Монстр. Маленький изобретатель

Так как на этом занятии не предполагалась практика или демонстрация разрушительной магии, аудитория находилась под крышей. А ещё этот курс был недоступен для студентов низкой группы, так что мест занято было на треть меньше, чем на занятии Савойна.

– Садитесь! – громкий голос разнёсся над головами. Студенты оперативно заняли места и воцарилась почти полная тишина.

На этот раз преподавателем была женщина. Высокая, пожалуй, даже выше Лазарга, спортивного телосложения, с коротким ёжиком чёрных волос и колючим взглядом ярко-синих глаз, она бы не затерялась ни в одной толпе.

– Здравствуйте, студенты, – голос её был под стать внешности: сильный, резкий, почти острый. – Меня зовут Роам Зин, и я буду вашим преподавателем курсов трансформации, начального на первом и втором году, продвинутого на третьем и четвёртом и высшего на пятом. И я уверена, что никто из вас пока не знает, чему я буду вас учить. Причина такой строгости в том, что, в отличие от всех остальных курсов в этой академии, трансформация считается козырной картой всей нашей страны. И потому, думаю, мне не надо объяснять, насколько ценна любая информация об этой магии. Наказание за распространение подобной информации – в лучшем случае тюрьма. Каждый из вас прошёл личное собеседование с ректором нашей академии, господином Листером, но скажу это сейчас и буду повторять ещё много раз. Никому и никогда не рассказывайте о том, чему я буду вас учить.

Эта тирада отдавалась эхом в идеальной тишине аудитории. Только теперь студенты поняли, как серьёзно их теперешнее положение.

– Профессор Зин! А можно вопрос?! – с дальних рядов поднялась девочка.

– Говори.

– Нам вообще ничего нельзя рассказывать? Я не могу сказать маме, чему меня тут учат? – Лаз заметил, что уголок рта женщины изогнулся в подобии улыбки.

– Можешь, конечно. То, что ты изучаешь трансформации, и то, что это такое – на самом деле не секрет для тех, кто, и правда, захочет это узнать. И как бы прискорбно это ни было, большая часть того, что ты могла бы рассказать маме, иностранной разведке уже давным-давно известна. Тем более, когда речь идёт о материале всего лишь первого курса. Да и не думаю, что твоя мама расскажет об этом кому не следует. Но всё-таки старайтесь держать в голове, что лучше о трансформациях вне этого кабинета говорить как можно меньше, а я буду вам об этом периодически напоминать. Договорились? – услышав утвердительный ответ от аудитории, профессор снова вернулась к холодно-бесстрастному состоянию. – Ещё вопросы, пока мы не начали? Отлично.

Лаз чуть ли не лёг на парту, весь обратившись в слух. И послушать было что.

– Вы, конечно, уже знаете, что в нашем мире есть физический слой, то есть всё то, что нас окружает: стены, дерево столов, вы сами и ваши однокурсники, воздух вокруг вас, огонь свечей… словом, материальная часть. Также у всего этого есть другая часть, состоящая из магической энергии. Обычно два слоя напрямую не взаимодействуют, а вмешательство энергетического мира в мир физический как раз называется магией. Однако, также существует ещё один тип энергии. И её можно поглотить.

Ответом профессору была недоумевающая тишина.

– Давайте я продемонстрирую.

Одним отработанным движением она отщёлкнула застёжки на преподавательской мантии, оставшись в странном облачении, состоящем из полос ткани разной толщины. Больше всего её наряд походил на облачение египетских мумий. Бинты оборачивали тело женщины от колен до груди, оставляя свободными руки ниже локтей и шею. Крайне странная одежда, но уже через несколько секунд стало понятно, зачем она нужна.

Фигура профессора Зин окуталась густым синим туманом. Кроме цвета он отличался от того, что использовал Савойн, ещё и куда большей плотностью. Но даже сквозь почти непроглядную дымовую завесу было видно, как тело профессора начало меняться.

Укорачивались ноги, удлинялись руки, всё тело становилось массивней и крепче, а на том месте, где раньше было лицо, стремительно вырастала скалящаяся звериная пасть. За четверть минуты женщина превратилась в нечто среднее между псом и гориллой, и пусть стала ниже почти на голову, в весе явно прибавила не меньше тридцати килограммов. Вот тут и пригодилась странная одёжка: обычная ткань, в отличие от тянущихся бинтов, уже давно порвалась бы на разросшихся мускулах.

