Не ждите меня в Монте-Карло
Часть 19 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Эй, – сказала она, как ей показалось, громко и с вызовом. – Нам нужно поговорить!
После чего подняла руку и потрясла в воздухе дротиком, проясняя предмет разговора. Тип продолжал неподвижно стоять на месте. Но как только Вероника шагнула к нему, развернулся, нырнул в прибывающую толпу и мгновенно скрылся. Туристов, желающих пофотографировать с палубы, становилось все больше, и как Вероника ни старалась, догнать татуированного так и не смогла. Из-за этого она ужасно расстроилась. Теперь он запросто сможет исчезнуть без следа. Сойти на берег, сесть на самолет и улететь в Москву, чтобы продолжить смертельный квест позже, на знакомой территории. Или спрятаться в каюте и появиться внезапно, в самый неожиданный момент.
Однако, как вскоре выяснилось, татуированный вовсе не собирался сидеть взаперти. Через четверть часа Вероника обнаружила его двумя палубами ниже в большом парке, где было множество укромных уголков и потайных местечек. Он сидел в маленьком кафе под тентом, притаившимся среди зарослей тропических растений, расположившись за столиком возле низкого ограждения. Одну руку он положил на спинку дивана, а в другой держал широкий бокал с выпивкой. Темные очки лежали рядом, на знакомом до боли блокноте. Если бы не этот блокнот и не яркая рубашка, она бы его вообще не узнала. Без очков он выглядел абсолютно безвредным. И даже привлекательным. Нос, подбородок, скулы – все было просто и хорошо скроено. Глаза под прямыми темными бровями блестели чуть насмешливо. В прошлом году она писала статью об известных мошенниках, которую назвала «Frontis nulla fides», или «Внешность обманчива», и сейчас готова была подписаться под этим знаменитым изречением. Вероника была ошеломлена. Одно дело – читать о каком-нибудь ловкаче, который умеет отлично маскироваться, и совсем другое – видеть его перед собой.
Когда Вероника появилась из-за филодендрона, тип с татуировкой сразу же ее заметил и замер, не донеся бокал до рта. Она стояла и смотрела ему прямо в лоб, вибрируя от напряжения. Пока она медлила, негодяй сначала широко улыбнулся, а потом состроил такую уморительную гримасу, как будто пробовался на комедийную роль в рождественской мелодраме.
– Эй, – сказал он, явно передразнивая Веронику. – Если вы хотите поговорить, уберите холодное оружие. Как только уберете, можете подойти.
С этими словами он поднялся на ноги и сделал широкий приглашающий жест, показывая, что свободная половина дивана только и ждет, чтобы грядущая жертва ее заняла. Вероника лихорадочно размышляла. В кафе много людей, столики стоят довольно близко друг к другу, обстановка не опасная. Она сделала несколько мелких шагов вперед, не в силах отвести взгляд от своего противника. Разве можно поверить в то, что этот симпатичный незнакомец – убийца? Профессиональный метатель дротиков? Тот самый, который столько времени нагонял на нее ужас? Конечно, такими они и бывают, настоящие преступники. На них никогда и не подумаешь.
– Почему вы не отправились на экскурсию? – спросил преступник, внимательно наблюдая за тем, как нежданная гостья усаживается на самом краешке дивана и при этом старается занять как можно меньше места. – Слишком часто бываете в Сиракузах? Или в путешествиях вам больше всего нравятся выпивка и водные аттракционы на борту?
Поймав тяжелый взгляд Вероники, он опустился на свое место и всем корпусом развернулся к ней. Светского тона как не бывало.
– Скажите честно, чего вам от меня надо?
– Мне? – поразилась Вероника, наливаясь нехорошим румянцем.
– Может быть, я кого-нибудь вам напоминаю? Кого-то противного? – не сдавался тот. – Ну, давайте, говорите. Я же вижу, вас распирает.
– Совсем недавно мы с вами плыли по Волге на одном теплоходе. И вы напали на меня, – выговорила Вероника с таким трудом, будто слова были тяжелыми камнями и их приходилось выкатывать изо рта, прилагая неимоверные усилия. – Вы были переодеты стариком. Схватили меня за ноги и хотели выбросить за борт.
