Однажды в Марчелике 3

– Прошу прощения, мешо! – извинился тот. – Впрочем, это не особо искренние извинения. Я не чувствую за собой вины…

– Вы достали оружие, чтобы нас ограбить? – насторожившись, спросила девушка.

– Я достал оружие, чтобы узнать кое-что интересное! – гулким басом ответил касадор.

Зашипела спичка, выхватив из тьмы огромный револьвер. Огонёк тут же переместился в фонарь, и вскоре Уинни, Ричард, Люк и касадор оказались в круге тёплого света. Впрочем, как раз теплоты-то между этими четверыми не было. В воздухе висело напряжение, и спутники Уинни давно бы кинулись в драку – если бы, конечно, не страшного вида револьвер, нацеленный прямо на них.

– Метен… – касадор указал на Люка. – У вас интереснейшие ботинки!

– Не знаю, чем они могу быть интересны!.. – мрачно буркнул тот.

– Они солдатские, метен! – ответил касадор. – Никто такие тяжёлые и неудобные ботинки не станет носить в жару. А если добавить к этому брюки и пиджак с чужого плеча… У меня есть основания думать, что вы один из солдат Южной Конфедерации!

– И даже если так! – заступаясь за приятеля, воскликнул Ричард. – Это не повод с оружием приставать к людям!

– Разве? – удивился Дан. – А вот для меня повод. И даже больше скажу: я мог бы пристрелить и этого парня, и вас без всяких уточнений. Вряд ли бы рив, метен Страус, объявивший на солдат охоту, был бы сильно против. Но я не хочу бессмысленных жертв. Пусть этот подозрительный метен поднимет штанину, и я всё проверю. И если он обычный чудак, напяливший военные ботинки, то все пойдут своей дорогой. А если он солдат… Тогда он пройдёт со мной, а вы и прелестная мешо – своей дорогой. Как вам такое предложение?

– Прошу вас, метен, не надо! – воскликнула Уинни, заслоняя Люка. – Неужели вы не можете просто его отпустить?!

– Мешо! Прошу вас! – искренне попросил в ответ касадор. – Отойдите в сторону.

– Он прав, Уинни, – тихо сказал Люк, отстраняя девушку. – Тебе лучше быть в стороне… И тебе, Рич…

– Брат, я не оставлю тебя!

– Люк, нет!

Но Люк уже поднял штанину, показывая остатки форменных обмоток.

– Я не пойду с вами, – заявил он. – Лучше умереть!..

– Как скажешь… – кивнул касадор, направляя револьвер на Люка.

Уинни попыталась заслонить любимого, а Ричард кинулся вперёд, чтобы выбить оружие. Всё смешалось на один краткий миг. А потом наступила тишина…

Люк всё-таки сумел оттолкнуть девушку, испугавшись, что касадор выстрелит в неё. А Ричард получил чувствительный удар в живот. И теперь пытался вздохнуть, в последний раз глядя на Люка, зажмурившего глаза в ожидании смерти…

Но выстрела так и не последовало. Между касадором и солдатом, как будто из ниоткуда, возникла невысокая девушка с длинной тугой косой. Очень невысокая. И, кажется, очень сердитая.

– Не надоело? – спросила она. – Крови было мало?

– Это его решение! – ответил касадор. – Я лишь хотел доставить его в тюрьму, Пел!

– Какая разница, Дан?! – воскликнула девушка. – Ты что, не мог пройти мимо?! Ну сбежал один солдат, ну пытается скрыться… Ты и так уже сделал очень много! А сейчас ты должен был отдыхать вместе со мной и Гарри!

– Но я не довёл дело до конца! – твёрдо ответил касадор.

– Это не твоё дело, Дан! – возразила Пелла. – Не твоё!

– Но я в него влез! – не согласился тот. – А значит, должен довести его до конца. Южная Конфедерация – детище дельтианцев. И её армию я удавлю в зародыше!

– Это не армия! – воскликнула девушка. – Это просто один из её солдат! Разбитый, бегущий и ни в чём особо не виноватый!

– Он был в армии! Он был с дельтианцами! – упрямо возразил касадор.

– Ой, ну только не говори мне, что все они виноваты! – сверкнула глазами девушка. – Ты ведь знаешь, Дан, что дело не в них! И не в чиновниках, которых вы сегодня только успевали совать в петлю! И не в солдатах, которые просто пытались начать другую жизнь! И не в политии, в конце концов! И даже дельтианцы сами бы это всё не устроили! Ты прекрасно знаешь, кто за всем этим стоит. Вот поэтому и кидаешься первым всё исправлять! Но и ты в этом не виноват, Дан!

– Если становишься солдатом, то знаешь, на что идёшь! Отойди! – Дан явно не хотел уступать.

