На лезвии любви

– Ищу тебя, – так же просто ответил Ричард.

Он вытащил одну руку из кармана и протянул мне светлый конверт, сложенный вдвое. Тот был уже открыт, а потому я без лишних вопросов вытащила плотный картонный лист.

Одного взгляда в довольно тусклом освещении мне хватило для того, чтобы понять, что это приглашение. Его величество изъявил желание познакомиться с невестой Уилкинса-младшего, а потому ждет нас в ближайшие выходные ко двору. В честь этого будет дан бал.

Дело дрянь. Беспросветная, бесповоротная и вообще… ДРЯНИНА. Дряндец даже, если не стесняться в выражениях.

– Мне кажется или это тебя нисколько не обрадовало? – спросил Ричард.

Кого это вообще может обрадовать?!

Во-первых, если тобой хоть раз заинтересовался его величество, значит, от внимания ты не отделаешься. Особенно если его интерес, помимо прочего, связан с предстоящей в каком-то там невероятном будущем свадьбой. Во-вторых, если король одобрит наш брак, разорвать помолвку будет гораздо сложнее – на это не пойдет ни одна из семей. Слишком велик риск вызвать раздражение правителя, а это… это тоже может привести к непредвиденным последствиям, которые мало кого порадуют.

В-третьих… бал. Ладно какие-то светские приемы человек этак на пятьдесят-сто, но королевский бал! Люди могут готовиться к нему месяцами, у меня же в запасе всего пара дней и куча и без того важных дел.

– Признаюсь, меня тоже несколько удивило желание короля устроить бал в нашу честь…

Я перевела на Ричарда шокированный взгляд. То, что это бал в нашу честь, до меня дошло лишь сейчас. Я думала о более важной подоплеке этого приглашения.

– …но в целом, это довольно закономерно. Уилкинсы и Роунвесские всегда были близки к короне, и вероятное родство двух могущественных семей действительно могло вызвать интерес. Просто мы с отцом предполагали, что это произойдет куда позже. Уже после заключения брака.

– Дело не только в нашем возможном браке, – хрипло произнесла я. – Но и в том, что ты официально вошел в род Уилкинсов, а я вернулась в род Роунвесских. Насколько ты помнишь, в нашем роду нет ни одного наследника главной ветки, кроме меня, лишь в побочных.

– И это значит?.. – Ричард свел брови, изображая усиленную работу мысли.

Выждав пару секунд для проформы, я все же продолжила:

– И это значит, что этим балом нас приглашают вступить на политическую арену. Ты – наследник главной ветки рода Уилкинс, я – наследница графини Роунвесской. Готова поспорить, что бабушка оговорила с твоими родителями сохранение за мной титула и имени рода. Не удивлюсь, если была договоренность, что Роунвесским станет кто-то из наших наследников.

Дождавшись кивка Ричарда, я продолжила:

– Наши родители, увы, не молодеют, как, впрочем, и сам король. Однако, как и любой правитель, он готовит верных высокопоставленных подданных для своих наследников. Такие связи проявляют себя с годами.

Сколько там его сыновьям? Семнадцать и пятнадцать? Без малого наши с Ричардом ровесники. Что я о них знаю? Ровным счетом ничего – мне ни разу не удавалось перекинуться с ними и словечком.

Ричард промолчал. По его лицу можно было сказать, что он лишь сейчас задумался о том, чем это нам грозит.

– И что нам со всем этим делать? – поинтересовался Уилкинс.

– А у нас много вариантов? – И, не дожидаясь ответа, добавила: – Не думаю. Потому в субботу ровно к положенному времени мы прибудем во дворец. Безгранично обрадуемся оказанной чести, наверняка побеседуем с его величеством тет-а-тет. Тебе он предложит какое-нибудь статусное, но по своей сути бесполезное место в королевской армии, мне намекнет, что поможет решить вопрос с отцом, все сделают вид, что остались довольны друг другом. И каждый продолжить наблюдать издали.

– Как у тебя все просто, – не удержался от смешка Ричард.

– Странно, что такой сценарий не расписал тебе отец, – не удержалась я от колкости, но вместе с тем внимательно проследила за его реакцией.

Никогда не поверю, что к этим выводам смогла прийти я, но не смог лорд Уилкинс. Уверена, что его сценарий куда более красочный, детальный и расписан на несколько десятилетий вперед – я бы сейчас не отказалась от таких подсказок.

Но нет, Ричард покачал головой и произнес:

– Я пока не обсуждал это с отцом в подобном ключе.

Но и в курсе дел меня держать ты явно не будешь. Я тяжело вздохнула. Ладно… надо решать проблемы по мере поступления, какими бы крупными они ни были. Сейчас я рискую свалиться с ног от усталости – а это куда важнее. Надеюсь, хоть отработку в ангарах нам назначат на будущую неделю, а то количество событий превысит все пределы разумного.

До комнаты я добралась в самом мрачном настроении из всех возможных. Мысленно перебирала, сколько у меня скопилось тех проблем, которые «по мере поступления»…

Фирс. Отец с Уилкинсом – это наиболее долгоиграющий серьезный вопрос. И… блин, НИРА! На этих выходных как раз должна была состояться ее выставка… Твою ж… Будь моя воля, я бы предпочла ее посещению королевского дворца. Хотя задай мне подобный вопрос еще пару месяцев назад, ответ был бы противоположным.

