Мистер Джиттерс
Часть 35 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я всматриваюсь в его профиль. Что-то не так. Он избегает моего взгляда.
– Картер? Картер, что случилось? О господи… твоя мама пропала, как Мэри?
Как Лорелея?
– Нет-нет.
Он медленно поворачивается, видимо, чтобы не шокировать меня сразу. Левая половина лица превратилась в одну сплошную лиловую гематому. Глаз заплыл так сильно, что почти не открывается.
– Что случилось? – едва слышно спрашиваю я, протягивая руку, но не решаясь коснуться.
– Я тут повстречал лошадь… – Картер пытается улыбнуться, но, увидев мое ошарашенное выражение лица, снова становится серьезным. – Да просто небольшие проблемы. Ничего такого.
– Какие проблемы?
Картер трет челюсть, но отдергивает руку, коснувшись синяка.
– Мы с мамой поссорились. В основном из-за того, что она пьет. – Картер расстроенно качает головой. – Надо было просто оставить ее в покое. Она не хотела меня слушать, а нам уже нужно было уезжать. Когда она сбежала, я сказал Коре ехать вместе с семьей Фэй. Собирался быстро найти маму и поехать вслед за ними на грузовике.
Картер смотрит на меня опустошенным взглядом.
– Я искал несколько часов. Вернулся сюда на случай, если она пришла домой и отрубилась, как обычно бывало. Но ее нигде нет. И тут появляешься ты.
– Ты хочешь сказать, это мама сделала такое с твоим лицом?
Я никак не могу переварить эту информацию. Мамы так не поступают. То есть поступают, конечно. Я знаю. Я читала об этом. Но сейчас я вижу это собственными глазами – эти ужасные следы на коже Картера, оставленные его матерью. И это совсем другое. Это совершенно не укладывается в мои представления о том, какой может быть мама.
– Это она?
– Проехали, Лола, – устало говорит Картер. – Лучше скажи мне, почему ты все еще здесь. Ты же вроде мечтала поскорее уехать?
– Нет, не проехали. Она не имеет права поступать так с тобой!
Я не должна кричать на Картера. Неожиданно меня посещает противная мысль.
– Это из-за меня?
– Нет, – торопливо отвечает он. – Ну то есть не совсем. Когда я пошел к твоей бабушке и тебя не оказалось дома, она позвонила моей маме и сказала, что я убедил тебя сбежать. Мама сказала ей, что из-за твоего побега земля снова начала двигаться, но она просто опять напилась и несла всякий бред…
– Она решила, что мой отъезд разозлил Мистера Джиттерса? – запинаясь, спрашиваю я.
– Как я уже сказал, это бред. Ну так вот… после этого, – Картер с грустной улыбкой указывает на свое лицо, – она как раз и убежала из дома.
Он прижимается к окну. Сквозь мутное стекло не видно даже деревьев.
– Как думаешь, где она может быть?
– Не знаю. Я посмотрел уже везде, где только мог предположить. В лесу, в парке, в рейнджерском пункте, вокруг озера… Черт, это просто самое дерьмовое время для того, чтобы свалить.
– Может, она и не уходила, – говорю я, но тут же жалею об этом.
Картер настораживается – как тогда, когда я рассказала ему о Мэри Энн в церкви. Я торопливо продолжаю:
– Может, ее забрал Мистер Джиттерс.
– Нет, Лола… Слушай, это не первый раз, когда моя мама сбегает из дома после ссоры, о'кей? Просто забудь о Харроу-Лейке и всех его гребаных ужасах и возвращайся домой в Нью-Йорк.
Я не могу стерпеть этот взгляд: он смотрит на меня как на дуру. Как будто я мешаю ему.
– Но…
– Но что?
Я хочу рассказать ему, что видела чьи-то глаза в разрушенной церкви, что Мистер Джиттерс наблюдал за нами, что моя мама видела его. Я сую руку в карман, выгребаю оттуда целую гору смятых записок и протягиваю их Картеру.
– Что это? – подозрительно спрашивает он. – Лола, у нас сейчас нет на это времени…
– Просто прочитай, – говорю я. – Прошу.
Он садится за стол у окна и начинает распрямлять записочки, одну за другой. Я наблюдаю за тем, как он читает, и жду, когда он наконец все поймет.
