Нефритовые четки
Часть 51 из 101 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Бросай голову, бросай! – заорал он Моронию. – Бросай, не то пропадёшь!
Апостол обернулся то ли на крик, то ли на топот копыт. Увидел скачущего прямо на него призрака и замер.
– Не стой! Кинь блюдо и беги! – надрывался Уош.
Апостол метнулся было назад, но безголовый уже отрезал ему путь к дубраве. Тогда Мороний побежал вперёд, но блюдо по-прежнему держал перед собой. Про мушкетон с серебряной пулей он, должно быть, забыл.
Эраст Петрович бросился к лошади и рванул из чехла винтовку.
Негр повис у него на руках:
– Вы что?! О ума сошли?!
Да и не было уже времени целиться.
Мороний добежал до дерева, опередив Безголового всего на несколько мгновений. Обернулся, поднял над головой блюдо, но не выдержал страшного зрелища – попятился назад, качнулся и вместе со своей ношей опрокинулся в пропасть.
Фандорин и Рид вскрикнули.
У кромки каньона жуткий всадник поднял чубарого коня на дыбы и развернулся. Мелькнул чёрной тенью вдоль обрыва, растворился в тумане.
– За головой поскакал, – пролепетал Рид. – А если б вы в него пальнули – конец нам.
Эраст Петрович оттолкнул его, побежал вперёд, к дереву.
Из-за края гор заструился розоватый свет, туман рассеивался прямо на глазах.
Но недра каньона ещё были окутаны мраком. Фандорин, нагнувшись, долго вглядывался в темноту, но тела несчастного Морония так и не разглядел. Лишь где-то далеко внизу шумела быстрая вода.
Уош стоял поодаль. Подойти к дереву не осмеливался.
– Что вы скажете про эти следы? – спросил у него Эраст Петрович, показывая на отчётливые отпечатки подков.
Осторожно приблизившись и для верности поплевав через плечо, негр сказал:
– Гвозди с четырёхугольными шляпками? Так подковывали коней воины племени лакота. Идёмте отсюда, а?
– Разве индейцы подковывали своих лошадей? – удивился Фандорин.
Впрочем, старожилу лучше знать.
Следы подков вели вдоль каньона, но на камнях пропали. Если б рядом находился Мелвин Скотт, он, наверное, смог бы продолжить поиск, но от Уоша Рида проку было мало. Он тащился сзади на своей Пегги и всё уговаривал поворачивать восвояси.
В конец концов пришлось сдаться.
– Теперь апостолом стал Разис, а с ним иметь дело проще, чем с Моронием, – говорил Эраст Петрович, когда они подъезжали к открытым нараспашку воротам. – Нужно будет извлечь из пропасти тело и, конечно, голову. Если её не унёс поток. Завтра на рассвете мы повторим эксперимент. Я сам этим з-займусь. А до того, днём, наведаюсь к Чёрным Платкам. Селестианцы мне помогут. Присоединяйтесь и вы к нам. Опытный помощник мне не помешает. Заплачу, как мистеру Скотту – по тройной таксе: пятнадцать долларов в сутки.
– Идёт, – легко согласился Рид.
По мере того, как поднималось солнце, а расстояние до Змеиного каньона увеличивалось, он все больше веселел.
– Куда это они все подевались? Под кровати с перепугу попрятались? – белозубо улыбнулся Уош.
Действительно, во дворе крепости не было ни души.
Двери домов открыты, там и сям разбросаны самые неожиданные предметы, которые обычно на землю не кладут: детский чепчик, шляпа с конической тульёй, кастрюля, потёртый молитвенник.
Голосов не слышно, но из коровников неслось протяжное, недоуменное мычание.
– Сбежали! – ахнул Рид, спрыгивая с лошади и бросаясь в первый же дом.
Минуту спустя он высунулся из окна.
– Всё побросали и дали деру! Ну Безголовый! Вот это да! Целую деревню мормонов расшугал!
Они обошли весь посёлок и повсюду обнаружили следы поспешного бегства. Чадили непогашенные печи, где-то на плите шипело выкипевшее молоко. В одном из домов по комнате летал пух из вспоротой перины – вероятно, в ней было спрятано что-то ценное.
– Кому ж достанется всё это добро? – крутил головой Уош.
Вид брошенных жилищ напугал его. И то сказать – зрелище было тягостное.
– Наверно, никому, – сам себе ответил чернокожий. – После такого страшного дела навряд ли кто захочет тут жить. И нам бы с вами надо уносить ноги подобру-поздорову. Знаете что, сэр. Ну вас с вашими пятнадцатью долларами. Я передумал. Сотня у меня есть, на партию-другую хватит. Ноги моей в Дрим-вэлли больше не будет.
