Однажды в Марчелике 3

Тело главного артиллериста опустилось на дорогу, ведущую к форту. И никто не заметил этой, одной из множества, человеческих потерь. Нуволос больше не подсчитывал убитых. А когда из порта донёсся дружный рёв: «Вперё-о-о-о-од!», и волна десанта выплеснулась на улицы города, смерть вообще стала обыденным явлением.

За погибших друзей, за недавнюю неудачу, за страх, пережитый на западном побережье… За всё это солдаты экспедиционного корпуса мстили жестоко и беспощадно. Любое неповиновение каралось пулей. Любое подозрительное движение пресекалось пулей. Любая попытка схватиться за оружие была причиной для выстрела. Но с каждым новым трупом поднимался боевой дух солдат. А это было важнее кучки горожан и их предводителей, которым, по всем законам Старого Эдема, и так грозила виселица…

Впрочем, предводители-то как раз сумели уйти, пользуясь паникой и тем, что находились на окраине города. Они сбежали, бросив доверившихся им людей. И трусливо спрятались в горах Нуволоса. А потом, гонимые страхом за свою жизнь, нашли пароход и переправились на материк, под прикрытие сил СоЗаМаО.

Крупнейший остров Матенского архипелага, а вместе с ним и годовые запасы специй, был потерян. Он полностью перешёл под контроль экспедиционного корпуса. А Старый Эдем уже загружал на корабли новые подкрепления, даже ещё не зная, что война началась в полную силу. Ведь никто не ожидал, что остров Нуволос поднимет бунт: тут даже не добывали специй, а только хранили их и отправляли через океан. И именно здесь жители могли не опасаться кары метрополии…





Глава 9




К западу от Кастиелло де Романо, Марчелика, 3 декабря 1936 года М.Х.

– Ган! Ган! – в голосе Бенедикта не чувствовалось тревоги, и Иоганн решил не отрываться от чистки «томаса». – Ган, Миг, да посмотрите же!..

Мигель приподнял опущенную на глаза шляпу и посмотрел сначала на Бенедикта, затем на Иоганна, а потом снова на Бенедикта. После чего почесал живот и смилостивился:

– Сиди, Ган. Я схожу…

– Угу, – буркнул Иоганн, который считал, что занят самым важным делом на свете.

– А кто говорил по одному не ходить? – с серьёзным видом нахмурилась Лилия.

– Дан говорил… – не понимая, к чему она ведёт, ответил Иоганн.

– И вам плевать на то, что он говорил? – снова уточнила обычно молчаливая Лилия.

Иоганн сморщил лоб, припоминая, что Дан и в самом деле, отправляя в разъезд его, Мигеля, Лилию, Бенедикта и Леопольда, просил их не бродить в гордом одиночестве. Места были дикие, касадоры сюда забирались редко, и встретить агрессивное зверьё можно было где угодно.

Иоганн погладил «томаса» по отполированному дереву приклада, раздумывая, стоит ли сказать Лилии, что запрет Дана касался в первую очередь её и Леопольда, а не троих опытных касадоров. Но благодушно решил, что не стоит лишний раз тыкать новичков в их криворукость и косоглазость. Им, бедолагам, и так достаётся.

– Ган! Миг! Лили! Да идите же сюда!.. – надрывался Бенедикт, даже не представляя, какие душевные бури вызывает своими воплями в головах отдыхающих друзей.

– Ну? Я иду? – лениво спросил Мигель, принимая сидячее положение и надевая шляпу на голову. – Или, так уж и быть, все идём?

– Так уж и быть… – вздохнул Иоганн, начиная складывать принадлежности для чистки.

– Ган! Миг! – снова радостно возопил Бенедикт.

– Лили, пальни в придурка, пожалуйста! – поморщившись, попросил Иоганн, но, увидев, как девушка решительно берётся за винтовку, сразу добавил: – Я пошутил, Лили! Он живой смешнее, чем мёртвый!..

– Не будем злить его маму! – благоразумно напомнил Мигель.

Если оговорка Иоганна про «пошутил» никак не повлияла на черноволосую красавицу, то упоминание тёти Луизы заставило её задуматься и опустить ружьё.

– Иногда кажется, что вы терпите Бенедикта только из-за его мамы! – поджав губы, заметила Лилия. У неё к Бенедикту уже накопились свои счёты…

– Мы его просто любим! – добродушно пробасил Иоганн. – Мы росли все вместе. И путешествуем все вместе. И тебе не стоит об этом забывать!

– Ладно… – вздохнула Лилия, сморщившись.