– Вы это серьезно? – Тип сначала расширил глаза, а потом, словно озаренный внезапной догадкой, сузил их: – Послушайте, вы не принимаете лечебные препараты? Какие-нибудь маленькие разноцветные таблеточки, а? Что, если сегодня с утра вы забыли одну из них проглотить?
– Не прикидывайтесь, – отрывисто бросила Вероника, ощупывая его лицо встревоженным взглядом. – Если вы ни при чем, то с какой стати убежали, как только я с вами заговорила?
Ее визави выразительно пожал плечами:
– Мне показалось, я вам не понравился. Уж не знаю почему. Кроме того, с этой своей стрелой в руке вы были похожи на возбужденного Робин Гуда. А я ужасно не люблю воинственно настроенных женщин.
Их взгляды встретились или скорее скрестились, словно шпаги дуэлянтов.
– То есть это были не вы? На Волге?
– Совершенно точно не я.
В душу Вероники закралось первое робкое сомнение. Тем не менее, она очень твердо заявила:
– Таких совпадений не бывает. Чтобы и у вас, и у того человека была на ноге одна и та же татуировка? Маленькая черная роза, я отлично разглядела ее, когда меня повалили на землю и начали душить.
– Безмерно вам сочувствую, – холодно заметил тип, побарабанив пальцами по столу, – но вы обознались. У меня нет никакой розы на ноге. Всего лишь ромашка, и она синяя, а не черная.
Вероника не знала, что и думать. Или он водит ее за нос, прикидываясь эдаким обаяшкой, или она и в самом деле что-то напутала.
– Мне нужно осмотреть вашу ногу, – заявила она с таким решительным видом, словно была молодой докторшей, которой суровый вид помогает завоевывать репутацию.
– Ногу? – изумился тип.
– Ногу, ногу, – подтвердила Вероника, нервно обшаривая взглядом вышеозначенную конечность, наполовину скрытую под столом.
– Мы едва знакомы, а вы уже хотите поиграть в доктора и медсестру? – ухмыльнулся тот. – Давайте сначала хотя бы познакомимся.
– Вы отлично знаете, кто я, – сказала Вероника с вызовом.
На самом-то деле ее уверенность таяла на глазах. Из-за этого она испытывала острое чувство досады.
– Да нет же, я вас впервые вижу! – развеселился тип. – Так как же вас зовут?
– Николь, – сердито ответила Вероника, наблюдая за ним с утроенным вниманием. Вдруг какая-то морщинка на лбу или ямочка на щеке его выдадут?
– А я Глеб Гаврилов, – заявил он. – Вы в самом деле хотите рассмотреть мою ногу? Кажется, вы настроены серьезно.
– Покажите мне татуировку, – потребовала Вероника и хлопнула ладонью по столу.
– Предлагаете задрать ногу повыше? – Гаврилов поднял брови. – Неудобно, да и штаны могут порваться.
Вероника достала из сумочки свой сотовый, нажала на значок камеры и подала ему.
– Сфотографируйте ее.
– О господи! – вздохнул тот. Наклонился, засунул голову под скатерть и быстро сделал снимок. – Держите. Вы хоть понимаете, что любой другой на моем месте погнал бы вас в три шеи? Совершенно нелепая ситуация. А я в последний раз попадал в нелепую ситуацию, связанную с девушкой, когда мне было семнадцать лет.
– Будем считать, что я вернула вам ощущение молодости, – пробормотала Вероника и уставилась на снимок.
Это была чертова ромашка. Синяя ромашка, причем изображенная довольно небрежно – жирный контур и кривая серединка. Ничего похожего на изысканный черный цветок, который поверг ее в такой ужас на речном теплоходе. Только теперь, когда ее сердце перестало колотиться о ребра, Вероника поняла, до какой степени была на взводе.
– Послушайте, раз уж это для вас так важно, я объясню, – Гаврилов смотрел на нее очень внимательно. – У меня вообще нет татуировок. А на ноге стоит печать. Моя пятилетняя племянница проштамповала меня перед отплытием. Это популярная смываемая штука, продается в детских магазинах и на заправочных станциях.