Отпускать Рида было ни в коем случае нельзя. Теперь, после внезапного дезертирства селестианцев, у Фандорина каждый помощник был на вес золота. Особенно умеющий обращаться с оружием.
– Так говорите, у вас есть сто долларов?
Эраст Петрович потянул из кармана стаканчик с костями.
Посси
Посси у Фандорина собралось внушительное. Издали посмотреть – целое войско.
Впереди два официально уполномоченных депъюти-маршала: сам Эраст Петрович и Маса. Следом ещё двое верховых, Мелвин Скотт и Уошингтон Рид. По посадке в седле, по небрежному наклону шляп сразу видно – люди серьёзные, настоящие ганфайтеры. На изрядном отдалении от конного авангарда двигались основные силы, в пешем строю. Все взрослое население общины «Луч света», сорок семь стволов. Точнее говоря, деревянных палок, ибо брать в руки оружие коммунары решительно отказались, так что демонстрировать эту армию противнику можно было только с расстояния. Женщин переодели в штаны и поставили сзади, на всех нацепили островерхие шляпы (их в селестианской деревне осталось сколько угодно).
По расчёту генерального штаба, в который входили Эраст Петрович и Скотт, хитрость должна была сработать. Если расположить «пехотинцев» по внешнему кольцу блокады и не велеть высовываться. Лишь бы до боя не дошло.
Фандорин был сосредоточен и хмур – ощущал бремя ответственности за пацифистов, которых, что ни говори, вовлёк в чертовски опасное дело. Зато Маса на своём пони сиял, как полная луна. Ему всё нравилось: и ковбойский наряд, и чудесный пейзаж, и прогулка на свежем воздухе, а более всего – маршальская звезда. Он битый час провозился с двумя этими жестянками, и теперь они сверкали так, что смотреть было больно.
Пара, следующая за рыцарем Печального Образа и его жизнерадостным оруженосцем, выглядела примерно так же: «пинк» бледен и мрачен (правда, не от моральных страданий, а с похмелья); негр весел и улыбчив – днём привидения спят, а бандитов Уош не боялся. Участие Рида в экспедиции обошлось Эрасту Петровичу в два броска костей. После первого чернокожий лишился своих ста долларов, после второго оказался в числе добровольцев, сотню же получил обратно, в утешение.
Однако ещё на середине дороги план кампании затрещал по швам.
Уошингтон Рид, напевавший какую-то легкомысленную песенку, вдруг замолчал и соскочил с лошади.
Нагнулся к земле, ткнул дрожащим пальцем в отпечаток подковы.
– Глядите! Квадратные гвозди! Здесь проехал Безголовый! Недавно!
Скотт присел на корточки, потрогал след пальцем.
– Большая лошадь. А с чего ты взял, что это Безголовый?
– Знаю…
Рида всего трясло. Лицо посерело.
– Он заодно с Чёрными Платками!
Плохо дело, понял Эраст Петрович и с наигранной бодростью воскликнул:
– Отлично, сшибём двух птичек одним камнем!
Уош попятился.
– Только без меня. Воевать с Безголовым я не подряжался. Пегги, старушка, уходим!
Не слушая уговоров, он понёсся вниз по тропе. Серая лошадь потрусила сзади.
– Эй! – крикнул Эраст Петрович. – Может, кинем кости? Поставлю что хотите!
Из-за поворота донеслось:
– Изыди, сатана!
Так фандоринская кавалерия сократилась на четверть.
Боевого духа отряду это происшествие не прибавило. Тем не менее двинулись дальше.
По узкой горной тропе посси двигалось цепочкой. Но перед выходом на плато Эраст Петрович собрал всех в плотную кучку и ещё раз объяснил задачу.
– Дамы и г-господа! Каждому из вас присвоен номер. Чётные бегут вправо, нечётные влево. По краю всего открытого пространства расположена гряда больших камней. Прячетесь за них по двое – по трое, выставляете наружу палки и ни в коем случае не высовываетесь. Что бы ни происходило. П-понятно?
– Я-асно! Поня-атно! – отозвался нестройный хор, в котором старательнее всего звучали женские голоса.
У Эраста Петровича защемило сердце от нехорошего предчувствия. Однако менять план было поздно.
– Вперёд! – сказал он конным, доставая белый платок.
Самый рискованный момент операций был сейчас. Если часовой, увидев трёх всадников и рассредоточивающихся за их спиной пехотинцев, откроет пальбу, могут быть жертвы. Вся надежда на белый флаг.