Если бы находящиеся в аудитории студенты не видели процесса трансформации, то точно бросились бы наутёк. Но даже так, многие девочки оглушительно завизжали, а парни, кто постарше, начали грубо материться, стараясь руганью подавить страх. К счастью, Роам держала эту форму лишь несколько секунд, после чего снова вернулась в человеческий облик и надела обратно мантию.

На лицах большинства студентов читались… сложные эмоции. Страх, отвращение, непонимание – смешивались в разных пропорциях, превращая лица ребят в странные маски. И только один человек во всей аудитории пребывал в полнейшем восторге. Конечно, это был Лаз. Ему было плевать на длинные когти, острые зубы и раздвоенный язык. Он смотрел дальше и понимал, что нашёл свой личный священный Грааль. Нашёл способ получить нормальное тело. А клыки… скорее всего это опциональная функция. Но даже если нет – ему было всё равно.

– То, что вы видели, называется формой Зверя, – вернувшись в свой обычный облик, профессор как ни в чем не бывало продолжила лекцию. – Она не обязательно выглядит так, как моя, в большинстве случаев маги используют куда более простые версии, никак внешне не проявляющиеся, – женщина осмотрела аудиторию, уловив несколько вздохов облегчения. Вся ситуация была вполне стандартной, привычной для Роам. Кроме работы преподавателя она сотрудничала и с армией, и не только дети, но и бывалые вояки реагировали на её превращение подобным образом. Всё в рамках нормы. Правда, был один мальчик, в глазах которого вместо страха или недоумения читался искренний восторг, что определённо было странным. Настолько странным, что профессор на секунду даже забыла, о чём начала говорить. – Кхем… да. Форма Зверя. Соответственно, энергия, использующаяся для её создания, называется энергией Зверя.

Суть, на самом деле, довольно проста. Поглотив часть этой энергии, её можно смешать с собственной душой, после чего получить возможность создать форму Зверя. Ваша душа напрямую связана с вашим же телом, так что, используя смесь двух энергий можно влиять на организм мага через его душу. Чем больше энергии поглощено – тем больше изменений можно внести. Такие маги, как я, использующие для магии трансформации почти всю свою душу, так и называются: Зверями. Это даёт множество преимуществ, о которых я расскажу позже, но как плата моя магия, несмотря на высокий потенциал, едва сильнее вашей.

Обычные же маги используют форму Зверя для лучшего контроля магии. Дело в том…





* * *


Лаз сидел в своей комнате перед распахнутым окном и пытался почувствовать в окружающем мире ту фантомную энергию, о которой им сегодня рассказывала профессор Зин. По её словам, это было как услышать водопад, прожив рядом с ним всю жизнь – мозг должен начать замечать то, что научился отфильтровывать с самого рождения. «Она всюду, проходит сквозь вас, а вы даже не замечаете», – объясняла женщина. Нужно было сделать прямо противоположное тому, что требовалось при управлении обычной энергией. Не погрузиться в своё Я, а наоборот, вывести восприятие вовне, ощутить все вокруг себя, попытаться «коснуться» каждого предмета вокруг, даже самого воздуха. И если найдётся такая субстанция, с которой не получится вступить в контакт обычным способом, значит, успех достигнут.

И уж в чём – в чём, а в обнаружении Лаз был профессионалом. Сфера контроля сжалась до минимума, чтобы повысить чувствительность, и мальчик замер, вслушиваясь в мир вокруг себя.

Это… не потребовало вообще никаких усилий. Он думал, что тут-то будет подвох, что по закону подлости именно он и не сможет почувствовать таинственную энергию Зверя, но всё прошло в прямом смысле идеально. Уже через полчаса сфера контроля стабильно фиксировала нахождение в окружающем мире некой субстанции, непознаваемой с помощью обычной магии. В отличие от классической энергии, нейтральной и бесцветной, эта была какой-то непокорной и имела во внутреннем видении Лаза темно-красный оттенок. Ещё через час ему удалось, особым образом используя энергию собственной души, коснуться крохи этой субстанции. А ещё через пятнадцать минут эта кроха уже стабильно, пусть и медленно, двигалась в его сторону, готовая исчезнуть в чёрной кляксе души.

