себя так тоскливо и сиротливо, как ещё ни разу за всё время в этом мире.
Он умылся из медной лохани и вернулся в каюту, где непривычно оживлённый Олег раскладывал кашу по тарелкам.
– Чего это ты развеселился? – буркнул Костя, плюхнувшись на застеленную кровать, служившую днём диваном, и нехотя придвигая к себе тарелку.
– К Волоку подходим, – Олег кивнул на Колобка, видимо, и принёсшего эту новость. – Ешь быстрее. Через час пристанем и будем выгружаться.
– Выгружаться? – Костя с надеждой посмотрел на Олега. – Нам тоже можно выйти?
– Если бы! – вздохнул Олег с досадой. – Я уже просил у капитана – ни в какую!
– Бли-и-ин! – Костя с отвращением посмотрел на кашу. Есть ему не хотелось. Ему хотелось выйти. Хотя бы на палубу, хотя бы просто побегать на свету.
Две недели! За две недели, обещал Колобок, они доберутся до Истока, а они ещё даже и половину не прошли. И мало ли что их ещё ждёт впереди! Колобок виновато поглядывал на расстроенного мальчика и не знал, чем его утешить.
Через час, как и сказал Олег, стали выгружаться. Тяжёлая галера ткнулась носом в берег, Садко с помощниками спустился с борта и пошёл договариваться с аловцами.
Глава 13. Бунт на Нижнем Волоке
Аловцы – небольшое разбойничье племя, облюбовавшее когда-то каскад порогов для грабежа проходивших судов. Они успешно промышляли много лет, пока не достали всех вокруг и почти не прекратили судоходство по реке. Экспедиционные отряды из Волхова и Скального Грая при щедрой финансовой поддержке Содружества Семиградья совершили несколько рейдов в район Большой Излучины и изрядно потрепали аловцев, вырезав едва ли не половину взрослого мужского населения. Оставшимся было обещано, что их ждёт та же участь, если не прекратят разбой, и с тех пор аловцы притихли.
Они не оставили свои поселения на волоках – Нижнем, Среднем и Верхнем, – но занимались теперь проводом судов за умеренную плату. Тяжёлые ладьи и галеры ставили на катки и волокли по утрамбованному берегу мимо бурлящих порогов. Ставили на чистую воду, получали оговоренную плату и ждали следующего.
Занимались аловцы и ремонтом судов, продавали запасные вёсла, мачты, паруса и якоря. Торговали продовольствием и выпивкой, держали постоялые дворы и кабаки – в общем, не бедствовали. Но периодически продолжали тревожить окрестности смутными волнениями, то и дело прокатывавшихся в их среде напоминаниями о славном прошлом, и глухими обидами на сильных и богатых соседей, укротивших их воровскую страсть. До возвышения Соловья самые опасные разбойники выходили из аловцев, и в пиратской команде Соловья их тоже было немало.
По всему этому Садко считал сейчас Нижний Волок самым опасным местом на реке. Если Соловей уже прислал к аловцам и те переметнулись к нему – жди беды. Провести «Щуку» через пороги будет адски трудно.
Садко поделился своими опасениями с Колобком, а тот с ребятами. Пока капитан уходил договариваться о переволоке, Колобок предупредил их о возможных проблемах и велел держаться начеку.
Костя почесал в затылке.
– А почему нельзя просто углубить русло реки и забыть про все эти волоки? – спросил он. – На фига каждый раз дрожать с этих аловцев?
– То есть как углубить? – непонимающе нахмурился Олег. – Это же пороги, Костян! Тут скалистое дно, чем его углублять?
– Ну, да, – досадливо поморщился Костя. – Не подумал. Это в нашем мире всякие буры проходческие, машины. Хотя, – оживился он снова, – можно же отвести реку плотинами и пробить дно киркой. Или вообще волшебством. Собрались бы тут Марья Моревна с княгиней, поколдовали и пробили бы русло. Вообще аловцы тут не нужны будут.