Фандорин поскакал вперёд, изо всех сил размахивая платком и крича:
Апостол обернулся то ли на крик, то ли на топот копыт. Увидел скачущего прямо на него призрака и замер.
– Не стой! Кинь блюдо и беги! – надрывался Уош.
Апостол метнулся было назад, но безголовый уже отрезал ему путь к дубраве. Тогда Мороний побежал вперёд, но блюдо по-прежнему держал перед собой. Про мушкетон с серебряной пулей он, должно быть, забыл.
Эраст Петрович бросился к лошади и рванул из чехла винтовку.
Негр повис у него на руках:
– Вы что?! О ума сошли?!
Да и не было уже времени целиться.
Мороний добежал до дерева, опередив Безголового всего на несколько мгновений. Обернулся, поднял над головой блюдо, но не выдержал страшного зрелища – попятился назад, качнулся и вместе со своей ношей опрокинулся в пропасть.
Фандорин и Рид вскрикнули.
У кромки каньона жуткий всадник поднял чубарого коня на дыбы и развернулся. Мелькнул чёрной тенью вдоль обрыва, растворился в тумане.
– За головой поскакал, – пролепетал Рид. – А если б вы в него пальнули – конец нам.
Эраст Петрович оттолкнул его, побежал вперёд, к дереву.
Из-за края гор заструился розоватый свет, туман рассеивался прямо на глазах.
Но недра каньона ещё были окутаны мраком. Фандорин, нагнувшись, долго вглядывался в темноту, но тела несчастного Морония так и не разглядел. Лишь где-то далеко внизу шумела быстрая вода.
Уош стоял поодаль. Подойти к дереву не осмеливался.
– Что вы скажете про эти следы? – спросил у него Эраст Петрович, показывая на отчётливые отпечатки подков.
Осторожно приблизившись и для верности поплевав через плечо, негр сказал:
– Гвозди с четырёхугольными шляпками? Так подковывали коней воины племени лакота. Идёмте отсюда, а?
– Разве индейцы подковывали своих лошадей? – удивился Фандорин.
Впрочем, старожилу лучше знать.
Следы подков вели вдоль каньона, но на камнях пропали. Если б рядом находился Мелвин Скотт, он, наверное, смог бы продолжить поиск, но от Уоша Рида проку было мало. Он тащился сзади на своей Пегги и всё уговаривал поворачивать восвояси.
В конец концов пришлось сдаться.
– Теперь апостолом стал Разис, а с ним иметь дело проще, чем с Моронием, – говорил Эраст Петрович, когда они подъезжали к открытым нараспашку воротам. – Нужно будет извлечь из пропасти тело и, конечно, голову. Если её не унёс поток. Завтра на рассвете мы повторим эксперимент. Я сам этим з-займусь. А до того, днём, наведаюсь к Чёрным Платкам. Селестианцы мне помогут. Присоединяйтесь и вы к нам. Опытный помощник мне не помешает. Заплачу, как мистеру Скотту – по тройной таксе: пятнадцать долларов в сутки.
– Идёт, – легко согласился Рид.
По мере того, как поднималось солнце, а расстояние до Змеиного каньона увеличивалось, он все больше веселел.
– Куда это они все подевались? Под кровати с перепугу попрятались? – белозубо улыбнулся Уош.
Действительно, во дворе крепости не было ни души.
Двери домов открыты, там и сям разбросаны самые неожиданные предметы, которые обычно на землю не кладут: детский чепчик, шляпа с конической тульёй, кастрюля, потёртый молитвенник.
Голосов не слышно, но из коровников неслось протяжное, недоуменное мычание.
– Сбежали! – ахнул Рид, спрыгивая с лошади и бросаясь в первый же дом.
Минуту спустя он высунулся из окна.
– Всё побросали и дали деру! Ну Безголовый! Вот это да! Целую деревню мормонов расшугал!
Они обошли весь посёлок и повсюду обнаружили следы поспешного бегства. Чадили непогашенные печи, где-то на плите шипело выкипевшее молоко. В одном из домов по комнате летал пух из вспоротой перины – вероятно, в ней было спрятано что-то ценное.
– Кому ж достанется всё это добро? – крутил головой Уош.
Вид брошенных жилищ напугал его. И то сказать – зрелище было тягостное.
– Наверно, никому, – сам себе ответил чернокожий. – После такого страшного дела навряд ли кто захочет тут жить. И нам бы с вами надо уносить ноги подобру-поздорову. Знаете что, сэр. Ну вас с вашими пятнадцатью долларами. Я передумал. Сотня у меня есть, на партию-другую хватит. Ноги моей в Дрим-вэлли больше не будет.