– Тебе пришли три вестника, – сообщила подруга, когда я переступила порог комнаты. Бросив на меня лишь один скользящий взгляд, она изменилась в лице. – Что-то случилось?

– И да и нет, – совсем как недавно Ричард, ответила я.

А потом рассказала и про маячок, который мне удалось раздобыть, и про приглашение короля. В описание не шибко радужных перспектив вдаваться не стала. Посчитала, что в данном случае пословица «Меньше знаешь, лучше кушаешь» оказалась как никогда кстати.

Подруга прониклась важностью момента и внезапно заявила:

– Я перенесу выставку, даже не переживай!

Не то чтобы я сильно волновалась…

– Из-за меня? Но зачем?

– Не только из-за тебя, Эрна, – хихикнула Нира. – Ты для меня безгранично важна и все такое, но сама подумай… Если весь высший свет будет на приеме у его величества, то кто пойдет на выставку? Уверена, и администрация галереи с легкостью примет перенос.


– И правда! Ты права!

– Учусь у лучших, – подмигнула Нира, но затем вновь перешла на серьезный тон: – В общем, ерунда. Меня больше волнует Фирс, сегодня он опять пропустил занятия. Я даже не уверена, что он вернулся в академию!

– Ты ему писала?

– Предложила завтра перед завтраком встретиться.

– Значит, завтра ты незаметно подложишь ему вот это. – Я достала из кармана коробочку с геолокативными конструктами. Достала нужный камешек и всучила подруге.

– Но что нам это даст?

– Я прослежу за ним.

– Он пропускает занятия!

– Значит, и я пропущу. Сейчас можно не переживать о своей стипендии, должны же иметься хоть какие-то плюсы от того, чтобы быть Роунвесской.

Да уж, в свете всего происходящего вокруг учеба вдруг резко перестала казаться чем-то важным.

– Мы пропустим, – с угрозой в голосе, будто опасаясь, что я откажу, добавила Нира. – Я пойду с тобой.

Оставалось только кивнуть. Я и не подумала бы с ней спорить. Вот только планы пришлось немного скорректировать, когда я добралась до пришедших вестников.

В первом говорилось, что чистка ангаров куролистков назначена на завтрашний день после занятий. Во втором Морэн в пять утра приглашал меня на утреннее рандеву, а в третьем бабушка выражала радость по поводу предстоящего бала и уверяла, что подготовит для меня наряд, чтобы я лишний раз не отвлекалась от учебы.

День обещал быть длинным.





Глава 11




Вставая второй раз подряд в непомерную рань, я понимала, что еще немного – и начну ненавидеть человечество. По крайней мере, ту его часть, которая назначает встречи на такое время.

Претензий к Морэну у меня скопилось предостаточно, а потому к арене я шла с мрачной решимостью. Разве что зубами не скрипела от раздражения.

– Утречка. – Морэн махнул рукой, приглашая подняться на трибуну.

Там меня ожидал стул с заботливо накинутым на спинку пледом и ароматный кофе с вкусными на вид круассанами. В целом с высказыванием претензий можно немного подождать.

– Почему именно тут? – задала я один из самых малозначимых вопросов, сделав маленький глоток почти обжигающего напитка.

– Отсюда видно всю академию, но при этом совершенно не видно нас, – спокойно ответил Морэн.

Я обвела взглядом пейзаж. И правда. Отсюда было видно и арену, и корпуса академии. При желании можно было даже вход на территорию разглядеть, но вот из-за крыши трибуны найти удобный ракурс, чтобы взглянуть на наш завтрак, и правда было сложновато. Только если знать, куда смотреть.

– Что думаешь по поводу этого всего? – поинтересовался Морэн.

Я почти сразу поняла, что он имеет в виду под «этим всем».

– Думаю, что такую вероятность ты предугадал заранее, – спокойно ответила я, кусая круассан.

– Был маленький шанс, что его величество сделает это до дня вашего бракосочетания, – не стал отпираться Морэн. – И как по-твоему, это многое меняет?

– Существенно, – кратко ответила я.

– И почему же? – Морэн развеселился.

– Когда твоих личных вопросов касается король, перестаешь верить, что получится их решить так, как запланировал. А иногда вообще начинаешь сомневаться, что их вообще можно решить.

– Отставить панику, Эрналия. Короли уходят и приходят, это мало что меняет. За ними всегда стоят более влиятельные люди, лишь от их решений что-то по-настоящему зависит. Можешь назвать их серыми правителями, теневыми властелинами, богами… да хоть чертями с манией величия! Они просто есть. И если короли управляют народом, то они – королями.

– Предположим. И как это должно мне помочь? – не удержалась я от едкости.

– Поймешь, – с абсолютной уверенностью произнес Морэн. – Со временем. А пока слушай. За последнюю пару дней мне в руки – заметь, я ничегошеньки для этого не сделал! – приплыл один такой жирный и страшный факт.

Морэн расплылся в улыбке и выставил на столик обычную шахматную фигуру – пешку. Не прошло и мгновения, как подле нее встала еще одна. И еще. Напротив них появилась фигурка короля.

– Как думаешь, кто сильнее? Все пешки или один король?