– Точно! – у Олега заблестели глаза, он оживился не меньше приятеля. – Как Южный обход! Ну, Костян, ну ты голова! Обязательно надо сделать после войны! А то, понимаешь, сидят тут и мзду емлют, разбойники! Ни за что ни про что! Да ещё и за перевоз хотят. Хрен им, а не перевоз! Мы ещё и мост построим, чтобы и к нам, и в Волхов из Семиградья без пересадок добираться.
Олег восторженно рассуждал, как устроит тут всё по-новому, когда восстановится мир. Костя смотрел на приятеля с улыбкой. Он-то рассматривал проблему исключительно с точки зрения инженерной логики, а Олег вцепился в неё как будущий князь и правитель.
Эта мысль его позабавила и развеселила; он даже забыл о своей утренней хандре, сопровождавшей его все последние дни.
Над головами раздались тяжёлые шаги – вернулся Садко с помощниками. Несколько секунд ребята почти ничего не слышали, потом команда, собравшаяся на палубе, разразилась гневными криками и отборным матом.
Мальчишки тревожно переглянулись. Шарик поскрёбся в дверь каюты.
– Один момент, ребята! – Колобок соскочил с табуретки. – Пойду узнаю, что там стряслось.
Он выскочил из каюты вместе с Шариком. Мальчишки переглянулись ещё раз, согласно кивнули друг другу и тоже выбежали.
Подбежав к лестнице на верхнюю палубу, они замерли и прислушались. Говорили капитан с Колобком, изредка перебиваемые раздражёнными голосами команды.
– Ни в коем случае! – звенел тонкий голос Колобка. – Это абсолютно исключено!
– И я бы с тобой согласился в любой другой ситуации, – гудел Садко. – Но сейцас у нас выбора нет. Нам надо пройци Волок и как можно быстрее.
– Попробуйте ещё раз, капитан, – настаивал Колобок. – Поторгуйтесь, отдайте всё, что у вас есть, – царица возместит. Но мальчиками нельзя рисковать.
– Да они пушки хоцят, понимаешь ты или нет?! – повысил голос Садко. – Как я без пушек пойду дальше? Да и царица мне голову оторвёт вместо возмещения, если я этим разбойникам пушки оставлю.
Гул возмущённых голосов поддержал капитана.
– Пушки? – смущённо переспросил Колобок. – С чего им вдруг пушки понадобились?
– Говорю же тебе, до нихдошли слухи из Лукоморья. Они твердят, цто всем там заправляет Соловей, княжеское семейство вырезано и подциняться некому. А пушки им, типа, для обороны от банд Соловья – со всех берут.
– Брешут!
– Ясное дело! Вот и разубедим их. Явим княжича и его именем потребуем дать проход.
Олег посмотрел на Костю заблестевшими глазами. Ясное дело – его эта перспектива весьма воодушевила.
– Нельзя рисковать княжичем! – настаивал Колобок. – Вели им дать проход именем царицы. Мы её законные представители, у нас охранная грамота.
– Кстати, об этом, – Садко замялся. Ребята даже отсюда представили, как он смущённо закряхтел, почесал затылок. – Про царицу тут тоже… это самое… Мол, лежит при смерти, а то и умерла, в столице разброд, царевиц сбежал, а Змей Елены разоряет округу. В общем, дескать, власти нет и никто им не указ – ни Волхов, ни Скальный Грай.
– Враньё! Мерзавцы! Насовать им в хлебало! Вздёрнуть баламутов! Опять старое вспомнили! – хор возмущённых криков перекрыл слабенький голос Колобка, и ребята не услышали, что он сказал Садко.
Мальчишки смятенно переглянулись, не зная, чему верить. Новости казались невероятными, и даже если аловцы не врали, их самих могли обмануть. С другой стороны, они уже много дней не получали никаких известий из внешнего мира, и кто знает, что за это время могло произойти в Волхове, да и в других местах?!
