Обманутая

Он протяжно, нервно вздохнул, сдерживая слезы. И окинул взглядом людей в Парадном зале – моих и своих, изолтенцев и короанцев, – и ему явно понравилось то, что он увидел, потому что он улыбнулся:

– Как ты справляешься, Холлис? Скажи честно.

Я сглотнула:

– Ну, думаю, неплохо. Мне просто не с чем сравнивать. В отличие от тебя я не родилась с королевской кровью, так что уже пару раз невольно нарушала закон просто потому, что не знала об этом. Священники целую неделю молились за меня.

При этих словах Этан хихикнул:

– Ну, если в таком случае можно воспользоваться молитвами…

Я чуть не хлопнула его по руке, улыбаясь, потому что, хотя Этан и изменился, он все равно остался таким, каким я его помнила.

– Буду стараться, но я в ужасе оттого, что могу все перепутать. Если прежде я ошибалась, это вредило только мне самой, ну, может быть, еще нескольким людям вокруг меня. А теперь? Я могу причинить вред многим, Этан! Это бы разбило мне сердце.

– Тогда пиши мне, – посоветовал Этан, кладя ладонь на мою руку, и от этого прикосновения меня пробрала дрожь. – Я не все знаю, но у меня довольно большой опыт. И я тебе помогу.

Я наклонила голову и посмотрела на него:

– У тебя есть и собственная страна, о которой нужно заботиться. К тому же она вдвое больше моей, позволю себе добавить. Ты не можешь бросить дела там, чтобы спасать меня.

– Но я готов, – прошептал он. – И я это сделал бы… Я бы сделал и гораздо больше, если бы мог.

Я чуть не поперхнулась.

– Знаю… Я тоже. – Я понизила голос. – Поверить не могу, что никогда раньше не думала о том, что все это может значить… для нас.

Этан пожал плечами:

– Да и я тоже. Но прямо сейчас я так рад за тебя. Видя, что ты стала королевой.

– Если бы я осознавала, я бы никогда…

– Нет, ты все равно должна была бы, – настойчиво произнес он. – Ты бы приняла корону без раздумий, потому что ты, вопреки моим первым впечатлениям, далеко не просто украшение. Ты храбрая, иной раз даже до глупости. – (Я засмеялась.) – И ты добрая. И несгибаемо преданная… В тебе так много всего, Холлис! Такого, что мне хотелось бы заметить раньше.

Я отвела взгляд. Свет и радость, окружавшие меня, начали угасать. Я думала, что после долгой разлуки будет утешительным снова увидеть Этана, а теперь я гадала, насколько всего этого хватит.

– Думаю, ради нас обоих личных встреч больше быть не должно…

Когда я осмелилась снова взглянуть на Этана, у него был такой вид, словно он вот-вот заплачет.

– Наверное, ты права. Но не знаю, смогу ли я это выносить всю оставшуюся жизнь.

Я кивнула:

– Я немного устала. Должна извиниться… Но мне хочется поговорить с тобой о многих вещах, заключить ряд соглашений… Думаю, мы сумеем сделать много хорошего. И я всегда буду любить Изолт.

Он просиял прекрасной улыбкой:

– Я знаю. А мое сердце навсегда поселится в Короа.

Я задохнулась. Я даже не смогла попрощаться с ним. Я просто встала и присела перед ним в реверансе, после чего ушла в свои покои самым быстрым шагом, какой только могла себе позволить, чтобы никто не подумал, что меня чем-то обидели.

Я не закрыла за собой дверь, и следом за мной вошла Валентина, а за ней двое священников. Они, похоже, решили превратиться в мои тени. По большей части я ничего не имела против. Я так сильно нуждалась в помощи, что была благодарна тем, кто мог направить меня в нужную сторону. Но сейчас…

– Ваше величество? – вопросительно произнесла Валентина, когда я разрыдалась.

– Я не могу! – всхлипнула я. – Я слишком сильно его люблю, Валентина! Как мне вообще жить без него?

Она обняла меня.

– Да, это несправедливо, – согласилась она. – Но слишком многим людям приходится жить без тех, кого они любят. Даже когда у тебя есть власть над всем миром, ты все равно не в силах ничего изменить. Это жестоко. И мне очень жаль.

– Ваше величество, – обратился ко мне Лэнгстон, – он же не оскорбил вас, нет?

Продолжая всхлипывать, я покачала головой. Как объяснить постороннему то, что уже знали близкие: моя сердечная боль – мое личное дело.

Я была так глупа, принимая корону и давая клятвы до того, как поняла: это означает, что Этан будет потерян для меня навсегда, что стать королевой означает, что мы с Этаном будем привязаны каждый к своей стране, и выхода не существует.

