Наследники

– Ну это еще бабушка надвое сказала! Потом с вами отдельно на эту тему поговорим, Сергей Михайлович, – кивнул Артем.

Из гостиной вышла Бэлла Альбертовна, за ней Марина.

– Артемий, простите бога ради, даже встретить вас как следует не можем, все в суете, – заговорила вдова. При виде цветов лица женщин покрылись румянцем.

– Это вам, милые дамы, – сказал Павлов, вручая каждой из них по букету.

– Какой потрясающий аромат, – тихо проговорила Марина, глубоко вдыхая запах роз. – Вы настоящий джентльмен, Артемий Андреевич!

– Огромное спасибо, даже не могу выразить, как это приятно, – призналась Бэлла Альбертовна. – Последний раз цветы я видела только на похоронах… ну не будем о грустном. Очень хорошо, что вы приехали, – продолжила она. – Я знаю, вы страшно занятой человек, и все равно выкроили пару часов для праздничного торжества!

Наклонившись ближе к Павлову, вдова добавила, понизив голос:

– А уж как вас Лена ждала, не передать. Я о нашей сиделке.

– Я тоже очень ждал встречи с ней, – признался Павлов. – Уверен, это будет поистине незабываемая встреча!

– Да, все хотела с вами перед отъездом увидеться! К сожалению, она от нас уходит.

– Да, она уже успела мне сказать, – подтвердил Артем.

– Ну давайте к столу, – снова засуетилась Протасова.

Адвокат обратил внимание на кошку Машку, которая, невзирая на шум и суету, мирно посапывала в кресле-пуфике.

– Как самочувствие вашей питомицы? – осведомился он, мягко проведя пальцами по шерсти животного. Машка потянулась, зевнула и свернулась в клубок.

– Все в порядке, – ответила Марина. – Мы боялись, что после душа из бензина она отравится – кошки ведь обычно вылизываются… но все обошлось. А вы, кстати, можете меня поздравить, я начала давать частные уроки студентам! По крайней мере, теперь у меня плотный график, и время расписано по часам!

– Вы молодец, Марина, – с теплотой сказал Павлов. – Я не сомневаюсь, что вы подойдете к делу ответственно и обучающиеся у вас студенты получат качественную подготовку.





* * *


Когда бокалы были наполнены шампанским, Бэлла Альбертовна поднялась с места.

– Дорогие гости и друзья, – торжественно начала она. – Я не буду описывать то, ради чего мы все сегодня собрались в узком кругу. Скажу одно – лишь благодаря Артемию Павлову мы снова смогли вернуться к нормальной жизни и не оказались на ее обочине! Хотя в какой-то момент казалось, что мы с Мариной стоим буквально на краю пропасти… Отныне, Артемий, двери этого дома всегда открыты для вас как для самого дорогого гостя и друга семьи!

– Ну полно, – улыбнулся Павлов. – Слишком много внимания приковано к моей персоне. Давайте за крепкие и теплые отношения и взаимовыручку!

Бокалы потянулись к центру, послышался легкий звон хрусталя. От Артема не ускользнуло, с каким интересом за ним наблюдала Елена. Он также кидал на нее оценивающие взгляды. В шикарном платье, с идеально уложенной прической, безукоризненным макияжем Елена едва ли напоминала ту невзрачную сиделку, которая бесшумно сновала по комнатам коттеджа…

– Скажите, а суд уже был? – вдруг спросила она, аккуратно ставя бокал на место. – Я имею в виду… в отношении тех жуликов, Сацивина и… как там ее? Кожина?

– Коржина, – поправила ее Марина.

– Ну, во‐первых, из этих двоих судить будут только Лидию Коржину, – сообщил адвокат. – Сацивин убит, и если его и ждет суд, то лишь небесный.

– Как убит? – удивилась Бэлла Альбертовна. – В прессе писали, что он отравился!

Павлов вытер губы салфеткой и обвел взором сидящих:

– Вы все уверены, что хотите услышать подробности этого дела? Вот именно сейчас?

– Я – да, – тут же ответила вдова. – Здесь все свои. А быстрее узнаешь, быстрее забудешь. А я хочу поскорее забыть обо всей этой истории.

Марина просто кивнула. Суриков и Елена ничего не ответили и молча смотрели на адвоката.

– Ну что ж… При вскрытии Сацивина в его организме действительно были обнаружены фармакологические элементы, доза которых была смертельной. Но у следствия есть неоспоримые улики, что незадолго до смерти у Сацивина был странный гость в кителе полицейского. Так сказал бдительный сосед, который увидел незнакомца в смотровой «глазок». Он же и позвонил в полицию, однако наряд прибыл только под утро. После этого было принято решение отправиться к Коржиной, и прибытие полицейских к ней спутало планы киллера. К сожалению, двое сотрудников были убиты на месте. Жаль ребят, царствие небесное им! Коржиной удалось выпрыгнуть с третьего этажа, и сейчас она находится в больнице с переломом позвоночника.

Марина нервно повела плечом.

– Что касается суда, то до него еще очень далеко, – снова заговорил Павлов. – Уголовное дело только набирает обороты, его можно сравнить с маховиком. По ходу расследования всплывают другие эпизоды преступной деятельности этой парочки, а также фигуры, в той или иной степени причастные к этому делу. Уже задержан работник Минкульта, под чьим прикрытием мошенники пачками штамповали липовые заключения о вывозимых из страны раритетах.