В нестройном возмущении команды Косте послышалась какая-то неуверенность. Кажется, люди Садко тоже не знали, что думать и действительно ли аловцы всё наврали?
– Тихо! – зычный голос капитана перекрыл все прочие. – Пушки я этим татям не отдам! У нас их и так всего цетыре, и слуцись цто, отбиваться будет нецем. Нам надо сегодня пройти волок, и мы пройдём. Если потребуецца – силой. Но сперва попробуем добром.
Над головами ребят раздались тяжёлые шаги подбитых капитанских сапог. Они даже не попытались бежать или прятаться.
– Та-а-ак! – протянул Садко, спустившись по трапу и оглядев стоявших рядом мальчишек. – Всё уже слышали, знацит?!
– Я готов, капитан! – Олег смело шагнул вперёд, вздёрнул голову. – Скажите, что делать?
– М-да, – Садко смущённо оглядел княжича, кажется, до сих пор сомневаясь. – В общем… при такой нужде… ницего сложного, на самом деле. Постоишь со мной, подтвердишь всё, цто скажу. Держись браво, смотри грозно. Надо, цтоб эти разбойники увидели здесь князя, увидели власть. Мы никуда не бежим, мы доставляем тебя от родителей к тётке, понял? И ты у нас здесь луцшее доказательство, цто всё под контролем.
Олег кивнул, поразив Костю то ли напускным, то ли истинным спокойствием.
«Вот это князь! – завистливо подумал он. – Мне бы так!»
– Ну, пошли! – Соловей взял Олега за плечо, подтолкнул к лестнице. – А ты, парень, обожди, – он повернулся к Косте. – Тебе светиться нельзя. Да и незацем, пока цто.
«Ну, уж нет! – думал Костя, подождав, пока Садко с Олегом поднимутся на палубу, и бегом устремляясь обратно. – Я, блин, тут один не останусь. Я тоже хочу посмотреть».
Он забежал в каюту, нашарил у Олега под матрасом шапку-невидимку, накинул свой замшевый скальграйский зипун и устремился обратно.
Надев шапку, Костя осторожно, стараясь не дышать, поднялся по трапу на палубу. Глаза, отвыкшие за две недели от чистого дневного света, сразу же заслезились, и ему пришлось остояться и подождать, пока они привыкнут.
Было холодно и ветрено. Костя, поёжившись, натянул шапку поглубже и запахнул зипун поплотнее, застегнув верхнюю пуговицу.
Он стоял на палубе покорёженной и побитой омутом галеры, рядом с торчащим обломком сломанной мачты. Причалов не было. Галера наискось уткнулась килем прямо в пологий песчаный берег. Слева берег поднимался невысокими, но крутыми холмами, поросшими лесом, и проволочь галеру там было нельзя.
Впереди река бурлила и ревела, падая с обрывистых ступеней и просачиваясь сквозь острые чёрные камни, торчащие из воды. Идеальные условия для рафтинга, подумал Костя, но не для прохода тяжёлых торговых судов.
– Собирай народ! – проорал Садко, заставив его вздрогнуть и повернуться к носу корабля, где сгрудилась команда, загораживая капитана, Олега и Колобка. – Не пойду больше к вам баять, сюда давайте!
Костя осторожно прислонился к правому борту, стараясь не шуметь и не привлекать внимание Шарика, чей хвост мелькал впереди, рядом с Олегом.
Метрах в трёхстах от берега стоял посёлок, от которого подходили группы людей. Несколько человек стояло под самым носом галеры, махая руками и подзывая идущих.
«Аловцы! – подумал Костя. – Вот они какие – аловцы!»
Они были одеты в потёртые кожаные куртки и шаровары, заправленные в невысокие, подвязанные на лодыжках сапоги. У многих на ремнях висели боевые топоры. Мужчины носили длинные вислые усы и длинные волосы, стянутые в хвост. Женщины, напротив, стриглись коротко и красили волосы.
«Как Сойка! – сообразил Костя. – Видимо, она тоже из них».
