Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

Костя испуганно схватился за край столика и понял, что его трясёт вместе со всем кораблём. Он хотел спросить у Олега, что происходит, но не успел ничего произнести, как с палубы раздался режущий вопль:

– Омут! Держите вёсла! Держите вёсла!

Костя похолодел. Неужели они наткнулись на один из блуждающих омутов? Неужели их сейчас затянет в водоворот и унесёт в непроглядную тёмную глубину?

Галеру начало разворачивать вокруг оси. Вцепившись в края столика, с расширенными от ужаса глазами мальчишки слышали, как на палубе, срывая голос, матерясь и мечась от борта к борту, Садко командует одним гребцам удерживать галеру против водоворота, а другим выправлять её на чистую воду.

Ничего не помогало, водоворот омута был слишком силён. «Щука» провернулась один полный раз вокруг оси, потом второй.

– Руль сломало! – услышали ребята в отдалении панический крик рулевого. – Ни хрена не сдержать!

Садко приказал примотать вёсла к рукам ремнями, но было поздно. Мощный водоворот уже вырывал вёсла из рук гребцов, сдирая, порой, вместе с кожей.

Тяжёлую галеру начало вращать в водовороте омута, как щепку в ведре. Костю отбросило к стенке каюты. У него закружилась голова, он чувствовал себя, как на карусели, с той лишь разницей, что сейчас ему было не весело и жутко, а просто жутко.

«Неужто конец?!» – пронеслось у него в голове. Повисший на противоположной стенке Олег смотрел на него такими же расширенными глазами; повизгивающего Шарика бросало от стены к стене вместе с табуреткой, подсвечником и рюкзаком.

– Жир! – проорал Садко у них над головами. – Васька, жир тащи!

С грохотом протопали по палубной лестнице сапоги. Краешком сознания, пытаясь удержаться в ещё ощутимой реальности, Костя сообразил, что Васька Гусь бросился в трюм за китовым жиром.

«Только бы успел, только бы успел!» – молил Костя, цепляясь руками за стены и придерживая ногой пойманный за лямку рюкзак.

Раздался страшный треск, что-то оглушительно грохнулось на палубу и, перевалившись через борт, накренило судно почти параллельно воде. Костя с Олегом скатились к внешней стенке и, стукнувшись лбами, увидели в окошечке стремительно несущуюся реку в сантиметре от борта. Через мгновение галера выпрямилась и мальчишки шмякнулись обратно на койки.

– Мачта сломалась! – крикнул Олег.

Это Костя уже понял. Без мачты судно уже не так болтало в водовороте, но его продолжало засасывать всё глубже и быстрее, и Костя со страхом ждал, что вот-вот в окошко хлынет вода и тогда уже никакой жир не поможет.

Кто-то торопливо, цепляясь руками за стены, пробежал мимо каюты и вскарабкался по лестнице на палубу.

«Васька! – мелькнуло в голове у Костика. – Ну, давай же, давай!»

Секунд пять их продолжало болтать и вращать с такой же силой, затягивая в глубину. Потом Костя почувствовал, что вращение замедлилось. Водоворот терял силу, вращая корабль с натугой, всё медленнее и медленнее, пока не остановился совсем.

– Запасные! – услышали мальчишки истошный крик Садко. – Запасные вёсла и – ходу! У нас полминуты, бл…

Дальше следовал поток отборного мата, несколько секунд беготни над головами и наконец спасительный плеск за бортом. Костя аж застонал от облегчения, когда услышал удары вёсел о воду и почувствовал, как галера медленно, с натугой, тронулась с места.

Садко разорялся, бегая по палубе и требуя грести быстрее. Костя вспомнил, что действие китового жира недолговечно и опять испугался.

– Почему так медленно? – Костя даже не спрашивал, он размышлял вслух. Но Олег немедленно ответил:

– Вёсел не хватает. Запасных всегда меньше, чем основных, а те все повыбивало.

Олег был прав. Когда они всё-таки выползли из омута и непосредственная опасность миновала, в каюту спустился Колобок и рассказал, что по итогам вечера галера лишилась рулевого управления, мачты, половины вёсел и одного гребца, которого вырвало водоворотом вместе с веслом и затянуло в пучину.





* * *


Костя плохо спал в эту ночь. Второй раз по его вине, хоть и косвенно, гибнут люди. Если бы он не пришёл в этот мир, ничего бы этого не было. Рита не застряла бы в Волхове, Соловей не захватил бы Скальный Грай и флот Салтана, перебив команду, им не пришлось бы бежать, подвергая риску свои и чужие жизни. А всё потому, что Алексею Ивановичу зачем-то понадобилось вернуться сюда.

