Однажды в Марчелике 3

Дан обернулся, пытаясь рассмотреть, кто по ним стреляет, но нападавшие укрылись за ящиками и мешками на площади.

– А если так подумать… Да ладно, пусть гадят… Я уберу! – резко передумал дворник, пытаясь ретироваться.

Именно он-то и получил вторую пулю, которая предназначалась Дану, но прошла мимо… Всхлипнув, несчастный дворник опустился на землю. А молодой касадор начал действовать. Он развернул волла, одновременно вытаскивая пузырьки со специями и вливая их в себя.

А потом пустил животное к началу пирса, прикрываясь огромным горбом.

– Приготовиться к обороне! Мигеля в фургон! Олафсоны, перегородите пирс! – закричал Дан, пролетая мимо последнего транспорта в колонне, принадлежавшего семье здоровяка Ларса.

Мимо просвистела пуля. Ещё одна впилась в чёрный горб, прикрывающий Дана. Специи ещё не подействовали, но Старгану нужно было просто отвлечь нападавших, пока весь вадсомад готовится отстреливаться.

Люди на площади с криками разбегались кто куда. Привыкнув к безнаказанности за несколько дней запрета на стрельбу, жители Нордлидж Бифлода неожиданно осознали: в запрете есть одна неприятная сторона. Стрелять нельзя даже тогда, когда стреляют по тебе! А умирать никому не хотелось. И потому даже дюжие охранники грузов бежали прочь, надеясь не словить шальную пулю.

Дан проскакал почти до начала пирса. Свистевшие пули хоть и причиняли определённые неудобства воллу, но животные Марчелики – это вам не изнеженные обитатели Старого Эдема. Мощные костяки, толстые шкуры и густой мех на уязвимых местах спасли бы их, наверно, даже от неприцельного пулемётного огня…

Когда Дану, наконец, удалось заметить, где прячутся нападавшие, причина атаки стала очевидна. Рожу Ульриха Томази сложно было не узнать…

– Ах ты гнида! – рявкнул молодой касадор, осаживая волла, который от такого обращения даже на дыбы поднялся.

Резко развернув животное назад, Дан тоже крутанулся в седле. А затем вытащил из кобуры револьвер и принялся разряжать барабан – на любое движение в том месте, где заметил нападавших. Умное животное само донесло его обратно к своим, успев проскочить в закрывающийся просвет между фургоном Олафсонов и краем пирса. И только там остановилось.

– Кто напал, Дан? – крикнул старик Джон.

– Томази нарисовался! – ответил Дан. – Что с Мигом?

– Я в порядке! – ответил тот, и Дан с облегчением выдохнул.

– Ему ребро сломало! – раздался голос тёти Луизы. – Жилет с костяными пластинами спас!

– Бен! Пётр! Вульф! Билли! Лам! – Дан слез с волла. – Нам надо будет прорваться к площади! Если эти уроды отойдут в сторону, то начнут стрелять из укрытий, а нам только в фургонах прятаться! Будем прорываться к ним… Ган, Польди, Ник и Фил, берите винтовки и не давайте им высунуться! Женщины, укройтесь в фургонах!

Несколько пуль свистнуло над самым пирсом. Одна из них попала в ногу воллу, запряжённому в фургон Дельсудо. Животное обиженно взревело и попыталось сбежать, но Базиль и Игнаций вовремя повисли на нём, не давая уйти. Олаф и Ян кинулись прикрывать просвет щитами.

А остальные открыли по площади ураганный огонь, чтобы прикрыть товарищей.





Глава 2




Портовая площадь города Нордлидж Бифлод, Марчелика, 22 июля 1936 года М.Х., но за десять минут до прихода военной политии.

– Что-то их стало больно много, шеф! – заметил Маринао, прижавшись к мешкам рядом с Ульрихом.

Стрельба со стороны пирса была такой плотной, что какое-то время дельтианцы могли только укрываться, не высовываясь. Чтобы не схлопотать пулю.

– Да плевать! Сейчас начнут перезарядку, и мы их перестреляем! – ответил Томази.

– А стоило ли оно того? – поинтересовался Иона, откинув барабан револьвера и принявшись вбивать туда патроны.

