Опасные желания
Часть 68 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Сэма? Сэм никакая не тень.
– Разве нет? Бледное подобие оригинала. Он попал в несколько затруднительное положение, столкнувшись со стаей волков.
– Обоз, – догадалась я, и от внезапной догадки у меня перехватило дыхание. – Ты спасла его. Вот почему он пережил нападение.
Ее улыбка стала шире.
– Это было не так уж и сложно. По крайней мере для меня. Но он был весьма благодарен. Настолько благодарен, что предложил твою жизнь в обмен на свою.
Страх черной змеей зашевелился у меня внутри. Сэм не мог так поступить.
– Что?
Он продал меня?! Мой родной брат?! Моя вторая половина?! Возмущение обожгло горло, разбрасывая искры злости. Злости на него. На нее. Зачем тогда она прикрывалась сделкой, если Сэм уже… Ее смех зазвенел, веселый, как солнечный свет.
– Разумеется, я сказала ему, что это невозможно. Нельзя расплачиваться за свои долги чужими жизнями. Можешь себе вообразить? Ох, но как же его это разозлило. – Она цокнула языком. – Какие вы все-таки разные. Просто удивительно.
– Но… Тогда что он предложил? Наверное, что-то особенное. Он ведь выбрался из леса. Он жив. Расскажи, – не унималась я.
Она помедлила, окидывая меня задумчивым взглядом.
– Он отплатит мне ложью.
У меня вырвался смешок.
– Ты сильно продешевила. Сэм и так все время врет.
Она пожала плечами:
– Это особая ложь. Очень важная. Ложь, которую он пустит в ход в самый неподходящий – или, наоборот, самый подходящий – момент. – Она с трудом сдерживала злорадство.
– О чем ты? Когда?
Она щелкнула меня по кончику носа:
– А вот это, моя девочка, останется между мной и твоим братом.
Я отшатнулась от ее прикосновения. Ее пальцы, такие искореженные и уродливые, неприятно царапнули кожу, будто грубая древесная кора.
– Так что, значит, начнем? – На ее нежных румяных щеках мелькнули ямочки.
– Но…
– Сейчас же! – выкрикнула она, и на короткое мгновение черты ее лица смазались. Красоту заслонили хаос и дисгармония. Мне захотелось отвернуться, съежиться и провалиться под землю. Но секунда – и все закончилось. Человеческие черты снова заняли свое место, словно плащ, накинутый поверх чудовищного облика. Она провела пальцами по лицу, будто желая убедиться, что все в порядке, и одарила меня очаровательной извиняющейся улыбкой.
– Итак, девочка с медовыми волосами. Мое имя.
Ее имя. Хоть какое-нибудь имя. Какое угодно. «У имен должен быть смысл». Слова, которые я произнесла тогда на лугу, эхом отозвались у меня в голове. Имя со смыслом. Эта тварь, стоящая передо мной. Каким словом можно передать ее суть? Что течет у нее по жилам? Как назвать это существо, такое темное, но такое прекрасное?
Афродита, богиня красоты. Это имя первым пришло мне в голову, но я тут же отмела свою догадку. Королеве оно не подходило. Несомненно, она была прекрасна, но под красотой скрывалось что-то острое, жесткое и расчетливое, извращенное и жестокое. Афродита была богиней не только красоты, но и любви. Это существо воплощало в себе многие качества, но любви среди них не было.
– Елена, – предположила я, вспомнив капризную царицу, чья красота принесла лишь разрушения. Это был хороший выбор. Мне показалось, что имя довольно точно передает суть Королевы.
– По-твоему, моя красота способна отправить на войну сотни кораблей? – Она просияла. – Я польщена, Эллери, но нет, меня зовут не так.
Осталось две попытки. Я напряглась, пытаясь вспомнить все мифы из книги, которую мы с Сэмом не раз перечитывали в детстве. Там были легенды о героях и правителях, богах и чудовищах. Некоторые казались подходящими, но я вспомнила, как Уитакер упомянул звезды. Я не сомневалась, что это тоже была подсказка.