– Ну что, Холм-Озёрский?! – крикнул один из подошедших. – Что решил? Уступаешь нам пушки или назад вертаеться?
Видимо, он здесь главный, решил Костя. Он был совсем седой, старше всех прочих; кожаная куртка его была обильно украшена бахромой и лакированными пуговицами, а вместо топора за поясом торчал короткий меч.
– Ни то ни другое, – крикнул Садко в ответ. – Слушай сюда, Махоня! Княжья семья в целости и сохранности. Видишь, кто тут? – он взял Олега за плечи, выдвинул вперёд. – Сын князя Скаль-Грайского и твой князь, знацит, тоже. По закону, по обыцаю и по старому уговору. Ты ему крест целовал. Так цто хорош кобениться. Дай путь чист и возьми, цто по уговору. Не больше.
– Сын, говоришь? – Махоня подошёл поближе, прищурился, задрав голову. – А чем докажешь? Мало ли какого мальчишку мог вытащить.
– Глаза протри! – рявкнул Садко. – В позапрошлом году проплывали здесь Скаль-Грайские, останавливались. Ты же их принимал. Забыл, цто ли? Не узнал?
– За два года дети быстро растут, порой и не узнаешь, – парировал Махоня, складывая ладонь лодочкой и приставляя к глазам. – Коли ты и в самом деле княжич Олег, так скажи мне – чем вас тут угощали в прошлый раз?
– Э-э-э… – Олег замялся. – Стерляжьей ухой, кажется. Жареным сайгаком с лепёшками, козьим сыром и клюквой. Да, клюквой, кажется. Или брусникой, не помню уже точно. Помню, что батя тебе этот меч подарил.
Олег ткнул пальцем в меч на поясе старосты. Тот молчал, настороженно глядя на княжича.
К первой группе подтянулись и другие. Теперь за спиной Махони стояло человек сорок здоровых мужиков. Некоторые уже, словно невзначай, вынимали топоры и пробовали пальцем остроту лезвия.
В это время ему и приснилась мама. И, проснувшись наутро, Костя почувствовал себя так тоскливо и сиротливо, как ещё ни разу за всё время в этом мире.
Он умылся из медной лохани и вернулся в каюту, где непривычно оживлённый Олег раскладывал кашу по тарелкам.
– Чего это ты развеселился? – буркнул Костя, плюхнувшись на застеленную кровать, служившую днём диваном, и нехотя придвигая к себе тарелку.
– К Волоку подходим, – Олег кивнул на Колобка, видимо, и принёсшего эту новость. – Ешь быстрее. Через час пристанем и будем выгружаться.
– Выгружаться? – Костя с надеждой посмотрел на Олега. – Нам тоже можно выйти?
– Если бы! – вздохнул Олег с досадой. – Я уже просил у капитана – ни в какую!
– Бли-и-ин! – Костя с отвращением посмотрел на кашу. Есть ему не хотелось. Ему хотелось выйти. Хотя бы на палубу, хотя бы просто побегать на свету.
Две недели! За две недели, обещал Колобок, они доберутся до Истока, а они ещё даже и половину не прошли. И мало ли что их ещё ждёт впереди! Колобок виновато поглядывал на расстроенного мальчика и не знал, чем его утешить.
Через час, как и сказал Олег, стали выгружаться. Тяжёлая галера ткнулась носом в берег, Садко с помощниками спустился с борта и пошёл договариваться с аловцами.
Глава 13. Бунт на Нижнем Волоке
Аловцы – небольшое разбойничье племя, облюбовавшее когда-то каскад порогов для грабежа проходивших судов. Они успешно промышляли много лет, пока не достали всех вокруг и почти не прекратили судоходство по реке. Экспедиционные отряды из Волхова и Скального Грая при щедрой финансовой поддержке Содружества Семиградья совершили несколько рейдов в район Большой Излучины и изрядно потрепали аловцев, вырезав едва ли не половину взрослого мужского населения. Оставшимся было обещано, что их ждёт та же участь, если не прекратят разбой, и с тех пор аловцы притихли.