– Вы что, неделями не моетесь? – спросила Вероника угрюмо.
– Рисунок нельзя смыть. Его можно только оттереть. С усилием! А я не люблю боль. Ну, ладно, ладно. Племянница постоянно спрашивала про свою ромашку. Мне приходилось проштамповывать себя после любых водных процедур и демонстрировать ей на каждом сеансе видеосвязи. У меня в каюте есть такая коробка… Со штампиком и чернилами. Пойдемте, я вам покажу.
Услышав предложение пойти к нему в каюту, Вероника хрипло рассмеялась.
– Если я правильно понимаю, эти звуки должны означать демонический смех?
Вероника проигнорировала его замечание.
– Закажите мне чашку кофе, – потребовала она. – И отдайте блокнот. Не понимаю, зачем вы его утащили.
– Я не утащил, а забрал с собой, чтобы отдать при первом же удобном случае, – сказал он своим глубоким низким голосом.
Вероника, которая все время смотрела ему прямо в глаза, пытаясь распознать ложь, наконец заметила, что они у него серо-зеленые, с яркой радужкой. «Не поддавайся очарованию, – приказала она себе, наблюдая за тем, как Гаврилов подзывает официанта и делает заказ. – Пусть он не тот тип, который меня душил, но все равно темная лошадка. И потом: откуда взялся дротик? Кто-то ведь сунул его в мой бокал. Нет, расслабляться рано».
– Вы здесь один? – спросила она с прежним подозрением.
– Как перст.
– Отправились в круиз, чтобы флиртовать с девушками?
– Сказать по правде, не все девушки вызывают такое желание, – ответил Гаврилов, многозначительно шевельнув бровью. И тут же огорошил ее вопросом: – Вы что, сценаристка? В вашем блокноте сверху написано: «Мультфильмы. Сценарий».
– Зачем вы совали туда свой нос? – рассердилась Вероника.
– Я не отличаюсь хорошими манерами, – с достоинством сообщил он. – Лучше уяснить это сразу. Кстати, кое-какие сюжеты потенциальных мультиков мне действительно понравились.
Вероника скрипнула зубами. Ей хотелось взвиться и накричать на него, но она сдержалась. Когда эмоций слишком много, в голове происходит короткое замыкание и разум отключается. Нельзя этого допускать. Пока она успокаивала себя, Гаврилов потянулся за блокнотом, раскрыл его и, поискав глазами нужную строчку, сказал:
– Я зачитаю то, что мне показалось забавным. Вот это, например. «Шерлок Холмс бегает за собакой Баскервилей с пачкой сухого собачьего корма, а та в ужасе прячется на болотах».
Вероника неопределенно хмыкнула. Интересный у нее рецензент, ничего не скажешь.
– Вот еще. «Шерлок Холмс сидит перед камином с сигаретой в зубах и бренчит на гитаре. Когда входит Ватсон, он быстро меняет их на трубку и скрипку». Ха, это вы реально сами придумали?
– Я же сценаристка, – насмешливо ответила Вероника. – Это моя работа. Ну-ну, продолжайте. Что вас там еще зацепило?
– «Великий сыщик и Ватсон убивают время, по очереди бросая карты в кепи Холмса». Хорошая сценка! И вот этот пассаж мне реально понравился: «Холмс разгибает кочергу после ухода Ройлотта, а потом ловко скручивает из нее зайчика».
Подошел официант и осчастливил Веронику чашкой кофе с гладкой пенкой. Упоительный пряный аромат подействовал на нее умиротворяюще. Она немного расслабилась и позволила себе откинуться на спинку дивана. Гаврилов между тем перевернул страницу блокнота и пробежал глазами по строчкам, продираясь через все пометки и зачеркивания.
– «Мориарти сбивает со следа полицейских собак с помощью вьетнамского бальзама «Золотая звезда». Смешно, но не годится. Уверяю вас, не все люди знают, что это за зверь такой, «Золотая звезда».
– У моей бабушки бальзам всегда был в аптечке. Пахнет так, что волосы встают дыбом и барабанные перепонки лопаются.
