Обманутая

– Валентина, я глупо себя чувствую из-за того, что не спросила об этом раньше… но не будешь ли ты испытывать неловкость сегодня? Ну, поскольку ты уже не королева?

Она состроила веселую гримаску:

– Ничуть. Я куда счастливее теперь, став твоей подданной, чем когда была их королевой.

– Так ты не горюешь об этом? И не жалеешь, что уехала из Изолта?

Она на мгновение прищурилась, думая.

– Нет. Дом там, где мы его строим. А я построила свой здесь.

– Ты была так добра ко мне, – сказала я. – Когда-нибудь я найду способ отблагодарить тебя.

Она покачала головой и заговорила спокойно и решительно:

– Ты спасла меня. Король Этан меня спас. Это я благодарна вам. – Она отступила назад, еще раз окидывая меня взглядом. – Все в порядке. Прекрасно!

– Знаешь, я никому другому не призналась бы в этом, но я очень нервничаю.

– При том, как вы двое были близки, просто невозможно, чтобы эта встреча прошла плохо.

Я проглотила готовые сорваться слова, думая, что при том, как мы были близки, это может оказаться самой трудной встречей за все время моего правления.

Валентина стукнула в дверь, и стражники распахнули ее передо мной. Я вышла, а Валентина подхватила шлейф моего платья, когда я безмятежно оглядывала собравшихся. Рядом с королевским возвышением меня ждал Хаган, протягивая руку.

Валентина называла Хагана безупречным образчиком. Он был высоким, с острым носом и темными каштановыми волосами. Благодаря широким плечам любая одежда сидела на нем идеально, и, что было куда важнее, он происходил из одного из древнейших родов Короа. В те дни, когда моя мать, решив, что история с Джеймсоном не затянется, обдумывала варианты знакомства с другими знатными семьями, Хаган даже не вошел в ее список. Он был слишком хорош для меня.

– Добрый день, ваше величество, – приветствовал он меня с непринужденной улыбкой на лице. – Вы чудесно выглядите.

– Спасибо.

Я старалась дышать ровно, когда он провожал меня на мое место.

На возвышении стояли мой трон и трон для Этана. Хаган должен был сидеть справа от меня, а слева от Этана было приготовлено место для Аянны. Я слышала, что от Этана ждут, чтобы он как можно быстрее нашел себе пару. Мы оба находились в одинаковой ситуации: мы были последними в роду.

Я посмотрела на Валентину, взглядом спрашивая, хорошо ли я еще выгляжу. Как будто что-то могло измениться за последние три минуты. Она ободряюще кивнула, и я сложила ладони перед собой, надеясь успокоить свой желудок. Но вместо этого ощутила свое кольцо. Я бросила быстрый взгляд на дар матушки, наследие Джедрека. Этан никогда не просил его вернуть, но, поскольку теперь я была королевой Короа и не могла уже быть подданной Изолта, я гадала, не следует ли его отдать. Еще одна проблема из многих, которые нужно было решить.

Зазвучали фанфары, возвещая о прибытии короля, и у меня подпрыгнуло сердце. Этан уже здесь. Мы дышали одним воздухом. Я уставилась на проход в середине Парадного зала, наверное надеясь скрыть, как отчаянно мне хочется снова увидеть его лицо.

Сначала я увидела туфли Этана, а уж потом его самого – и растерялась. Его волосы стали короче, но все же одна непокорная прядь пыталась упасть ему на глаза. Аккуратная бородка выглядела совершенно очаровательно вокруг улыбки, расплывшейся на его лице.

Я покачала головой. Мне не следовало удивляться тому, что мы оба подумали об одном и том же.

Хотя свита Этана была одета в десятки прохладных оттенков синего, Этан был в красном. Он был как вспышка огня в ночи. А я? Я выбрала самое синее из всех платьев, которые у меня были, а волосы украсила серебром. Для него.

Он шел вперед, кланяясь мне. И тут я заметила миниатюрную девушку за его плечом; ее волосы были уложены в сложную прическу, а личико у нее было ангельским и спокойным.

На долю секунды я забыла о своем положении и слишком поспешно присела перед ним в реверансе. А потом вздохнула. Я уже совершала ошибки.

Я спустилась с возвышения, протягивая к нему руки, и он радостно сжал их.

– Это лучшее, что ты могла придумать? – спросил он, косясь на воротник моего платья. – Ты похожа на пудинг.

– Видимо, твой гардероб растеряли по дороге и тебе пришлось закутаться в конскую попону?