Зачем? И почему таким хитровыделанным способом? Почему для этого понадобился он, Костя Благов, самый обычный мальчишка?

Костя осторожно вытащил Книгу и укрылся с ней под одеялом, включив фонарик-брелок. Батарейка уже садилась и фонарик светил слабо, но читать с ним ещё было можно. Раз эта Книга такое грозное оружие, как говорил Бессмертный, а они всё равно на войне, пора уже ему использовать это оружие. И в своих интересах, и в интересах друзей.

Костя давно уже перестал читать Книгу подряд. Он пролистывал наугад и выбирал сказки с самым интересным и интригующим названием. Он понимал, конечно, что это всё немного по-детски, но ничего не мог с собой поделать. Даже в этой Книге были главы, казавшиеся ему скучными и неинтересными – например, про Хранителей в Малахите и про всё, с ними связанное. Костя не понимал, к чему они вообще.

С другой стороны, с тех пор как он попал сюда, ему было жутко интересно читать про своих новых знакомых – Марью Моревну, княгиню Ольгу, Соловья, Яну с Олегом. Сейчас Костя хотел прочитать как можно больше про Кощея, чтобы узнать, наконец, что ему понадобилось от него и зачем он так стремится вернуться сюда.

Пролистав несколько страниц в середине, Костя наткнулся на «Главную тайну Ядвиги Полонской». Он задумался.

Ладно, он узнал тайну царицы Марьи и никакого удовольствия ему это не доставило. Наверное, потому что в глубине души ощущал к ней некоторую симпатию, несмотря на то, как она обошлась с ним. У него комок в горле стоял, когда он читал, как маленькая Маша убегала с сестрёнкой на руках из горящего дома, в котором погибали её родители. Она была крёстной Олега с Яной, безумно любила своих племянников, и Косте было неприятно узнавать о её не слишком благовидных секретах.

Но Ядвига ему никто. Он её даже не знает, по крайней мере, лично. То, что он успел прочитать про неё, никаких симпатий не вызывало. Завистливая ведьма, подставившая и убившая свою подругу, а с ней и половину семьи Троекуровых – какая у неё может быть ещё тайна, по сравнению с этой?!

Костя решился. Он повернулся набок, оперся на локоть и навёл фонарик на чёткие строчки старой сказки. Сказки, может, и старые, но многие их герои до сих пор живы, и чем больше он про них узнает, тем лучше будет понимать, как ему действовать.

Он водил слабеньким лучиком по строчкам и, затаив дыхание, молил, чтобы батарейка не села раньше, чем он дочитает. То, что открывалось со страниц этой сказки, меняло всё его представление и переворачивало картину здешнего мира с ног на голову.


Только сейчас Костя в полной мере осознал, что имел в виду Алексей Иванович, когда говорил про Книгу, как про атомную бомбу. Раскрытая тайна Ядвиги действительно могла разнести всё вокруг, обрушить целые царства и устои волшебного миропорядка.

И ведь Бессмертный же обо всём этом уже знает, думал Костя, убирая Книгу дрожащими руками обратно в рюкзак. Он же всю её прочитал, он же наизусть её выучил. И каково ему жить со всем этим, зная, что ничего не может поделать и ни на что повлиять оттуда, из другого мира? Не за этим ли и послал его сюда, чтобы что-то сделал он, Костя?!

Костя откинулся на подушку, с трудом удерживаясь, чтобы не заорать от переполнявших мыслей и чувств. Ему захотелось растолкать Олега, поделиться своим открытием хотя бы с ним. Он боролся, как мог, всё время напоминая себе наставление Бессмертного, но в конце концов понял, что не сможет. Эта тайна слишком большая для него. Он не справится с ней один.

Костя пересел на койку Олега и тихонько пихнул в бок.

– Чего? – спросил Олег, мгновенно просыпаясь.

Вот что удивляло и восхищало Костю в Олеге, так эта его способность спать чутко и просыпаться легко. Его самого разбудить было далеко не так просто.

– Мне надо тебе кое-что рассказать, – прошептал он, придвигаясь к Олегу, приподнявшемуся на подушке. – Кое-что важное. Действительно важное. Но сначала поклянись, что никому ничего не расскажешь.

