Орхидея съела их всех
Часть 48 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Пророк вздыхает.
– Не думаю, что это имеет значение.
– Для всех остальных наверняка имеет.
Он протягивает ей обувную коробку.
– Я все равно собирался тебе это отдать. В “нужный момент”.
Флёр открывает коробку. Там, обложенная обрезками газетной бумаги, лежит крошечная стеклянная бутылочка с прозрачной жидкостью.
– На свету теряет силу, – говорит Пророк. – Поэтому я хранил ее тут, ждал, когда ты будешь готова.
И тут Бриония видит Олли за окном в “Эбоуде”.
– Я думал, что проворонил тебя, – говорит он, когда она подходит к столику. Интересно, давно он пришел? Вряд ли больше часа назад, ведь час назад Бриония еще была здесь.
– А я думала, что это я тебя проворонила.
– Правда, не уверен, что я сегодня в состоянии составить веселую компанию.
– Почему?
– У меня, честно говоря, всюду полная жопа. Клем ушла. И из университета погнали – временное отстранение.
Он явно не только пил, но еще и плакал.
– Ш-ш, – утешает Бриония. – Все нормально. Давай-ка расскажи мне обо всем.
За этим следует невразумительный рассказ о том, как сильно он любит Клем, и про какую-то игру в рыбалку, и потом – про видео, которое сняла студентка, но почему-то не студентка Клем, а его, Олли, студентка. И разобраться во всем этом очень сложно, и это видео уже на Ютьюбе, совсем как то видео со Скай Тернер, которое тоже сразу попало на Ютьюб, и, кстати говоря, видео с Олли в каком-то смысле спровоцировано тем видео со Скай Тернер, и там, в этом видео, показано, как Олли предлагает студентке пятнадцать лишних баллов за сочинение, если…
– О боже, – говорит Бриония, поежившись. – Но как вообще?..
– Это была совершеннейшая гребаная подстава. Я дал ей свой номер телефона, потому что…
– Ты дал ей свой номер?
– Она сказала, что у нее нет друзей! И что она пыталась покончить с собой!
– Ясно.
– Мне нужно поговорить с Клем. Она не понимает. Я никогда не испытывал никаких сексуальных чувств к этой Шарлотте Мэй. Если я о чем и фантазировал, так это о том, что было бы здорово, если бы она была моей дочерью. Но, понятное дело, я никому не могу об этом сказать, ведь это звучит еще ужаснее.
– Так за что ты предложил ей пятнадцать дополнительных баллов?
– Дело в том, что она сняла майку и…
– О боже, – снова произносит Бриония.
– И я предложил ей пятнадцать баллов за то, чтобы она надела ее обратно. Вообще-то я сказал это на камеру, чтобы показать, что я совершенно не хочу видеть ее без майки! Но, похоже, торговать дополнительными баллами – это в любом случае нарушение профессиональной этики, независимо от условий.
– И что сказала Клем?
– Она сказала, что давно замечала за мной разные странности. А еще сказала, что ее, как и всех остальных, от меня тошнит. Что я, видите ли, вру и жульничаю, что я сексист и расист, что…
Олли бросает взгляд в окно.
– Вот дерьмо, – говорит он. – Просто отлично. Пресса.
– С чего ты взял?
– Этот урод меня с самого утра пасет.
– Не думаю, что он тебя заметил.
– Пока нет. Но заметит. Они, говорят, взламывают телефоны и выслеживают тебя по сигналу.
– Послушай. Давай снимем комнату, возьмем бутылку вина и вместе что-нибудь придумаем. За мой счет.
– Ты что, делаешь мне непристойное предложение? Мне кажется, я уже достаточно всего…
– Конечно же, я не делаю тебе никаких непристойных предложений. Не говори ерунды. Просто это будет правильно. Куда еще нам податься, если за тобой хвост из газетчиков?
– Наверное, мне и в самом деле нужен сейчас какой-то угол, потому что меня отовсюду прогнали – и из дома, и с работы.
Олли идет наверх в номер, и через десять минут, тяжело дыша, по той же лестнице поднимается Бриония. У нее немного кружится голова, как будто бы мысли ее поднимаются по лестнице быстрее, чем она сама. Примерно так же она чувствовала себя, когда бежала те пять километров, с которых все и началось. А может, все началось гораздо раньше. Она думает о своей посадочной полосе, и о ногтях на ногах, и о том, что все это – для него одного. Хотя не совсем. Точнее, только в некотором смысле. В том смысле, что все это – для того Олли, который являлся ей в фантазиях. Но ничего страшного, ведь реальность сейчас такова, что они останутся одни в гостиничном номере и проведут там вдвоем какое-то время, и потом… Бриония смотрит на часы. Уже четыре. У нее есть максимум час. Ну, от силы полтора. И нужно постараться не пить много перед дорогой домой. Еще один большой бокал – и все.
