Мое имя — Вендетта!

— А Митяй?

— Митяй… — Тошка замолчал, собираясь с духом, — Возможно, он тоже имеет какое-то отношение к этому, не знаю пока какое.

— Что? — прошептала я, — И ты так просто мне это говоришь? Я же живу в его доме!

— Он не заказчик, в этом я уверен. И, Лена, я уверен, что ты в безопасности здесь. Викинг не просто телохранитель Митяя. Он мой, скажем так, давний друг.

— Чего? — опешила я.

— Это долгая история и старая, просто поверь, он защитит тебя.

В этом я как раз и не сомневалась, но как же эти двое хорошо играли в незнакомых друг другу людей. Хотя та сцена в коридоре, по всей видимости, была настоящей. И хорош же Вик, что целовался с женой друга! Мрак… Кому верить в нашей жизни?

— Я испугался за тебя, понимаешь? — тихо произнес Тошка, — Я не хотел возвращаться. Пришлось. Мне нужно узнать, кто объявил тебя свои врагом, — он с силой сжал меня в объятья, — Я не могу тебя потерять. Кир все понял, он больше не будет на тебя обижаться. Извини родная, мне нужно уехать.



Он ушел, так и не сказав, что любит меня. То коротко брошенное «да» не в счет. Или же это само собой разумеется? Что ж, теперь стоило разобраться с Виком и держать язык за зубами с Оксанкой, так как сболтнуть лишнего при Митяе она может. Да и неизвестно, насколько близкие у них отношения.

Я подошла к окну, Антон вышел из особняка, на ходу застегивая пальто. Уже подходя к машине, он бросил взгляд наверх, на мое окно. Легкая улыбка проскользнула по его лицу, мгновение, и он сел в ландкрузер, резко захлопывая за собой дверь.

Кто мог желать моей смерти? Кто мог ненавидеть меня настолько? Или же через меня хотят достать Антона? Но до прибытия в Россию, никто не знал, как он выглядит теперь, только хирург, но он не в счет. Загадка с двумя неизвестными.



Славу я нашла сидящим на кухне и планомерно пожирающим водочку. На его вес ему нужно было много, а было мало. Поэтому он не пьянел, злился и пил ее как воду — быстро, не морщась и не закусывая. Это ж, сколько в человека влезло-то, если он с утра или с ночи пьет и, в общем-то, не пьянеет, почти не заметно. Я оглянулась и, не заприметив в радиусе пяти метров никого, кроме нас, тихо сказала:

— Он уехал.

Вик на это никак не отреагировал, даже не посмотрел в мою сторону.

— Он сказал мне, что ты охраняешь меня по его просьбе, а не Митяя.

Вик влил в себя еще рюмку и закурил, так же молча.

— Почему ты не сказал мне, что ты его друг?

На этот раз он поднял на меня свои глаза и нехотя ответил:

— Это ничего не меняет.

— Разве? — со злостью спросила я, — Друзья не целуют жен своих друзей.

Вик громыхнул рюмкой по столу, удивительно, что она, вообще, осталось целой, и вперил в меня твердый взгляд.

— Чего ты хочешь? — отрывисто бросил он, — Чтобы я признал ошибку? Да, я ошибся, поддался чувствам, впрочем, как и ты.

Он встал из-за стола, ни разу не пошатнувшись, подошел ко мне и, глядя куда-то вперед себя, прошептал:

— Именно поэтому и пью. Разрываюсь между чувствами к брату по оружию, которого не видел много лет, и чувствами к тебе. Но не бойся, маленькая, я постараюсь, впредь держать себя в руках, — он усмехнулся, — Соблюдать дистанцию.



Мир жесток. Он наделяет людей эмоциями, без всякой гарантии на взаимность. Вик ушел, а я продолжала размышлять. Если Вик друг, старый, забытый, но друг Антона, и в то же время, телохранитель Митяя — значит ли это, что он может предать своего хозяина? Или же предать друга? Могу ли я ему доверять на все сто процентов, как того хочет Антон? Почему он сам так ему доверяет? Пожалуй, стоит спросить Викинга о том, как они познакомились. Но все эти вопросы могут вполне подождать еще какое-то время. Мне нужно увидеть сына.



В комнату к сыну я зашла крадучись, ловя взглядом его глаза, выражение его лица.

— Кир, — неуверенно подала я голос.

— Мам! — сын сорвался с места, почти бегом, почти сшибая меня с ног, обнимая меня, чего уже перестал делать, как только ему исполнилось четырнадцать, — Прости меня! Я дурак, честное слово. И я больше так не буду. Не буду сомневаться в тебе.

Я взъерошила сыну волосы, как когда-то в детстве, и услышала:

— Ну, мам!

И рассмеялась. Если бы ты знал, мой дорогой ребенок, как я испугалась, что потеряю тебя.

— Давай, позвоним бабушке? — предложила я, — Узнаем, как там Катарина.

Сын немедля бросился на поиски своего телефона. Пусть, хотя бы сейчас, совсем немного, я побуду счастливой, а мой враг, лица которого я не знаю, подождет.




Прошло три дня, как уехал Антон и три дня, как меня начало мучить предчувствие. Мрачное, злое, оно ходило за мной по пятам, напоминая о себе нехорошим звоночком у меня внутри — беда. Случится беда, я чувствовала это, я буквально ощущала запах, я даже перестала реагировать на окружающий мир, на Вика, на Оксанку, которая злая ходила по дому, потому что ей было нечего делать, и она рвалась на работу. В общем, я почти не замечала никого, кроме своего сына, но он практически не выходил из своей комнаты.