Впрочем, даже это не могло испортить её внешние данные. Лилия пошла в мать – и была ослепительно красива. Однако, как ни вились вокруг молодые касадоры, но ответной реакции добиться не смогли. Зато самые активные ухажёры – а именно, Бенедикт, Николас и Игнаций – были давно занесены ею в чёрный список. И Бен, как особо упорный воздыхатель, занимал в этом чёрном списке почётное первое место. Причём с пометкой «пристрелить с особой жестокостью при удобном случае»…

– Пошли!.. – Иоганн поднялся на ноги и первым двинулся на возвышенность, где Бенедикт и Леопольд несли дозор во время короткого привала.

Жара стояла лютая. Как установилась после дождей, так и не собиралась убывать. От луж даже шёл вполне различимый пар. А живность и растения спешили как можно скорее завершить процесс размножения, пока безжалостное солнце не выжгло всю поверхность к чёртовой матери. Зато почти уже месяц не было ни одного багрянца, что многих радовало.

Иоганн шагал по каменистой полосе, стараясь не заходить в траву. После потопов ожидать адекватного поведения от живности не стоило. Следом шла Лилия, с интересом поглядывая по сторонам. А уже за нею двигался Мигель, жевавший какую-то травинку. Наиболее безопасную из всего многообразия растений Марчелики.

– Да скорее же! Мимо пронесёт! – поторапливал их Бенедикт.

С вершины возвышенности и вправду открывался потрясающий вид. Внизу, насколько хватало взгляда, простирались центральные равнины, поросшие травой и кустарниками. Небольшая речка, порождённая Ноябрьским Потопом, вилась между небольших возвышенностей, прокладывая свой путь в неизвестность.

Горячий ветер колыхал растительный покров, волнами прокатываясь с юга на север. И внизу гонимые им, неслись по равнине, периодически застревая, роллфельды. Сотни роллфельдов… А может, и тысячи… Просто какое-то фантастическое количество…

– Чтобы мне провалиться!.. – пробормотал Мигель, делая несколько шагов вперёд. – Это просто невероятно…

– Они уже давно мимо пролетают! – спокойно заметил Леопольд. – Может, нам вернуться и попробовать их поймать всем вадсомадом?


– Нет смысла! – пораскинув мозгами, ответил Иоганн. – Там впереди, на севере, должен быть Каньон До Краёв. Вот туда-то они все и попадут!

– А возвращаться всё равно надо! – покачал головой Мигель. – Лучше успеть собрать все вадсомады поблизости. И начать сбор раньше, чем номады подтянутся.

– Возможно… – кивнул Иоганн.

А Лилия молча сделала несколько шагов вперёд, поравнялась с Мигелем и ушла чуть дальше. Ей было удивительно наблюдать этот сплошной поток специй и минералов, катящийся в природную ловушку…

– Чтоб мне провалиться! – повторил Мигель у неё за спиной. – Никогда столько не видел!

– Да, много! – кивнул Иоганн.

– Чтоб мне… Лили! Ты проваливаешься! – голос Мигеля всё ещё звучал ошарашенно, но теперь в нём зазвучали тревожные нотки.

– Что за ерунда? Я не провалюсь! – категорично ответила девушка, потопав ногой по песку.

– Лили! Назад! – рявкнул Иоганн, но красавица и сама вдруг почувствовала, что происходит что-то неладное.

Её явно затягивало в песок.

– Все назад! Назад! – закричал Мигель, и сам отскакивая от образующейся ямы.

– Лили! Прыгай!

Лилии показалось, что это очень неплохое предложение. Особенно если учесть, что прямо под ней стремительно росла воронка, в которую засасывало и девушку, и всё вокруг. С трудом развернувшись к спутникам, Лилия попыталась освободить ноги. И убедившись, что это бесполезно, прыгнула как есть. Само собой, никуда она не полетела, а просто растянулась плашмя на стенке воронки.

На краю образующейся ямы Иоганн тянул к ней ружьё прикладом вперёд. Видимо, за него нужно было хвататься, но Лилия никак не дотягивалась. Сзади раздался какой-то шорох. Девушка обернулась и уставилась на огромную суставчатую конечность, которая заканчивалась острым шипом. Эта самая конечность вылезла из песка и теперь рыскала из стороны в сторону…

– Лили! – голос Иоганн вывел девушку из ступора. – Тянись и хватайся за ружьё!

Сказать было легче, чем сделать. Песок сыпался по краям ямы, и девушка то и дело сползала вниз, пытаясь взобраться. А неизвестная зверюга, видимо, на движения и реагировала: совсем рядом с девушкой вонзился шип, вздыбив песок. Лилия, как испуганная птица, замерла на миг и снова сползла ещё ниже.

