Наследник

Я глубоко вздохнул и попытался выбросить ее из головы, но на ее месте возник образ безжизненного тела моего папы.

Блядь.

Он был жив и здоров, слава богу, но он заставил людей думать, что он мертв, чтобы выманить гребаных предателей из клуба.

Было бы неплохо, если бы он сообщил нам о своих планах до того, как он это сделает, но я знал, почему было именно так.

Он боялся, что за нами следят. Не прошло и часа после того, как мы получили известие о его смерти, как он наконец появился снова, но, черт возьми, если я скажу, что этот час, пока его считали мертвым не повлиял на меня - это будет гребанная ложь.

Мой отец не был образцовым гражданином.

На самом деле, он был так далек от этого, как только возможно, и многие желали ему смерти.

Я знал это, и он знал это, и я чертовски ненавидел то, что чувствовал сейчас.

Мне не нравилось, что все вокруг нестабильно, и именно поэтому я привел вчера вечером женщину из бара. Я не хотел возвращаться в пустую квартиру.

Я пошел на встречу с Блу и ребятами из клуба, надеясь, что это заглушит все эмоции, бушующие внутри меня. А вместо этого я совершил глупость. Я позволил какой-то незнакомке вторгнуться в мое личное пространство.

Я отогнал эту мысль и глубоко вздохнул.

Я подумывал о душе, но не хотел оставлять ее одну надолго. Неважно, что она крепко спала и была прикована наручниками к кровати, когда я ее оставил.

Мне совсем не хотелось, чтобы она находилась в моем пространстве, и я обдумывал, как бы выгнать ее, не устраивая сцен.

Я вошел в свою комнату, не обращая внимания на громкий храп, доносящийся из моей кровати, стараясь сдержать раздражение, и пошел на кухню, посмотрев в окно, пока варился кофе.

Город только просыпался.

Я родился в Лас-Вегасе и прожил там первые десять лет своей жизни. Но именно Сакраменто был моим домом. Это был мой город. Королевство, которое мой старик создал своими руками, которое когда-то будет моим, и я планировал гордиться им.

Я любовался впечатляющим видом на Тауэрский мост из своей квартиры, и тут мое внимание привлек небольшой шум в спальне.

Это было незаметно, но этого было достаточно, чтобы заставить меня двигаться.

Я вошел в спальню и стал наблюдать за тем, как трепещут глаза девушки, когда она потягивается на кровати и наконец открывает их - мягкость сна все еще сохранялась. Мне бы не хотелось лишать ее этого взгляда, но она уже исчерпала себя.

-Привет, - ворковала она, ее голос был хриплым. Я задался вопросом, был ли это ее естественный голос или годы курения изменили его. Накануне вечером, когда мы целовались, я почувствовал вкус сигарет у нее во рту.

Она приподнялась, и простыни упали на ее подтянутую талию и плоский живот, обнажив сиськи.

Они были красивые.

Девушка была естественная, бойкая и достаточно горделивая.

Красивые сиськи или нет, но их было недостаточно, чтобы удержать мое внимание, и я, черт возьми, чувствовал, как моя кожа покрываеться мурашка, пока она оставалсь здесь.

Она оглянулась, и я постарался не показать своего раздражения.

-Знаешь, я никогда бы не подумала, что бондаж - это твой конек, - сказала она. -Но, увидев это место днем, я могу это понять. Почему все так чисто? Здесь как в психушке.

Она повернулась ко мне, увидев холодный взгляд в моих глазах, и слегка оттолкнулась от быльца. Она нервно засмеялась, когда я ничего не сказал.

-Рад что ты проснулась, но тебе пора, - сказал я через мгновение, когда она замолчала.

Ее глаза расширились от удивления. Я не обратил на это внимания и подошел к прикроватной тумбочке за ключами от наручников.

Я освободил ее и снял наручники, положив их на прикроватную тумбочку. Я займусь ими позже.

Это была гребаная ошибка - пригласить ее сюда, но, черт возьми, я не думал прошлой ночью.

В последнее время все было непросто, и я давно уже ни о чем не думал.

Мой мозг был полностью разрушен.

Она, потирая запястье одной рукой, пристально смотрит на меня.

-Ты серьезно? Даже не поблагодаришь за вчерашний вечер или хотя бы завтраком угости? Черт, я бы выпила кофе.