– Кассиопея, – обрадованно предположила я.
Именно это созвездие я показала Уитакеру на Рождество. Тщеславная царица. Я поверить не могла, что раньше до этого не додумалась. Ее улыбка превратилась в недобрую ухмылку.
– Нет.
– Ты врешь. – Это было единственное объяснение. Уж слишком все сходилось.
– Осталась одна попытка.
Мне хотелось взвыть. Я перебрала в уме все известные мне созвездия, думая не только о форме, не только о предмете, который оно должно было изображать, но и о том, что символизирует этот предмет.
Орион и его знаменитый пояс совсем не подходили, как и Медведицы. У меня закружилась голова от обилия звезд, от воображаемых точек и фигур, от историй, которые папа рассказывал нам, когда мы были маленькими, а летние ночи долгими и светлыми.
Киты и лебеди, лисы и драконы. Ничего подходящего. Но потом… Арфа. Орфеева арфа. «А ты бы спустилась за мной в подземное царство?»
Уитакер как будто пришел в искренний ужас, когда я рассказала ему о несчастном музыканте. У Орфея был шанс получить все, а он его упустил. И все из-за того, что он обернулся и посмотрел. Мои губы изогнулись в улыбке. Вот он, верный ответ. Иначе и быть не может. Арфа. Только это ведь на самом деле не арфа. В мифах ее называли другим словом. Как же там было? Лира.
– Лира, – сказала я, вспомнив правильное название созвездия. Его истинное, настоящее имя.
Королева замерла, и на одно жуткое мгновение маска слетела с нее, открыв взору истинный облик, спрятанный за очаровательным фасадом. Отвисшая зубастая челюсть. Нескладная, горбатая фигура. Жилистые руки, свисающие ниже колен. Тусклые прямые волосы, спутанные, доходящие почти до пят. В эту короткую секунду я увидела чудовище из альбомов Эфраима и содрогнулась.
– Что… что ты сказала? – произнесла она, заправляя за ухо локон волос, которые вновь стали роскошными и блестящими, как только Королева пришла в себя.
– Лира, – повторила я, на этот раз громче. – Так тебя зовут, верно?
Она открыла рот, чтобы ответить, но осеклась. Ее взгляд метнулся к остальным Темным Соглядатаям, стоящим на поляне. В их глазах снова появилось осмысленное выражение. Они больше не были похожи на трутней, лишенных собственной воли и выполняющих приказы своей матки. Должно быть, когда она потеряла самообладание, они смогли сбросить с себя оцепенение.
– Как? – спросил мужчина, шагнув ближе к Королеве – к Лире. – Как она догадалась?
– Должно быть, этот болван ей как-то подсказал, – рявкнула старуха. – Зря мы пришли сюда вслед за ним.
– Он не мог. Никто из нас не может. Ты об этом позаботилась, – возразил мужчина, поворачиваясь к Королеве.
Лира замотала головой, отрицая все. Я живо представила, как мечутся ее мысли в попытке придумать, как обернуть все в свою пользу, а тем временем ее личина стремительно рассыпалась. На месте лица замелькали другие лица. Их черты перетекали из одного в другое, словно вода, бегущая по камням. Кривые носы. Вздувшиеся под кожей бугры. Торчащие кости. Самые разные зубы.
– И что теперь? – спросила старуха. – Что теперь будет?
Лира сжала руки в кулаки и, взвыв от досады, вернулась в свой прежний облик, хотя теперь он сидел на ней как-то не так. Стоит единожды разглядеть, что стоит за фокусом, и ты перестаешь видеть в нем волшебство. Но она пока не сдавалась. Одно движение – и взгляды всех Темных Соглядатаев одновременно устремились на меня.
– Что ж, девочка с медовыми волосами, – произнесла Лира высоким, властным голосом. – Ты выиграла. Какую награду выберешь? Давай, назови нам свое самое сокровенное желание.
