Ничего личного

— Да какая там загадка, — махнул рукой Густав. — Записи нашел Хью Макдермит, старый приятель Люка. Вот только как ему это удалось, действительно никто не знает.

К сожалению, правда открылась слишком поздно. Люк Харди к тому моменту уже был мертв, горничная исчезла, и волны на поверхности журналистского болотца быстро успокоились.

— А опровержение, как обычно, печатали на последней странице? Заметкой в один абзац.

Равик пожал плечами.

— Ну, лично мы расщедрились на целых три, причем на второй странице. Что это меняет?

— Ты знал его семью?

— Нет. Жена с ним развелась еще до скандала, но они, кажется поддерживали дружеские отношения. О дочери он пару раз упоминал. Кажется, Люк очень ее любил.



Гловер побарабанил пальцами по столу, принимая решение:

— Я отправлю тебе одну статью. Подозреваю, что ее написала дочь Харди.

— И?

— С понедельника она выходит работать в твою редакцию. В отдел культуры.

— В «Просперо»?

— Да. Понаблюдай за ней.

— И ее зовут…?

— Кэти Эванс.

— Эванс? — Пожевал губами Равик. — Значит, она взяла фамилию матери?

Уже на пути к лифту в пентхаус в кармане раздался сигнал телефона. Два коротких гудка, затем отключение сигнала. Потом новый звонок. Гловер посмотрел на экран — номер, обозначенный в его контактах как Вивьен Ли. Еще были Сара Бернар и Мэрилин Монро. Всеми тремя пользовалась одна и та же женщина.



Он коснулся значка «принять звонок» и поднес трубку к уху:

— Да, Лидия.

— Ты дома?

— Почти.

— Я могу приехать? Ты мне нужен сегодня.

Никого больше видеть не хотелось, но в голосе Лидии звучало отчаяние.

— Приезжай. Код лифта ты знаешь.

Наверное, она была где-то рядом, потому что гладкие металлические двери в отделанном мрамором холле открылись через двадцать минут. Александр стоял в душе, когда его обвили женские руки. Лидия всегда умела раздеваться быстро.

— Что-то случилось? — Вполголоса поинтересовался он.

— Ничего особенного, кроме его обычного скотства. Не знаю, сколько еще я выдержу. — Она дрожала, и Гловер обернулся, чтобы обнять женщину за плечи.

— Я не понимаю, почему ты до сих пор с ним. Твой сын уже сам может выбирать, с кем ему жить в случае развода.

Лидия уткнулась лицом ему в грудь.

— Ты плохо его знаешь. Он не даст спокойно жить ни мне ни Джейми. — Медленно проведя губами вдоль его ключицы, она слегка прикусила кожу на шее. — Хватит разговоров, прошу тебя. Лучше помоги мне все забыть.

----

(13) ReseauVoltaire(фр.) — международная некоммерческая организация журналистов






Глава 5





Если в течение недели журналисты пили, не покидая пределов Доклендс (14), то по пятницам по старой традиции низменно выбирались на Флит-стрит (15), ныне покинутую последней пишушей крысой. «Индепендент» облюбовал для себя паб «Жорж», ближайший к метро. Во всяком случае первую пинту выпивали именно там, а потом уже можно было отправляться вдоль по улице, заходя во все бары подряд.



На прошлой неделе журналисты праздновали переезд «Скай Ньюс» и прощались с Натали Кэссиди. Узнав в кадровой службе о своем увольнении, блондинка орала, как новорожденная, вечером напилась до изумления и немного успокоилась только тогда, когда двое молодых да ранних из «Лунь юй» (то есть отдела новостей из Китая) пообещали утешить ее в четыре руки и усадили в такси. О причинах увольнения, конечно, никому не сообщали, но все были в курсе.



На фоне таких грандиозных событий приход Кэти остался почти незамеченным, зато сегодня ее чествовали на славу, причем совершенно заслуженно. Ее интервью с Ребел Уилсон (16) и серия фотографий обещали занять умы киноманов как минимум на два дня, а двухминутный ролик, заранее слитый на Ютуб, где Ребел в компании Кэти и еще пары тощих красоток с триумфом обходит лондонские пабы, набрал фантастическое количество лайков. Оказывается Ребел, весившая больше ста килограмм и похожая на жизнерадостного белого кита, царила в эротических фантазиях как минимум 30 процентов зрителей-мужчин в возрасте от 14 до 40 лет. Что, собственно, и подтвердил видеоролик Кэти.



