Неназываемый

Священник потер глаза и моргнул.

– Я не хочу бросать этот мир, – сказал он с неожиданной решимостью. – Здесь еще столько работы. Исследовательское управление – не самый веселый отдел Церкви, но мы известны своим усердием.

– Это правда, – сказал Малкхая, явно разрываясь между заботой и раздражением.

– Мы тоже никуда не полетим, – сказал Тал, ужасно растягивая слова. – Нас ждет встреча с Пустым Монументом. И мы видели вещи похуже воскрешенных…

Ксорве пнула его под столом, хотя, кажется, было уже поздно и дальше прикидываться учеными.

– Может, один из нас отправится за подмогой? – предложил Арица.

– Я мог бы, – сказал Малкхая, – однако дорога до Аталкайского узла займет несколько дней. Я с удовольствием сделал бы это, но мне не нравится, что вы с Шутмили останетесь без защиты.

Или наедине с этой шайкой, молча продолжила за него Ксорве.

– Нам не стоит разделяться. – Встав из-за стола, она подошла к окну. В свете утреннего солнца умирающий мир казался светло-серым.

– Согласен, – сказал Малкхая.

– Но ведь нет никаких признаков опасности, – возразил Арица.

– Тебе повезет, если ты получишь предупреждение, – сказал Малкхая. – Мы свое уже получили.

– И даже несколько, – вставил Тал, который никогда не умел вовремя остановиться. Но Малкхая не успел огрызнуться – с лестницы донеслись какие-то звуки. Все замерли. Шутмили опиралась на перила. Ксорве не знала, что именно она успела услышать.

– Доброе утро, – сказала Шутмили.

Арица и Малкхая тут же засуетились, предлагая ей помощь. С лестницы она спустилась, опершись на руку одного из них.

Одетая в чистую белую мантию, Шутмили выглядела посвежевшей, на ее лице застыло то самое выражение полной отрешенности, которое Ксорве заметила прошлой ночью – оно, словно вуаль, отделяло ее от этого мира. Присмотревшись, Ксорве поняла, что то была скорее усталость, нежели надменность. Под глазами Шутмили залегли глубокие лиловые тени, и она потирала руки, будто замерзла.

– Страж, ваше преподобие, я случайно подслушала… – начала она.

– Шутмили, – со страдальческим видом перебил ее Арица. – Не волнуйся. Все будет хорошо.

– Мне нужно восстановить внешний периметр, – сказала она. – Прошлой ночью он был нарушен.

– Это подождет, – сказал Арица. – Мы уже говорили об этом. Тебе небезопасно расходовать энергию после вчерашних усилий.

– Я уже восстановилась, – сказала она.

– Возможно, – сказал Арица, – но мы не знаем, с чем имеем дело, и…

– Именно! – воскликнула Шутмили. Глаза ее мгновенно засияли, как будто она, наконец, проснулась. Эффект был поразительным – казалось, она вышла на солнце из ледяного погреба. – Я слышала. Где-то засел опасный некромант, и нам нужно защититься от него. Без периметра мы не получим предупреждения…

– Наша главная задача – обеспечивать твою безопасность, Шутмили, – сказал Малкхая.

Шутмили опустила глаза и продолжила, не повышая голоса и не глядя на двух мужчин:

– Нет. Ваша главная задача – защищать других от меня. Я представляю собой разумный риск, и незачем держать меня здесь, если от меня нет пользы. Когда я ничего не могу делать, я становлюсь просто риском.

Крепко сжатые в кулаки руки выдавали сильное напряжение.

– Нет смысла сидеть здесь и ждать, – продолжила она. – До этого мы ждали, и это не уберегло нас от нападения. Нужно выяснить, чего они добиваются, и остановить их.

– Кто бы это ни был, они прилетели за тобой, – сказал Малкхая. Арица дернулся. – Я знаю. Но нам нужно быть честными с ней. Шутмили, некоторые люди, ммм, возможно…

– Да, я знаю, – сказала она. – Некоторые люди хотели бы похитить меня и заставить служить себе. Но Церковь верит, что я способна с этим справиться, иначе я до сих пор находилась бы в стенах Школы Мастерства, в полной безопасности. Я подспорье. Используйте же меня.