Я знала ответ. Эмити-Фолз. Но, глядя на нее, почувствовала, как в голову проникают непрошеные мысли, сверкающие, как грани бесценного бриллианта. Роскошные платья, драгоценности и очарование. Вечная красота, восхищение и похвалы. Как бы сложилась моя жизнь в этом мире, если бы я стала такой же сияющей и притягательной, как это существо, стоящее передо мной?
Лира улыбнулась, будто догадавшись, о чем я думаю, а потом я вдруг поняла, что ей действительно известны мои мысли, потому что она сама внушила их мне, чтобы отвлечь от цели.
– Я хочу, чтобы это безумие прекратилось. Хочу, чтобы мой город снова стал таким, каким был до вашего появления. Хочу, чтобы вы ушли отсюда и больше никогда не возвращались.
Ее блаженное лицо исказила недовольная гримаса.
– Но это невозможно. Ненависть и жестокость – безумие, как вы говорите, – были здесь всегда. Они таились в сердцах жителей Эмити-Фолз. Наше появление ничего не изменило. Мы только открыли дверь, за которой все это пряталось.
Я помотала головой:
– Я в это не верю. В Эмити-Фолз много хороших людей. Людей, которые никогда бы не стали так себя вести, если бы ты их не околдовала. Вы все. – Я бросила гневный взгляд на Эбигейл и остальных.
– Я не могу повернуть время вспять, Эллери. Никто не может. Все уже слишком далеко зашло. Как краска, которая расползлась по ткани. Можешь стереть руки в кровь, отстирать все равно не получится.
По лесу прокатился грохот, донесшийся из города, словно ставя жирную точку после ее слов. Земля вздрогнула, и я упала на колени. Мелкие камешки – обломки сланца – покатились со скал стремительно, точно лавина. Высохшая сосна, желтая, как стебли на поле после жатвы, отломилась от собственных мертвых корней и повалилась на землю с ужасающим треском. По всему лесу разнесся грохот. От летней засухи пострадали не только жители Эмити-Фолз.
Раздался еще один взрыв, на этот раз ближе, и в небо взлетели огромные красно-оранжевые кометы. Они взмыли высоко, заслоняя солнце, пока сила притяжения не потащила их обратно. Огненные шары стремительно понеслись вниз и разбились о землю и деревья.
– Теперь ты видишь, почему я не могу это остановить? – спросила Лира. – Слишком много шестеренок пришло в движение. В воздухе слишком много безумия. Ненависть пылает. Пылает, бушует и…
Над соснами поднялся черный дым. Горячий ветер понес его к городу вместе с пеплом и пляшущими угольками. Ужас зародился в глубине моей души, переполнил грудь, сдавил руки и ноги с такой силой, что заныли кости.
– Дождей не было с начала года. – Мой голос звучал невыразительно и бесконечно далеко. – Весь город вспыхнет, как спичечный коробок.
– Что ж, нам пора. – Она кивнула остальным. Жажда крови плясала на их лицах, а глаза горели голодным серебряным огнем.
– Нет, – сказала я, вскинув руку. – Стойте.
Четверо Темных Соглядатаев застыли. Лира склонила голову набок.
– Может, ты и не способна остановить это безумие, но это не значит, что я позволю вам насладиться зрелищем. Я изгоняю вас из Эмити-Фолз. Хочу, чтобы вы ушли далеко-далеко, туда, где уже никогда никому не навредите, и оставались там.
– Да кто ты такая… – ощетинился высокий мужчина.
Королева оборвала его резким жестом.
– Ты хочешь, чтобы мы ушли? Таково твое желание? – уточнила она. Ее голос был легким, как шелк, но в глазах, метавшихся между мной и столбами дыма, горела отчетливая злоба. Раздался новый взрыв, сотрясший землю, и Лира мрачно оскалилась, с трудом сдерживая вопль ярости. – Тогда, полагаю, нам здесь больше нечего делать.