– Нет, – девушка сделала шаг к касадору и положила руку на дуло револьвера. – Ни здесь, ни в Старом Эдеме молодые не знают, на что идут, записываясь в солдаты. Я не знаю, как там, откуда ты родом, но здесь – это не так! В солдаты берут тех, кому нужны деньги, кто подписал контракт по глупости или под давлением вербовщика. Но никто не идёт в солдаты, чтобы умереть, Дан. Это удел лишь немногих дворян, опытных военных. Только они по-настоящему знают, что их ждёт.

– Метен! – Дан высунулся из-за Пеллы, обращаясь к Люку. – Вам сегодня просто невероятно везёт!

– Да? – удивился парень, который уже успел коротко помолиться перед смертью.

– Да! Вас защищают сразу две мешо. И ещё, видимо, один друг, раз такой верный!.. – Дан усмехнулся, кивнув на Ричарда, и убрал револьвер. – К тому же, мне надо спешить. А эта мелкая такая упрямая, что может переспорить даже меня… В общем… Вы останетесь жить!

– Спасибо! – воскликнула Уинни, вцепившись в Люка, а тот просто кивнул.

– Но я дам вам совет. Не возвращайтесь домой! Там вас наверняка ждут жендармы и помощники рива. Нам удалось захватить в администрации списки личного состава армии. Лучше найдите себе другую одежду и бегите из города! Вот прямо сейчас, в ночи!

– Ещё бы знать, куда бежать… – пробормотал Люк, думая, что его не услышат, но, как оказалось, у здоровенного касадора был отменный слух.


– Ну не знаю… Придумайте сами! – усмехнулся Дан. – В любом случае, не стоит вам оставаться в Викторине. Метен Страус, конечно, со временем сменит гнев на милость… Но когда придут войска Старого Эдема, они точно щадить никого не станут. Вам сегодня повезло, метен! Не испытывайте удачу дважды!

– Вы путешествовали по всей Марчелике, верно? – набрался смелости Люк. – Если советуете бежать, то посоветуйте: куда? Где меня не достанут ни местные законники, ни эти дельтианцы, о которых вы говорите, ни солдаты Старого Эдема! Где я смогу жить с любимой девушкой и не бояться, что её однажды убьют?..

– Я знаю только одно такое место, – задумчиво признался касадор. – Во всяком случае, оно будет последним, куда доберутся ваши и наши недруги. Кастиелло де Романо. Но это долгий путь, метен… Подумайте, стоит ли в него пускаться.

– Спасибо, метен! – искренне поблагодарил Люк.

Касадор чуть приподнял шляпу и повернулся к спутнице.

– Ну что? Пойдём, защитница слабых и угнетённых! Метен Альфареро, наверно, заждался! Ох!..

Вместо ответа Пелла приложила касадора в бок кулачком. И недовольно поджала губы.

– Ну что ещё?! – возмутился Дан.

– Ты назвал меня мелкой! – сердито сказала она.

– А, ну да… Назвал! Поверь, это было не оскорбление! Я называл тебя мелкой, исполнившись глубочайшего уважения к твоему упрямству и росту! – ответил касадор.

– Ну раз так, то ладно… Но я на тебя немного обижаюсь! – предупредила Пелла.

– Как тебе угодно! – не стал спорить касадор.

Тем временем на набережной прибавилось людей. Большинство из них столпилось у ограждения и смотрело на другую сторону залива. Там, где ещё недавно мерцал одинокий костёр, горело что-то большое. И пламя огненной птицей взлетало в тёмные небеса над окрестностями Викторина.

– Метен Старган, я тут сопоставил этот пожар и ваши слова… – заметил сыщик, когда Дан и Пелла вернулись. – И теперь очень хочу спросить: что это горит?

– Это горит штаб-квартира местной ячейки «Диахорисмос», – ответил Дан. – И пускай горит…

– Надеюсь, дельтианцев вы просто повесили! – округлила глаза Пелла.

– Большинство из них мы гуманно застрелили, – признался Дан. – Так что нет… Мы там никого не жжём. Но горит-то красиво!

Пятиэтажное поместье, спрятанное в уютном местечке за пределами города, и вправду красиво горело. Зарево этого пожара было видно издалека. И вместе со старым домом сгорало страшное детище дельтианцев, едва рождённое государство – Южная Конфедерация. Одни государства рождаются в муках, накапливая историю побед и поражений. Другие – в пламени войн и на стыке эпох. А есть такие, что сразу рождаются нежизнеспособными.

