Никита ищет море

Первой она подняла Олю. Та потрясла головой, оглядела свои ноги и руки и перевела взгляд на сбитого пешехода. Еле слышно покряхтывая, он шевелился на асфальте.

– Допрыгаешься, – беззлобно пообещала Оле продавщица и поспешила к мужчине.

Оля похромала за ней. Пострадавший медленно садился, продавщица протянула ему руку. Никита подбежал, остановился рядом с Олей. Даже в таком поверженном состоянии этот гордый мужчина умудрялся держаться с благородством. Утвердившись в сидячем положении, он негромко поблагодарил продавщицу и любезно ей улыбнулся, словно она была юной принцессой, а их встреча происходила на балу. Ему было много лет, лицо его пересекали морщины, но веселый взгляд зеленых глаз и улыбка выражали такую радость, что назвать его стариком было невозможно.

– Цела? – спросил мужчина, оборачиваясь к Оле.

Та кивнула смущенно, но, увидев его улыбку, с облегчением заулыбалась в ответ.

– Ты нас напугал, – добродушно проговорила продавщица. – Ох, дух перевести, – она положила ладонь на свою широкую грудь и глубоко вздохнула. – Уф! Да вставай уже, Король.

Как она его назвала? Никита в изумлении уставился на продавщицу. Может быть, послышалось?

Мужчина тем временем встал и переступил ногами, словно проверяя, хорошо ли они действуют после аварии. Потом развернулся и широким шагом подошел к лежащей на асфальте кепке. Водрузив кепку на голову, он все так же легко и стремительно двинулся к табуретке. Подхватил ее одной рукой, закинул себе на плечо, повернулся и…

– Стойте! – крикнул вдруг Никита. – Так это вы моей бабушке табуретки подкидываете?





* * *





Нелегко сохранить достоинство, когда раскрывают твою тайну. Но Королю это удалось.

– Степан Король, – представился он и с легким поклоном подал руку Никите.

– Ни… кита, – запнувшись, пробормотал тот, пожимая эту большую руку.

Ладонь у Короля была крепкая и шершавая, как наждачная бумага.

– Это у вас прозвище такое?

Продавщица фыркнула и махнула рукой, собираясь что-то сказать, но Король ее опередил.

– Просто фамилия, – сказал он.

– Маленькая! – послышался чей-то возглас.

У входа в магазин мялся старичок в трусах, резиновых сапогах и с удочкой.

– Колбасы отпусти! – тоненько крикнул старичок.

– Иду! – гаркнула старичку продавщица и направилась к магазину.

– Маленькая? – удивленно повторил Никита, глядя вслед продавщице.

– А это уже прозвище, – сообщил Король. – Аня Маленькая, продавец и товаровед.

Никита обернулся к нему и, приняв строгий вид, начал:

– Так почему вы моей бабушке…

Король остановил его величественным жестом.

– Да это же вся деревня знает, – беспечно сказала Оля, рассматривая ссадину на локте. – Он в твою бабушку…

– Стоп, – негромко, но внушительно произнес Король.

Оля оторвалась от ссадины, подняла глаза и встретилась с предостерегающим взглядом Короля.

– Я сам, – расправляя плечи, сказал Король.

И Никита узнал, что плотник Степан Король уже три года влюблен в его бабушку, но она не любит его, потому что ее сердце принадлежит другому, и Король напрасно мастерит для нее табуретки. Она безразлична к этим подаркам и ставит их в чулан, он прекрасно это знает. Знает и все равно делает для нее табуретки, потому что не может не дарить ей что-нибудь, а табуретки у Короля получаются лучше всего.

– А вы цветы не пробовали дарить? – сказал Никита. – Мой папа всегда дарит маме цветы.

– Не люблю цветы дарить, – ответил Король. – Цветы вянут, их выкидывают, жалко мне их.

– А вы ей говорили, что вы ее любите? – уточнила Оля. – А то вдруг она не поняла.


Король кивнул и помолчал, глядя вдаль мимо Оли и Никиты. А потом вдруг вспомнил что-то и, спохватившись, обернулся:

– А что с велосипедом?

Никита уже летел к обочине, где в траве лежал его друг, подняв рога руля к небу.

