Найденные ветви

– Я не часто ее готовлю. На самом деле, я не готовила ее пару лет, потому что, ну, это слишком много для одного человека. Но теперь, я подумала, что было бы хорошо приготовить тебе одно из моих коронных блюд.

– М-м-м. Убирает дом, да еще и готовит.

Она улыбнулась ему через плечо.

– На твоем месте я бы не привыкала.

– О?

– Да. Я из тех женщин, которые за равный труд. Просто в этот раз я решила быть суперхорошей.

– Что ж, у тебя получилось.

Зазвонил телефон, так что Джек отошел ответить.

– Алло.

– Джек Тернер? – спросил мужской голос.

– Да.

– Джек, это Луис Уолтон. Я отец Дженни.

На краткий миг он задумался, как мистер Уолтон нашел его домашний номер, которого не было в справочниках, но потом вспомнил, что указал его в письме.

– Здравствуйте, мистер Уолтон, – сказал он, давая понять Дженни, что звонит ее отец. Она улыбнулась.

– Я только что получил предварительный рапорт по твоему запросу насчет брата.

– Спасибо за помощь, сэр. Вам не обязательно это делать.

– Видимо, ты плохо знаешь мою дочь. Когда она настаивает на чем-то, «нет» не принимается.

Это стало для Джека новостью. Со слов Дженни у него создалось впечатление, что это ее отец предложил помочь.

– Все равно спасибо.

– Расставание твоего брата с Корпусом морской пехоты было, скажем, не самым красивым.

– О?

– Да. Его уволили с позором. Похоже, за время службы на базе Кэмп-Пендлтон в Сан-Диего его дважды арестовывали за проникновение со взломом и хранение наркотиков.

Джек подумал было признаться, что уже знает, что скорее всего жизнь брата была по большей части преступной, включая проблему с наркотиками, но решил этого не делать.

– Есть какие-нибудь указания на то, куда он мог отправиться оттуда?

– Боюсь, что нет. Он был ранен во Вьетнаме в апреле шестьдесят девятого. Лечился в Хюэ, затем был переведен в Гонолулу для реабилитации после травм. Его ранили в правое бедро, и если он еще жив, то заметно хромает при ходьбе. В Пендлтоне он работал с делами личного состава, кабинетная работа, и мог бы доработать до конца срока службы там и получить почетную отставку, но, по-видимому, связался с наркотиками. В одной записке предполагается, что он мог попасть в зависимость от морфия после ранения. К сожалению, тогда такое часто случалось. Мне жаль. Я хотел бы, чтобы новости были лучше.

– Не проблема, сэр. Еще раз спасибо.

Следующий вопрос мистера Уолтона его удивил.

– Моя дочь у тебя?

После короткой паузы он ответил:

– Эм-м, да, сэр. Хотите поговорить с ней?

– Да, если не возражаешь.

Джек протянул трубку Дженни:

– Он хочет поговорить с тобой.

Вытерев руки, она подошла и взяла трубку.

– Папочка, привет!

Джек смотрел, как она разговаривает с отцом. Ее ответы не давали намека на то, какими могли быть вопросы, за исключением того, как у нее дела. Поговорив, она сказала:

– Конечно. Передай ей трубку.

Дальше последовал разговор с матерью, и Джек решил выгулять Бринкли. Он жестами показал свои намерения, Дженни кивнула и помахала рукой, словно говоря: «Развлекайтесь!»


Когда они с Бринкли вернулись с прогулки, Дженни сидела за маленьким столом, за которым они завтракали.

– У тебя хороший папа.

– Да, он классный.

– Ты разговаривала и с мамой?

– Угу. Она хотела поговорить с тобой, но ты ушел. Просила передать привет и что ей не терпится познакомиться.

– Меня удивило, что твой папа спросил, здесь ли ты.

– Они знают про нашу любовь.

– О?

Это удивило Джека. Но с другой стороны, Дженни, очевидно, была открытым человеком, который не стал бы скрывать свою жизнь от родителей.

– Да. И не волнуйся. Они в восторге.

– Это хорошо.

Она улыбнулась и подалась поцеловать его.

– Я заехал только перекусить что-нибудь на обед.

– Я думала, мы пообедаем у меня.

– Ох да. Я забыл.

– Все еще хочешь поехать?

– А как же баранья нога?

– Это на ужин.

– Она не остынет?

– Не волнуйся. Я ее разогрею и еще сделаю подливку.

– Когда она будет готова?

– Минут через пять.

– Тогда хорошо. Можем поехать пообедать к тебе, когда баранина приготовится.

Когда они приехали в квартиру Дженни, Джек понял, что она имела в виду под ее маленьким размером. Здесь было от силы семьсот квадратных футов. Крохотная захламленная гостиная вела в еще меньшую кухню. В ванную вела единственная дверь за кухней, если не считать двери в спальню в конце так называемого коридора. Даже слово «коробка» воздавало квартире должное больше, чем она заслуживала.

– Она маленькая, – сказал Джек. – Но я могу здесь развернуться. – Он продемонстрировал. – С трудом, – добавил он и улыбнулся. – Не волнуйся. Все хорошо.

– По крайней мере теперь ты знаешь, почему я предпочитаю твой дом.

– Это да. – Он прошел на кухню. – Итак, что у тебя на обед?

– У меня есть мясная нарезка.

– Годится.

Они сидели за маленьким столом в гостиной и ели. Когда закончили, Джек спросил:

– Могу я узнать, почему ты живешь в такой маленькой квартире?

– Деньги. Я не могу позволить себе больше. По крайней мере, комплекс стоит у моря. Это удобно летом. Прыг-скок и ныряй в залив. И вид из окна моей спальни потрясающий.

– О? Можно посмотреть?

– Конечно.

Через полчаса они оделись и поехали обратно к Джеку.

Попрощавшись с Дженни до вечера, Джек отправился в Уортон к Лонни. Дверь ему открыл сам Лонни. Он был в голубых джинсах и без рубашки. Джек заметил, что обе его руки покрыты рукавами татуировок. Каждый заканчивался звездой на запястье. Джеку подумалось, как люди сидят неподвижно столько времени, пока кто-то использует прибор, похожий на швейную машинку, чтобы ввести чернила под кожу. Он представил, что это должно быть больно.

– Да, Элиз говорила, что вы заходили, – сказал Лонни, когда Джек представился. – Это насчет Тома?