Южная Конфедерация ещё в утробе купалась в горе и бедах собственных граждан. И в момент своего рождения уже ломала судьбы и проливала реки крови. И если бы она окрепла, то утопила бы в крови весь юг Марчелики. Однако судьба забросила в зубчатую передачу маленький камушек – смелый отряд обиженных касадоров. И Южная Конфедерация умерла так же, как родилась – в дыму, в огне и в крови.

К счастью, и дыма было немного, потому что пламя не было большим. И крови пролилось мало, потому что защитников у этого «ребёночка» не набралось достаточно. А уж помогло ли это югу Марчелики или нет – пускай оценят историки. Спустя много-много лет, когда пыль войн наконец-то уляжется…





Глава 21




Г. Стеинхольвег, Марчелика, 1 мая 1937 М.Х.

Сыч снова возвращался в Стеинхольвег. Вот уже в который раз. И, надо сказать, даже радовался этому. В последнее время он всё чаще и чаще раздумывал над своей жизнью, вспоминая молодость, начало карьеры… И чем дальше, тем больше ему хотелось навсегда остаться в Стеинхольвеге.

Впрочем, причина у него имелась. Весьма веская. И имя у неё, причины, было красивое – Сильвия.

А если точнее – Сильвия Эмерод, сирота, родившаяся и выросшая в Марчелике. Она родилась не в семье касадоров, не в семье фермеров, не в семье горожан. Маленькая Сильвия появилась на свет на пепелище небольшого лагеря переселенцев. И в кои-то веки пепелище появилось не из-за нападения хаблов или грабителей, не из-за разборок между людьми – а из-за простой человеческой беспечности.

Фургоны с парусиновой крышей, стоявшие вплотную друг к другу, вспыхнули как спички, когда упала забытая одним из переселенцев свеча. Большинство людей проснулись в огне и пытались спастись, но дерево и парусина, высушенные марчельским солнцем, горят так, что шансов почти ни у кого не было. Выбрались из пожара только мать и бабушка Сильвии. От потрясений у беременной начались преждевременные схватки.

На останках надежд, на осколках мечты о новой жизни, в дыму и пламени, родилась маленькая Сильвия. Её мать смогла продержаться на этом свете ещё месяц. Ровно столько, сколько нужно было, чтобы убедиться, что жизни её дочери ничего не угрожает…

Обожжённая женщина, державшая младенца на руках, и её старенькая мать шли пешком по центральным равнинам. Изнывая от жажды, страдая под лучами яростного марчельского солнца. И наконец-то добрались в Стеинхольвег. Городской лекарь постарался спасти женщину со страшными ожогами, но не смог. Он вообще не понимал, как она ещё была жива…

Наверно, её держала на этом свете важная задача: донести до людей новорождённую дочь, которой требовалось молоко. И одна уцелевшая в пожаре грудь исправно это молоко давала. Пока ещё были силы…

После смерти матери Сильвию несколько лет воспитывала бабушка. Пока ещё могла ходить, пока старость не одолела её, а смерть не забрала к себе. И тогда Сильвию приютил… Бордель! Ну а что делать? Не было в Стеинхольвеге детских приютов. Их вообще в Марчелике было мало. А вот борделей, где работали заботливые женщины с деньгами, которыми их щедро снабжали одинокие мужчины – много.

Сыч всегда считал, что шанс встретить девственницу в борделе настолько ничтожен, что его можно не учитывать. Однако жизнь решила посмеяться над прагматичностью агента Акесекрета. В тот страшный день, когда хаблы совершили набег на Стеинхольвег, Сильвия Эмерод выходила на свою первую рабочую смену. А ещё в город прибыл сам Сыч. И в суматохе боя эти двое умудрились встретиться и познакомиться.

Сложно было представить себе более необычную пару – и более глупую историю знакомства. Так считали и Сыч, и Сильвия. И даже отец Иоахим, который их обвенчал на свой страх и риск. Но молодожёны этого не стыдились: они гордились тем, как шутница-судьба решила их свести. И теперь в маленьком доме, притулившемся на задворках города, агента Акесекрета всегда ждала заботливая, молодая, красивая и верная жена…

Ну а Сычу ещё предстояло решить один важный (пожалуй, даже самый важный в его жизни) вопрос. Как соскочить со службы и остаться в живых?.. Ведь всем давно известно, что не бывает бывших агентов секретных служб. Даже если он попытается скрыться, рано или поздно его найдут. И убьют. Ведь, чтобы вырастить такого специалиста, как Сыч, тратилось очень много денег. И Сыч их ещё до конца не отработал.

Сильвия всё знала. Он не стал ничего скрывать, оставшись честным перед ней. Но Сильвия надеялась, что всё разрешится, глядя в будущее восторженным взглядом, свойственным молодым девушкам. Она просто не верила, что кто-то может сознательно убить её мужа за то, что он осмелился полюбить и завести семью.