В номере, кроме кровати, толком ни на чем не посидишь, поэтому они усаживаются рядышком на постель и вытягивают ноги. Бриония наполняет бокалы. Это какого-то там особенного сорта мерло – в бокале оно оказывается приятного, глубокого красного цвета. Такого же, как ее платье.
– У меня дома тоже все наперекосяк, – говорит Бриония. – Если тебя это немного утешит. Не знаю, что делать с Холли, и…
– Я не уверен, что из меня сейчас выйдет хороший слушатель, но…
– Нет-нет, не беспокойся, я не буду грузить тебя своими проблемами. Просто хотела, чтобы ты почувствовал, что не одинок.
На мгновенье оба умолкают, и слышно только, как что-то гудит. Видимо, мини-бар.
– Когда ты в последний раз занималась сексом?
– Ты про нас с Джеймсом?
– Ну да.
Бриония задумывается.
– Наверное, в июле. На Джуре. Мы тогда крупно поссорились, и…
– У меня не было секса уже больше года.
– О боже. Это…
– Один из самых ярких моментов этого видео на Ютьюбе – крупный план моей эрекции.
– Что?
– Правда, через джинсы. Но все равно видно. Если приглядеться.
– Но почему…? То есть я хотела…
– Я – мужчина. Красивая девушка трясет передо мной сиськами. Даже если бы она была моей дочкой, я…
– Господи.
– Как ты думаешь, разве после года с лишним это так уж удивительно?..
– Да уж, могу себе представить. Ничего удивительного, и очень даже понятно. Так что же не ладится с Клем?
– Она меня больше не любит.
– Но это же не повод не заниматься сексом с кем-нибудь другим?
– Разве?
– У секса могут быть разные значения.
– Да?
Рука Олли перемещается с его ноги на ее.
Бриония судорожно сглатывает.
– Да. Я…
– М-м? – произносит он с закрытыми глазами.
– Олли, мне кажется, это не очень хорошая мысль.
– Разве ты здесь не за этим?
– Нет! То есть я, конечно…
– У меня такое чувство, будто никто в целом свете меня не хочет.
– Это неправда! – восклицает Бриония, касаясь его бицепса. – Я хочу тебя. И ты это знаешь. Просто я пытаюсь сейчас наладить отношения с Джеймсом, и…
– Не думаю, что это имеет значение.
– Для всех остальных наверняка имеет.
Он протягивает ей обувную коробку.
– Я все равно собирался тебе это отдать. В “нужный момент”.
Флёр открывает коробку. Там, обложенная обрезками газетной бумаги, лежит крошечная стеклянная бутылочка с прозрачной жидкостью.
– На свету теряет силу, – говорит Пророк. – Поэтому я хранил ее тут, ждал, когда ты будешь готова.
И тут Бриония видит Олли за окном в “Эбоуде”.
– Я думал, что проворонил тебя, – говорит он, когда она подходит к столику. Интересно, давно он пришел? Вряд ли больше часа назад, ведь час назад Бриония еще была здесь.
– А я думала, что это я тебя проворонила.
– Правда, не уверен, что я сегодня в состоянии составить веселую компанию.
– Почему?
– У меня, честно говоря, всюду полная жопа. Клем ушла. И из университета погнали – временное отстранение.
Он явно не только пил, но еще и плакал.
– Ш-ш, – утешает Бриония. – Все нормально. Давай-ка расскажи мне обо всем.
За этим следует невразумительный рассказ о том, как сильно он любит Клем, и про какую-то игру в рыбалку, и потом – про видео, которое сняла студентка, но почему-то не студентка Клем, а его, Олли, студентка. И разобраться во всем этом очень сложно, и это видео уже на Ютьюбе, совсем как то видео со Скай Тернер, которое тоже сразу попало на Ютьюб, и, кстати говоря, видео с Олли в каком-то смысле спровоцировано тем видео со Скай Тернер, и там, в этом видео, показано, как Олли предлагает студентке пятнадцать лишних баллов за сочинение, если…
– О боже, – говорит Бриония, поежившись. – Но как вообще?..
– Это была совершеннейшая гребаная подстава. Я дал ей свой номер телефона, потому что…
– Ты дал ей свой номер?
– Она сказала, что у нее нет друзей! И что она пыталась покончить с собой!
– Ясно.
– Мне нужно поговорить с Клем. Она не понимает. Я никогда не испытывал никаких сексуальных чувств к этой Шарлотте Мэй. Если я о чем и фантазировал, так это о том, что было бы здорово, если бы она была моей дочерью. Но, понятное дело, я никому не могу об этом сказать, ведь это звучит еще ужаснее.