На лице Малкхаи отразились досада и сомнение. Лагри Арица сохранял бесстрастное выражение.

– Никто лучше меня не знает, как много ты тренировалась и как усердно работала, – сказал Арица.

Шутмили обмякла в кресле, прикрыв глаза. Ксорве ощутила острый прилив сочувствия. Она помнила, каково это, когда тебя ни на миг не оставляют без присмотра. Даже в детстве это очень угнетало Ксорве. Шутмили же была взрослой женщиной, и у нее не было склепа, куда можно было сбежать.

– Отступница обманет тебя, – продолжал Арица. – На каждом шагу она будет уверять тебя, что ты поступаешь правильно, что твое начальство слепо и заблуждается, что твоя жизнь должна быть устроена в клетке, а не в святилище. Ты не должна ей поддаваться.

Тал закатил глаза. Ксорве знала, о чем он думает: пусть карсажийцы сами разбираются со своими проблемами, а они вдвоем отправятся к Пустому Монументу. Но, насколько могла судить Ксорве, проблемы у них были общие.

– Послушайте, – сказала она. – Вы были правы. Мы были не до конца откровенны с вами.

– Ксорве, что ты творишь, – сквозь зубы пробормотал Тал.

– Сетенай послал нас в этот мир на поиски артефакта в Пустом Монументе, – продолжала она, не обращая на него внимания. – Возможно, некроманту нужна Шутмили, но есть вероятность, что он ищет то же, что и мы.


Лагри Арица растерянно моргнул.

– Это древний мир Карсажа, – начал он. – Любой артефакт, найденный здесь, должен принадлежать…

– Погоди, Арица, – перебил его Малкхая. – Продолжай.

– Шутмили права, – сказала Ксорве. – Мы должны напасть до того, как он найдет то, что ищет. Если мы опоздаем, мы уже ничего не сможем сделать.

Это был почти что блеф. Она не знала, сколько времени или усилий потребуется, чтобы открыть Реликварий, но нужно было как-то расшевелить их. Карсажийцы знали, где расположен Пустой Монумент. Без них Талу и Ксорве придется искать наудачу. А если Реликварий и впрямь находится в этом мире, они просто не могут позволить кому-то опередить их.

Кажется, до Тала начало доходить.

– Да, – подхватил он, – они будут приходить и нарушать периметр, когда им вздумается. Если вы хотите остаться в этом мире, нужно делать что-то сейчас. И мы можем помочь.

Шутмили недоверчиво посмотрела на Малкхаю. Тот расправил плечи.

– Это небезопасно. Я по-прежнему считаю, что мы должны улететь отсюда.

– Возможно, это мудрое решение, – сказал Арица, – но…

– Ваше преподобие, – обратилась к нему Шутмили, вероятно, чувствуя, что его легче переубедить. Ксорве оценила это. – Этот мир – часть нашей истории. Разве возможность защитить его не стоит некоторого риска?

Выстрел попал в цель. Арица медленно кивнул, напоминая улитку, которая выглянула из панциря.

– Возможно, мне стоит отправиться туда, – сказал он. – А ты останешься здесь с Малкхаей.

Шутмили вздохнула, но больше ничем не выдала разочарования. Больно было это видеть. Ксорве подумала о том, какой скучной была ее жизнь, раз она так отчаянно рвется к опасности.

– Арица, ты же знаешь, что я не отпущу тебя одного, – сказал Малкхая.

Ксорве оставила их договариваться и отправилась собирать вещи. Рано или поздно Малкхая осознает, что ему придется либо оставить Шутмили одну в доме, либо отправить Арицу к Монументу с сомнительной охраной в лице Тала и Ксорве. В итоге они отправятся туда все вместе.

Ей не нравилось манипулировать карсажийцами – во рту остался горький привкус, – но ей до смерти надоели этот ледяной мир и общество Тала, и, что хуже всего, ее мучили подозрения, что она знает, кого именно они найдут возле Монумента.

