Облачные дороги

– Если не замолчишь, я тебя укушу.

Он не знал, поверил ему Звон или нет, но тот хотя бы перестал говорить.





Глава 9




Лун проснулся с первыми рассветными лучами. Со двора из открытой двери тянуло прохладным сквозняком. К его спине прижималось что-то теплое – Звона, по-видимому, их ночная перепалка ничуть не смутила. Лун приподнялся на одном локте и тихонько вздохнул. Если семья Делина решила им отказать, то день выйдет интересным – в том смысле, что Луну хотелось бы улететь прочь и насладиться им в любом другом уголке Трех Миров.

Он слышал, что остальные уже начали просыпаться. Нефрита первая вошла в комнату. Она подошла к двери и недовольно посмотрела на светлевшее небо, уже приобретавшее ясный голубой оттенок.

– Нет чтобы дождь пошел, – буркнула она себе под нос. – Теперь у нас нет повода здесь оставаться.

– Будет подозрительно, если мы задержимся. – Елея вошла вслед за ней и, прислонившись к косяку двери, беспокойно посмотрела на небо. Остальным она сказала: – Вчера вечером наместник ответил нам твердым отказом, а мы уже сказали, что должны вернуться ко двору как можно скорее.

Она была права. На небе не было почти ни облачка. Прошлым днем все плотно поели, чтобы им хватило сил для полета в глубь материка; так что они уже должны были подняться в воздух. Лун не знал, что скажет Нефрита, если островитяне спросят, чего они ждут.

Корень подошел к двери и с сомнением выглянул наружу.

– А что мы будем делать, если они не придут?

– Они придут, – сказала Нефрита, отворачиваясь от двери. Было неясно, пыталась она убедить в этом Корня или саму себя.

Звон зажег жаровню в главной комнате и заварил чай. Так у них появилось хоть какое-то занятие, отчего стало немного легче, но Нефрита и Елея продолжали беспокойно ходить из комнаты в комнату. Остальные нетерпеливо томились в ожидании. Корень продолжал лезть на стены и пытался повиснуть в дверных проемах, а Песня и Камыш препирались между собой подобно скучающим детям. Вскоре Лун решил, что он должен как-то отвлечь молодых воинов. Нефрита была так напряжена, что добрую половину утра не могла успокоиться и уложить шипы.

– Может, мне сводить их на рыбалку? – сказал он Звону. Лун думал, что либо найдет им занятие, либо просто прибьет их.

– Ты вчера чуть не утонул, – сказал Звон, с грохотом ставя железный чайник на подставку, – и снова полезешь в воду?

– Ну да. – Лун слишком часто оказывался на волосок от гибели, чтобы выработать неприятие к чему-либо. – Я же не собираюсь ловить рыбу под сетью и мхом.

Он поднял глаза и увидел, что над ним стоит Нефрита. Ее гребни раздраженно топорщились.

– Я буду тебе очень признательна, если ты уведешь их отсюда хотя бы ненадолго…

Затем в дверной проем из прихожей нырнула Елея.

– Кто-то идет, – взволнованно прошептала она. – Думаю, наше время вышло.

– Скажи им, чтобы входили. – Нефрита повернулась к воинам: – Идите во внутренний двор! Не подавайте виду, что мы чего-то ждем.

Песня, Камыш и Корень поспешили подчиниться. Лун остался сидеть на месте, у жаровни. Неуверенно пометавшись туда-сюда, Звон через несколько секунд снова опустился на подушку. Нефрита перевоплотилась в арбору, видимо, желая скрыть большую часть своих шипов, чтобы те не выдавали ее волнение.

Затем внутрь вошли Елея, Делин, Ниран и Энделла-лиани. Энделла-лиани склонила голову в приветствии и сказала:

– Простите за вторжение, но Делин-Эвран-линдел сказал, что вы его ждете?

– Нас пригласили на завтрак, – сказал Делин и подмигнул Луну. Ниран пристыженно покраснел.



– Что, если они не придут? – сказал Корень. – Что, если они заберут жемчужины себе и обманут нас?

Лун лежал, растянувшись на солнышке, и пытался поспать. Он негромко зашипел. Они находились в металлической руине на берегу Желтого моря, на верхней платформе. Прибыв сюда прошлым вечером, они остались на ночь. Сейчас же стоял самый разгар ясного солнечного дня, а с моря дул приятный прохладный ветер. Нефрита сухо ответила Корню:

– Тогда мы отправимся домой с пустыми руками и я выставлю себя полной дурой. А теперь замолчи.