Чёрная амёба заглотила капельку энергии Зверя с какой-то животной жадностью. И сразу Лаз почувствовал, что небольшой кусочек его души, совсем крохотный, но всё-таки вполне ощутимый, стал немного иным. Во тьме проступили красные пятнышки, а сам этот кусочек словно бы отделился от основной кляксы. Он больше не мог его использовать, чтобы влиять на окружающий мир, чёрная с красными вкраплениями частичка банально не отвечала на команды.

Однако, ему это было и не нужно. Наоборот, это означало, что всё прошло по плану, и маленький осколок энергии Зверя успешно поглощён. Дико обрадованный тем, что его мечта о нормальном человеческом теле превратилась во вполне осуществимую цель, Лаз продолжил выхватывать из окружающего мира эти крошечные красные частички, даже не замечая, что почти половина энергии из собираемых им крох просто бесследно исчезает в черноте.





* * *


– Что читаете, молодой человек? – Дизаль заглянул через спинку мягкого кресла.

Библиотека Дома Магии, бесспорно, была на порядок лучше домашней коллекции дома Морфеев, так что немалую часть свободного времени он проводил именно здесь. Как оказалось, мир Люпса был всё-таки не таким пропащим в плане наук, как ему казалось изначально. Магия, конечно, приводила к неизбежному появлению некоторой лени на этом поприще, но людей, искренне увлечённых изучением законов мироздания тут тоже хватало. В конце концов, магию по-хорошему могли применять от силы два-три процента населения, не могло быть так, что среди оставшихся не находилось светлых умов.

Среди местных трудов можно было отыскать работы по механике и физике, анатомии и биологии, космологии и даже химии, хотя в этой конкретной теме жители Люпса пошли по какому-то совсем уж неправильному пути. А с учётом того, что в прошлой жизни Семён Лебедев вовсе не был вундеркиндом и разбирался далеко не во всех областях знаний, даже книги по околосредневековой науке под час были очень полезны. Конечно, некоторые факты приходилось отбраковывать. Как, к примеру, то, что болезни вызываются загрязнением энергии внутри тела, но всё равно чтение было занятием очень захватывающим. И о хобби своего прошлого воплощения Лаз тоже не забыл.

– Здравствуйте, профессор Монтак. Вот, – он прикрыл книгу, чтобы профессору было удобнее читать название, – «Религии народов Люпса».


– И как, интересно? – Дизаль с улыбкой посмотрел на мальчика.

– Довольно интересно. Хотя, если честно, я думал, что религий в этом мире будет больше.

– Почему?

– Ну, как сказал один очень умный человек: «Каждому нужно во что-то верить», – Лаз пожал плечами. – Странно, что при таком большом количестве стран и народов, существовавших в прошлом, до нас дошли лишь несколько самых крупных верований.

– Почему же странно? – парировал Дизаль. – Религии тех стран, что проиграли и были захвачены либо уничтожались, либо поглощались победителем. Это закономерный процесс, тебе не кажется?

– Это правильно, конечно… – Лаз тяжело задумался. Объяснять свои выводы, сделанные на основе опыта прошлой жизни, было довольно сложно. – Но всё-таки мне кажется, что их должно было быть больше.

– Могу предположить лишь, что в эту книгу вошли не все существовавшие религии. – Дизаль в задумчивости начал дёргать себя за бороду. – О каких-то автор мог просто не знать, какие-то счесть слишком мелкими, а какие-то не включить в итоговый вариант по иным, не связанным с объективной оценкой действительности, причинам.

– Логично, – мальчик кивнул, с благодарностью взглянув на старика.

– Ладно, не буду отвлекать, приятного чтения.

– Спасибо, профессор.

Кивнув, Дизаль скрылся между рядами книжных шкафов.

За это их куратор нравился Лазу больше всего. Старик всегда старался найти ответ на любой, даже не высказанный вопрос. И тот факт, что его собеседник был в десять раз младше, Дизаля нисколько не смущал. Раз приняв, что Лаз мог общаться и поддерживать разговор на уровне взрослых, он уже никогда не общался с ним, как с ребёнком. За что мальчик был старику очень благодарен.

Раскрыв книгу на заложенном месте, Лаз продолжил чтение. Религии Люпса, и правда, не отличались разнообразием. Конечно, это был всего один континент, а не целая планета, так что исторический культурный обмен был заметен куда чётче, но память землянина говорила всё-таки о совсем иных цифрах. Фактически, на данный момент, на всём континенте существовало лишь пять крупных религий, если говорить о национальных верованиях и не брать в расчёт всякие секты и культы. Причём лишь две из этих пяти религий были приняты в более чем одной стране.