Ее вспышка лишь напомнила мне, что на кухне варится кофе. Мы чувствовали его запах из спальни, но меньше всего мне хотелось продлевать ее визит дольше, чем это было необходимо.

Я поднял бровь.

-Я должен тебя благодарить? Или наоборот? Я не слышал, чтобы ты жаловалась прошлой ночью. Черт, трудно жаловаться, когда столько криков.


Она вздохнула, и я выпрямился, закончив разговор.

-Ты мудак! - прокричала она, заставив меня вздрогнуть.

Черт, для этого было еще чертовски рано.

Я наблюдал, как она слезла с кровати и стала рыться в поисках своей одежды, ничуть не стесняясь своей наготы.

Я должен был догадаться, что с этой девушкой будут проблемы, когда она забрала меня вчера вечером, но, по крайней мере, сейчас она уходила.

Она быстро оделась и повернулась ко мне.

-Если тебе нужно подвезти, я могу позвонить и попросить, - сказал я.

-Да пошел ты, - сказала она и, топая, вышла из квартиры.

Я подождал, пока за ней не захлопнулась дверь, и, вздохнув, стал собирать вещи вокруг себя.

Я заменил простыни на новые, а грязные бросил в корзину для белья.

Мне казалось, что я смогу дышать только после того, как уберу все следы девушки и квартира снова будет принадлежать мне.

Я заметил, что фотография Брэкстона, висевшая у меня на камине, слегка сдвинулась. Девушка трогала ее перед уходом, и при этой мысли меня охватило раздражение. Надо было, блин, лучше за ней следить.

Я вернул фотографию, так как она стояла до вторжения, а затем повернулся и осмотрел чистую, убранную комнату.

Твою мать, я бы никогда больше не привел домой другую девушку.



***

Я сделал глоток кофе и уставился в свой ноутбук, занятый работой.

Помимо охраны клуба, в мои обязанности входило следить за имуществом отца и убеждаться, что все находится там, где должно быть.

Я проверил все цифры и слегка улыбнулся нашему успеху.

“Королевская рать” правила этим городом уже более десяти лет, но впервые мы наблюдали такой колоссальный рост прибыли в течение одного года, и все это благодаря нашему союзу с Четырьмя Всадниками.

Мы были заняты как никогда, ведь они были нашими крупнейшими клиентами и крупнейшими охранниками.

Быть в одной лодке с такими чертовски могущественными людьми было очень выгодно. Мы могли править Западным побережьем железным кулаком, но репутация "Четырех всадников" шла впереди них по всей стране и нескольким суверенным государствам.

Черт меня побери, трудно было не впечатлиться, когда я сам просматривал цифры.

Я услышал, как отпирают мою входную дверь, и поднял голову, ничуть не волнуясь. Ключи от моей квартиры были только у нескольких избранных, и, судя по времени, я мог только догадываться, кто стоит у моей двери.

Как только дверь открылась, в комнату вошел Брэкстон, за которым следовал отец с близнецами.

Я наблюдал за тем, как двигается Брэкстон, смотря на его невинность. Отец изо всех сил старался защитить меня, но в молодости он и предположить не мог, что ему придется защищать меня от моей собственной матери в своем доме.

И когда отец расстался с этой сукой, все было кончено. Она уже нанесла свой урон, и от этого никуда не деться. Он не знал, какое дерьмо творилось в доме моего детства, да и хрен бы с ним, но я никогда бы ему не рассказал.

Он защищал меня всю свою жизнь, а теперь настала моя очередь.

И в детстве у Брэкстона все было лучше, чем у меня. К моменту рождения брата у отца все наладилось, поэтому он не знал о трудностях.

Хотя это не помешало ему год назад едва не стать жертвой похищения.

Это была одна из причин, почему мы с братом так сильно отличались друг от друга.

Он был светом в нашей семье, невинностью, за сохранения которой мы готовы были убить, а теперь у нас было еще двое детей.

Я посмотрел на близнецов на руках у отца.

Им было всего около пяти месяцев, а они уже были голосистыми. Ген Мэддена был силен в этих двоих.

Я усмехнулся, когда Мэддокс, увидев меня, сделал движение, протягивая свои крохотные ручки.

Папа засмеялся и подошел ближе, позволив мне взять Мэддокса, в то время как Калеб остался сидеть на руках у папы.

Мои младшие братья были счастливыми мальчиками. Буйными, шумными и радостными мальчишками.