Отпускать Рида было ни в коем случае нельзя. Теперь, после внезапного дезертирства селестианцев, у Фандорина каждый помощник был на вес золота. Особенно умеющий обращаться с оружием.
– Так говорите, у вас есть сто долларов?
Эраст Петрович потянул из кармана стаканчик с костями.
Посси
Посси у Фандорина собралось внушительное. Издали посмотреть – целое войско.
Впереди два официально уполномоченных депъюти-маршала: сам Эраст Петрович и Маса. Следом ещё двое верховых, Мелвин Скотт и Уошингтон Рид. По посадке в седле, по небрежному наклону шляп сразу видно – люди серьёзные, настоящие ганфайтеры. На изрядном отдалении от конного авангарда двигались основные силы, в пешем строю. Все взрослое население общины «Луч света», сорок семь стволов. Точнее говоря, деревянных палок, ибо брать в руки оружие коммунары решительно отказались, так что демонстрировать эту армию противнику можно было только с расстояния. Женщин переодели в штаны и поставили сзади, на всех нацепили островерхие шляпы (их в селестианской деревне осталось сколько угодно).
По расчёту генерального штаба, в который входили Эраст Петрович и Скотт, хитрость должна была сработать. Если расположить «пехотинцев» по внешнему кольцу блокады и не велеть высовываться. Лишь бы до боя не дошло.
Фандорин был сосредоточен и хмур – ощущал бремя ответственности за пацифистов, которых, что ни говори, вовлёк в чертовски опасное дело. Зато Маса на своём пони сиял, как полная луна. Ему всё нравилось: и ковбойский наряд, и чудесный пейзаж, и прогулка на свежем воздухе, а более всего – маршальская звезда. Он битый час провозился с двумя этими жестянками, и теперь они сверкали так, что смотреть было больно.
Пара, следующая за рыцарем Печального Образа и его жизнерадостным оруженосцем, выглядела примерно так же: «пинк» бледен и мрачен (правда, не от моральных страданий, а с похмелья); негр весел и улыбчив – днём привидения спят, а бандитов Уош не боялся. Участие Рида в экспедиции обошлось Эрасту Петровичу в два броска костей. После первого чернокожий лишился своих ста долларов, после второго оказался в числе добровольцев, сотню же получил обратно, в утешение.
Однако ещё на середине дороги план кампании затрещал по швам.
Уошингтон Рид, напевавший какую-то легкомысленную песенку, вдруг замолчал и соскочил с лошади.
Нагнулся к земле, ткнул дрожащим пальцем в отпечаток подковы.
– Глядите! Квадратные гвозди! Здесь проехал Безголовый! Недавно!
Скотт присел на корточки, потрогал след пальцем.
– Большая лошадь. А с чего ты взял, что это Безголовый?
– Знаю…
Рида всего трясло. Лицо посерело.
– Он заодно с Чёрными Платками!
Плохо дело, понял Эраст Петрович и с наигранной бодростью воскликнул:
– Отлично, сшибём двух птичек одним камнем!
Уош попятился.
– Только без меня. Воевать с Безголовым я не подряжался. Пегги, старушка, уходим!
Не слушая уговоров, он понёсся вниз по тропе. Серая лошадь потрусила сзади.
– Эй! – крикнул Эраст Петрович. – Может, кинем кости? Поставлю что хотите!
Из-за поворота донеслось:
– Изыди, сатана!
Так фандоринская кавалерия сократилась на четверть.
Боевого духа отряду это происшествие не прибавило. Тем не менее двинулись дальше.
По узкой горной тропе посси двигалось цепочкой. Но перед выходом на плато Эраст Петрович собрал всех в плотную кучку и ещё раз объяснил задачу.
– Дамы и г-господа! Каждому из вас присвоен номер. Чётные бегут вправо, нечётные влево. По краю всего открытого пространства расположена гряда больших камней. Прячетесь за них по двое – по трое, выставляете наружу палки и ни в коем случае не высовываетесь. Что бы ни происходило. П-понятно?
– Я-асно! Поня-атно! – отозвался нестройный хор, в котором старательнее всего звучали женские голоса.
У Эраста Петровича защемило сердце от нехорошего предчувствия. Однако менять план было поздно.
– Вперёд! – сказал он конным, доставая белый платок.
Самый рискованный момент операций был сейчас. Если часовой, увидев трёх всадников и рассредоточивающихся за их спиной пехотинцев, откроет пальбу, могут быть жертвы. Вся надежда на белый флаг.
Фандорин поскакал вперёд, изо всех сил размахивая платком и крича: