Нехорошее место

– В ту ночь больше ничего не случилось. Я пошел в кино, но фильм меня не увлек. Какое-то время поездил по окрестностям. Я устал, очень устал, несмотря на то что поспал днем, но больше заснуть не смог. Боялся заснуть. Наутро переехал в другой отель.

– И когда вы наконец снова заснули? – спросила Джулия.

– В следующий вечер.

– Вечером пятницы?

– Да. Я пытался не спать, накачиваясь кофе. Сидел у стойки в маленьком ресторанчике, примыкающем к отелю. Пил кофе, пока не почувствовал, что вот-вот уплыву со стула. Разболелся желудок, так что кофе я больше пить не мог. Вернулся в номер. Всякий раз, когда начинал дремать, выходил на прогулку. Но ничего не помогало. Более я бодрствовать не мог. Мне требовался отдых. Я лег в кровать в начале девятого, заснул мгновенно и открыл глаза в половине шестого утра.

– Утра субботы.

– Да.

– И все было в порядке? – спросил Бобби.

– Во всяком случае, крови не было. Случилось другое.

Они ждали.

Поллард облизал губы, кивнул, словно подтверждая решимость продолжать.

– Я лег в постель в трусах… но проснулся полностью одетым.

– Вы ходили во сне, вот и оделись во сне, – предположила Джулия.

– Но только одежду, которая была на мне, я раньше не видел.

Джулия моргнула:

– Простите?

– Это была не та одежда, в которой я пришел в себя в проулке двумя днями раньше, и не та, которую я купил в торговом центре утром в четверг.

– Так чья это была одежда? – спросил Бобби.

– Скорее всего, моя, потому что она слишком хорошо сидела на мне, чтобы принадлежать кому-то еще. Сидела идеально. И туфли подходили идеально. Я не мог снять эту одежду с кого-то еще. Одежда с чужого плеча не могла так подойти.

Бобби соскользнул со стола, заходил по кабинету.

– Что же вы такое говорите? Получается, что вы покинули мотель в одних трусах, зашли в какой-то магазин, купили одежду и никто не возмутился вашим аморальным поведением, никто ничего вам не сказал?

Поллард покачал головой:

– Я не знаю.

– Он мог одеться в своем номере, во сне, – предположил Клинт Карагиосис. – Потом пойти в магазин, купить другую одежду, переодеться.

– Но зачем ему это делать?

Клинт пожал плечами:

– Я лишь предлагаю возможное объяснение.

– Мистер Поллард, почему вы могли такое сделать? – спросил Бобби.

– Я не знаю. – Эти слова Поллард пускал в ход очень уж часто, похоже, ему надоело их повторять. – Не думаю, что я это сделал. Это объяснение… не кажется оно мне правдоподобным. Прежде всего, я заснул после восьми вечера. Я бы не успел снова подняться, одеться, выйти из мотеля и купить одежду до закрытия магазинов.

– Некоторые работают до десяти вечера, – заметил Клинт.

– Да, пожалуй, вероятность этого варианта слишком мала, – согласился Бобби.

– Я также не думаю, что каким-то образом сумел проникнуть в магазин после его закрытия. Не думаю, что я вор.

– Мы знаем, что вы не вор, – заверил его Бобби.

– Ничего такого мы не знаем, – резко возразила Джулия.

Они действительно ничего о нем не знали. Более того, если Поллард говорил правду, он сам ничего о себе не знал.

– Послушайте, купил он эту одежду или украл, значения не имеет, – продолжила Джулия. – Оба варианта я считаю неприемлемыми. Это уже чересчур – мужчина приходит в «Кмарт» или куда-то еще в трусах, одевается, и все это во сне. Можно такое сделать и не проснуться? И при этом никому не дать повода усомниться в том, что он бодрствует? Я так не думаю. Конечно, я ничего не знаю о лунатизме, но, если мы соберем соответствующую информацию, готова спорить, выяснится, что такое невозможно.

– Разумеется, речь идет не только об одежде, – вставил Клинт.


– Не только, – подтвердил Поллард. – Когда я проснулся, на кровати стоял большой бумажный пакет, вроде тех, какие дают в супермаркетах, если тебя не устраивает пластиковый. Я заглянул в него, и в нем лежали… деньги. Много денег.

– Сколько? – спросил Бобби.

– Я не знаю. Много.

– Вы их не пересчитали?

– Они в мотеле, где я сейчас остановился, новом. Я все время переезжаю с места на место. Считаю, что так безопаснее. Если хотите, потом могу их пересчитать. Я пытался пересчитать, но, похоже, потерял способность производить даже простейшие арифметические действия. Да, звучит странно, но так уж вышло. Не могу складывать. Пытаюсь… но цифры больше для меня ничего не значат. – Он наклонил голову, закрыл лицо руками. – Поначалу я потерял память. Теперь теряю элементарные знания, такие как арифметика. У меня возникает ощущение, что мой мозг… разваливается… и так будет продолжаться, пока от меня ничего не останется, только тело, а разум, сознание… уйдет.

