Невозможная загадка

* * *


Как только скелет пришёл в движение, Джонс стал думать, какие три вопроса ему задать. Теперь перед ним стоял человек, и Джонсу никак не удавалось сосредоточиться. Книга предупреждала, что природная сила яблок велика, но Джонс никак не ожидал, что она настолько велика, ведь никакой магии в них не было.

Он дрожал с головы до ног, а кожа у него так высохла, что он испугался, как бы она не треснула даже от лёгкого прикосновения. Стены земляной комнаты шли рябью, когда он слишком пристально вглядывался в них, а пол шатался под ногами. А ещё он слышал странное жужжание, будто муха билась у него в голове; звук то стихал, то усиливался. Он изо всех сил старался игнорировать его и сосредоточиться на человеке, стоявшем перед ним.

– Сайлас Уивинг, к вашим услугам, – сказал Опустошитель, щёлкнув каблуками. – Что бы вам хотелось узнать? – спросил он, поправляя галстук, будто ворот белой рубашки был ему тесноват.

– Я… я… – Джонс снова услышал жужжание, такое громкое, что в нём растворились слова, которые он хотел произнести. Ему не давала покоя мысль, что он забыл что-то важное.

– Ну, что ты там бормочешь! – прорычал Уивинг. – Это дерево выросло из меня, потому что я хотел что-то рассказать. Последнее, что я сделал как Опустошитель перед смертью, – проглотил семя, чтобы в один прекрасный день кто-то выслушал меня. Видимо, это ты. – Он взглянул на Джонса с явным сомнением.

Джонс сглотнул, ощутив резкую боль в пересохшем горле. Его затошнило.

– Что… что это за мир?

Уивинг кивнул, будто это самый очевидный вопрос.

– Я обнаружил, что этот мир создал Пустой, чтобы монстры прятались от Опустошителей. И, лёжа в земле, я многое узнал, впитывая его секреты, пока я гнил, и мы стали единым целым. Этот мир – порождение тёмной магии, аглекрафта. Пустой зачаровал особым образом книгу под названием «Большая книга сказок». Выдуманный мир с её страниц ожил. Но, конечно, он не похож на тот, о котором написано в сказках. Это совершенно иное место, искажённое тёмной магией, которая его и создала. Не самое подходящее место для обычных детишек. И Опустошителей.

Он рассмеялся, и Джонса закачало так, будто он очутился на палубе корабля во время шторма. Но он взял себя в руки.

– Мой следующий вопрос – как мне выб…

– А можно я спрошу? – Уивинг ухмыльнулся и снова откинул свои непослушные золотистые волосы. – Это будет справедливо, не так ли?

Джонс задумался, вопрос показался ему странным, и он решил свериться с книгой.

– Один вопрос для тебя, потом один для меня и так далее, – продолжил Уивинг. – Ты же не можешь брать и ничего не давать взамен. – Он уставился на Джонса, будто его просьба – самая простая и естественная на всём белом свете.

– Так не пойдёт, – сказал Джонс. – Это я должен задать три вопроса.

– Я всего лишь хотел узнать твоё имя.

– Зачем вам это знать?

Уивинг цокнул языком, качая головой.

– Это уже второй вопрос!

– Нет, я хотел сказать…

– Не волнуйся. Я отвечу, а потом задам два вопроса. Разумеется, я хочу узнать твоё имя, раз ты останешься здесь со мной. – Он ухмыльнулся и сделал шаг вперёд. Джонс машинально отшатнулся и стукнулся о земляную стену позади себя.

– Мы так не договаривались, – крикнул Джонс.

Что-то щекотало ему руку, он взглянул на неё и увидел личинку, выползшую из яблока там, где он откусил. Другие личинки извивались в белой мякоти. Он с отвращением бросил яблоко и пнул его подальше, затем вытер рот рукавом.