– Вряд ли ваша аудитория состоит исключительно из бабушек, – резонно заметил Гаврилов. Так что лучше придумать «Звезде» более понятную замену.
– Ладно, – сказала Вероника почти что миролюбиво. – Это все?
– Нет, еще мое любимое. «Холмс бросается в Рейхенбахский водопад с доской для сёрфинга». Так и вижу этот мультяшный скетч на экране.
Вероника отхлебнула глоточек кофе и вдруг поймала себя на том, что улыбается. Да ведь ею манипулируют! Этот тип – отличный психолог. Знаменитое «золотое правило Шафера» гласит: заставь человека понравиться самому себе, и он у тебя в кармане. «Этот пройдоха польстил моему самолюбию, и я немедленно расплылась, как свеча на печке», – раздраженно подумала Вероника.
Снова появился официант и поставил на стол глубокую тарелку с чем-то белым и воздушным.
– Я осмелился заказать для вас десерт, – сообщил обольститель с серьезным видом. – Чернослив с горячим заварным кремом. Вы ведь не откажетесь?
– Не откажусь, – пробормотала самодеятельная сыщица, поражаясь тому, до какой степени этот тип заморочил ей голову. Она собиралась следить за ним в оба, но оказывается, ничего не слышала и не видела вокруг себя. Он заказал десерт, а она даже не заметила.
Прежде чем приступить к дегустации блюда, Вероника протянула руку и придвинула к себе блокнот.
– Хоть вы и прочитали мои заметки без спроса, – сказала она, – ваше одобрение мне приятно.
Сказала и сама поразилась собственным словам. Нет, ну надо же! Золотое правило действовало – Гаврилов начинал ей нравиться. Судя по всему, этого он и добивался. Впрочем, до сих пор неясно, можно ли ему доверять. Поэтому пока они не сдружились окончательно, лучше просто встать и уйти. Но чернослив с кремом оказался таким вкусным, что бросить его недоеденным было жалко. Слопав очередную ложку десерта, она спросила:
– И все же – почему вы здесь один? Вы не женаты?
Гаврилов усмехнулся и подпер щеку кулаком.
После чего подняла руку и потрясла в воздухе дротиком, проясняя предмет разговора. Тип продолжал неподвижно стоять на месте. Но как только Вероника шагнула к нему, развернулся, нырнул в прибывающую толпу и мгновенно скрылся. Туристов, желающих пофотографировать с палубы, становилось все больше, и как Вероника ни старалась, догнать татуированного так и не смогла. Из-за этого она ужасно расстроилась. Теперь он запросто сможет исчезнуть без следа. Сойти на берег, сесть на самолет и улететь в Москву, чтобы продолжить смертельный квест позже, на знакомой территории. Или спрятаться в каюте и появиться внезапно, в самый неожиданный момент.
Однако, как вскоре выяснилось, татуированный вовсе не собирался сидеть взаперти. Через четверть часа Вероника обнаружила его двумя палубами ниже в большом парке, где было множество укромных уголков и потайных местечек. Он сидел в маленьком кафе под тентом, притаившимся среди зарослей тропических растений, расположившись за столиком возле низкого ограждения. Одну руку он положил на спинку дивана, а в другой держал широкий бокал с выпивкой. Темные очки лежали рядом, на знакомом до боли блокноте. Если бы не этот блокнот и не яркая рубашка, она бы его вообще не узнала. Без очков он выглядел абсолютно безвредным. И даже привлекательным. Нос, подбородок, скулы – все было просто и хорошо скроено. Глаза под прямыми темными бровями блестели чуть насмешливо. В прошлом году она писала статью об известных мошенниках, которую назвала «Frontis nulla fides», или «Внешность обманчива», и сейчас готова была подписаться под этим знаменитым изречением. Вероника была ошеломлена. Одно дело – читать о каком-нибудь ловкаче, который умеет отлично маскироваться, и совсем другое – видеть его перед собой.
