На гребнях волн

Опять этот чертов закадровый план.

– Но они меня забросали вопросами, а у меня в истории кое-что не сходилось, – продолжает она. – Или им что-то там не понравилось. Они сказали, что «сами проведут расследование» и потом со мной свяжутся. И мистер Мейкпис теперь как-то странно на меня поглядывает. Так что у меня есть идея.

– Погоди. Для начала, может, признаешь, что ты все это выдумала?

– Ничего я не выдумывала! – отвечает она.

Твердо отвечает, убежденно – пожалуй, провела бы любого, кроме меня. У нее и правда талант.

– Ты взяла эту историю из книги, – говорю я.

Она явно взвешивает варианты. Снимает половину браслетов с одной руки, надевает на другую.

– Ну, общая идея из «Острова сокровищ» – это правда. Но я туда кое-что добавила от себя. Много интересных деталей!

– Из «Похищенного», – поправляю я. – Не из «Острова сокровищ».

– Ладно, ладно, молодец, литературу ты знаешь, – отмахивается она.

Я и вправду чувствую себя молодцом. Потому что догадалась, что у нее на уме.

– Ты хочешь, чтобы я сказала, что меня тоже похитили?

– Это поможет нам обеим. – Теперь она говорит тоном школьного консультанта. – Нас обеих спасет.

– Что, нас похитили одни и те же люди? – спрашиваю я. – И кто же? Пираты? Настоящие живые пираты?

– Это все можно поменять, – отвечает она. – Главное, чтобы истории были похожи. Я скажу, что ничего не запомнила, потому что у меня был стокгольмский синдром. А у тебя – ты же шведка, так что у тебя стокгольмский синдром вообще врожденный!

Я даже не знаю, что сказать. Ясно же, что она не вытянет!

– Иначе, Юлаби, ты вылетишь из школы пулей, – зловеще заключает она.

«Или ты», – мысленно отвечаю я.

– Вылетишь – и никакой старшей школы тебе не видать. Но совсем другое дело, если тебя похитили! Тогда сможешь поступить куда угодно!

Это верно. Я встаю, и Мария Фабиола двигается, уступая мне место на диване.

– Так что об этом думаешь? – спрашивает она.

– Мне казалось, это у тебя был план, – говорю я.

– Да, но сперва хочу послушать твой.

Разумеется, нет у нее никакого плана.

– Вот что я думаю, – говорит она. – Может быть, на этот раз нам нужны… ну, знаешь, более логичные похитители?

Нет, не выйдет. Дело безнадежное: она просто не потянет! Худшего партнера для такой аферы не найти.

– Я вот подумала, – продолжает она, – может, это мафия?

– Нет-нет, – говорю я. – Подожди секунду.

– Или Мелвин Белли, адвокат?

Понятия не имею, кто такой Мелвин Белли.

– Послушай, – говорю я. – Ты же сама сказала: надо быть реалистичными. Придумать что-то такое, что могло случиться на самом деле.

– Тот парень в белой машине! – просияв, предлагает она.

Идея и вправду относительно блестящая. Но это будет означать, что тогда, в первый раз я о нем солгала. Нет, я не буду отрекаться оттого, что тогда говорила правду.

– Не пойдет, слишком сложно, – говорю я, и улыбка Марии Фабиолы гаснет. – Нам нужно имя, – говорю я. – Что-то звучное, чем можно заслонить все остальное. Имя, которое попадет в заголовки.

– Может, Нил Кэссиди? – предлагает она. – Украл нас, накачал наркотиками и заставлял выйти за него замуж. Он же многоженец.

– Он, кажется, умер, – отвечаю я. – Тогда уж Джерри Гарсия.

Эта идея ей по душе.


– Точно, и заставлял нас протирать его гитары!

– И красить вручную рубашки!

– А мы накопали на него компромат – например, узнали, что он тайно обожает футбол!

Я уже готова остановиться на Джерри Гарсии, но тут соображаю, что во время нашего «похищения» он вполне мог играть шестичасовой концерт где-нибудь в Огайо.

– Нужен кто-то, кого трудно проверить, что он делает изо дня в день, – говорю я.

