Обещания

Стерлинг потянулся к моему подбородку и подушечкой большого пальца вытер слезы с моих щек.

— Дело не в моей матери. Это касается тебя. Если ты не позвонишь судье Ландерс, то позвоню я. После ее сегодняшней демонстрации храбрости, она заслужила это.

Я снова кивнула, чувствуя вновь обретенное уважение Стерлинга к женщине, которая дала мне жизнь.

— Окей. Скажи ей, что я подумываю об этом.

Он поцеловал меня в лоб.

— Позвоню. Мне нужно попасть на встречу.

Он посмотрел на недоеденный салат.

— Когда поешь, иди домой… — Он глубоко вздохнул и перефразировал: — Ты не могла бы попросить Патрика отвезти тебя домой после еды? Нас ждет яхта, одна с пустой палубой, где завтра я планирую увидеть тебя голой на солнце.

Я улыбнулась.

Он сказал «бы».

Мои щеки вспыхнули.

— Мистер Спарроу, тот, кто сказал, что старые собаки не могут научиться новым трюкам, никогда не встречался с вами.

Его палец коснулся моего носа.

— Я не старый.

Нет, не старый.

— Но ты учишься новым трюкам.

Он помог мне подняться и тоже встал.

— У меня есть еще несколько трюков, которым я научу тебя после того, как мы закончим наше сегодняшнее обсуждение твоего непослушания.

Мои брови поползли вверх.

— Обсуждение, это звучит разумно.

Он подмигнул, когда направился в сторону двери.

— Солнышко, наслаждайся возможностью сидеть до конца дня.

Это не должно было заставить мои внутренности скрутить, но заставило.

Глава 7

Ребекка/Джози



26 лет назад.

— Что ты сказал? — спросила я, глядя на мужа.

Он разбудил меня, когда пришел домой рано утром, встревоженный и нервный, чтобы сообщить мне свои новости.

Стараясь унять дрожь в руках, я поняла, что его тревога заразительна.

— Бекки, я не знаю, как это сказать… кроме как просто сказать. Он сделал мне предложение. Я не уверен, что есть вариант Б.

Я встала, осторожно отошла от кухонного стола, за которым сидела, и подошла к плите. Подняв чайник, я встряхнула его, подтверждая отсутствие содержимого. Пока я двигалась, Нил продолжал смотреть в мою сторону, ожидая ответа. У меня не было ответа. Мне было трудно понять его утверждение.

Разве утверждение вообще нуждается в ответе?

Голова мужа была опущена в знак поражения, он прислонился к стойке, скрестив руки на груди. Налив воды в чайник, я поставила его обратно на плиту. Повернув ручку, я подождала, пока лампочка зажжет горелку. Сначала та зашипела, а потом вспыхнула синим пламенем и ожила. Я отрегулировала температуру.

— Ты собираешься что-нибудь сказать? — спросил Нил.

— Не хочешь чашку чая?

— Бекки.

Усевшись обратно на жесткий деревянный стул, я покачала головой.


— Я… я не знаю, что сказать. — Я посмотрела на него, когда он посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей. — Могу я спросить, что произошло и как это произошло?

— Ты же знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос.

— Это из-за твоего брата?

Нил сжал губы в прямую линию и пожал плечами.

— Это еще не все?

— Почему мы?

Нил пожал плечами.

— Он знает, что может доверять мне, нам. Я у него в долгу. Он знает, что я никогда не выберусь из долгов. Если мы сделаем это, будем свободны.

— Свободны? Как мы можем быть свободны, если он все еще следит за нами?

Нил не ответил. С растущим разочарованием я спросила:

— Чей это ребенок?

— Нам не положено знать.

— Как мы его получим? Неужели он думает, что мы похитим этого ребенка?

— Нет, он все устроил. Это наш шанс создать семью.

Мой желудок скрутило в равной степени от ужаса и предвкушения, эмоции начали нарастать.

— Проклятие. Это несправедливо. Ты же знаешь, я уже много лет пытаюсь забеременеть.

Нил вышел вперед, опустился на колени возле моего кресла и положил руку на мое прикрытое халатом колено.