– А чего? – Олег покосился на рюкзак, выглядывавший из-под койки. – Ты прочитал, что ли, чего?

– Прочитал, – кивнул Костя. – Но кроме нас с тобой никто об этом ничего знать не должен. Иначе нас с тобой могут первых же и… – он демонстративно чиркнул ребром ладони по горлу.

– Серьёзно? – заинтересовался Олег. – Ну, давай, говори.

– Поклянись!

– Клянусь! Давай уже, не тяни.

Костя набрал воздуху в грудь.

– Знаешь, кто стоял за гибелью родителей вашей мамы? И кто заказал убийство Василисы?





* * *


Олег не поверил ему. Он не верил до тех пор, пока на следующий день Костя, улучив момент и самолично встав у двери на стреме, не вручил ему Книгу, раскрытой на нужной странице. Он вернулся в каюту через пятнадцать минут, когда, по его расчётам, Олег должен был закончить главу.

Олег отрешённо смотрел в окошечко на клочок пасмурного осеннего неба. Он обернулся на скрип двери, захлопнул Книгу и хмуро протянул Косте.

– Ну, что? – осторожно спросил Костя, убирая Книгу.

– Кажется, я начинаю понимать дядю, – так же хмуро ответил Олег. – Думаешь, ты поэтому тут?

– Не знаю, что и думать, – Костя развёл руками. – Поэтому и сказал тебе.

– Да, Костян, мы попали! – невесело усмехнулся Олег. – Ты был прав – если кто-то узнает, что мы знаем, нам песец. И крёстная нас не защитит, и родители, и вообще никто. Тут такое может начаться, что как бы им самим уцелеть.

– А я что говорил! – пробормотал Костя. – Книга эта… это ходячая катастрофа! Как бы нам от неё избавиться?! – почти с отчаянием воскликнул он.

– Что-нибудь придумаем! – пообещал Олег. – Главное сейчас – добраться до Волхова! Или хотя бы до Речных Холмов. Там уже проще.

– А далеко ещё?

– Если бы мы не потеряли половину вёсел, послезавтра были бы уже на Нижнем Волоке, а ещё через три дня поднялись бы до Речных Холмов. Теперь умножай всё это вдвое. Повезет, если за десять дней доберёмся до Холмов.

– Бли-и-ин! – тоскливо протянул Костя. – Вот непруха! А что ты всё Холмы да Холмы? Нам же до Волхова надо. Или до Истока хотя бы.

– Речные Холмы – порт тётки Марьи. Там уже её воеводы. Они дадут сопровождение и можно будет выйти на палубу. Или вообще на Коньке долетим, если крёстная пришлёт.

– Круто было бы! – у Кости заблестели глаза. – Чёрт, побыстрее бы добраться, выйти, что ли, на воздух.

Но побыстрее не получалось. На половине вёсел и со сломанным рулём галера шла тяжело, маневрируя не только против течения, но и против сильного ветра. Свободных рук теперь было больше, и команда гребцов менялась чаще, но скорость от этого не увеличивалась.

Мальчишки начали уставать. Особенно тяжело переход давался Косте, которому раньше не приходилось бывать в таких условиях.

Олег один раз уже успел и подняться, и спуститься по Живой реке; правда, это было намного быстрее и в куда более комфортных условиях, чем сейчас. Но Костя никогда ещё не проводил столько времени в запертых помещениях, в постоянном ожидании какой-нибудь очередной напасти или беды.

К ним заскакивал Колобок с сообщением об очередном патруле воронов Балки. Как и в прошлый раз, они ничего не заметили, но можно не сомневаться, что будут ещё и ребятам необходимо сохранять предельную осторожность.

Иногда заходил Садко. Бросал пару-тройку ободряющих фраз, неуклюже улыбался и уходил. Мальчишки видели, как он встревожен скоростью хода. Если Соловей послал погоню, их точно догонят.

Садко торопился добраться хотя бы до Волока. Там он надеялся купить вёсла и снова встать на полный ход. Можно было бы задержаться, починить руль и мачту, но на это ушло бы время, а времени у него не было. Как можно быстрее надо было добраться до Речных Холмов, а вот там уже можно будет встать и нормально починиться.

Атмосфера на судне стала напряжённой. Люди ходили усталыми и раздражёнными. Садко понукал команду, почти не давая времени на отдых и заверяя, что выспятся все не раньше Холмов. Гребцы начинали срываться, огрызаясь порой и на капитана, за что немедленно огребали от него по мордам.