С появлением сдобной блондинки в пабе, все женщины словно сливались со стенами, зато мужчины дружно разворачивали паруса в ее сторону. Среди публики обнаружился даже один слепой, который тоже не остался равнодушен к чарам Ребел.



— Я шикарных блондинок спинным мозгом чую, — доверчиво поведан он в объектив камеры.

Тот же безжалостный объектив запечатлел на спиной актрисы уныло вытянувшиеся лица ее спутниц. Похоже, искренне радовалась происходящему одна Кэти.

— Подруга, ты понимаешь, что это бомба!?

Эбби пила уже третий бокал белого вина, и Кэти начинала за нее беспокоиться.

— Как ты вообще вышла на Ребел?

— Как все приличные девушки, — хихикнула Кэти, — через ее агента.

Она застала рекламную компанию «Братьев из Гримсби» в самом начале и успела послать агенту свои публикации и ролики. Репутация доброжелательного и симпатизирующего артистам интервьюера снова сыграла в ее пользу. Все-таки, желающих написать какую-нибудь гадость о звезде всегда было предостаточно, а людей, способных сказать что-то хорошее — гораздо меньше. Согласовать время и место интервью было всего лишь делом техники.



— Держись поближе ко мне сегодня вечером, — посоветовала Эбби. — Ты отняла у наших «мулаток» как минимум полстраницы. Так просто тебе это с рук не спустят.

«Мулатками» Эбби называла всех белых женщин с «черными» ртами. Конечно, сама она никого не боялась, потому что, занимаясь женским футболом еще со школы, отлично знала, куда и как надо пинать собеседника, чтобы убедить в правоте своих слов.

Словно в подтверждение с дальнего конца стойки донеслось имя Кэти. Там стояла группка женщин, кажется, из криминального и экономического отделов. Нельзя сказать, что они выглядели угрожающе, но их боевой задор мог измениться пропорционально количеству выпитой жидкой храбрости.



— А вот и босс, — вдруг пьяно обрадовалась Эбби, и Кэти невольно втянула голову в плечи.

За прошедшие две недели ей повезло ни разу не попасться Гловеру на глаза.

— Аааа… что он тут делает? — Сама удивилась, как пискляво прозвучал ее испуганный голос.

— То же, что и всегда. — Эбби пожала плечами. — Сейчас пропустит рюмочку и пойдет дальше, скорее всего в «Поппинс» почесать языки с ребятами из «Дейли Экспресс».

Стало легче, тем более, что Индеец ее и не замечал. Смотрел насквозь, не меняя доброжелательного выражения лица. Зато «мулатки» начали придвигаться ближе. Сейчас начнется.

— Поздравляю, Кэти, — сказала первая из них, коротко остриженная женщина лет сорока с глазами навыкате. — Первая публикация и сразу на всю колонку. Далеко пойдешь.

— Спасибо, — осторожно ответила Кэти. — Я старалась.

— Догадываюсь, под кем ты старалась, — вторая гарпия, такая же лупоглазая, даже не пыталась улыбаться. — Скользкой дорожкой идешь, девочка.

— Не обращай на них внимания, подруга, — процедила Эбби. Она смотрела на обеих хамок тяжелым неподвижным взглядом, как на вратаря перед пенальти. — Ни одна из этих умниц и близко не способна настучать на клавиатуре своими передними копытцами приличную статью, вот и бесятся. Отпусти им грехи, принимая во внимание их тяжелое йододефицитное детство.

В какое-то мгновение Кэти показалось, что тяжелая пивная кружка, зажатая в клешне первой гарпии, сейчас встретится с лицом Эбби, но между женщинами просунулась мужская рука в синем рукаве сорочки, и рюмка виски негромко звякнула о бокал Кэти.

— Отличное интервью, мисс Эванс. Добро пожаловать в «Индепендент».

Взгляд Кэти проследовал от запонки в манжете до расстегнутого на одну пуговицу воротничка под ослабленным узлом галстука:

— Спасибо, мистер Гловер. Эээ… я ценю ваше мнение.



Что бы еще сказать? Индеец сверлил девушку веселым взглядом, явно забавляясь ее смущением. Зато «мулатки» начали незаметно отползать. Выручил Густав Равик, хлопнувший босса по плечу. Гловер обернулся и отошел к компании, только что ввалившейся в паб.