– Надо же, а яблоко-то червивое! – Уивинг зашёлся смехом. – Должно быть, это связано с землёй, в которой оно выросло. Этому миру нельзя доверять, – он цокнул языком и пожал плечами. – Тёмная магия проникает повсюду, правда?

Джонс сжал кулаки и изо всех сил старался не показывать страха.

– Скажи, как выбраться из этого мира. Ты должен ответить на три моих вопроса.

Уивинг прикрыл рот рукой, чтобы не захихикать.

– Полегче, тебя в первую очередь должно интересовать, как выбраться из этой ямы.

– Ты ненастоящий. Я тебя не боюсь.

Уивинг дотронулся до его руки, Джонс вздрогнул.

– Ненастоящий, говоришь?

– Это всего лишь моё воображение, – закричал Джонс. Но Уивинг наклонился и крепко схватил Джонса за руку.

– Ты останешься здесь со мной. Это дерево вырастет ещё больше, если ты пожертвуешь своим телом. И яблоки станут ещё более красными и блестящими.

Джонс ударил свободной рукой, и Уивинг покачнулся. Затем мальчик бросился к корням и стал взбираться наверх. Когда рука схватила его за ногу, он стал пинаться, чтобы высвободиться, но Уивинг крепко вцепился.

– Тебе не выбраться.


– Ты ненастоящий, – кричал Джонс. Он сунул пальцы в рот и вытошнил кусок яблока вместе с жёлтым пенистым месивом. Хватка Уивинга ослабла, и Джонс снова сунул пальцы в рот.

– Я породил это дерево. И оно настоящее. Ты не выдумал, что спустился сюда, правда? Если ты останешься со мной, ты будешь в безопасности, – воскликнул Уивинг в отчаянии.

– Нет, не буду!

– Останься. Помоги дереву расти, – молил Уивинг.

Когда Джонс вытошнил остатки яблока, Уивинг исчез – остался лишь скелет, вросший в землю, с переломанными рёбрами.

Жужжание в голове исчезло, и Джонс услышал лай скакки. Но был и другой звук. Корни дерева пришли в движение. Большой ком земли упал вниз с дальнего конца подземелья. И вдруг земля посыпалась со всех сторон, и Джонс полез быстрее, изо всех сил стараясь увернуться от движущихся корней, которые били его по рукам и тянули за ноги, чтобы он споткнулся и свалился в яму. Ещё один ком земли пронёсся мимо него, он поднял голову и увидел, что путь наверх сужается, корни сплетаются, образуя преграду. Он нацелился в просвет между ними и протиснулся в последнюю минуту – проход закрылся.

Скакка не переставал лаять, и Джонс видел его тёмный силуэт, когда пёс заглядывал в яму. Он попытался лезть быстрее, но его нога соскользнула, и корень обхватил его за щиколотку. Другой корень потолще сомкнулся на его поясе. Он выкопал острый камень из земли и стал пилить корень, пока не разорвал его, затем высвободил ногу.

Вокруг быстро темнело, и Джонс увидел, что дверь в стволе дерева закрывается. Скакка старался остановить её, он ухватился зубами за край и тянул что было мочи. Но другая сторона раскручивалась, заслоняя свет.

Посыпалась земля, и Джонс вдоволь наглотался, камни угодили ему в голову, выбив искры из глаз. Корни снова стали хватать его, и вдруг целая лавина земли обрушилась на него, и он прижал подбородок к груди. Когда он открыл глаза, сверху доносился лишь приглушённый лай скакки. Снова посыпалась земля, и лай утонул вдалеке.





* * *


Томас Гэбриел ткнул пальцем вверх.

– Вот она, – произнёс он торжественно. Руби проследила за его рукой и увидела женщину средних лет в шифоновом платье и серебряной тиаре. Она сидела на полу клетки, подвешенной под потолком пещеры, и её ноги свисали между прутьями. На ногах были красно-белые полосатые чулки и синие туфли на высоком каблуке, они поблёскивали, отражая пламя.