Все те годы, что прошли после путешествия в Эчентир, Оранна никак не давала о себе знать, но Ксорве ничего не забыла. Летучие мыши, книги, послания, перетянутые веревкой, – все это наводило ее на размышления. Каждое воспоминание сопровождалось тревогой и любопытством. Думать о том, что жизнь в Доме Молчания шла своим чередом, что там появлялись новые лица, было все равно что смотреть на упавшее дерево и размышлять о копошащихся под ним мокрицах. Стоило бы выкинуть все это из головы, но в глубине души она хотела знать, что там происходит, пусть даже это знание причиняло боль.

То же самое чувство Ксорве испытывала, когда старалась понять, что же было между Оранной и Сетенаем. Сетенай редко вспоминал о ней – и никогда с нежностью. Поэтому Ксорве полагала, что в Эчентире, если не раньше, между ними все было кончено.

Она отогнала эти мысли. Все предельно просто. Если Оранна здесь и собирается украсть Реликварий, значит, она враг Ксорве, а Ксорве уже научилась с этим справляться.



«Расцвет», размером с рыбацкую лодку, был оснащен двумя красными навесами и тихим алхимическим двигателем. Домик и сторожевая башня исчезли внизу, когда корабль отчалил и взмыл в небо. Серая пустошь уступила место озеру, холмам и хребтам, напоминавшим с высоты наброски углем. Единственными цветными пятнами были флажки вдоль охранного периметра, но вскоре и они исчезли из виду.

Арица и Малкхая управляли кораблем. Тал, которому надоело общество, склонился над бортом. Ксорве и Шутмили остались в каюте одни.

Шутмили свернулась клубочком на скамье с подушкой. Интересно, не укачивает ли ее, подумала Ксорве. При обычных обстоятельствах Ксорве была бы рада молчанию, но она все еще не понимала, как относиться к Шутмили. Ее поразило, как адепт отстаивала свою позицию перед двумя мужчинами. Ей было чему поучиться у Шутмили.

– Ты уже бывала в Монументе? – спросила Ксорве после долгой паузы. Многие ее знакомые прекрасно умели выведывать чужие тайны, но она была не из их числа. В теории требовалось завести беседу и направить ее в нужное русло.

– Да, – сказала Шутмили. – Мы втроем были там несколько месяцев назад. Но, боюсь, далеко мы не заходили. Просто осмотрели местность и верхний уровень. Доктор Лагри хотел сначала разобраться с имеющейся информацией. Я помогаю ему с переводом. Вообще-то я подготовила кое-что для его статьи, – кажется, ты читала ее?

– Э-э-э, – протянула Ксорве. – Не особенно.

Шутмили слегка улыбнулась ей.

– Так я и думала, – сказала она. – Будь ты настоящей студенткой, ты бы из кожи вон лезла, чтобы рассказать мне обо всех надписях, которые перевела ты.

Ксорве моргнула от удивления.

– Ты права, – сказала она. – Иногда Сетенаю нужен тупой инструмент. Это как раз я.

– По сути это все мы, – мягко сказала Шутмили. – И он послал тебя выкрасть нечто ценное, относящееся к культурному наследию Карсажа?

– Мм, – согласилась Ксорве. – Да. Ну, что-то вроде.

– Не волнуйся, – сказала Шутмили. – Этот мир вымер задолго до возникновения Карсажа. Едва ли это наш мир.

– То есть ты слукавила? – спросила Ксорве. – Насчет защиты части вашей истории и все такое?

– Конечно, нет! – возмутилась Шутмили, но затем вспомнила, с кем разговаривает, и виновато опустила глаза. – Это во многом правда. Просто я не хочу уезжать. Страж Дарью хочет отвезти меня домой. Возможно, он прав, но… Мне просто нужно еще немного времени.

– На переводы. – Ксорве вспомнила, как в свое время работала над текстами Парцы, и задалась вопросом, как кто-то может испытывать энтузиазм при этом, но Шутмили явно была необычной.