Они не оставили свои поселения на волоках – Нижнем, Среднем и Верхнем, – но занимались теперь проводом судов за умеренную плату. Тяжёлые ладьи и галеры ставили на катки и волокли по утрамбованному берегу мимо бурлящих порогов. Ставили на чистую воду, получали оговоренную плату и ждали следующего.
Занимались аловцы и ремонтом судов, продавали запасные вёсла, мачты, паруса и якоря. Торговали продовольствием и выпивкой, держали постоялые дворы и кабаки – в общем, не бедствовали. Но периодически продолжали тревожить окрестности смутными волнениями, то и дело прокатывавшихся в их среде напоминаниями о славном прошлом, и глухими обидами на сильных и богатых соседей, укротивших их воровскую страсть. До возвышения Соловья самые опасные разбойники выходили из аловцев, и в пиратской команде Соловья их тоже было немало.
По всему этому Садко считал сейчас Нижний Волок самым опасным местом на реке. Если Соловей уже прислал к аловцам и те переметнулись к нему – жди беды. Провести «Щуку» через пороги будет адски трудно.
Садко поделился своими опасениями с Колобком, а тот с ребятами. Пока капитан уходил договариваться о переволоке, Колобок предупредил их о возможных проблемах и велел держаться начеку.
Костя почесал в затылке.
– А почему нельзя просто углубить русло реки и забыть про все эти волоки? – спросил он. – На фига каждый раз дрожать с этих аловцев?
– То есть как углубить? – непонимающе нахмурился Олег. – Это же пороги, Костян! Тут скалистое дно, чем его углублять?
– Ну, да, – досадливо поморщился Костя. – Не подумал. Это в нашем мире всякие буры проходческие, машины. Хотя, – оживился он снова, – можно же отвести реку плотинами и пробить дно киркой. Или вообще волшебством. Собрались бы тут Марья Моревна с княгиней, поколдовали и пробили бы русло. Вообще аловцы тут не нужны будут.
– Точно! – у Олега заблестели глаза, он оживился не меньше приятеля. – Как Южный обход! Ну, Костян, ну ты голова! Обязательно надо сделать после войны! А то, понимаешь, сидят тут и мзду емлют, разбойники! Ни за что ни про что! Да ещё и за перевоз хотят. Хрен им, а не перевоз! Мы ещё и мост построим, чтобы и к нам, и в Волхов из Семиградья без пересадок добираться.
Олег восторженно рассуждал, как устроит тут всё по-новому, когда восстановится мир. Костя смотрел на приятеля с улыбкой. Он-то рассматривал проблему исключительно с точки зрения инженерной логики, а Олег вцепился в неё как будущий князь и правитель.
Эта мысль его позабавила и развеселила; он даже забыл о своей утренней хандре, сопровождавшей его все последние дни.
Над головами раздались тяжёлые шаги – вернулся Садко с помощниками. Несколько секунд ребята почти ничего не слышали, потом команда, собравшаяся на палубе, разразилась гневными криками и отборным матом.
Мальчишки тревожно переглянулись. Шарик поскрёбся в дверь каюты.
– Один момент, ребята! – Колобок соскочил с табуретки. – Пойду узнаю, что там стряслось.
Он выскочил из каюты вместе с Шариком. Мальчишки переглянулись ещё раз, согласно кивнули друг другу и тоже выбежали.
Подбежав к лестнице на верхнюю палубу, они замерли и прислушались. Говорили капитан с Колобком, изредка перебиваемые раздражёнными голосами команды.
– Ни в коем случае! – звенел тонкий голос Колобка. – Это абсолютно исключено!
– И я бы с тобой согласился в любой другой ситуации, – гудел Садко. – Но сейцас у нас выбора нет. Нам надо пройци Волок и как можно быстрее.
– Попробуйте ещё раз, капитан, – настаивал Колобок. – Поторгуйтесь, отдайте всё, что у вас есть, – царица возместит. Но мальчиками нельзя рисковать.