Когда Вероника появилась из-за филодендрона, тип с татуировкой сразу же ее заметил и замер, не донеся бокал до рта. Она стояла и смотрела ему прямо в лоб, вибрируя от напряжения. Пока она медлила, негодяй сначала широко улыбнулся, а потом состроил такую уморительную гримасу, как будто пробовался на комедийную роль в рождественской мелодраме.
– Эй, – сказал он, явно передразнивая Веронику. – Если вы хотите поговорить, уберите холодное оружие. Как только уберете, можете подойти.
С этими словами он поднялся на ноги и сделал широкий приглашающий жест, показывая, что свободная половина дивана только и ждет, чтобы грядущая жертва ее заняла. Вероника лихорадочно размышляла. В кафе много людей, столики стоят довольно близко друг к другу, обстановка не опасная. Она сделала несколько мелких шагов вперед, не в силах отвести взгляд от своего противника. Разве можно поверить в то, что этот симпатичный незнакомец – убийца? Профессиональный метатель дротиков? Тот самый, который столько времени нагонял на нее ужас? Конечно, такими они и бывают, настоящие преступники. На них никогда и не подумаешь.
– Почему вы не отправились на экскурсию? – спросил преступник, внимательно наблюдая за тем, как нежданная гостья усаживается на самом краешке дивана и при этом старается занять как можно меньше места. – Слишком часто бываете в Сиракузах? Или в путешествиях вам больше всего нравятся выпивка и водные аттракционы на борту?
Поймав тяжелый взгляд Вероники, он опустился на свое место и всем корпусом развернулся к ней. Светского тона как не бывало.
– Скажите честно, чего вам от меня надо?
– Мне? – поразилась Вероника, наливаясь нехорошим румянцем.
– Может быть, я кого-нибудь вам напоминаю? Кого-то противного? – не сдавался тот. – Ну, давайте, говорите. Я же вижу, вас распирает.
– Совсем недавно мы с вами плыли по Волге на одном теплоходе. И вы напали на меня, – выговорила Вероника с таким трудом, будто слова были тяжелыми камнями и их приходилось выкатывать изо рта, прилагая неимоверные усилия. – Вы были переодеты стариком. Схватили меня за ноги и хотели выбросить за борт.
– Вы это серьезно? – Тип сначала расширил глаза, а потом, словно озаренный внезапной догадкой, сузил их: – Послушайте, вы не принимаете лечебные препараты? Какие-нибудь маленькие разноцветные таблеточки, а? Что, если сегодня с утра вы забыли одну из них проглотить?
– Не прикидывайтесь, – отрывисто бросила Вероника, ощупывая его лицо встревоженным взглядом. – Если вы ни при чем, то с какой стати убежали, как только я с вами заговорила?
Ее визави выразительно пожал плечами:
– Мне показалось, я вам не понравился. Уж не знаю почему. Кроме того, с этой своей стрелой в руке вы были похожи на возбужденного Робин Гуда. А я ужасно не люблю воинственно настроенных женщин.
Их взгляды встретились или скорее скрестились, словно шпаги дуэлянтов.
– То есть это были не вы? На Волге?
– Совершенно точно не я.
В душу Вероники закралось первое робкое сомнение. Тем не менее, она очень твердо заявила:
– Таких совпадений не бывает. Чтобы и у вас, и у того человека была на ноге одна и та же татуировка? Маленькая черная роза, я отлично разглядела ее, когда меня повалили на землю и начали душить.
– Безмерно вам сочувствую, – холодно заметил тип, побарабанив пальцами по столу, – но вы обознались. У меня нет никакой розы на ноге. Всего лишь ромашка, и она синяя, а не черная.
Вероника не знала, что и думать. Или он водит ее за нос, прикидываясь эдаким обаяшкой, или она и в самом деле что-то напутала.
– Мне нужно осмотреть вашу ногу, – заявила она с таким решительным видом, словно была молодой докторшей, которой суровый вид помогает завоевывать репутацию.
– Ногу? – изумился тип.
– Ногу, ногу, – подтвердила Вероника, нервно обшаривая взглядом вышеозначенную конечность, наполовину скрытую под столом.
– Мы едва знакомы, а вы уже хотите поиграть в доктора и медсестру? – ухмыльнулся тот. – Давайте сначала хотя бы познакомимся.