– Хочешь всю жизнь ходить и оглядываться, дружище? – усмехнулся Ульрих, последовав примеру Маринао. – Дан Старган не простит ни тебя, ни меня! Пока он жив, будет мстить! Это же касадоры! Ты их лучше меня знаешь!..

– Ну да… – кивнул Иона, вернув барабан на место и быстро выглянув из-за мешков. – Чёрт, прикрыли просвет под фургоном щитом! Плохое место, шеф! Очень плохое!

– Ничего! – ответил Томази.

В этот момент стрельба со стороны вадсомада как раз стихла. А Ульрих, воспользовавшись моментом, выглянул и дважды выстрелил в сторону касадора, засевшего на крыше одного фургонов. Однако тот успел спрятаться, и все пули Томази прошли мимо.

– Разделимся! – предложил Ульрих. – Часть пойдёт в сторону грузовых причалов. Часть – в сторону пассажирских. Два фургона на пирсе рядом не уместятся. Перестреляем их с двух сторон!

– Уно, Пит, Дыра, Копчёный! – Иона глянул на бойцов. – Вы со мной и с шефом! Куда пойдём, шеф?

Оглядевшись, Ульрих оценил количество укрытий на пассажирской и грузовой части порта. Грузовая ему понравилась больше. Там было много преград, за которыми можно спрятаться от огня противника.

– Мы на грузовую часть. Остальные на пассажирскую. Старайтесь добраться до «Бриллианте». Можете даже попробовать пострелять с палубы! – высказал свои соображения Томази.

– Есть, шеф! – мрачно ответил один из бойцов, назначенных для прорыва на пассажирскую часть порта.

– Что за тон, Джош? – возмутился Иона, почуяв в голосе подчинённого то ли сарказм, то ли глубокое чувство неудовлетворённости.


– Всё нормально!.. – буркнул в ответ боец.

– Давайте! Вы первые, а мы прикрываем! – приказал Маринао, изготовившись к стрельбе. – На счёт три. Раз!.. Два!.. Три!

Пригнувшись к земле, дельтианцы кинулись к пароходу, где команда, также пригнувшись, как раз пыталась убрать выставленные сходни. Засевшие на пирсе касадоры заметили манёвр врага и открыли беглую стрельбу. А по касадорам, в свою очередь, открыли огонь те, кто остался с Ульрихом и Ионой Маринао.

Один из бегущих дельтианцев рухнул как подкошенный, второй – с криком схватился за раненую ногу и упал в воду. А остальные всё-таки добрались до парохода, где им пришлось сцепиться с командой. Матросы, не ожидавшие нападения, не оказали серьёзного сопротивления. Троих из них убили сразу, а четвёртый – постанывая, отправился полежать. Под ним растекалось тягучее кровавое пятно.

Дельтианцы, сумевшие пробиться на пароход, заняли укрытия на палубе и открыли ответную стрельбу по вадсомаду. Выглянув на пирс, Иона Маринао понял, что касадоры заняты только теми его бойцами, кто стреляет с фланга.

И тут же приказал:

– Сейчас! На счёт три! Раз!.. Два!.. Три!..

Ульрих метнулся к намеченному ранее штабелю досок. Бежать было ярдов сорок, но это были очень страшные сорок ярдов… Особенно после того как пуля пробила мешок с зерном прямо перед Томази. По ним стреляли – и стреляли, к несчастью, метко. Хоть дельтианцы, благодаря специям, и стали стремительны, но касадоры теперь почти не уступали им. Как догадался Томази, они тоже не стали медлить с приёмом стимуляторов.

Достигнув укрытия, глава дельтианцев спрятался за досками и перевёл дух. А затем осторожно выглянул – чтобы увидеть, что происходит. Сначала он увидел гладь реки и два паровых кораблика, пыхтящих на ней. Затем осмотрел пирс. И только спустя пару секунд заметил, как несколько касадоров подбегают к тому самому месту, где ещё недавно сидели дельтианцы.

– Они прорвались! – раздался тревожный крик Ионы Маринао, а через секунду Ульриху пришлось срочно покидать укрытие и искать новое.