— И чем он там занимается целыми днями, — пробормотала я себе под нос, проходя мимо его комнаты.

— В игры режется, — раздалось у меня чуть ли не над ухом, и я подпрыгнула. Как я не смогла заметить Викинга в небольшом коридорчике — не понятно.

— Чего делает?

— Я ему комп свой притащил, пусть дитя радуется, — улыбнулся Вик, — А то тут со скуки помереть недолго.

— Ааа… Точно.

Я уже собиралась пройти к себе, как Викинг меня остановил, взяв за руку.

— Какая — то ты не такая в последнее время. У тебя что-то случилось? — с беспокойством в голосе спросил он.

— Нет, — замотала я головой и через силу улыбнулась, — Все в порядке, — вырвала руку и собралась идти дальше.

— Нет, так не пойдет, — произнес Вик, преграждая мне путь, — Рассказывай, что случилось?

— Да ничего, тебе говорят! — раздраженно бросила я, — И чего это ты такой добренький, а? Все помочь мне норовишь? Перед хозяином выслуживаешься? — я зло посмотрела на Викинга, — А может ты задание получил, а? Затащить в постель жену Синицы? Ведь Митяй очень даже в курсе, что если наша семья полетит крахом, то Антону на все остальное будет наплевать.

Когда глаза Вика налились кровью, я поняла, что переборщила. Хотя все эти же вопросы я бы задала и во второй раз, только более спокойно и тактично. Но было поздно. Вик грубо взял меня под руку и потащил куда-то по коридору. Заведя в какую-то комнату, он резко захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Значит, в свою комнату притащил.

— Я отвечу на твои вопросы, — зло процедил он сквозь зубы, — Я не выслуживаюсь перед хозяином, потому что у меня его нет! — последние слова он буквально проорал мне в лицо, прижимая к стене и нависая надо мной, — Митяй мне не хозяин, — шеф, босс, начальник, кто угодно, только не хозяин. Я не знаю, что ты себе там выдумала, но я никакого задания не получал. А насчет «затащить в постель», — он криво усмехнулся, — Мне бы очень этого хотелось. Ты ведь не слепая, видишь, наверное. Но есть одно большое «но». Я должен твоему мужу.

— То есть, вы не друзья.

— Друзья, но не настолько близкие.

— Мне просто интересно, Вик, чью сторону ты предпочтешь, когда наступит время? Митяй или Антон? Кто?

— А разве нужно выбирать? — просто спросил он.

Я вырвалась из его хватки и стала нарезать круги.

— Не нужно было сюда приезжать. Не нужно… Поздно уже…

— Лен, да что с тобой? — обеспокоенно спросил Вик, — Ты перестала мне верить, ходишь злая, на всех огрызаешься…

— Я не должна никому верить, понимаешь? — я прямо посмотрела ему в глаза, — Ты принадлежишь банде Митяя или, как там у вас говорят, бригаде. За предательство ты заплатишь своей жизнью. Готов ради Антона жизнь отдать?

Видно было, что Вик замешкался, я усмехнулась.

— А за меня?

— Да, — не раздумывая ни секунды, ответил он.

— Я тебе не верю, — покачала я головой и Вик даже лицом потемнел, — Ты не отдашь свою жизнь просто за красивые глаза. Тебе ведь нужно большее? Каков план, Слава? Чего ты хочешь?

Он молчал и смотрел на меня во все глаза, только желваки ходили туда-сюда.

— Ты же деловой парень, давай заключим сделку, — я была зла и раздражена как никогда, — Я сплю с тобой, а ты в свое время встаешь на сторону Антона, а не своего… Митяя.

— Ты мне подачку что ли решила кинуть?! — заорал он чуть ли не на весь дом и снова меня к стенке припер, — Что ты такая белая и распрекрасная мне зверю, уроду одолжение сделаешь, да? А я еще благодарить буду и тапочки в зубах носить? — от того, что творилось с его глазами, мне стало жутко. Зря я, наверное, с ним так, но мне — то, что делать? Веры сейчас нет никому.

— Ты прекрасно знаешь, что я никогда не относилась к тебе как к человеку второго сорта, — спокойно ответила я. Но Вик уже завелся и этот танк вряд ли можно было остановить, он прижимал меня к стене все плотнее и больнее.

— А как к кому ты ко мне относилась?

— Вик, чего ты от меня требуешь? — закричала я на него, — Мы знакомы с тобой без году неделя, о каком доверии ты говоришь? Меня жизнь научила близким не доверять, а ты… — я махнула рукой и отвернулась, только губу закусила, чтобы не разревется от досады и злости. Вот что мы бабы за народ такой, чуть что сразу в слезы?

Викинг, кажется, растерялся и ослабил хватку, с минуту смотрел на меня внимательно, а потом заговорил:

— Я ведь действительно от тебя ничего не требую. Но и с собой мало что могу сделать. Если бы не обещание твоему мужу, уехал бы ей Богу, от греха подальше. Но думаю, сейчас он и сам думает над тем, как меня от тебя подальше убрать. Не слепой ведь, понял.

Я внимательно смотрела на его мужественное лицо и пыталась понять, стоит ему верить или нет. Ответ был отрицательным, если вспомнить предыдущий богатый опыт.

— Только ты меня такими предложениями не дразни, девочка, — хрипло пробормотал он и в глазах огоньки зажглись, — Я ведь живой, понимаешь? Могу и согласится, и тогда меня мало будет интересовать, передумала ли ты.

Он резко от меня отстранился, подошел к двери, открыл и вышел. Я стояла с открытым ртом от последних слов. Ничего себе пообщались.