– Вы отлично знаете, кто я, – сказала Вероника с вызовом.
На самом-то деле ее уверенность таяла на глазах. Из-за этого она испытывала острое чувство досады.
– Да нет же, я вас впервые вижу! – развеселился тип. – Так как же вас зовут?
– Николь, – сердито ответила Вероника, наблюдая за ним с утроенным вниманием. Вдруг какая-то морщинка на лбу или ямочка на щеке его выдадут?
– А я Глеб Гаврилов, – заявил он. – Вы в самом деле хотите рассмотреть мою ногу? Кажется, вы настроены серьезно.
– Покажите мне татуировку, – потребовала Вероника и хлопнула ладонью по столу.
– Предлагаете задрать ногу повыше? – Гаврилов поднял брови. – Неудобно, да и штаны могут порваться.
Вероника достала из сумочки свой сотовый, нажала на значок камеры и подала ему.
– Сфотографируйте ее.
– О господи! – вздохнул тот. Наклонился, засунул голову под скатерть и быстро сделал снимок. – Держите. Вы хоть понимаете, что любой другой на моем месте погнал бы вас в три шеи? Совершенно нелепая ситуация. А я в последний раз попадал в нелепую ситуацию, связанную с девушкой, когда мне было семнадцать лет.
– Будем считать, что я вернула вам ощущение молодости, – пробормотала Вероника и уставилась на снимок.
Это была чертова ромашка. Синяя ромашка, причем изображенная довольно небрежно – жирный контур и кривая серединка. Ничего похожего на изысканный черный цветок, который поверг ее в такой ужас на речном теплоходе. Только теперь, когда ее сердце перестало колотиться о ребра, Вероника поняла, до какой степени была на взводе.
– Послушайте, раз уж это для вас так важно, я объясню, – Гаврилов смотрел на нее очень внимательно. – У меня вообще нет татуировок. А на ноге стоит печать. Моя пятилетняя племянница проштамповала меня перед отплытием. Это популярная смываемая штука, продается в детских магазинах и на заправочных станциях.
– Вы что, неделями не моетесь? – спросила Вероника угрюмо.
– Рисунок нельзя смыть. Его можно только оттереть. С усилием! А я не люблю боль. Ну, ладно, ладно. Племянница постоянно спрашивала про свою ромашку. Мне приходилось проштамповывать себя после любых водных процедур и демонстрировать ей на каждом сеансе видеосвязи. У меня в каюте есть такая коробка… Со штампиком и чернилами. Пойдемте, я вам покажу.
Услышав предложение пойти к нему в каюту, Вероника хрипло рассмеялась.
– Если я правильно понимаю, эти звуки должны означать демонический смех?
Вероника проигнорировала его замечание.
– Закажите мне чашку кофе, – потребовала она. – И отдайте блокнот. Не понимаю, зачем вы его утащили.
– Я не утащил, а забрал с собой, чтобы отдать при первом же удобном случае, – сказал он своим глубоким низким голосом.
Вероника, которая все время смотрела ему прямо в глаза, пытаясь распознать ложь, наконец заметила, что они у него серо-зеленые, с яркой радужкой. «Не поддавайся очарованию, – приказала она себе, наблюдая за тем, как Гаврилов подзывает официанта и делает заказ. – Пусть он не тот тип, который меня душил, но все равно темная лошадка. И потом: откуда взялся дротик? Кто-то ведь сунул его в мой бокал. Нет, расслабляться рано».
– Вы здесь один? – спросила она с прежним подозрением.
– Как перст.
– Отправились в круиз, чтобы флиртовать с девушками?
– Сказать по правде, не все девушки вызывают такое желание, – ответил Гаврилов, многозначительно шевельнув бровью. И тут же огорошил ее вопросом: – Вы что, сценаристка? В вашем блокноте сверху написано: «Мультфильмы. Сценарий».
– Зачем вы совали туда свой нос? – рассердилась Вероника.
– Я не отличаюсь хорошими манерами, – с достоинством сообщил он. – Лучше уяснить это сразу. Кстати, кое-какие сюжеты потенциальных мультиков мне действительно понравились.