– Стойте, – произнесла я, вытянув вперед руку.
38
– Разве нет? Бледное подобие оригинала. Он попал в несколько затруднительное положение, столкнувшись со стаей волков.
– Обоз, – догадалась я, и от внезапной догадки у меня перехватило дыхание. – Ты спасла его. Вот почему он пережил нападение.
Ее улыбка стала шире.
– Это было не так уж и сложно. По крайней мере для меня. Но он был весьма благодарен. Настолько благодарен, что предложил твою жизнь в обмен на свою.
Страх черной змеей зашевелился у меня внутри. Сэм не мог так поступить.
– Что?
Он продал меня?! Мой родной брат?! Моя вторая половина?! Возмущение обожгло горло, разбрасывая искры злости. Злости на него. На нее. Зачем тогда она прикрывалась сделкой, если Сэм уже… Ее смех зазвенел, веселый, как солнечный свет.
– Разумеется, я сказала ему, что это невозможно. Нельзя расплачиваться за свои долги чужими жизнями. Можешь себе вообразить? Ох, но как же его это разозлило. – Она цокнула языком. – Какие вы все-таки разные. Просто удивительно.
– Но… Тогда что он предложил? Наверное, что-то особенное. Он ведь выбрался из леса. Он жив. Расскажи, – не унималась я.
Она помедлила, окидывая меня задумчивым взглядом.
– Он отплатит мне ложью.
У меня вырвался смешок.
– Ты сильно продешевила. Сэм и так все время врет.
Она пожала плечами:
– Это особая ложь. Очень важная. Ложь, которую он пустит в ход в самый неподходящий – или, наоборот, самый подходящий – момент. – Она с трудом сдерживала злорадство.
– О чем ты? Когда?
Она щелкнула меня по кончику носа:
– А вот это, моя девочка, останется между мной и твоим братом.
Я отшатнулась от ее прикосновения. Ее пальцы, такие искореженные и уродливые, неприятно царапнули кожу, будто грубая древесная кора.
– Так что, значит, начнем? – На ее нежных румяных щеках мелькнули ямочки.
– Но…
– Сейчас же! – выкрикнула она, и на короткое мгновение черты ее лица смазались. Красоту заслонили хаос и дисгармония. Мне захотелось отвернуться, съежиться и провалиться под землю. Но секунда – и все закончилось. Человеческие черты снова заняли свое место, словно плащ, накинутый поверх чудовищного облика. Она провела пальцами по лицу, будто желая убедиться, что все в порядке, и одарила меня очаровательной извиняющейся улыбкой.
– Итак, девочка с медовыми волосами. Мое имя.
Ее имя. Хоть какое-нибудь имя. Какое угодно. «У имен должен быть смысл». Слова, которые я произнесла тогда на лугу, эхом отозвались у меня в голове. Имя со смыслом. Эта тварь, стоящая передо мной. Каким словом можно передать ее суть? Что течет у нее по жилам? Как назвать это существо, такое темное, но такое прекрасное?
Афродита, богиня красоты. Это имя первым пришло мне в голову, но я тут же отмела свою догадку. Королеве оно не подходило. Несомненно, она была прекрасна, но под красотой скрывалось что-то острое, жесткое и расчетливое, извращенное и жестокое. Афродита была богиней не только красоты, но и любви. Это существо воплощало в себе многие качества, но любви среди них не было.
– Елена, – предположила я, вспомнив капризную царицу, чья красота принесла лишь разрушения. Это был хороший выбор. Мне показалось, что имя довольно точно передает суть Королевы.
– По-твоему, моя красота способна отправить на войну сотни кораблей? – Она просияла. – Я польщена, Эллери, но нет, меня зовут не так.
Осталось две попытки. Я напряглась, пытаясь вспомнить все мифы из книги, которую мы с Сэмом не раз перечитывали в детстве. Там были легенды о героях и правителях, богах и чудовищах. Некоторые казались подходящими, но я вспомнила, как Уитакер упомянул звезды. Я не сомневалась, что это тоже была подсказка.