Делин договорился встретиться с ними здесь и привести три ветряных корабля, принадлежавших его семье. Другие островитяне могли догадаться, что раз корабли покидают порт всего лишь через сутки после того, как оттуда улетели раксура, то это как-то связано с их просьбой о помощи переместить двор. Однако они ничего не смогут доказать. А Делин, похоже, считал, что все остальное неважно. Он пояснил:

– Они могут трепать языками, но на этом все и закончится. Мы всегда были исследователями. Мы устанавливаем связи с другими расами, чтобы торговые гильдии могли процветать, открывая для себя новые рынки, и чтобы наши ученые приобретали новые знания. Мы ходим, куда пожелаем, и никогда не были им подвластны.

Лун надеялся, что это действительно так.

Сегодня поутру Нефрита отправила Елею и Камыша ко двору, чтобы сообщить им, что корабли на подходе. В то, что двор мог подготовиться к переезду всего за несколько дней, верилось с трудом, но Лун готовился к тому, чтобы приятно удивиться.

Прошлым вечером и этим утром он провел много времени, летая на разведку. Он отправился в полет один, чтобы размять крылья и покрыть большее расстояние. Он пытался найти признаки того, что их преследовали Скверны, или обнаружить облачных странников, летевших подозрительно низко, или еще что-нибудь необычное, но ничего не нашел. Вокруг были лишь море, дюны и соленые болота.

Чуть дальше к северу он наткнулся на небольшой лагерь земных существ, направлявшихся вдоль узкой реки в глубь континента. У них был белый шелковистый мех, колыхавшийся на ветру, и костяные гребни, как у морских птиц. А еще они обладали острым зрением: они заметили Луна, когда тот летел настолько высоко, что большинство земных рас его бы не увидели. Они уставились на него с интересом и без страха, прикрывая глаза от солнца. Лун подумал, что, окажись на его месте Утес, он бы воспользовался случаем, остановился и поболтал бы с ними. Но Лун не был Утесом, и он этого не сделал.


Когда он вернулся, Звон охотился в приливных прудах, а Песня и Корень резвились в бурунах. Нефрита сидела на пляже, выделяясь на фоне золотистого песка своей голубой и серой чешуей. Когда он приземлился рядом с ней, она спросила:

– Что-нибудь нашел?

– Ничего. – Он принял земной облик. Лун сильно тревожился. Владыка, поработивший облачного странника, знал, что они добрались до островитян, но не знал, что они там делали. Если им повезло, то он не успел передать остальным даже эти сведения. Но Лун не хотел полагаться на удачу. Он сказал:

– Скверны просто так не сдаются.

– Я знаю, – сказала она, рассеянно водя когтями по песку. – Они должны рыскать по округе и искать нас. Я бы волновалась гораздо меньше, будь это так.

Они все поели. Корень и Песня плескались в волнах, пока чуть не утонули. Луну казалось, что он уже знает каждую травинку окружавшего их болота. Теперь им оставалось лишь спать на солнышке и ждать. Металлическая платформа была такой горячей, что обжигала, и лежать на ней в земном облике было одно удовольствие. Обычные земные создания с кожей, не защищенной ни чешуей, ни мехом, не могли касаться столь раскаленного металла, не получив при этом ожогов, поэтому раньше Лун никогда не позволял себе такого удовольствия в присутствии других.

– И все же, почему бы им не забрать жемчужины? Что их остановит? – не унимался Корень. Он стоял на страже и потому не спал.

Звон и Песня, лежавшие на платформе рядом с Луном, хором огрызнулись на него. Однако Нефрита устало, но терпеливо сказала:

– Их народ – торговцы. Для них такие побрякушки – знак доверия.

«Побрякушки», – подумал Лун, мрачно усмехаясь. В его жизни бывали времена, когда несколько таких побрякушек могли все кардинально изменить.

Но ее ответ хотя бы заставил Корня призадуматься. Он молчал так долго, что солнце снова убаюкало Луна и он уснул. Когда Корень заговорил в следующий раз, он сказал:

– Что-то движется сюда с моря.

Лун перекатился на ноги, оказавшись почти плечом к плечу с Нефритой. Вдали на горизонте плясал неясный силуэт, но Лун не мог понять, плывет ли тот по поверхности моря или над ним. Ветер не доносил никаких отчетливых запахов, будь то запахи животных или какие-либо еще.

– Ждите здесь. – Лун переменился и спрыгнул с платформы.

Он успел пролететь лишь треть расстояния, прежде чем увидел, что впереди не один силуэт, а три: три длинных ветряных корабля с развернутыми парусами, похожими на веера, направлялись к берегу.



Раньше Лун уже путешествовал на кораблях, которые ходили по воде, но у него никогда не было возможности свободно лазать по судну в крылатом обличье и смотреть, как оно работает. Ветряной корабль был крупнее и интереснее всех, на которых он бывал раньше. Под главной палубой, ближе к носу, находились два больших трюма. Они были пусты, если не считать запасов еды для команды и глиняных кувшинов с водой. Трюмы занимали почти все место, но ближе к корме располагались маленькие каюты для сна и приема пищи, а одна предназначалась исключительно для хранения карт, начертанных на толстой тростниковой бумаге, свернутых и уложенных в лакированные деревянные ящики.

