Не ложись поздно

– Мне он тоже очень нравится, – сказала я. – Очаровательный ребенок. И всегда меня веселит.

Только сейчас я поняла, как привязалась к Гарри. Я заботилась о малыше по зову сердца. Мне хотелось его защищать.

– Так ты останешься? – спросила Бренда.

– Да, я согласна, – сдалась я.

Улыбнувшись, она погладила мою руку.

– Я очень рада.

Я открыла рот, чтобы спросить ее про фотоальбом. Мне ужасно хотелось узнать побольше о той фотографии с пикника. Но потом я испугалась, что Бренда, чего доброго, решит, что я вынюхиваю. Не самая лучшая идея – сказать ей, что я рылась в ее альбоме. В общем, я откланялась и пошла домой.

Я не получила никаких ответов, пока, уже немного за полночь, не дозвонилась до Сэралинн.

– Ты где была? – прошептала я.

Мама-то думала, что я легла в одиннадцать. А я битый час дозванивалась до Нейта и Сэралинн.

Сэралинн застонала.

– Меня отправили в гости к кузине. Она живет далеко за городом, там труба не ловит. Представляешь, я только-только села за домашку по химии. Теперь всю ночь глаз не сомкну.

– У меня к тебе вопрос, – сказала я. – Ты должна мне все объяснить. А то я уже на стенку лезу.

– Постараюсь. – Тут она вспомнила, где я провела вечер. – Кстати, как все прошло у Гарри? Нормалек?

– Ага, никаких проблем. Но я все время была как на иголках. В животе будто узел завязали.

– Я б там света белого не взвидела, – сказала Сэралинн. – Конечно, меня там не было, но я все равно бедняжку Саммер забыть не могу. Кстати, завтра в школе будут психологи, на случай, если ты хочешь об этом поговорить.

– Я хочу только ответа на один вопрос.

– Выкладывай.

– Я от нечего делать просматривала Брендины фотоальбомы. И там была ваша с Нейтом фотка на большом семейном пикнике.

На мгновение повисла тишина. Потом Сэралинн протянула:

– А-а… да. Знаю.

– И что вы там делали? – осведомилась я. – А то я малость прифигела.

Снова молчание. Как будто она напряженно придумывала ответ.

– Говорила я Нейту, что нужно тебе рассказать, – буркнула она наконец. – Понятия не имею, чего он так с этим заморачивается.

– С чем заморачивается? – допытывалась я. – Что ты мне хотела сказать?

– Мы с Нейтом приходимся Бренде родственниками, – сказала Сэралинн. – Ну, троюродными или типа того.

Я заморгала, пытаясь переварить эту информацию.

– Не понимаю, – проговорила я наконец. – Вы с Нейтом и Брендой родственники? А скрывать-то было зачем?

– Я лично ничего скрывать не хотела, – отрезала Сэралинн. – Это вообще не моя затея. А Нейт… кто его разберет. Бывают у него заскоки на тему семейных связей.

– Заскоки? – Я уже ничего не соображала. – Не понимаю. Ей-богу, не понимаю.

Это объясняет, почему Нейт и Сэралинн так близки. У них не шуры-муры, ничего такого. Они родственники.

– Наверное, эта фотка с пикника здорово тебя удивила, – сказала Сэралинн.

– Э-э… да. Ты совсем меня сбила с толку. Я-то думала, что могу доверять Нейту. А теперь уже не уверена. Зачем он скрывал это от меня? Мы же друзья. Ты-то почему не сказала?

– Да я ему постоянно твердила, расскажи да расскажи. А он уперся: дескать, это как-то тебя смутит. Что к чему?

– Знаете что, можете не ходить со мной к Бренде в пятницу, – процедила я. – Очень мне нужна ваша компания, раз нельзя вам доверять.

– Нельзя доверять? Сурово.

– Извини. Не хотела так резко, но…


– Мы правда хотим помочь, – перебила Сэралинн. – Мы за тебя переживаем. Я не могу объяснить, что у Нейта в голове, но мы хотим быть там с тобой.

Голос ее звучал вполне искренне. Мне стало стыдно, что я так на нее накинулась. Но уж больно меня поразило, что Нейт утаил от меня их родство. Это не имело никакого смысла.

Интересно, какие еще у него секреты?

– Айзек тоже хочет прийти, – сообщила Сэралинн. – Обещал зайти к Бренде, как отрепетирует с группой.

– Ну-у… – протянула я.

– Мы же твои друзья, Лиза. Позволь нам тебе помочь, – жалобно сказала Сэралинн.

– Ладно, давайте, – смягчилась я.

– Заметано. Устроим типа вечеринку. Повеселимся, за Гарри присмотрим, и тебе спокойнее будет.

– Ладно, – повторила я. Но в горле застрял удушливый комок страха.

Надеюсь, я не совершаю большую ошибку…





38




В пятницу я забирала Гарри от Элис. Он уже собрал рюкзачок и к моему приходу был в полной боевой готовности.

– А где Элис? – спросила я.

– В подвале, – он указал на дверь, ведущую вниз. – А можно мне сегодня макароны с сыром?

– Без проблем.

– А можно мне сегодня лечь поздно?

– Нетушки. – Я пригладила ему волосы. У него были такие славные кудряшки, трудно удержаться и не погладить. Признаюсь, я даже завидовала ему. У меня-то волосы как солома, вечно не знаю, что с ними делать.

Элис вышла из подвала мрачнее тучи и вымучила улыбку. Было видно, что она устала и нервничает.

– Тяжелый день? – спросила я.

Элис прошла к холодильнику и достала бутылку минералки.

– Нет. Все как обычно. – Она сделала большой глоток.

– Лиза говорит, что мне можно макароны с сыром, – сообщил ей Гарри.

Элис бросила на него косой взгляд:

– А кому я их на обед готовила?

Он пожал плечами:

– Ну и что?

Я засмеялась, но Элис не нашла в этом ничего забавного. Закатив глаза, она глотнула еще воды и указала нам на дверь.

– Ступайте, веселитесь. Только, Гарри, не забудь, тебе еще нужно поупражняться в чистописании.

Он кивнул:

– Но сперва я должен поиграть на приставке.

Элис повернулась ко мне:

– Ты ему не давай спуску. А то он пишет как горилла. Бренда не может разобрать его крокозябры.

– Ух-ух-ух! – запыхтел по-горилльи Гарри и принялся чесать подмышки, как обезьяна.

В другой раз Элис непременно бы засмеялась, но сейчас она лишь тяжко вздохнула и снова махнула рукой в сторону двери.