– Да они пушки хоцят, понимаешь ты или нет?! – повысил голос Садко. – Как я без пушек пойду дальше? Да и царица мне голову оторвёт вместо возмещения, если я этим разбойникам пушки оставлю.
Гул возмущённых голосов поддержал капитана.
– Пушки? – смущённо переспросил Колобок. – С чего им вдруг пушки понадобились?
– Говорю же тебе, до нихдошли слухи из Лукоморья. Они твердят, цто всем там заправляет Соловей, княжеское семейство вырезано и подциняться некому. А пушки им, типа, для обороны от банд Соловья – со всех берут.
– Брешут!
– Ясное дело! Вот и разубедим их. Явим княжича и его именем потребуем дать проход.
Олег посмотрел на Костю заблестевшими глазами. Ясное дело – его эта перспектива весьма воодушевила.
– Нельзя рисковать княжичем! – настаивал Колобок. – Вели им дать проход именем царицы. Мы её законные представители, у нас охранная грамота.
– Кстати, об этом, – Садко замялся. Ребята даже отсюда представили, как он смущённо закряхтел, почесал затылок. – Про царицу тут тоже… это самое… Мол, лежит при смерти, а то и умерла, в столице разброд, царевиц сбежал, а Змей Елены разоряет округу. В общем, дескать, власти нет и никто им не указ – ни Волхов, ни Скальный Грай.
– Враньё! Мерзавцы! Насовать им в хлебало! Вздёрнуть баламутов! Опять старое вспомнили! – хор возмущённых криков перекрыл слабенький голос Колобка, и ребята не услышали, что он сказал Садко.
Мальчишки смятенно переглянулись, не зная, чему верить. Новости казались невероятными, и даже если аловцы не врали, их самих могли обмануть. С другой стороны, они уже много дней не получали никаких известий из внешнего мира, и кто знает, что за это время могло произойти в Волхове, да и в других местах?!
В нестройном возмущении команды Косте послышалась какая-то неуверенность. Кажется, люди Садко тоже не знали, что думать и действительно ли аловцы всё наврали?
– Тихо! – зычный голос капитана перекрыл все прочие. – Пушки я этим татям не отдам! У нас их и так всего цетыре, и слуцись цто, отбиваться будет нецем. Нам надо сегодня пройти волок, и мы пройдём. Если потребуецца – силой. Но сперва попробуем добром.
Над головами ребят раздались тяжёлые шаги подбитых капитанских сапог. Они даже не попытались бежать или прятаться.
– Та-а-ак! – протянул Садко, спустившись по трапу и оглядев стоявших рядом мальчишек. – Всё уже слышали, знацит?!
– Я готов, капитан! – Олег смело шагнул вперёд, вздёрнул голову. – Скажите, что делать?
– М-да, – Садко смущённо оглядел княжича, кажется, до сих пор сомневаясь. – В общем… при такой нужде… ницего сложного, на самом деле. Постоишь со мной, подтвердишь всё, цто скажу. Держись браво, смотри грозно. Надо, цтоб эти разбойники увидели здесь князя, увидели власть. Мы никуда не бежим, мы доставляем тебя от родителей к тётке, понял? И ты у нас здесь луцшее доказательство, цто всё под контролем.
Олег кивнул, поразив Костю то ли напускным, то ли истинным спокойствием.
«Вот это князь! – завистливо подумал он. – Мне бы так!»
– Ну, пошли! – Соловей взял Олега за плечо, подтолкнул к лестнице. – А ты, парень, обожди, – он повернулся к Косте. – Тебе светиться нельзя. Да и незацем, пока цто.
«Ну, уж нет! – думал Костя, подождав, пока Садко с Олегом поднимутся на палубу, и бегом устремляясь обратно. – Я, блин, тут один не останусь. Я тоже хочу посмотреть».
Он забежал в каюту, нашарил у Олега под матрасом шапку-невидимку, накинул свой замшевый скальграйский зипун и устремился обратно.