Северная Лакния, четвёртая по территории страна континента, исповедовала что-то напоминающее верования индейцев Северной Америки. Шаманизм, тотемные животные, культ почитания предков и вера во вполне реальное существование духов самых разных родов, от призраков умерших до неких «мировых сущностей», о которых автор книги упоминал очень поверхностно и неполно.

В Сотении, расположенной на крупных островах в Южном море, верили в пантеон морских богов-чудовищ, вроде осьминога с сотней щупалец или пятиглавой акулы. Но кроме довольно странного выбора форм для своих идолов, островитяне, по сути, повторяли похожие верования греков или египтян.

Танильский каганат, крупнейшее и, скорее всего, сильнейшее государство на континенте, расположенное также на юге, проповедовало веру в единого бога-дракона. Вроде как в местной религии были и другие божества, но они выступали лишь в качестве слуг Великого Тенгри, максимум как его наложницы или доверенные подчинённые. При этом правитель, каган, был условным апостолом этого самого Тенгри, и потому считался существом, вознёсшимся высоко над обычными смертными, что наверняка очень способствовало укреплению власти.

В Озёрной империи, второй по силе и размеру стране континента, а также в нескольких соседних странах существовало нечто похожее, но в куда менее агрессивной форме. Там правитель был уже не апостолом, а лишь наместником бога, что позволяло соседям сосуществовать без религиозных конфликтов. Сам же бог, отождествлявшийся с природой, если верить книге, представал намного более миролюбивым, чем Тенгри.

Весь остальной Люпс, включая Кристорию, исповедовал религию Великого Света – веру не в конкретное божество, а скорее в некую светлую силу, помогающую праведникам и наказывающую грешных. По своим канонам это была, пожалуй, самая близкая к привычному Семёну Лебедеву христианству религия. И в каком-то смысле Лаз даже был рад, что родился в стране, где исповедовали именно эту веру, хотя сам он верующим никогда не был.

Ещё, правда, был Башдрак. Военное королевство, как они себя называли, наряду с каганатом, империей и Кристорией являвшийся одним из четырёх гегемонов континента. Но там религия была вне закона примерно, как в земном Союзе, так что, понятное дело, о Башдраке в книге не было сказано ни слова.

Вместо этого автор давал описание многих исчезнувших или слишком маленьких верований, о которых также было очень интересно читать. Вообще, книга была хорошая, с плавным слогом и без так ненавистной Лазу академщины, так что он даже не заметил, что на улице начало темнеть. Воображение рисовало картины далёких стран, лики местных богов и портреты правителей на тронах. Впервые, казалось, с самого его рождения, Лаз мог вот так, без тревог и лишних мыслей, погрузиться в полёт фантазии. В его жизни определённо началась белая полоса. Одногруппники, с которыми за прошедший с начала учёбы месяц Лаз успел познакомиться куда ближе и по-настоящему подружиться. Магия трансформации, благодаря которой в совсем недалёком будущем он сможет забыть о своём слабом и больном теле. И сама магия в целом, такая чарующая и невероятная, воплощённое детское мечтание, которому его, Лаза, собирались научить.

Жизнь определённо налаживалась.





Глава 20




Год на Люпсе, как и год на Земле, делился на четыре сезона и двенадцать месяцев, но начинался с первым днём весны. Также, в отличие от привычного Семёну Лебедеву февраля, местный месяц очищения, последний месяц зимы, длился не двадцать восемь, а целых тридцать пять дней, собрав в себя все «лишние» числа года. В остальном же календарь Кристории ничем не отличался от земного.

И семнадцатого числа месяца гроз, аналога земного мая, высшая группа факультета магии праздновала день рождения одной из своих студенток.

– Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем!

– Ура-а-а! С Днём Рожденья, Лани!