– Такого не будет, Фрэнк, – заявил Бобби. – Мы этого не допустим. Мы выясним, кто вы и что все это означает.

– Бобби, – одернула его Джулия.

– Да? – Он глуповато ей улыбнулся.

Она поднялась из-за стола и прошла в туалет.

– Минуточку. – Бобби последовал за ней, закрыл за собой дверь. Включил вентилятор. – Джулия, мы должны помочь этому парню.

– У него серьезные проблемы с психикой. Он проделывает все это в периоды, когда отключается память. Поднимается с кровати ночью, но это не лунатизм. Он бодрствует, все соображает, но потом ничего об этом не помнит. Он может красть, убивать – и никаких воспоминаний.

– Джулия, готов спорить, на руках у него была его собственная кровь. Возможно, у него отключается память, возможно, он потом ничего не помнит, но он не убийца. На какую сумму поспорим?

– И ты по-прежнему утверждаешь, что он не вор. Регулярно просыпается с деньгами, понятия не имея, откуда они взялись, но он не вор? Ты думаешь, он печатает деньги в периоды амнезии? Нет, я уверена, ты не считаешь его и фальшивомонетчиком.

– Послушай, иногда мы должны доверять интуиции, – ответил Бобби. – А интуиция подсказывает мне, что Фрэнк – хороший парень. Даже Клинт думает, что он хороший парень.

– Греки очень общительны. Они всех любят.

– Ты хочешь сказать, что наш Клинт – типичный грек? Мы говорим об одном и том же Клинте? Его фамилия Карагиосис? Выглядит так, словно отлит из бетона, а улыбается не чаще индейца из табачного магазина?[14]

Свет в туалете был слишком ярким. Отражался от зеркала, от белой раковины, белого кафеля стен, белых плиток пола. Из-за этого блеска и железной решимости Бобби помочь Полларду у Джулии разболелась голова.

Она закрыла глаза.

– Полларда жалко, – признала она.

– Хочешь вернуться и дослушать все до конца?

– Хорошо. Но, черт побери, не говори, что мы ему поможем, пока мы не услышим все. Договорились?

Они вернулись в кабинет.

Небо более не напоминало холодный серый металл. Оно потемнело, набухло, грозило лопнуть. И хотя над самой землей дул лишь легкий ветерок, на больших высотах он набирал силу, потому что черные грозовые облака быстро надвигались на сушу с океана.

Как металлическая стружка притягивается к магниту, так и тени накапливались в некоторых углах. Джулия потянулась к выключателю, чтобы включить верхний свет. Потом увидела, с каким удовольствием Бобби оглядывает полутемный кабинет, смотрит, как мягко поблескивают в свете ламп дубовые столики, и тот, что у дивана, и кофейный, и оставила выключатель в покое.

Опять села за стол. А Бобби – на стол, болтая ногами.

Клинт снова включил магнитофон, и тут же заговорила Джулия:

– Фрэнк… мистер Поллард, прежде чем вы продолжите свой рассказ, я бы хотела, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов. Несмотря на кровь и царапины на ваших руках, вы верите, что никому не способны причинить вред?

– Да. Кроме как при самозащите.

– И вы не думаете, что вы – вор.

– Нет. Я не могу… Я просто не представляю себя вором, нет.

– Тогда почему вы не обратились за помощью в полицию?

Он молчал. Вцепился в открытую сумку, которая стояла у него на коленях, и смотрел в нее, словно Джулия обращалась к нему из сумки.

– Потому что, если вы действительно чувствуете себя невиновным во всех отношениях, полиция располагает куда большими возможностями для того, чтобы выяснить, кто вы и кто вас преследует. Знаете, что я думаю? Я думаю, вы не так уж уверены в своей невиновности. Вы умеете завести автомобиль без ключа зажигания, и, хотя это может сделать любой, кто обладает достаточными знаниями о конструкции автомобиля, такие навыки свойственны и преступникам. И еще эти деньги, много денег, сумки и пакеты с деньгами. Вы не помните, как совершали преступления, но в глубине души уверены, что совершали, а потому боитесь обратиться в полицию.

– Это одна из причин, – согласился он.

– Вы, я надеюсь, понимаете: если мы возьмемся за ваше дело и найдем доказательства того, что вы совершили преступление, то нам придется передать всю эту информацию в полицию.

– Разумеется. Но я исхожу из следующего: если бы я сразу обратился в полицию, они бы не стали докапываться до истины. Решили бы, что я в чем-то да виновен, еще до того, как я закончил бы свой рассказ.

– А вот мы так не решим. – И Бобби, повернувшись к Джулии, многозначительно посмотрел на нее.

– Вместо того чтобы помочь мне, они бы начали искать, какие недавние преступления можно на меня повесить, – закончил мысль Поллард.