Вероника скрипнула зубами. Ей хотелось взвиться и накричать на него, но она сдержалась. Когда эмоций слишком много, в голове происходит короткое замыкание и разум отключается. Нельзя этого допускать. Пока она успокаивала себя, Гаврилов потянулся за блокнотом, раскрыл его и, поискав глазами нужную строчку, сказал:
– Я зачитаю то, что мне показалось забавным. Вот это, например. «Шерлок Холмс бегает за собакой Баскервилей с пачкой сухого собачьего корма, а та в ужасе прячется на болотах».
Вероника неопределенно хмыкнула. Интересный у нее рецензент, ничего не скажешь.
– Вот еще. «Шерлок Холмс сидит перед камином с сигаретой в зубах и бренчит на гитаре. Когда входит Ватсон, он быстро меняет их на трубку и скрипку». Ха, это вы реально сами придумали?
– Я же сценаристка, – насмешливо ответила Вероника. – Это моя работа. Ну-ну, продолжайте. Что вас там еще зацепило?
– «Великий сыщик и Ватсон убивают время, по очереди бросая карты в кепи Холмса». Хорошая сценка! И вот этот пассаж мне реально понравился: «Холмс разгибает кочергу после ухода Ройлотта, а потом ловко скручивает из нее зайчика».
Подошел официант и осчастливил Веронику чашкой кофе с гладкой пенкой. Упоительный пряный аромат подействовал на нее умиротворяюще. Она немного расслабилась и позволила себе откинуться на спинку дивана. Гаврилов между тем перевернул страницу блокнота и пробежал глазами по строчкам, продираясь через все пометки и зачеркивания.
– «Мориарти сбивает со следа полицейских собак с помощью вьетнамского бальзама «Золотая звезда». Смешно, но не годится. Уверяю вас, не все люди знают, что это за зверь такой, «Золотая звезда».
– У моей бабушки бальзам всегда был в аптечке. Пахнет так, что волосы встают дыбом и барабанные перепонки лопаются.
– Вряд ли ваша аудитория состоит исключительно из бабушек, – резонно заметил Гаврилов. Так что лучше придумать «Звезде» более понятную замену.
– Ладно, – сказала Вероника почти что миролюбиво. – Это все?
– Нет, еще мое любимое. «Холмс бросается в Рейхенбахский водопад с доской для сёрфинга». Так и вижу этот мультяшный скетч на экране.
Вероника отхлебнула глоточек кофе и вдруг поймала себя на том, что улыбается. Да ведь ею манипулируют! Этот тип – отличный психолог. Знаменитое «золотое правило Шафера» гласит: заставь человека понравиться самому себе, и он у тебя в кармане. «Этот пройдоха польстил моему самолюбию, и я немедленно расплылась, как свеча на печке», – раздраженно подумала Вероника.
Снова появился официант и поставил на стол глубокую тарелку с чем-то белым и воздушным.
– Я осмелился заказать для вас десерт, – сообщил обольститель с серьезным видом. – Чернослив с горячим заварным кремом. Вы ведь не откажетесь?
– Не откажусь, – пробормотала самодеятельная сыщица, поражаясь тому, до какой степени этот тип заморочил ей голову. Она собиралась следить за ним в оба, но оказывается, ничего не слышала и не видела вокруг себя. Он заказал десерт, а она даже не заметила.
Прежде чем приступить к дегустации блюда, Вероника протянула руку и придвинула к себе блокнот.
– Хоть вы и прочитали мои заметки без спроса, – сказала она, – ваше одобрение мне приятно.
Сказала и сама поразилась собственным словам. Нет, ну надо же! Золотое правило действовало – Гаврилов начинал ей нравиться. Судя по всему, этого он и добивался. Впрочем, до сих пор неясно, можно ли ему доверять. Поэтому пока они не сдружились окончательно, лучше просто встать и уйти. Но чернослив с кремом оказался таким вкусным, что бросить его недоеденным было жалко. Слопав очередную ложку десерта, она спросила:
– И все же – почему вы здесь один? Вы не женаты?
Гаврилов усмехнулся и подпер щеку кулаком.