– Кассиопея, – обрадованно предположила я.
Именно это созвездие я показала Уитакеру на Рождество. Тщеславная царица. Я поверить не могла, что раньше до этого не додумалась. Ее улыбка превратилась в недобрую ухмылку.
– Нет.
– Ты врешь. – Это было единственное объяснение. Уж слишком все сходилось.
– Осталась одна попытка.
Мне хотелось взвыть. Я перебрала в уме все известные мне созвездия, думая не только о форме, не только о предмете, который оно должно было изображать, но и о том, что символизирует этот предмет.
Орион и его знаменитый пояс совсем не подходили, как и Медведицы. У меня закружилась голова от обилия звезд, от воображаемых точек и фигур, от историй, которые папа рассказывал нам, когда мы были маленькими, а летние ночи долгими и светлыми.
Киты и лебеди, лисы и драконы. Ничего подходящего. Но потом… Арфа. Орфеева арфа. «А ты бы спустилась за мной в подземное царство?»
Уитакер как будто пришел в искренний ужас, когда я рассказала ему о несчастном музыканте. У Орфея был шанс получить все, а он его упустил. И все из-за того, что он обернулся и посмотрел. Мои губы изогнулись в улыбке. Вот он, верный ответ. Иначе и быть не может. Арфа. Только это ведь на самом деле не арфа. В мифах ее называли другим словом. Как же там было? Лира.
– Лира, – сказала я, вспомнив правильное название созвездия. Его истинное, настоящее имя.
Королева замерла, и на одно жуткое мгновение маска слетела с нее, открыв взору истинный облик, спрятанный за очаровательным фасадом. Отвисшая зубастая челюсть. Нескладная, горбатая фигура. Жилистые руки, свисающие ниже колен. Тусклые прямые волосы, спутанные, доходящие почти до пят. В эту короткую секунду я увидела чудовище из альбомов Эфраима и содрогнулась.
– Что… что ты сказала? – произнесла она, заправляя за ухо локон волос, которые вновь стали роскошными и блестящими, как только Королева пришла в себя.
– Лира, – повторила я, на этот раз громче. – Так тебя зовут, верно?
Она открыла рот, чтобы ответить, но осеклась. Ее взгляд метнулся к остальным Темным Соглядатаям, стоящим на поляне. В их глазах снова появилось осмысленное выражение. Они больше не были похожи на трутней, лишенных собственной воли и выполняющих приказы своей матки. Должно быть, когда она потеряла самообладание, они смогли сбросить с себя оцепенение.
– Как? – спросил мужчина, шагнув ближе к Королеве – к Лире. – Как она догадалась?
– Должно быть, этот болван ей как-то подсказал, – рявкнула старуха. – Зря мы пришли сюда вслед за ним.
– Он не мог. Никто из нас не может. Ты об этом позаботилась, – возразил мужчина, поворачиваясь к Королеве.
Лира замотала головой, отрицая все. Я живо представила, как мечутся ее мысли в попытке придумать, как обернуть все в свою пользу, а тем временем ее личина стремительно рассыпалась. На месте лица замелькали другие лица. Их черты перетекали из одного в другое, словно вода, бегущая по камням. Кривые носы. Вздувшиеся под кожей бугры. Торчащие кости. Самые разные зубы.
– И что теперь? – спросила старуха. – Что теперь будет?
Лира сжала руки в кулаки и, взвыв от досады, вернулась в свой прежний облик, хотя теперь он сидел на ней как-то не так. Стоит единожды разглядеть, что стоит за фокусом, и ты перестаешь видеть в нем волшебство. Но она пока не сдавалась. Одно движение – и взгляды всех Темных Соглядатаев одновременно устремились на меня.
– Что ж, девочка с медовыми волосами, – произнесла Лира высоким, властным голосом. – Ты выиграла. Какую награду выберешь? Давай, назови нам свое самое сокровенное желание.