Я могу лишь лежать здесь и с ужасом ждать, когда скрипнет дверь… На самом деле я никогда не верила в монстров. Мама говорит, я все выдумываю. Но почему никто не замечает происходящего? Как бы я хотела просто уйти, уехать из этого места, но он никогда не отпустит меня… Мне никто не поверит…
– Ну? – спрашиваю я. – Разве это не доказывает, что она видела Мистера Джиттерса?
– Ну это лишь одна из версий.
– Одна из версий? Мы точно читали одни и те же записки? – Я собираю бумажки со стола и кладу обратно в карман. – Она видела его. И я тоже видела. А теперь твоя мама пропала…
Картер выдерживает паузу, а потом медленно и вкрадчиво произносит:
– Эти записки действительно мог написать человек, который видел Мистера Джиттерса. А еще их мог написать очень напуганный человек, который чувствовал себя загнанным в угол и не видел выхода из тяжелой ситуации. Человек, который боялся прямо написать о своих настоящих страхах, который хотел спрятаться от другого чудовища… например, от жестокого родителя.
Я ошеломленно молчу. Снова разворачиваю записки, перечитываю несколько раз, чтобы убедиться, что Лорелея писала именно о Мистере Джиттерсе… а не о бабушке с дедушкой. Если я ничего не путаю, имя Мистера Джиттерса было на листочке, который я обнаружила в скорлупке с жуком. Ведь так? Черт! Если бы я могла перечитать ту записку… Но она затерялась где-то между корнями Костяного дерева.
Я слышу голос бабушки: она как-то говорила об особой связи между Лорелеей и отцом и упоминала, что тот души в ней не чаял. Вспоминаю фотографию на каминной полке: пожилой мужчина крепко обнимает Лорелею за талию. Лорелея загнана в угол. Никто из них не улыбается на фото. Нолан ни разу в жизни не поднимал на меня руку. Но отец Лорелеи, возможно, был другим. Я могла упустить это из виду, потому что даже не думала в этом направлении.
– Ты хочешь сказать, что не веришь в Мистера Джиттерса? – дрожащим голосом спрашиваю я.
Картер поджимает губы и отводит взгляд. Нет. Я уже видела слишком многое, чтобы не верить в его существование.
Например, я видела Мэри Энн.
– Хорошо, тогда что случилось с Мэри? – с вызовом спрашиваю я.
Картер по-прежнему не смотрит в глаза.
– Возможно, она провалилась под землю так же, как ты…
– Но я знаю, что это не так! Я видела его, и Лорелея тоже! Почему ты не хочешь признать, что он существует?
Хочется биться головой об стену. Расколоть собственный череп, чтобы из него, словно маленькие записочки Лорелеи, посыпались все детали истории и я могла бы разложить их в правильном порядке. И больше никаких секретов. Никакой лжи.
– Ты не прав, Картер. Конечно, Лорелея старалась выбирать размытые формулировки – на случай, если кто-либо найдет ее записки. Она пишет, что здесь ей никто не поверит. И ведь правда бы не поверили! Разве нет?
– А ты уверена, что эти записки писала твоя мама? – спрашивает Картер.
– В смысле? А кто же еще?
Он пристально смотрит на меня:
– Ты.
Я сжимаю в кулаке клочок бумаги:
– С какой стати мне выдумывать вранье о собственной матери, Картер?
– Я не думаю, что в этих записках говорится о твоей маме, – осторожно замечает он. – Я думаю, здесь речь о Нолане. О том, как он подавляет тебя и не дает жить собственной жизнью.
– Чего?
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, к чему он клонит.
– Ты думаешь, это я написала о Нолане?
Я замахиваюсь, чтобы ударить его. Но Картер не двигается с места, и я неуверенно опускаю руку.
– Нолан защищает меня.
Я хочу, чтобы Картер увидел за моим гневом правду.
– Он всегда желает для меня лучшего.
Чтобы я была в безопасности в своей маленькой клеточке, как украшение интерьера. Идеальный трофей. «Отличная работа, Нолан. Такая милая малютка, не правда ли? Она должна быть счастлива иметь такого отца, как ты».
Кровь в трещинах…
На лбу Картера появляются глубокие морщины.
– Господи, Картер! Только не вздумай жалеть меня. Просто поверь!
«Мама говорит, я все выдумываю…»
Моя бабушка не верила собственной дочери. А теперь Картер не верит ни мне, ни Лорелее. Он пытается придать ее словам другой смысл. Но я не позволю. В секретиках Лорелеи скрывается правда. Она писала о Мистере Джиттерсе. Он существует. Су ществует.