– Ой, – пискнул Никита, поднимая велосипед и глядя на погнутое восьмеркой переднее колесо.

Король подошел, взял велосипед из рук Никиты, повертел его, осматривая, и сказал:

– Разберемся.





* * *





– Бабушка, кому принадлежит твое сердце?

Никита и бабушка сидели на крыше сарая под звездным небом. Кончился день «вторник» – Никита зачеркнул его на самодельном бабушкином календаре сразу после ужина. На крыше сарая Никита снял сандалии, поставил рядом с собой на рубероид. В одну сандалию посадил мышонка, сунул ему кружок огурца. Бабушка водила пальцем по небу и показывала, где какое созвездие. Большая Медведица и Малая с Полярной звездой на ручке «ковшика» – о них Никита уже слышал раньше. Другие – Дракона с длинным хвостом, Геркулеса-Геракла, который словно гонится за кем-то, Скорпиона с угрожающе поднятым жалом, Кассиопею в виде буквы «М» – узнал только сейчас.

– Так кому принадлежит твое сердце?

– Что за странный вопрос? – недовольно отозвалась бабушка.

Никита смутился. Он уже рассказал бабушке события этого дня – об аварии и знакомстве с Королем, о «восьмерке» на колесе и о том, как Король в своей мастерской починил велосипед. Специальным ключом, похожим на стальное кольцо, Король подтягивал одни спицы и ослаблял другие, пока не выровнял колесо. Но о том, что Король открыл Никите историю своей любви и тайну табуреток, Никита не мог рассказать бабушке – стоило только подумать об этом, как язык во рту каменел. Но в то же время Никите ужасно хотелось узнать, кому отдано сердце бабушки, что за неизвестный занимает все ее мысли, почему она слышать не хочет о таком хорошем человеке, как Степан Король.

Никита задумался: может быть, плотник Степан Король был королем в прошлой жизни? Мама Никиты иногда говорит, когда они ходят зимой в бассейн: «Я в прошлой жизни была дельфином». Она очень любит плавать. И мечтает поехать на море… А вдруг у Степана Короля тоже была прошлая жизнь, в которой он был королем?

– Бабушка, сколько у человека жизней? – спросил Никита.

– В каком смысле? – не поняла бабушка.

– Когда человек умирает, он ведь рождается вновь? А потом еще раз – снова и снова. Только не помнит ничего. Так?

Бабушка посмотрела на Никиту долгим взглядом и сказала:

– Не знаю. Я, во всяком случае, свою прошлую жизнь не помню.

Она произнесла это таким странным тоном, что Никите стало холодно. Он затих. Протянул руку, прикоснулся к спинке мышонка. Бабушка вздохнула и сказала:

– Никита, я действительно не знаю наверняка, но подумай сам: если мы все состоим из пыли звезды, взорвавшейся много миллионов лет назад, то после смерти никто из нас не исчезает без следа, а просто превращается во что-то другое. В землю, воду, цветок, птицу, человека. И так происходит уже миллионы лет. Поэтому у нас может быть много жизней.

Никита уставился в ночную темноту, потрясенный словами бабушки. Он молчал какое-то время, а потом прошептал:

– Бабушка, так эти камни на дороге…

Он вытянул руку, указывая на белеющую за забором щебенку.

– Эти камни, – заговорил он снова, – это раньше были люди?!

Бабушка замерла, переводя взгляд с лица Никиты на дорогу и обратно.

– Никита, – кашлянув, проговорила она, – насчет людей я не уверена. Но вот то, что когда-то это были животные, населявшие древние моря, – это совершенно точно.

– Древние моря?

– Да, когда-то земля была сплошь покрыта морем.

Бабушка обвела взглядом ночной сад, белую дорогу, чернеющий за дорогой луг.

– Вот на этом самом месте плескались морские волны, – произнесла она. – И в этих волнах плавали удивительные животные – наши предки.

– Предки?!

– Да, ведь все живущие сейчас животные – и человек в том числе – произошли от древних организмов, населявших Землю в то время, когда жизнь была возможна только в морской воде. А потом некоторые из этих организмов вышли на сушу, а некоторые так и остались в море.

– Ну конечно! – воскликнул Никита, сияя как медный грош. – Значит, мама и вправду была дельфином!