– Но Бэлле Альбертовне и Марине, надеюсь, уже нечего бояться? – задал вопрос Суриков.

– Абсолютно. Решение суда о признании настоящего завещания Андрея Васильевича вступило в силу, и, если я не ошибаюсь, право собственности на все его имущество уже зарегистрировано в Росреестре. Так ведь? – Павлов взглянул на Протасову, и вдова утвердительно кивнула.

– Арест с денежных средств, принадлежавших Андрею Васильевичу, тоже снят, и теперь все его сбережения являются вашими, – добавил он.


– Артемий, а про Эдуарда что-нибудь слышно? – спросила Марина.

Адвокат вздохнул.

– С ним весьма непростая ситуация. Ему и его подельнику Алексею вменяют довольно серьезные статьи. Это и разбой, и вымогательство, и покушение на убийство. Более того, эти парни засветились еще в одном уголовном деле, связанном с двойным убийством.

– Эдик – убийца? – не поверила Бэлла Альбертовна.

– Следствие пока идет, детали мне неизвестны, – ответил Артем. – Я только знаю, им выдвинуты обвинения в убийстве отца Эдуарда и еще одного мужчины. Степень виновности каждого из молодых людей устанавливается.

– Какой ужас… убить собственного отца, – покачала головой Бэлла Альбертовна.

– Но ведь он помог нам, – подала голос Марина. – Если бы Эдик не ударил этого сумасшедшего статуэткой, одному богу известно, чем бы все закончилось…

– Разумеется, суд учтет эти обстоятельства, – заметил Павлов. – И они сыграют роль при вынесении приговора. Но, к сожалению, на другой чаше весов – другие преступления, и вес их достаточно тяжелый.

– Так, давайте о хорошем, – вдруг сказала Елена и хлопнула в ладоши. – У кого пустой бокал?

Пока Суриков разливал шампанское, она посмотрела на Артема:

– У нас есть французское вино, «Сансер Роуз», розовое сухое. Вы не против его отведать, Артемий Андреевич?

– Отчего же, с удовольствием, – не стал возражать Артем.

– Давайте я вам заодно тарелку поменяю, как раз скоро горячее, – предложила она.

– Лен, сидите, я сама, – вызвалась Бэлла Альбертовна, поднимаясь со стула. – Ты ведь уже как гость, а не сиделка…

– Ну что вы, мне несложно, – засмеялась Елена. – Наоборот, сочту за честь поухаживать за столь импозантным и ярким мужчиной.

Павлов одарил ее вежливой улыбкой.

– Так жалко с ней расставаться, – сказала Марина, когда Елена ушла на кухню. – Она, кстати, специально задержалась. Все переживала, что улетит, не увидев вас…

– Да, это отрадно слышать, – отозвался Артем. – Но это вряд ли бы случилось. Как я мог вот так просто отпустить такую красавицу и не выпить с ней на прощание французского вина? Нет, не мог…

– Что-то мне подсказывает, Артемий Андреевич, у вас зарождаются теплые чувства к Елене, – хитро улыбнулась вдова.

– Еще какие теплые! – подтвердил Павлов. – Более того! Сейчас у меня в душе просто огонь!

– И нам жаль с ней расставаться, мы к ней привыкли и уже воспринимаем как члена семьи.

Тут заговорил Суриков, выразив недовольство «нездоровой» модой на гувернанток и прислугу в целом, с ним в спор тут же вступила Бэлла Альбертовна. Наконец в гостиную вернулась Елена, неся в руках старинный медный поднос, на котором высились наполненные вином фужеры.

– Господа, предлагаю тост, – провозгласила она, ловко расставляя фужеры напротив сидящих. – Давайте выпьем за то, чтобы нам всем по жизни сопутствовала удача!

Улыбаясь, Елена задержала свой взгляд на Павлове, проникновенно заглядывая ему в глаза, и тот улыбнулся в ответ:

– Согласен. В качестве алаверды – за ценности в жизни. Истинные ценности, настоящие, которые невозможно купить или подделать.

Улыбка на лице Елены стала напряженной.

Артем поднял бокал:

– Не сочтите меня занудой, но сегодня утром я случайно наткнулся на одну забавную притчу о мошенничестве. Буквально два слова!

– Конечно, Артемий, мы вас все с интересом слушаем! – воскликнула Бэлла Альбертовна. – Вы всегда все так интересно рассказываете!

– Притча об улитке и слизняке, – начал Павлов. – Встретились они как-то, и улитка говорит ему: «Ты что, как бродяга, без домика?» А слизняк ей в ответ: «А зачем мне домик? Посмотри, что у меня есть! – И показывает ей огромную виноградную лозу. – У меня там десятки разных комнат, а еды хватит на год, ешь – не хочу!»

Улитка смотрит и восхищенно говорит:

«Вот это да! А можно мне посмотреть?»

Слизняк важно отвечает:

«Можно, только очень осторожно. А вообще, я не знаю… Вдруг ты что-нибудь испортишь?»

Улитка начала его умолять:

«Пожалуйста! Хоть на часик!»

«Тогда оставь мне в залог свой домик, а потом опять поменяемся», – предложил слизняк, и улитка с радостью согласилась. Она передала свой домик слизняку и заторопилась к виноградной лозе.