Сверху раздались выстрелы. Это Мигель, Леопольд и Бенедикт стреляли по конечности, стараясь перебить суставы.

– Лили! – рявкнул Иоганн, в который раз выводя девушку из ступора.

Она рванулась вперёд так отчаянно, что наконец-то дотянулась до приклада. И теперь её пальцы могла разжать только смерть. Но именно от неё-то Лилия и спасалась… Иоганн потянул вверх винтовку, вытаскивая девушку – и чуть сам не рухнул вниз. К счастью, Леопольд хорошо следил за вверенным ему «стадом»… Он успел схватить Иоганна раньше, чем тот окончательно потерял равновесие.

Наконец, общими усилиями Лилия была извлечена из ямы. Люди как можно быстрее отбежали подальше и сели на твёрдую землю, переводя дух. А заодно наблюдая, как напавшая на них тварь восстанавливает свою смертельную ловушку. Из песка высунулись ещё конечности. Одни плевались паутиной, восстанавливая купол, который, как оказалось, раньше поддерживал грунт, а другие заботливо сгребали на ловушку песок.

– С-спасибо! – отдышавшись, заговорила девушка. – Эта тварь меня бы сожрала, да?..

На самом деле, Лилия вовсе не хотела знать ответ на этот вопрос. Просто она ещё не привыкла, что касадоры – люди прямые. И если могут ответить на вопрос – обязательно отвечают. Вот и сейчас молчание надолго не затянулось…

– Зачем ей тебя жрать? – удивился Мигель. – Проткнула бы тебя, засадила бы в живот личинок и прикопала в песочек. Вот личинки бы тебя и сожрали постепенно…

– Бр-р-р-р! – Лилия обхватила руками плечи и поёжилась.

– Да, песочные пауки – они такие! – кивнул Иоганн. – Но ты не переживай… Обычно, если человеку живот протыкают, он слишком долго не живёт. Как тебя кушают изнутри, ты бы уже, наверно, не почувствовала…

– Замолчи! – мрачно попросила его Лилия.

– Как скажешь, – миролюбиво ответил Иоганн.

– Ладно… Чего расселись?! – Мигель вскочил на ноги. – Пошли к воллам. Возвращаемся! Не забыли, сколько мимо роллфельдов пронесло?!

– Как вы можете сейчас думать о роллфельдах? – возмутилась Лилия.

– Мы всегда о них думаем! – наставительно сказал Иоганн, поднимаясь на ноги. И протянул руку Лилии, которая совершенно невовремя задумалась и забыла проявить самостоятельность. – И тебе бы стоило!..

Он произнёс это строго, глядя прямо в лицо девушке, и заставил ту густо покраснеть. Лилия-то всё ещё считала, что самое важное для касадора – метко стрелять. И старательно этому училась. Но чем дальше, тем больше понимала, что жизнь касадоров гораздо сложнее и многограннее, чем ей казалось. Возможно, помимо умения стрелять, ей пригодится ещё и обязательный навык «думания о роллфельдах»…

Каньон До Краёв, к северо-западу от Кастиелло де Романо, 5 декабря 1936 года М.Х.

Если кто-то назвал место До Краёв, то будьте уверены, однажды это случилось. А поскольку так далеко на востоке название могли придумать только касадоры, то и определить, что именно До Краёв – было несложно. Вот если бы такое название выдумали обычные жители городов, тогда вариантов было бы много.

Каньон мог до краёв заполняться водой, а мог быть засыпан песком. В конце концов, там кто-то просто мог обожраться так, что был едой заполнен до краёв – что и сохранила избирательная народная память. Но если касадор называет каньон «до краёв», будьте уверены: когда-то он видел, как это место доверху заполнили роллфельды.

Если бы кто-то из светлых умов Старого Эдема взялся за изучение местной розы ветров и путей миграции ценных растений, то вскоре открыл бы закономерность, благодаря которой роллфельды раз в несколько лет заносит в каньон. Однако светлые умы предпочитали светлые высокие кабинеты, сумрачные архивы и библиотеки – и вовсе не стремились зажариться под яростным марчельским солнышком.

И потому никто не знал, как и почему в каньон загоняет так много полезных растений. В любом случае, факт подобного изобилия был отмечен в названии. И к каньону частенько стремились все сборщики окрестностей, мечтая быстро разбогатеть…

И на сей раз вадсомады самфуна, созданного в Кастиелло де Романо, оказались здесь первыми. Сначала на край каньона вывалился вадсомад Старган. Двадцать шесть фургонов, почти три десятка бойцов – грозная сила… А если учесть, что вскоре прибыли ещё три вадсомада из того же самфуна, то окно возможностей для конкурентов начало закрываться.