– Кто она? – спросила Руби.

– Не знаю. Но она точно умеет колдовать.

– Потому что этот мир тебе так сказал, чтобы помучить?

Томас Гэбриел кивнул.

– Я видел, на что она способна, чтобы развлечь гробблера. Думаю, поэтому он и меня держал в клетке, для забавы.

– И что она умеет?

– Колдовать.

Томас Гэбриел накручивал волосы на палец, и Чёрный амулет блеснул в свете костра, разведённого на полу. Ей стало не по себе, хотя Томас Гэбриел и не мог пользоваться амулетом.

– Если она умеет колдовать, почему она в клетке?

Томас Гэбриел пожал плечами. Руби испугалась, не повредился ли он умом из-за этого амулета; кто знает, может, в его голове такой бардак, что толку от него не будет. Её надежда на то, что они найдут выход из пещеры, не говоря уже о том, чтобы выбраться из этого мира, таяла на глазах.

– Но без этого она не справится, конечно, – сказал Томас Гэбриел, оживившись и указывая на стену; его грязные космы торчали в разные стороны. Пока Руби щурилась, стараясь разглядеть, что его так взбудоражило, он схватил её за руку и потащил к выступу, вырубленному в стене. Там стояла старая жестяная кружка с палкой. По крайней мере, так показалось Руби, пока она не вынула эту палку и не увидела, что её венчает пятиконечная звезда.

– Фея-крёстная, – сказал Томас Гэбриел, прыгая с ноги на ногу; он был так доволен собой, что вспомнил. – Так она себя называет. Ты не можешь держать меня здесь, – взвизгнул он, неловко подражая её голосу. – Я фея-крёстная. Так она кричала гробблеру.

Руби повела палочкой налево и направо, и воздух блеснул синими звёздами, которые тут же погасли. Она подняла голову и увидела, что женщина в клетке смотрит на них и показывает пальцем на подъёмный механизм из старых ржавых шестерёнок и зубчатых колёс, прикреплённый к стене. Она стала делать рукой круговые движения, будто просила их поспешить.





* * *


Джонс слышал лай скакки, приглушённый землёй, сжимавшей его со всех сторон. Он попробовал пошевелиться, вдохнул воздух и закашлял. Прижимая подбородок к груди, он стал ползти вверх через толщу земли, стиснув руки, как пловец под водой. Время от времени он замирал и слушал лай пса, чтобы не сбиться с пути.

Камни сыпались вокруг него. Он слышал, как шуршат корни, скользя мимо его ног и по спине, будто гигантский зверь со щупальцами ворочается во сне. Главное, не паниковать. Джонс представил себе скакку – как же он благодарен за его верность! Несколько раз он не мог определить, откуда доносится лай, и ему пришлось сильно напрячься, чтобы понять, куда ползти. В те минуты тёмная сторона шептала ему, что он никогда не выберется.

Чем выше он поднимался, тем плотнее сплетались корни, и приходилось пролезать между ними. Но путь становился тяжелее и тяжелее, поэтому он решил свернуть и прорыть боковой тоннель, чтобы выбраться наружу подальше от дерева. Он убедился, что лай доносится слева от него, и червём пополз в рыхлой земле. Но его ноги и руки устали, а дышать стало труднее. Земля высасывала все его силы.

Он выругался и запаниковал, когда пёс прекратил лаять, будто потерял надежду увидеть его. От страха силы быстро вернулись к нему, и Джонс решил не сдаваться. Но он с трудом продвигался вперёд, и земля казалась бесконечно тяжёлой.

– Сюда! – закричал он; раз он слышит скакку, то и пёс услышит его. – Сюда!

Он услышал звук, и сердце забилось сильнее в надежде, что это пёс, но это шелестели корни, выискивая его. Вдруг что-то вцепилось в его щиколотку, и он стал брыкаться.

– Помогите! – захрипел он.