Он хихикнул:

– Что делать, времена трудные…

Я улыбнулась и посмотрела мимо него, повышая голос:

– Дорогие друзья, спасибо, что приехали. Я понимаю, эта встреча происходит намного раньше, чем ожидалось. И я одобряю ваше желание прибыть с визитом, и я рада вашей поддержке, пусть даже издали. Некоторые из вас уже побывали здесь ради меня, и я этого не забыла. Прошу, чувствуйте себя как дома. Вам здесь более чем рады.

В зале раздались вежливые аплодисменты. Этан держал меня за руку, когда мы поднимались на возвышение. Хаган ждал меня там, и только тогда я вспомнила, на чью руку должна была опереться.

– Ваше величество, позвольте представить вам сэра Хагана Калтратта. Он будет меня сопровождать во время вашего визита.

Этан протянул Хагану руку:

– Рад познакомиться с вами, сэр. Надеюсь, у нас найдется время поговорить.

Хаган пожал руку Этана:


– Мне бы очень хотелось. Я слышал, вы мастер рыцарских турниров. И был бы благодарен за любой совет, какой только вы пожелали бы мне дать.

Этан засмеялся:

– Боюсь, я победил только в одном поединке. Мне повезло. – Он посмотрел на меня. – Очень повезло. Но я все равно готов выйти на поле с вами, когда у вас будет свободное время.

– Великолепно!

Этан взял за руку стоявшую рядом с ним девушку и подвел ее ко мне:

– Ваше величество, мне бы хотелось представить вам леди Аянну Роутхенд. Она одна из самых блестящих леди при дворе Изолта и умирает от желания получить у вас урок танца.

Я посмотрела на нее:

– В самом деле?

Девушка кивнула:

– Я слышала о ваших приключениях от вашей свекрови. А леди Скарлет говорила о том, как вы с ней танцевали вдвоем.

Я схватила Этана за руку:

– Они здесь?

– Спокойнее! Они приедут вечером, – ответил он с насмешливой улыбкой.

– А ваши родители? – Мне пришлось удержаться от того, чтобы не назвать их дядей и тетей.

– Они занимались налаживанием дел, когда я уезжал, но они шлют вам свою любовь, как всегда.

Я не могла сдержать радость. Этан был здесь, и скоро приедут матушка и Скарлет! Я даже не осознавала до сих пор, как истосковалась по ним, но в этот момент поняла, и мне сразу стало легче. Однако во время такого визита не положено стоять и смеяться, так что я жестом предложила Этану занять наши места. Хаган, как настоящий джентльмен, подошел к Аянне и повел ее знакомиться с наиболее влиятельными персонами двора.

– Она милая, – заметила я.

– Да. Милая и горит желанием учиться… Отец ее одобряет, так что это уже кое-что.

Я скривилась:

– А тетя Джована?

Этан прищурился:

– Она гораздо более сдержанна в своем отношении к Аянне.

– Уверена, она изменит мнение.

– Возможно, – ответил Этан, но, судя по тому, как он напрягся, это было маловероятно. – А там что такое? – спросил он, показывая на стены, где рядом с витражными окнами, изображавшими разные моменты истории Короа, висел занавес. – Окно разбилось?

– Не разбилось. Я заказала новое. Мы откроем его на закате. Тогда свет будет наилучшим.

– Ну, тебе виднее.

Я смотрела на его улыбку, совершенно забыв о том, куда мне следовало идти или что следовало говорить. Слова ничего не значили, значение имел только Этан.

Через мгновение он глубоко вдохнул, как будто какое-то время забывал дышать. Его ресницы вздрогнули, он повернулся к залу. Похоже, ему так же сильно, как и мне, необходимо было отвлечься.

– Тебе бы следовало увидеть свой народ в то время, когда мы подъезжали к первому городу, – сказал Этан, и его тон был отчасти серьезным, отчасти насмешливым. – Дети ждали у дороги с фруктами в руках. Они бежали за нами и протягивали их солдатам и придворным, когда мы оказывались поблизости.

Я просияла от гордости:

– Много раз я пыталась тебе объяснить: к вам здесь относятся более чем хорошо.

Этан кивнул:

– Трудно в такое поверить на поле боя. Но есть и много другого, что я дол… – Он вдруг сжал губы, его взгляд застыл. – Холлис… Я говорил слишком много… много ужасного. О тебе, о Короа. Я всячески тебя обзывал. Я был таким невежественным…

Я покачала головой:

– Не могу тебя судить. Неловко признаваться, но я ведь делала то же самое. Но мы научились многому, и мы изменились. И это единственный способ сделать что-нибудь лучше.

– Тогда ты можешь найти в себе силы простить меня? – прошептал он.

Я снова уставилась в его серовато-голубые глаза и утонула в них.

– Уже давным-давно нам с тобой нечего прощать друг другу.