Но почему тогда из головы не выходит та фотография, где Лорелея сидит у отца на коленях?
– Картер? Картер, что случилось? О господи… твоя мама пропала, как Мэри?
Как Лорелея?
– Нет-нет.
Он медленно поворачивается, видимо, чтобы не шокировать меня сразу. Левая половина лица превратилась в одну сплошную лиловую гематому. Глаз заплыл так сильно, что почти не открывается.
– Что случилось? – едва слышно спрашиваю я, протягивая руку, но не решаясь коснуться.
– Я тут повстречал лошадь… – Картер пытается улыбнуться, но, увидев мое ошарашенное выражение лица, снова становится серьезным. – Да просто небольшие проблемы. Ничего такого.
– Какие проблемы?
Картер трет челюсть, но отдергивает руку, коснувшись синяка.
– Мы с мамой поссорились. В основном из-за того, что она пьет. – Картер расстроенно качает головой. – Надо было просто оставить ее в покое. Она не хотела меня слушать, а нам уже нужно было уезжать. Когда она сбежала, я сказал Коре ехать вместе с семьей Фэй. Собирался быстро найти маму и поехать вслед за ними на грузовике.
Картер смотрит на меня опустошенным взглядом.
– Я искал несколько часов. Вернулся сюда на случай, если она пришла домой и отрубилась, как обычно бывало. Но ее нигде нет. И тут появляешься ты.
– Ты хочешь сказать, это мама сделала такое с твоим лицом?
Я никак не могу переварить эту информацию. Мамы так не поступают. То есть поступают, конечно. Я знаю. Я читала об этом. Но сейчас я вижу это собственными глазами – эти ужасные следы на коже Картера, оставленные его матерью. И это совсем другое. Это совершенно не укладывается в мои представления о том, какой может быть мама.
– Это она?
– Проехали, Лола, – устало говорит Картер. – Лучше скажи мне, почему ты все еще здесь. Ты же вроде мечтала поскорее уехать?
– Нет, не проехали. Она не имеет права поступать так с тобой!
Я не должна кричать на Картера. Неожиданно меня посещает противная мысль.
– Это из-за меня?
– Нет, – торопливо отвечает он. – Ну то есть не совсем. Когда я пошел к твоей бабушке и тебя не оказалось дома, она позвонила моей маме и сказала, что я убедил тебя сбежать. Мама сказала ей, что из-за твоего побега земля снова начала двигаться, но она просто опять напилась и несла всякий бред…
– Она решила, что мой отъезд разозлил Мистера Джиттерса? – запинаясь, спрашиваю я.
– Как я уже сказал, это бред. Ну так вот… после этого, – Картер с грустной улыбкой указывает на свое лицо, – она как раз и убежала из дома.
Он прижимается к окну. Сквозь мутное стекло не видно даже деревьев.
– Как думаешь, где она может быть?
– Не знаю. Я посмотрел уже везде, где только мог предположить. В лесу, в парке, в рейнджерском пункте, вокруг озера… Черт, это просто самое дерьмовое время для того, чтобы свалить.
– Может, она и не уходила, – говорю я, но тут же жалею об этом.
Картер настораживается – как тогда, когда я рассказала ему о Мэри Энн в церкви. Я торопливо продолжаю:
– Может, ее забрал Мистер Джиттерс.
– Нет, Лола… Слушай, это не первый раз, когда моя мама сбегает из дома после ссоры, о'кей? Просто забудь о Харроу-Лейке и всех его гребаных ужасах и возвращайся домой в Нью-Йорк.
Я не могу стерпеть этот взгляд: он смотрит на меня как на дуру. Как будто я мешаю ему.
– Но…
– Но что?
Я хочу рассказать ему, что видела чьи-то глаза в разрушенной церкви, что Мистер Джиттерс наблюдал за нами, что моя мама видела его. Я сую руку в карман, выгребаю оттуда целую гору смятых записок и протягиваю их Картеру.
– Что это? – подозрительно спрашивает он. – Лола, у нас сейчас нет на это времени…
– Просто прочитай, – говорю я. – Прошу.
Он садится за стол у окна и начинает распрямлять записочки, одну за другой. Я наблюдаю за тем, как он читает, и жду, когда он наконец все поймет.
Я могу лишь лежать здесь и с ужасом ждать, когда скрипнет дверь… На самом деле я никогда не верила в монстров. Мама говорит, я все выдумываю. Но почему никто не замечает происходящего? Как бы я хотела просто уйти, уехать из этого места, но он никогда не отпустит меня… Мне никто не поверит…
– Ну? – спрашиваю я. – Разве это не доказывает, что она видела Мистера Джиттерса?