Надев шапку, Костя осторожно, стараясь не дышать, поднялся по трапу на палубу. Глаза, отвыкшие за две недели от чистого дневного света, сразу же заслезились, и ему пришлось остояться и подождать, пока они привыкнут.
Было холодно и ветрено. Костя, поёжившись, натянул шапку поглубже и запахнул зипун поплотнее, застегнув верхнюю пуговицу.
Он стоял на палубе покорёженной и побитой омутом галеры, рядом с торчащим обломком сломанной мачты. Причалов не было. Галера наискось уткнулась килем прямо в пологий песчаный берег. Слева берег поднимался невысокими, но крутыми холмами, поросшими лесом, и проволочь галеру там было нельзя.
Впереди река бурлила и ревела, падая с обрывистых ступеней и просачиваясь сквозь острые чёрные камни, торчащие из воды. Идеальные условия для рафтинга, подумал Костя, но не для прохода тяжёлых торговых судов.
– Собирай народ! – проорал Садко, заставив его вздрогнуть и повернуться к носу корабля, где сгрудилась команда, загораживая капитана, Олега и Колобка. – Не пойду больше к вам баять, сюда давайте!
Костя осторожно прислонился к правому борту, стараясь не шуметь и не привлекать внимание Шарика, чей хвост мелькал впереди, рядом с Олегом.
Метрах в трёхстах от берега стоял посёлок, от которого подходили группы людей. Несколько человек стояло под самым носом галеры, махая руками и подзывая идущих.
«Аловцы! – подумал Костя. – Вот они какие – аловцы!»
Они были одеты в потёртые кожаные куртки и шаровары, заправленные в невысокие, подвязанные на лодыжках сапоги. У многих на ремнях висели боевые топоры. Мужчины носили длинные вислые усы и длинные волосы, стянутые в хвост. Женщины, напротив, стриглись коротко и красили волосы.
«Как Сойка! – сообразил Костя. – Видимо, она тоже из них».
– Ну что, Холм-Озёрский?! – крикнул один из подошедших. – Что решил? Уступаешь нам пушки или назад вертаеться?
Видимо, он здесь главный, решил Костя. Он был совсем седой, старше всех прочих; кожаная куртка его была обильно украшена бахромой и лакированными пуговицами, а вместо топора за поясом торчал короткий меч.
– Ни то ни другое, – крикнул Садко в ответ. – Слушай сюда, Махоня! Княжья семья в целости и сохранности. Видишь, кто тут? – он взял Олега за плечи, выдвинул вперёд. – Сын князя Скаль-Грайского и твой князь, знацит, тоже. По закону, по обыцаю и по старому уговору. Ты ему крест целовал. Так цто хорош кобениться. Дай путь чист и возьми, цто по уговору. Не больше.
– Сын, говоришь? – Махоня подошёл поближе, прищурился, задрав голову. – А чем докажешь? Мало ли какого мальчишку мог вытащить.
– Глаза протри! – рявкнул Садко. – В позапрошлом году проплывали здесь Скаль-Грайские, останавливались. Ты же их принимал. Забыл, цто ли? Не узнал?
– За два года дети быстро растут, порой и не узнаешь, – парировал Махоня, складывая ладонь лодочкой и приставляя к глазам. – Коли ты и в самом деле княжич Олег, так скажи мне – чем вас тут угощали в прошлый раз?
– Э-э-э… – Олег замялся. – Стерляжьей ухой, кажется. Жареным сайгаком с лепёшками, козьим сыром и клюквой. Да, клюквой, кажется. Или брусникой, не помню уже точно. Помню, что батя тебе этот меч подарил.
Олег ткнул пальцем в меч на поясе старосты. Тот молчал, настороженно глядя на княжича.
К первой группе подтянулись и другие. Теперь за спиной Махони стояло человек сорок здоровых мужиков. Некоторые уже, словно невзначай, вынимали топоры и пробовали пальцем остроту лезвия.