Ночные твари

Болдуин кивнул.

— Вы ничего не имеете против, если мы продолжим разговор в доме?

Такер открыл дверь, пропуская его.

— Прошу прощения за беспорядок.

На полу валялись раскиданные вещи и упаковка от еды. На столике сгрудились несколько пепельниц, заполненных окурками, и в воздухе стоял сильный запах табачного дыма. Такер убрал с дивана какие-то бумаги — судя по всему, неоплаченные счета.

— Остались только мы с Хармони. — Помолчав, он посмотрел на свои руки и потер пальцы. — После смерти Кейти некому присматривать за домом.

— Сочувствую вашей утрате, — сказал Болдуин. Он обвел взглядом жилье. Порывшись в карманах, Такер нашел зажигалку. — Значит, вы освободились из тюрьмы четыре месяца назад, правильно?

Такер зажег сигарету.

— Да, оттрубил двенадцать лет в Лоу-Дезерт-Плейнс. Смотрел через стекло на то, как растет моя дочь. Знаете, что это такое? Это полное дерьмо. Чувствуешь себя совершенно никчемным. Исправительное учреждение, твою мать! Все, кого я там знал, входили хорошими чуваками, а выходили преступниками, и это правда.

— Вы получили свой срок за то, что похитили четырнадцатилетнюю девочку, угрожая ей ножом, не так ли? — мягко спросил Болдуин.

Выпустив носом дым, Такер сверкнул на него глазами.

— Все это полный бред. Мы с ней гуляли. Я тогда был молодым, и в тот день она сама села ко мне в машину, черт побери. Никто ничего не говорил ни про какое похищение до тех пор, пока ее родители не проведали про то, что она встречается со взрослым мужчиной. А судья… — Он презрительно фыркнул. — А судья не желал ничего слушать. Он запер меня и выбросил ключ, да еще с таким видом, будто облагодетельствовал. Наша система правосудия не имеет никакого отношения к правосудию, это я вам точно говорю.

Болдуин бросил взгляд на фотографию на столике. Кейти и Хармони, широко улыбающиеся. Единственная фотография в комнате.

— Когда она была сделана? — сказал он, беря ее.

— Ну, несколько лет назад. Хармони была такой очаровашкой… Все говорили ее матери, что девочку нужно отдать в фотомодели, но я сказал — ни за что, черт возьми. Эти модели трахаются направо и налево.

Болдуин поставил фотографию на место.

— Ваша дочь точно никогда не пыталась убежать из дома?

Такер покачал головой.

— Кейти мне ничего такого не говорила. В школе у нее были только отличные оценки. Она не из тех, кто убегает из дома. У нее есть голова на плечах. Не знаю, от кого это, потому что точно не от меня или ее мамаши, блин. Та тоже посидела взаперти несколько лет, за метамфетамин.

— С кем оставалась Хармони?

— С бабушкой. — Такер покачал головой. — Черт, наверное, было бы лучше, если б она там и осталась, вместо того чтобы возвращаться домой.

— У вас в тюрьме были враги? Быть может, кто-то недавно освободился и захотел свести счеты…

— Нет, никто на ум не приходит. Мне за решеткой было не так уж и плохо — меня ведь держали отдельно, поскольку я сидел за несовершеннолетнюю. Те, кто сидит за несовершеннолетних, в общих камерах долго не живут.

— Наслышан.

Сделав глубокую затяжку, Такер медленно выпустил дым.

— И что вы намереваетесь делать, чтобы узнать, кто этот подонок?

— Не могу говорить о расследовании, которое еще не закончилось, мистер Фарр. Извините.

— Да, понимаю… Больше у вас ко мне ничего нет? А то мне скоро на работу.

Болдуин снова огляделся вокруг.

— Мне нужна свежая фотография Хармони. И вы не возражаете, если я загляну к ней в комнату?

— Нет, она вон там. А я поищу фотку.

Основное место занимала маленькая кровать с голубым покрывалом, из-под которого выглядывали белые простыни. На постельном белье — разноцветные лошадки. Детское белье. На зеркале над туалетным столиком висели фотографии Хармони вместе с подругами и мальчишками. Лицо одного мальчишки, рыжеволосого подростка, было обведено красным сердечком.

В комнате царили чистота и порядок, в отличие от остального дома. На маленьком убогом письменном столе лежали учебники, в том числе по углубленным курсам, рядом стоял складной стул. Болдуин ощутил укол сострадания. Хармони — умная и целеустремленная, но в этой жизни против нее работает все, просто потому что она родилась в нищете.

Вернувшийся Такер протянул школьную фотографию Хармони.

— Она иногда остается на ночь у своих подруг. Вы бы их проверили… Гаррет говорил, что проверит.

— У каких подруг? — спросил Болдуин.

— Ее лучшая подруга Ума. Живет недалеко.


— Мне нужны фамилия и адрес Умы, если знаете.

— Адрес не знаю, но могу проводить вас туда. Это совсем рядом.

— Буду вам признателен.





Глава 12




Болдуин вел машину, Такер устроился рядом.

— Мне нравятся старые «Мустанги», как этот. Постоянно приходилось иметь с ними дело в мастерской.

— У вас была своя мастерская?

— Мастерская принадлежала деду, — Такер покачал головой. — Маленькая, клиентов немного… Мне на жизнь хватало, но с женой и ребенком уже оказалось недостаточно. — Он уставился в окно. — Впрочем, с ними, похоже, никогда не хватает.

— Значит, Хармони было два года, когда вы отправились за решетку?

— Я не был уверен, что она моя дочь. Сказать по правде, до сих пор в этом не уверен. Ее мамаша тогда путалась с соседом… Но я обращаюсь с Хармони как со своим родным ребенком, несмотря ни на что.

— Наверное, Кейти пришлось несладко. Мать-одиночка, муж в тюрьме…

— Не знаю, — Такер пожал плечами. — Пожалуй. Отец помогал ей чем мог.

Они остановились на светофоре.

— Значит, вы выросли во Фрут-Хейтс, правильно?

— Да, — Такер снова кивнул. — Бывали там? Дерьмовый городишко.

— Нет, не довелось. Вы поэтому оттуда уехали? Не было работы?

— Что-то вроде того. Вон тот дом, — указал он.

Перед домом из красного кирпича раскинулась мертвая желтая лужайка. Болдуин первый поднялся на крыльцо и постучал. Дверь открыл мужчина в клетчатой рубашке.

— Привет, Чак, — сказал Такер. — Хармони у вас?

— Нет, и не было. — Мужчина удивленно уставился на него. — А это кто?

— Я Кейсон Болдуин, — представился Болдуин. — Из ФБР. Когда вы в последний раз видели Хармони?

Мужчина положил руку на дверной косяк.

— Черт!.. Думаю, несколько дней назад. А что случилось?

— Ваша дочь дома? — спросил Болдуин. — Я могу с ней поговорить?

— Да. Подождите, я ее позову.

Когда он ушел, Такер казал:

— Чак — мужик хороший. Шесть лет воевал в Ираке. Вернулся сам не свой, но ничего, справляется.

— Он живет вдвоем с дочерью?

Такер кивнул.

— Была жена. Сбежала несколько лет назад. — Он достал пачку сигарет. — Не возражаете?

— Нет.

К двери подошла девушка в розовой рубашке. Она не выказывала удивления или страха, как это бывает со взрослыми, домой к которым приходит Болдуин. «Молодость, — подумал он, — всегда ждет лучшего, а не худшего».

— Привет, Ума. Меня зовут Кейсон. Я из ФБР. Ты знаешь, что такое ФБР?

— Вроде полицейского? — Девушка оглянулась на отца.