– Ну это лишь одна из версий.
– Одна из версий? Мы точно читали одни и те же записки? – Я собираю бумажки со стола и кладу обратно в карман. – Она видела его. И я тоже видела. А теперь твоя мама пропала…
Картер выдерживает паузу, а потом медленно и вкрадчиво произносит:
– Эти записки действительно мог написать человек, который видел Мистера Джиттерса. А еще их мог написать очень напуганный человек, который чувствовал себя загнанным в угол и не видел выхода из тяжелой ситуации. Человек, который боялся прямо написать о своих настоящих страхах, который хотел спрятаться от другого чудовища… например, от жестокого родителя.
Я ошеломленно молчу. Снова разворачиваю записки, перечитываю несколько раз, чтобы убедиться, что Лорелея писала именно о Мистере Джиттерсе… а не о бабушке с дедушкой. Если я ничего не путаю, имя Мистера Джиттерса было на листочке, который я обнаружила в скорлупке с жуком. Ведь так? Черт! Если бы я могла перечитать ту записку… Но она затерялась где-то между корнями Костяного дерева.
Я слышу голос бабушки: она как-то говорила об особой связи между Лорелеей и отцом и упоминала, что тот души в ней не чаял. Вспоминаю фотографию на каминной полке: пожилой мужчина крепко обнимает Лорелею за талию. Лорелея загнана в угол. Никто из них не улыбается на фото. Нолан ни разу в жизни не поднимал на меня руку. Но отец Лорелеи, возможно, был другим. Я могла упустить это из виду, потому что даже не думала в этом направлении.
– Ты хочешь сказать, что не веришь в Мистера Джиттерса? – дрожащим голосом спрашиваю я.
Картер поджимает губы и отводит взгляд. Нет. Я уже видела слишком многое, чтобы не верить в его существование.
Например, я видела Мэри Энн.
– Хорошо, тогда что случилось с Мэри? – с вызовом спрашиваю я.
Картер по-прежнему не смотрит в глаза.
– Возможно, она провалилась под землю так же, как ты…
– Но я знаю, что это не так! Я видела его, и Лорелея тоже! Почему ты не хочешь признать, что он существует?
Хочется биться головой об стену. Расколоть собственный череп, чтобы из него, словно маленькие записочки Лорелеи, посыпались все детали истории и я могла бы разложить их в правильном порядке. И больше никаких секретов. Никакой лжи.
– Ты не прав, Картер. Конечно, Лорелея старалась выбирать размытые формулировки – на случай, если кто-либо найдет ее записки. Она пишет, что здесь ей никто не поверит. И ведь правда бы не поверили! Разве нет?
– А ты уверена, что эти записки писала твоя мама? – спрашивает Картер.
– В смысле? А кто же еще?
Он пристально смотрит на меня:
– Ты.
Я сжимаю в кулаке клочок бумаги:
– С какой стати мне выдумывать вранье о собственной матери, Картер?
– Я не думаю, что в этих записках говорится о твоей маме, – осторожно замечает он. – Я думаю, здесь речь о Нолане. О том, как он подавляет тебя и не дает жить собственной жизнью.
– Чего?
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, к чему он клонит.
– Ты думаешь, это я написала о Нолане?
Я замахиваюсь, чтобы ударить его. Но Картер не двигается с места, и я неуверенно опускаю руку.
– Нолан защищает меня.
Я хочу, чтобы Картер увидел за моим гневом правду.
– Он всегда желает для меня лучшего.
Чтобы я была в безопасности в своей маленькой клеточке, как украшение интерьера. Идеальный трофей. «Отличная работа, Нолан. Такая милая малютка, не правда ли? Она должна быть счастлива иметь такого отца, как ты».
Кровь в трещинах…
На лбу Картера появляются глубокие морщины.
– Господи, Картер! Только не вздумай жалеть меня. Просто поверь!
«Мама говорит, я все выдумываю…»
Моя бабушка не верила собственной дочери. А теперь Картер не верит ни мне, ни Лорелее. Он пытается придать ее словам другой смысл. Но я не позволю. В секретиках Лорелеи скрывается правда. Она писала о Мистере Джиттерсе. Он существует. Су ществует.
Но почему тогда из головы не выходит та фотография, где Лорелея сидит у отца на коленях?