Паруса ветряного корабля походили на гигантские веера. Сложенные вдоль большой мачты, они разворачивались, когда матросы натягивали и закрепляли канаты. Мачтовая лестница вела к маленькому деревянному ящику на самом верху.

– А тут что? – спросил Звон, заглядывая внутрь. – Ой, извините, – прибавил он по-альтански.

Внутри сидела островитянка, очевидно, исполнявшая роль впередсмотрящей. Совсем юная, она была одета, как и другие матросы, в обрезанные до колен штаны и свободную рубаху, а ее белые волосы, чтобы не мешались, были перевязаны узорчатым шарфом. Она вздрогнула, когда раксура вдруг появились рядом, но не испугалась и не разозлилась.

– На этих кораблях поместится весь двор? – спросил Лун, подтягиваясь и прижимаясь к одному из бортов ящика. Здесь, наверху, им открылся вид, который не заслоняли ни паруса, ни корпус корабля. Внизу под ними зеленым ковром стелились болота, а вдалеке золотисто-коричневой дымкой маячили холмы.

– Будет тесно, но, думаю, мы справимся. – Звон повис на другой стороне ящика и поднял голову, позволяя ветру трепать его гребни. – Если придется, воины будут большую часть времени проводить в воздухе.

Нефрита вместе с Корнем и Песней находилась на втором корабле. Она разговаривала с Диарой – командующей экспедицией. Экипаж каждого корабля насчитывал десять матросов, и в основном это были члены большой семьи Делина. Ниран командовал этим судном и даже не пытался заговорить с ними. Он всем своим видом показывал, что предпочел бы вообще остаться дома.

Лун почувствовал легкое прикосновение и опустил глаза. Он увидел, как впередсмотрящая водит пальцем по одному из его когтей, очарованная гладкой чешуей, черной с бронзовым отливом. От изумления Лун не шевелился.

– Нам машет Делин, – сказал Звон, склонившись вниз и глядя на палубу. – Думаю, он хочет, чтобы мы спустились.

Делин стоял на палубе рядом с Нираном. Лун отпустил ящик, прыгнул в сторону и, обогнув парус, скользнул на палубу. Секундой позже рядом приземлился Звон, и они оба приняли земной облик. Ниран стиснул зубы, и его золотистая кожа раскраснелась от недовольства. «Так дело не пойдет», – подумал Лун. Если островитянин будет продолжать в том же духе, недовольны окажутся все. Лун и Звон хорошо понимали, что на корабле лучше не дергать веревки и не трогать ничего, что может сломаться; и если Нирану было трудно вынести их присутствие, то Луну хотелось бы посмотреть на то, как он смирится с любопытными арборами, которые будут лазать повсюду.

Делин лишь улыбнулся:

– Нравится вам наша посудина? Это «Валендера», старейшее из наших судов. Ее построил отец моего отца. А остальные называются «Датея» и «Индала».

Звон сказал:

– Да, но как же они летают? – Еще перед этим он перелез через борт и спустился под киль, пытаясь понять, что же удерживает корабль в воздухе. Лун такими вопросами не задавался – он просто считал, что чему-то дано летать, а чему-то нет, и поскольку этот корабль построили на небесном острове, то шансов у него было больше, чем у многих других.

Но Делин сказал:

– Я вам покажу, – и повел их к корме, в маленькую каюту. Ниран с молчаливо-осуждающим видом последовал за ним.

Когда Делин распахнул тяжелую дверь, Лун увидел в стенах и крыше кристаллы, которые пропускали свет, но не ветер с дождем. Вдоль стен стояли прикрученные к ним скамейки, служившие одновременно сундуками для хранения вещей. Была там и полка, на которой стояли лакированные футляры с картами. А в самом центре каюты находился деревянный постамент с тяжелой металлической крышкой. На ней были выгравированы письмена на языке островитян и другие символы, каких Лун раньше не видел. К вершине пьедестала крепились металлические ручки, по-видимому, нужные для того, чтобы его можно было повернуть и направить символы в нужную сторону.

Делин коснулся крышки, благоговейно улыбаясь.

– Здесь находится двигатель – источник силы, позволяющий регулировать скорость и направление корабля. – Он сдвинул в сторону защелку и откинул крышку с вершины пьедестала. Внутри лежал кусок серого камня, пронизанный сверкающими металлическими стержнями. Делин посмотрел на них, вопросительно приподнимая брови: – Знаете, что это такое?

Лун не знал. Он предположил:

– Волшебный камень.