Я знала ответ. Эмити-Фолз. Но, глядя на нее, почувствовала, как в голову проникают непрошеные мысли, сверкающие, как грани бесценного бриллианта. Роскошные платья, драгоценности и очарование. Вечная красота, восхищение и похвалы. Как бы сложилась моя жизнь в этом мире, если бы я стала такой же сияющей и притягательной, как это существо, стоящее передо мной?
Лира улыбнулась, будто догадавшись, о чем я думаю, а потом я вдруг поняла, что ей действительно известны мои мысли, потому что она сама внушила их мне, чтобы отвлечь от цели.
– Я хочу, чтобы это безумие прекратилось. Хочу, чтобы мой город снова стал таким, каким был до вашего появления. Хочу, чтобы вы ушли отсюда и больше никогда не возвращались.
Ее блаженное лицо исказила недовольная гримаса.
– Но это невозможно. Ненависть и жестокость – безумие, как вы говорите, – были здесь всегда. Они таились в сердцах жителей Эмити-Фолз. Наше появление ничего не изменило. Мы только открыли дверь, за которой все это пряталось.
Я помотала головой:
– Я в это не верю. В Эмити-Фолз много хороших людей. Людей, которые никогда бы не стали так себя вести, если бы ты их не околдовала. Вы все. – Я бросила гневный взгляд на Эбигейл и остальных.
– Я не могу повернуть время вспять, Эллери. Никто не может. Все уже слишком далеко зашло. Как краска, которая расползлась по ткани. Можешь стереть руки в кровь, отстирать все равно не получится.
По лесу прокатился грохот, донесшийся из города, словно ставя жирную точку после ее слов. Земля вздрогнула, и я упала на колени. Мелкие камешки – обломки сланца – покатились со скал стремительно, точно лавина. Высохшая сосна, желтая, как стебли на поле после жатвы, отломилась от собственных мертвых корней и повалилась на землю с ужасающим треском. По всему лесу разнесся грохот. От летней засухи пострадали не только жители Эмити-Фолз.
Раздался еще один взрыв, на этот раз ближе, и в небо взлетели огромные красно-оранжевые кометы. Они взмыли высоко, заслоняя солнце, пока сила притяжения не потащила их обратно. Огненные шары стремительно понеслись вниз и разбились о землю и деревья.
– Теперь ты видишь, почему я не могу это остановить? – спросила Лира. – Слишком много шестеренок пришло в движение. В воздухе слишком много безумия. Ненависть пылает. Пылает, бушует и…
Над соснами поднялся черный дым. Горячий ветер понес его к городу вместе с пеплом и пляшущими угольками. Ужас зародился в глубине моей души, переполнил грудь, сдавил руки и ноги с такой силой, что заныли кости.
– Дождей не было с начала года. – Мой голос звучал невыразительно и бесконечно далеко. – Весь город вспыхнет, как спичечный коробок.
– Что ж, нам пора. – Она кивнула остальным. Жажда крови плясала на их лицах, а глаза горели голодным серебряным огнем.
– Нет, – сказала я, вскинув руку. – Стойте.
Четверо Темных Соглядатаев застыли. Лира склонила голову набок.
– Может, ты и не способна остановить это безумие, но это не значит, что я позволю вам насладиться зрелищем. Я изгоняю вас из Эмити-Фолз. Хочу, чтобы вы ушли далеко-далеко, туда, где уже никогда никому не навредите, и оставались там.
– Да кто ты такая… – ощетинился высокий мужчина.
Королева оборвала его резким жестом.
– Ты хочешь, чтобы мы ушли? Таково твое желание? – уточнила она. Ее голос был легким, как шелк, но в глазах, метавшихся между мной и столбами дыма, горела отчетливая злоба. Раздался новый взрыв, сотрясший землю, и Лира мрачно оскалилась, с трудом сдерживая вопль ярости. – Тогда, полагаю, нам здесь больше нечего делать.
– Стойте, – произнесла я, вытянув вперед руку.
38