— Я знаю это, Бекс. Конечно, знаю. Я был тем, кто беспомощно наблюдал, как ты плачешь каждый раз, когда у тебя начинаются месячные. Вот наш ответ. Думай об этом как о подарке.

Моя шея выпрямилась.

— Аллистер Спарроу — не бог. Дети появляются от Бога, а не от такого человека, как он.

Губы Нила попытались улыбнуться.

— Разве не ты утверждаешь, что пути Господни неисповедимы?

— Что, если мистер Спарроу передумает? Что, если мы согласимся на все условия, которые он изложил, а потом однажды он придет и заберет ребенка?

— Нет. Мы ему не позволим.

Мой желудок скрутило еще сильнее.

— Кто его остановит?

— Это шанс на совершенно новую жизнь для нас, — повторил Нил. — Подумай об этом. Ты, я, ребенок… он сказал, что это маленькая девочка. — Муж встал и поднял мои руки. — Давление, которому мы подвергались, и долги — все это исчезнет, исчезнет вместе с этим заданием.

Он обвел рукой нашу простую квартиру площадью в девятьсот квадратных футов. — Это предложение связано с совершенно новой личностью — для нас обоих. Я собираюсь сделать то, что всегда хотел. Иметь легальную работу. Он предложил пойти в «Боинг». — Лицо мужа просветлело. — И ты сможешь делать то, что хотела, быть мамой. Подумай об этом. У нас будет дом в приличном районе с двором и другими детьми, живущими поблизости. Мы будем растить ее, как родную.

— Есть подвох, — сказала я. — С мистером Спарроу всегда есть подвох.

Нам с Нилом следовало бы знать. С тех пор, как Нил был молод, проблема его матери с наркотиками решалась с помощью уловок. Ее сутенер был в группировке Спарроу. Очевидно, у моего мужа было не самое лучшее детство. Это не означало, что его мать не старалась изо всех сил с Нилом. Ее возможности были ограничены. По его рассказу, она сделала все возможное, чтобы помочь ему избежать ее пути, в том числе хвасталась своими различными способностями перед ее сутенером.

Хотя я не знала подробностей, по словам Нила, некоторым детям было еще хуже. Чтобы избежать более темных вариантов, как только Нил стал достаточно взрослым, он пошел работать на сутенера своей матери и стал частью команды Спарроу.

Он начал торговать наркотиками, а иногда и девушками. Его обязанности увеличивались до того дня, когда его мать ввела больше, чем могло выдержать ее хрупкое тело. Как гром среди ясного неба, его бабушка и дедушка вернулись, поклявшись, что теперь, когда она ушла, они вытащат его.

Перевезя его в Индиану, они оплатили ему колледж, где он изучал аналитику данных. Нил взял то, чему научился, управление числами и подсчет наличных, и превратил это в ценное образование.

Там был ребенок на несколько лет младше Нила, которому он помогал все эти годы. Хотя они не были кровными родственниками, они называли себя братьями. У мамы Джо была та же профессия, что и у матери Нила. Ее борьба с наркотиками закончилась раньше.

Нил делал все, что мог, чтобы помочь Джоуи, пока они были молоды, стараясь удержать его на светлой стороне их темного мира. Нил не раскрывал подробностей, но, по словам мужа, торговля наркотиками, продажа детям или помощь в закулисных азартных играх были лучшим вариантом. Другие были гораздо хуже. Проблема заключалась в том, что с возрастом Джоуи не только играл в азартные игры. Он жил этим, теряя деньги, как только зарабатывал их, и, наконец, присвоил.

Когда мы с Нилом познакомились в Университете Пердью, я понятия не имела о его прошлом. Мы поженились в выпускном классе. Только после окончания школы он узнал горькую правду. Он мог бы не только выполнять тяжелую работу для Аллистера Спарроу, но и уйти из команды было невозможно.

Принадлежность Нила к компании предшествовала ему, что делало работу вне Чикаго невозможной. Единственный способ получить работу в Чикаго или его окрестностях — это пройти через Спарроу. Спарроу видел это так: Нил начал свою карьеру в команде Спарроу. Нилу предоставлялся выбор работы до тех пор, пока она приносила пользу «Спарроу Энтерпрайзис».