Нэнси Дрю и рискованное дело

Нэд вернулся с охраной. Они посмотрели на разгром и вывели нас к лестнице. Какое-то время мы ждали там, в темноте, а потом к нам спустилась стройная дама с рыжим каре. Она выглядела растерянной и встревоженной.

– Это вы обнаружили кражу?

– Мы зашли в архив и увидели, что все бумаги и книги разбросаны по полу, – объяснила я и пожала ей руку. – Я Нэнси Дрю.

Она заправила прядь волос за ухо и улыбнулась.

– Кейлин Маршалл. Помощник архивариуса в Сильвер-Крик.

– Нэд Никерсон. Мне очень жаль.

– Это моя вина, – призналась Кейлин. – Я должна каждый день проверять весь архив округа, но вчера у меня была запись к врачу…

– Это вина вора, а не ваша, – заверила её я.

– Понимаю, но начальник страшно на меня рассердится. Мистер Уильямс постоянно жалуется на то, что архивы недостаточно хорошо охраняются.

– Он и есть главный архивариус? – уточнила я.

Кейлин кивнула.

– Феликс Уильямс, главный архивариус округа. Неужели вы о нём не слышали?

Я помотала головой, а Нэд вдруг воскликнул:

– Погодите, это тот безумный, который то и дело устраивает одиночные протесты?!

– Именно.

– Мой папа каждый год пишет о нём в «Вестнике Ривер-Хайтс». Он вот уже двадцать лет пять дней в неделю вместо обеда разъезжает по мэриям и ходит перед ними с огромной картонной табличкой!

Кейлин закатила глаза. А мне история показалась забавной.

– И что написано на табличке? – спросила я.

– «Потеряв историю – потеряете голову». Он считает, что все правовые и исторические документы нужно хранить под замком и никого к ним не пускать, – объяснила Кейлин.

– Это как-то слишком. Общественные документы должны быть в свободном доступе[1].

– Конечно, но мистер Уильямс не доверяет общественности. Он считает, что от людей один вред. Они могут случайно пролить лимонад на важные бумаги или разорвать листы.

– Поэтому он и протестует, – добавил Нэд. – Папа пишет о том, чего мистер Уильямс достиг за год.

– И какие же у него успехи?

– Никакие, – сказала Кейлин. – Ничего у него не выйдет. Никто не запретит доступ к общественным документам. Правда, они и так мало кому нужны.

– К сожалению, кое в чём мистер Уильямс прав. Архив в самом деле плохо охраняется. Эта кража только доказывает, что на него следует повесить замок и приставить к нему охранника, чтобы тот следил за всеми, кто входит и выходит.

– Вы правы, – согласилась Кейлин. – И он ещё месяц, наверное, будет только об этом и твердить!

Я улыбнулась.

– Вы не против, если мы вернёмся в архив? Мы искали один документ, и я хочу проверить, не пропал ли он.

– Разумеется! А что за документ? В наше время старые бумаги никому не интересны.

– Старый закон из Ривер-Хайтс. Буквально недавно оригинал украли из университетского архива, и мы надеялись найти здесь формулировку этого закона.

– Недавно? То есть у нас появился серийный архивный вор? – вскинула брови Кейлин.

– Если оно и правда так, Нэнси его скоро поймает, – сказал Нэд. – Она – лучший детектив в Ривер-Хайтс!

Кейлин смерила меня взглядом.

– Вы не похожи на детектива.

– Я пока только любитель, но обычно раскрываю все дела, за которые берусь. Сейчас пытаюсь помочь знакомой сохранить дом, в котором она прожила всю жизнь.

К нам вышел один из охранников.

– Всё чисто. Не похоже, чтобы сюда вламывались. Просто кто-то зашёл и устроил беспорядок.


– Мы сами расписались в журнале и спокойно вошли, – заметила я. – Наверное, кто угодно мог поступить так же.

– Да, – согласилась Кейлин. – У нас открытый общественный архив, хоть он и не пользуется особым спросом. Ознакомиться с документами может любой желающий, но забирать их с собой нельзя.

– Если бы кто-то попытался вынести архивный документ, его бы тут же остановила охрана, – добавил охранник. – Никаких инцидентов не было, значит, всё на месте.

– Я быстренько проверю, – сказала Кейлин. – Я знаю здесь всё как свои пять пальцев и сразу пойму, если чего-то не хватает.

Она скрылась в комнате, и я покосилась на журнал. Последняя запись была сделана шесть месяцев назад.

– Здесь лежал толстый слой пыли, – сообщила я охранникам. – Кто бы ни устроил погром, в журнале он не расписался. У вас есть камеры наблюдения?

Они смущённо переглянулись.

– Нет. К нам так редко заходят, что в этом не было необходимости.

– Уверяю вас, после этого случая обязательно их поставим.

Тут в коридор выбежала Кейлин.

– Нэнси, ты была права! Дело с законами первой половины девятнадцатого века пропало!

– Наверняка его забрал тот же вор, который украл оригинал из архива Ривер-Хайтс, – сказала я, поворачиваясь к Нэду.

– Мистер Шеннон? – прошептал он.

– Надеюсь, что нет, но пока он главный подозреваемый.

– Пропал ещё один документ, – добавила Кейлин. – Оригинал закона округа, запрещающего есть маринованные огурцы в здании мэрии.

Я разинула рот от удивления.

– Маринованные огурцы? – переспросил Нэд.

Кейлин кивнула.

– Якобы членов муниципального совета раздражал хруст. Кстати, закон до сих пор действует. Никто его не отменял.

– То есть, когда мы едим маринованные огурцы на обед, мы нарушаем закон? – уточнил один из охранников.

– Да! Вас могут оштрафовать на целых два доллара! Конечно, сейчас никто не следит за его соблюдением.

– И много существует таких законов? – поинтересовалась я.

– Вы не поверите сколько! – воскликнула Кейлин. Глаза у неё сияли. – С радостью как-нибудь расскажу о них. Я обязана знать все законы, даже самые старые и нелепые. Любой может прийти ко мне в кабинет и спросить про историю округа.

– Здорово, – сказал Нэд.

– Мы к вам заглянем после того, как раскроем дело, – пообещала я. – Вы, конечно, доложите о краже в полицию?

Кейлин вздохнула.

– Конечно, но вряд ли от этого будет толк. Кому вообще потребовались эти ветхие бумажки?

– Если узнаю – обязательно вам сообщу.

Мы с Нэдом оставили архивариуса наводить порядок и поднялись в вестибюль.

– Хочешь позвонить шефу Макгиннису и попросить проверить алиби мистера Шеннона? – спросил Нэд, когда мы вышли на крыльцо.

Я помотала головой.

– Он не крал документы.

– Почему ты так решила?

– У него были причины забрать оригинал закона о зонировании и дело, в котором он упоминался, но зачем ему маринованные огурцы? Нет, он здесь ни при чём. – Я задержалась на мраморных ступеньках и оглянулась на здание суда. – Тогда кто же?





Глава седьмая. У пульта