И всё потому что группа прорвавшихся касадоров принялась стрелять по дельтианцам с удвоенной энергией.

– Я подбил одного в плечо! – крикнул Копчёный, которого легко было опознать по внешности, характерной для жителей Островов.

– Да толку-то? – взвыл Иона, пытаясь уйти от пуль, которые отправили в его сторону засевшие в начале пирса бойцы Старгана.

Прорвавшиеся добились того, что дельтианцам стало не до их приятелей на пирсе. И теперь эти касадоры перетягивали всё внимание на себя.

– Старган! Старган, тебе конец! – крикнул Томази, подбадривая себя и соратников.

– Тебе тоже, ублюдок! – ответил голос из укрытия прорвавшихся касадоров.

– Нет-нет! Только после тебя, щенок! – Ульрих не остался в долгу.

– Ты сейчас со своим членом говорил, Томази? – этот наглый голос принадлежал кому-то из бойцов Старгана.

– Нет, с твоим мозгом, дурень! – а это уже кричал, кажется, Пит из команды Маринао.

– Хватит сюсюкаться с бешеными собаками! – взревел Иона, который быстро высунулся из укрытия и, не глядя, пустил пулю в сторону противника. – Их надо просто пристрелить!

И в этот момент со стороны города раздался совершенно неожиданный, хотя и легко предсказуемый (если вспомнить здешние законы) рёв:

– Прекратить стрельбу!

Следом прозвучал один выстрел, а потом и вовсе целый залп. К счастью, как догадались обе стороны заварушки, стреляли почему-то не по ним, а по небу. Но от этого было ни разу не легче. Следующий слитный залп можно было и не пережить.

Ульрих посмотрел в сторону вновь прибывших и присвистнул от удивления. В гости пожаловало не меньше пяти десятков солдат, и все с повязками военной политии на рукавах. На повязках так и было написано: «ПОЛИТИЯ» – чтобы точно ни один дурак не ошибся.

– Шеф! К чёрту касадоров! – рявкнул Иона, меняя позицию.

Ульрих с ним мысленно согласился. Даже не с тем, что сказал помощник, а с тем, как он это сделал: громко, чтобы слышали даже касадоры. Это было своего рода предложение о перемирии, которое бойцы Старгана приняли весьма своеобразно – сменили места укрытий, чтобы защититься от пуль вновь прибывших. Дельтианцы, не сговариваясь, сделали то же самое. И замерли в ожидании.

– Сложите оружие, и никто!.. – выкрикнул один из солдат, но не договорил.

Пуля ударила ему в голову, и бедняга завалился на камни, которыми была вымощена площадь.

Портовая площадь города Нордлидж Бифлод, Марчелика, 22 июля 1936 года М.Х.

Пер Нордин не был трусом. Многие из его предков воевали на крайнем юге Старого Эдема и с загорцами, и с воинами Гордиша, Гора и Луджи. Поколение за поколением, в их семье отсеивались бесхребетные трусы. И военная карьера для Пера Нордина была пределом мечтаний.

Но… Скажите ради Бога, стоит ли, дослужившись до центуриона, помирать при выполнении банальной полицейской миссии?

Да ещё и в такой дыре, как сраный Нордлидж Бифлод?!

Когда тригентан из центурии Пера неосмотрительно крикнул: «Сложите оружие, и никто!..» (а затем повалился на мостовую с дырой в башке), Пер поступил, как ответственный командир. И кинулся искать убежище для своего драгоценного тела.

Правда, успел приказать солдатам: «В укрытия!» – по пути к брошенной на площади повозке, единственным охранником которой был флегматичный волл, в неё же и запряжённый.

– Распряги волла! – бросил Пер своему бойцу, одному из тех, кто бежал рядом с ним.

Пули уже вовсю свистели вокруг, собирая кровавую жатву. Упал с пробитой ногой солдат, тоже спешивший укрыться за телегой. А следом получил пулю в лоб один из бойцов, распрягавший волла.

– Беглый огонь! – громко приказал Пер, даже не став уточнять, по какой из сторон недавней перестрелки. Потому что и так было ясно: по обеим.