Священники не знали, что делать с плачущей женщиной. Они несколько раз произнесли какие-то глупости, а потом просто замолчали, не находя нужных слов.

– Ваше величество, – наконец решился Лэнгстон, – что бы там ни случилось, мы сочувствуем. Когда вы покинули Короа, мы подумали, что знаем, что такое разбитое сердце. Джеймсон был по-настоящему безутешен. Но мы никогда не видели его сломленным. Он был в гневе, он был мстителен из-за своего тщеславия… С ним никогда не происходило ничего подобного. – Он подошел ближе ко мне и мягко продолжил: – Но нам известна ваша сила. И ваш народ вас любит. Вы с этим справитесь.


Я кивнула и заговорила сквозь слезы:

– Конечно справлюсь. Простите меня. Я отдохну и буду готова к дневной встрече. У нас слишком много дел, и я вас не подведу.

Священники поклонились и вышли из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.

– Ну же, – сказала Валентина, – теперь можешь плакать сколько угодно. Другим незачем видеть твои слезы.

– Если кто-то меня и понимает, так это ты.

Она крепко обняла меня:

– Да, понимаю. И не позволю тебе пасть, Холлис.

Самым грустным было то, что я уже пала. И так глубоко, что назад пути не было.





Глава 37




– Боюсь, список у меня довольно длинный, – предупредила я Этана, обходя широкий стол своего нового кабинета.

Священники стояли у собственного стола, и у них наготове были книги и свитки на случай, если что-то потребует подтверждения. Аянна и Хаган, нареченные двух молодых монархов, сидели рядом в креслах и шепотом повторяли вопросы и ответы.

– У меня тоже, – откликнулся Этан, кладя на стол перед нами какие-то документы. – Но сначала леди.

Я улыбнулась:

– Ну, задолго до того, как я стала королевой, я завидовала медицинской науке Изолта. Мне бы хотелось начать несколько программ для короанцев, желающих изучать медицину в Изолте. Конечно, их будет немного, и они должны будут обратиться с прошением к вам. Я вовсе не желаю отправлять к вам целые толпы. Но согласитесь ли вы на нечто подобное?

Этан немного подумал:

– А почему бы мне не прислать нескольких самых талантливых ученых сюда? Возможно, мы можем даже обмениваться курсами. Начнем с двух-трех областей Короа. Вы знаете, это может оказаться очень полезным.

Я моргнула:

– О, это невероятно щедрое предложение. Первое, что приходит в голову, – это организовать учебный центр здесь, где очень плотное население, оно нуждается в медицинской помощи, а еще в самых бедных областях, куда медикам трудно добраться. А когда будет подготовлена группа людей, они смогут сами взять на себя роль учителей и ваши доктора смогут вернуться домой.

Этан кивнул:

– Заметьте, нам придется найти не менее десяти врачей, желающих поехать в Короа преподавать. И нужно будет позаботиться о жилье и оплате для них.

Один из его пажей все записывал.

– Спасибо, – выдохнула я, немного выпрямляясь. – Это будет нетрудно. Хорошо. Ваша очередь. Чего вы хотите больше всего?

Он долго смотрел на меня. Я не лучшим образом выбрала слова, это был вопрос, на который ни один из нас не мог ответить честно. Я услышала, как слегка откашлялся Хаган, и наконец отвела взгляд.

Этан протянул руку к одному из свитков:

– Это мой любимый проект.

Он развернул бумагу, поставил на концы свитка два груза, чтобы я хорошо видела карту всего континента.

Я прищурилась, проведя пальцами по карте:

– Боюсь, я не понимаю.

Он показал на тонкую красную линию границы между Короа и Изолтом.

– Когда вы сказали Квинтену, что лучше будет просто отдать малую часть земель, это была самая прекрасная из идей, какие только я слышал. А после недавней смены суверенов, – продолжил он, многозначительно глядя на меня, – я не слышал о каких-то стычках вдоль границы. Похоже, люди заняты чем-то другим. Но прежде чем возникнет шанс на новую вспышку вражды, мне хочется прекратить все это. Я предлагаю установить новую границу, передать вот эти две части земель Короа.

Он провел пальцем по красной линии, и я увидела, что новая граница слегка уходит вглубь Изолта, почти не меняя его общих очертаний, но меняя всё.

Я наклонилась ближе к Этану и прошептала:

– Невольно замечаю, что пока все предлагается только в мою пользу.

– Это все, что я могу сделать, Холлис. Прошу, не останавливай меня.