– Так за что ты предложил ей пятнадцать дополнительных баллов?
– Дело в том, что она сняла майку и…
– О боже, – снова произносит Бриония.
– И я предложил ей пятнадцать баллов за то, чтобы она надела ее обратно. Вообще-то я сказал это на камеру, чтобы показать, что я совершенно не хочу видеть ее без майки! Но, похоже, торговать дополнительными баллами – это в любом случае нарушение профессиональной этики, независимо от условий.
– И что сказала Клем?
– Она сказала, что давно замечала за мной разные странности. А еще сказала, что ее, как и всех остальных, от меня тошнит. Что я, видите ли, вру и жульничаю, что я сексист и расист, что…
Олли бросает взгляд в окно.
– Вот дерьмо, – говорит он. – Просто отлично. Пресса.
– С чего ты взял?
– Этот урод меня с самого утра пасет.
– Не думаю, что он тебя заметил.
– Пока нет. Но заметит. Они, говорят, взламывают телефоны и выслеживают тебя по сигналу.
– Послушай. Давай снимем комнату, возьмем бутылку вина и вместе что-нибудь придумаем. За мой счет.
– Ты что, делаешь мне непристойное предложение? Мне кажется, я уже достаточно всего…
– Конечно же, я не делаю тебе никаких непристойных предложений. Не говори ерунды. Просто это будет правильно. Куда еще нам податься, если за тобой хвост из газетчиков?
– Наверное, мне и в самом деле нужен сейчас какой-то угол, потому что меня отовсюду прогнали – и из дома, и с работы.
Олли идет наверх в номер, и через десять минут, тяжело дыша, по той же лестнице поднимается Бриония. У нее немного кружится голова, как будто бы мысли ее поднимаются по лестнице быстрее, чем она сама. Примерно так же она чувствовала себя, когда бежала те пять километров, с которых все и началось. А может, все началось гораздо раньше. Она думает о своей посадочной полосе, и о ногтях на ногах, и о том, что все это – для него одного. Хотя не совсем. Точнее, только в некотором смысле. В том смысле, что все это – для того Олли, который являлся ей в фантазиях. Но ничего страшного, ведь реальность сейчас такова, что они останутся одни в гостиничном номере и проведут там вдвоем какое-то время, и потом… Бриония смотрит на часы. Уже четыре. У нее есть максимум час. Ну, от силы полтора. И нужно постараться не пить много перед дорогой домой. Еще один большой бокал – и все.
В номере, кроме кровати, толком ни на чем не посидишь, поэтому они усаживаются рядышком на постель и вытягивают ноги. Бриония наполняет бокалы. Это какого-то там особенного сорта мерло – в бокале оно оказывается приятного, глубокого красного цвета. Такого же, как ее платье.
– У меня дома тоже все наперекосяк, – говорит Бриония. – Если тебя это немного утешит. Не знаю, что делать с Холли, и…
– Я не уверен, что из меня сейчас выйдет хороший слушатель, но…
– Нет-нет, не беспокойся, я не буду грузить тебя своими проблемами. Просто хотела, чтобы ты почувствовал, что не одинок.
На мгновенье оба умолкают, и слышно только, как что-то гудит. Видимо, мини-бар.
– Когда ты в последний раз занималась сексом?
– Ты про нас с Джеймсом?
– Ну да.
Бриония задумывается.
– Наверное, в июле. На Джуре. Мы тогда крупно поссорились, и…
– У меня не было секса уже больше года.
– О боже. Это…
– Один из самых ярких моментов этого видео на Ютьюбе – крупный план моей эрекции.
– Что?
– Правда, через джинсы. Но все равно видно. Если приглядеться.
– Но почему…? То есть я хотела…
– Я – мужчина. Красивая девушка трясет передо мной сиськами. Даже если бы она была моей дочкой, я…
– Господи.
– Как ты думаешь, разве после года с лишним это так уж удивительно?..
– Да уж, могу себе представить. Ничего удивительного, и очень даже понятно. Так что же не ладится с Клем?
– Она меня больше не любит.
– Но это же не повод не заниматься сексом с кем-нибудь другим?
– Разве?
– У секса могут быть разные значения.
– Да?
Рука Олли перемещается с его ноги на ее.
Бриония судорожно сглатывает.
– Да. Я…
– М-м? – произносит он с закрытыми глазами.
– Олли, мне кажется, это не очень хорошая мысль.
– Разве ты здесь не за этим?
– Нет! То есть я, конечно…
– У меня такое чувство, будто никто в целом свете меня не хочет.
– Это неправда! – восклицает Бриония, касаясь его бицепса. – Я хочу тебя. И ты это знаешь. Просто я пытаюсь сейчас наладить отношения с Джеймсом, и…