– Убийцу-Зодиака так и не нашли, – задумчиво откликается она. – Может, это он нас похитил и заставил изучать астрологию?

Вдруг как-то внезапно осознав, что ждет меня впереди, я чувствую страшное изнеможение и снова соскальзываю на ковер.

– Не бойся, – говорит она и садится рядом. – Я все продумала. Ты возвращаешься домой. Мы обе рассказываем свои истории. Все видят, что они очень похожи, к тому же похититель – знаменитость. И мы обе идем на Эй-Би-Си! Для тебя тоже снимут закадровый материал. Знаешь, как это круто? Просто ходишь туда-сюда по улице, открываешь двери, притворяешься, что делаешь домашку – а тебя снимают! Наденешь то симпатичное платье в горошек.

– Не знаю, – отвечаю я.

– Ты устала, – говорит она ласково, словно нянька малышу. – Давай я отведу тебя к родителям и прослежу, чтобы все нормально прошло. А нашу историю обдумаем попозже.

Она встает и протягивает мне руку.

– Не бойся, – повторяет она. – Я с тебя теперь глаз не спущу!

Вместе мы выходим из флигеля и отправляемся назад, в Си-Клифф. Проходя мимо парка, замечаем Кита на новом скейте. Увидев меня, он опускает глаза в землю.

– Теперь он меня не замечает, – говорю я.

– А по-моему, – отвечает Мария Фабиола, – у него вид человека, которому очень стыдно.

Я снова смотрю на него: пожалуй, она права.

К моему дому мы подходим сзади, старательно избегая новостников. Задняя дверь всегда заперта, даже когда родители дома, так что я достаю из известного мне тайника запасной ключ.

– Подожди, – говорит Мария Фабиола, когда мы входим на кухню. – Давай-ка устроим им сюрприз!

– Кто там? – кричит из другой комнаты Свея.

– Это я, Мария Фабиола, – громко отвечает она. – Позови-ка родителей!

Минуту спустя дверь распахивается, на кухню входят папа и мама.

– Сюрприз! – вопит Мария Фабиола.

Начинаются объятия и рыдания – рыдает в основном Мария Фабиола. Я очень крепко обнимаю Свею. Родители интересуются, где я была, и я рассказываю сокращенную версию: упала и разбила голову, а потом была у бабушки.

– Да, эту часть мы знаем, – говорит папа. – Ласло позвонил несколько часов назад и сказал, что ты уже едешь домой.

Я удивлена и тронута, что Ласло им позвонил. И благодарна: он избавил родителей от нескольких лишних часов тревоги. Вообще они не так расстроены, как я боялась. Или, может быть, просто так рады, что я дома и в безопасности, что и сердиться не могут. Впрочем, им еще неизвестно, что меня вот-вот выгонят из школы.

Мама осматривает мою голову и гордо объявляет:

– Ничего страшного, рана поверхностная!

Свея делает всем чай и кладет на блюдца салфетки. Папа спрашивает, не случилось ли со мной чего-то серьезного.

– Нет, – отвечаю я.

Мама спрашивает, как наши родственники.

– Как всегда, – отвечаю я.

– Что нам для тебя сделать? – спрашивает папа. – Чего ты хочешь?

– Хочу поскорее вернуться к нормальной жизни, – отвечаю я. – Просто хочу, чтобы снова все стало нормально.

– О, разумеется. Я так тебя понимаю! – театрально сообщает Мария Фабиола. Наклоняется ко мне, чтобы обнять, и при этом шепчет на ухо: – Молодчина!

Все трое смотрят на меня и на Марию Фабиолу так, словно не могут поверить, что мы здесь.

– Есть хотите? – спрашивает папа и встает.

– Мы просто изголодались! – сообщает Мария Фабиола. Никогда раньше не слышала, чтобы она так выражалась.

Я есть совсем не хочу, но меня радует возвращение к повседневности, так что отвечаю: да, я тоже голодна. Мария Фабиола звонит своей маме и просит разрешения остаться у меня на ночь. «Помочь Юлаби прийти в себя», – добавляет она.