Ланирис Морфей исполнялось тринадцать лет. Возраст, который на Земле назвали бы подростковым. На Люпсе, правда, таких терминов не было, но суть наступающего в жизни девушки периода от этого не менялась. Да, теперь Лани уже безо всяких скидок можно было называть не девочкой, а девушкой, тем более что и внешне старшая сестра Лаза на ребёнка не походила. Длинные волосы цвета пшеницы, которыми она пошла в отца, уже начавшая проступать сквозь кукольные черты взрослая красота, да и фигурой природа Лани наградила в меру изящной и в меру притягательной. Конечно, до Штучки с её изгибами имениннице было ещё очень и очень далеко, к тому же Лани была низенькой и полненькой, и, скорее всего, эта полнота останется с ней навсегда. Но Лаз не сомневался, что в будущем у его сестры появится немало воздыхателей, и это была не простая беспочвенная уверенность любящего брата.

Вообще, к вопросу взросления Лани он старался относиться философски. Прекрасно помня свои поздние школьные, а потом университетские годы, Лаз, не без внутренних споров, но всё-таки смирился с простым фактом: «У каждого человека обязательно будут вещи, о которых он никогда не расскажет родителям». Банальный тезис, который, тем не менее, если не превращался в конфликт поколений, то точно становился причиной для множества неловкостей. Конечно, истоки подобного также очевидны: конфликт взрослых, умудрённых опытом и знаниями прожитых лет и молодых, которым эти знания ещё только предстоит заработать.

Лаз точно знал, что, как взрослый в уме человек, он будет смотреть на сестру именно так, с позиции опыта старшего. И, возможно, даже захочет сделать всё то, из-за чего ссорился с собственными родителями. Но пообещал себе сдерживать подобные порывы, насколько хватит сил. В конце концов, опыт на пустом месте не появляется, и Лани должна была сама пережить все сложности и совершить все ошибки. А он будет просто страховкой на разные… непредвиденные случаи.

Впрочем, о таких невесёлых вещах сейчас думать не хотелось. Всё-таки праздник. Хотя, по-настоящему большое торжество устроить не получилось. Учёба ещё не закончилась, и всем надо было ходить на занятия, включая именинницу. Тем более невозможно было уехать в Апрад для празднования, ведь академия находилась довольно далеко от столицы. Однако пришедшее вместе с прочей почтой поздравление родителей, подкреплённое отличным подарком в виде профессионального художественного мольберта, успело вовремя, что не могло не радовать. Подарком Лани осталась очень довольна. С таким отцом девушка просто не могла не заинтересоваться рисованием и уже успела подарить каждому из группы по парочке портретов.

Подарки от брата и друзей тоже оказались очень приятными. Варвар, воспользовавшись тем фактом, что его семья являлась одной из старейших аристократических фамилий страны, через отца заказал для девушки по-настоящему шикарное платье. И это было вдвойне удивительно, если вспомнить не слишком приветливый характер Джи. Мари подарила один из флаконов своих духов, Рыцарь – выменянную у знакомого студента изящную заколку, сам Лаз с помощью магии из найденных в скалах у академии полудрагоценных камушков создал пару изящных серёжек.

Однако, самый странный и одновременно лучший, по словам самой Лани, подарок, сделал Сариф. Лаз об этом подарке знал заранее, так как именно через него парень узнавал разные детали, но для остальных это стало полной неожиданностью.

Когда вместо хлебного кругляша-каравая, который в Кристории традиционно преподносили имениннику, Эльф вынес чан с чем-то дымящимся, первой реакцией было недоумение. Но когда на лице унюхавшей знакомый запах Лани появилось выражение полнейшего восторга, стало понятно, что Сариф не прогадал с подарком. Саат, что-то вроде острого мясного рагу, народное кушанье Нерии, соседнего с Кристорией королевства. До недавнего времени в доме Морфеев он был украшением любого праздничного стола и любимым блюдом сегодняшней именинницы. Прабабушка Лани и Лаза, сама родом из Нерии, привезла этот рецепт с собой и, пока хватало здоровья, готовила для своих домашних, никого не подпуская к своему рецепту. Однако, в последние пару лет Патилис Морфей начало окончательно подводить здоровье, так что любимого блюда Лани не пробовала уже очень долго и сильно по нему скучала.

Об этом она как-то обмолвилась при Сарифе, парень это запомнил, и, когда пришла пора думать над подарком для девушки, вспомнил о саате. После были довольно долгие переговоры с бабушкой Морфей, никак не желавшей раскрывать секрет приготовления своего мяса, ведшиеся через Лаза. А также больше десятка тренировочных попыток, которые Эльф проводил на кухне столовой академии, договорившись с поварихами. И к решающему дню Сариф набил руку достаточно, чтобы его саат был почти идентичен саату бабушки Лани.