Лучшие враги

– Он жив!

– Так в кабинете умертвие и мне надо его упокоить? – охнула я.

– Нет-нет! – уверил он. – В смысле, когда я запирал замок, господин мэр доживал свою самую первую и единственную жизнь…

– До-жи-вал? – повторила я по слогам, переставая понимать, что случилось в мэрском кабинете и не нужна ли нам новая бутылка из-под вина для мятежного духа нового мэра.

– Я абсолютно уверен, что такого грандиозного человека, как наш новый мэр, верой и правдой служившего… служащего короне, каким-то паршивым сводом законов десятилетней давности извести просто невозможно. Он же монументальный, как статуя отца-основателя!

– Не скажите, – развеселившись, протянула я. – Вы его по голове, что ли, ударили?

– По темечку, – кратко уточнил секретарь.

– Отпирайте, – вздохнула я. – Сейчас проверим, поможет ли вашему грандиозному стакан воды или придется вызывать некроманта.

– А в Сартаре у вас есть знакомый некромант? – оживился Боуз.

– Я еще не успела наладить связи, – сложив руки на груди, издевательски улыбнулась я.

– Понимаете, госпожа чародейка, я спасал ему жизнь! – продолжал оправдываться он, трясущимися руками вытащив из кармана ключ и только с пятого раза попав в замочную скважину.

– Вмазав томом с королевскими указами?

– В первый раз я закрыл его хитростью. Он пытался высадить дубовую дверку, но на то она и дубовая, чтобы не высаживаться.

А в моих покоях вылетела как миленькая, как будто была сделана из березовой коры…

– В общем, дверь устояла, – продолжал делиться событиями насыщенного утра секретарь, – и господин мэр попытался выйти в окошко.

– Тут же второй этаж.

– Вы это тоже заметили? А он нет! – воскликнул преданный секретарь. – Что мне оставалось делать? Вы же сами видели, какой наш новый мэр… монументальный. Статую отца-основателя проще сдвинуть, чем его.

«Монументальный и грандиозный» полулежал в мэрском кресле, запрокинув голову на подголовник, и грозился сползти под громоздкий стол. Выдающаяся челюсть была приоткрыта. Мощная грудная клетка поднималась и опускалась. Выглядело так, будто он пару раз успел прийти в себя и накачаться чем-то крепеньким.

Подойдя, я бесцеремонно плюхнула ладонь Хардингу на сухой горячий лоб, прорезанный глубокими продольными морщинами.

– Как думаете, он еще с нами? – тихо проговорил Боуз.

– Бежать за некромантом еще рано, – со смешком уверила я.

Претендент на роль умертвия пришел в себя после первого же магического разряда, доказав, что рано ему превращаться в зомби или неупокоенным духом лезть в винную бутылку.

– Хорошо поспал! – Он хотел потянуться, но скривился от боли и потер ушибленный затылок. – Госпожа Истван! Какое счастье, что вы наконец одеты!

– Мне тоже очень приятно, но почему я должна быть раздета? – удивилась я.

– Так это не сон? – дошло до него.

– Вообще-то нет.

– Вы здесь по-настоящему? Из плоти и крови? – страшно возбудился он. – Можно вас ущипнуть, чтобы удостовериться?

– Прокляну, – спокойно объяснила я позицию.

– Да я чуточку.

– Ущипните меня, господин мэр! – немедленно предложил Боуз. – Я буду абсолютно счастлив!

– Боуз, выметайтесь вон! – рявкнул новый мэр.

Помощник действительно попятился к раскрытой двери, словно боялся повернуться к мэру спиной и получить волшебный пинок сапогом. Наткнувшись на мой многозначительный взгляд, он замер. Перспектива проклятия его пугала больше, чем гнев нового начальства.

– Зачем вы просите его уйти? – изогнула я брови.

– Как же я хотел вас видеть, моя дорогая!

Я для всех очень дорогая. Деду еще десять монет придется выплатить просто за то, что внучка сгоняла с его портальным амулетом послушать о любви от нового градоправителя.

Тот между тем крепко схватил меня за руку, силой этого захвата доказывая, что его действительно невозможно убить каким-то паршивым сводом законов, и жадно припал к моей ладони горячими губами.

– И бог услышал мои молитвы! – невнятно бормотал он.

– В таком случае ваш бог с большим юмором, – пробормотала я.


– Я люблю вас, госпожа Истван! – проговорил Хардинг, учитывая, что он по-прежнему сидел в кресле и пытался усадить в это же кресло, в район своих колен, меня, признание казалось не просто странным, а абсурдным. – После ужина думал, что меня привлекает ваша кузина. Она же красавица в отличие от вас. Нежная, добрая и…

– Неспособна вас проклясть, – сквозь зубы процедила я, намекая, что ему стоит убрать руки.

Вспомнилось, как мэр размазывал любовное зелье, выплеснутое ему в лицо с помощью магии. Похоже, он монументально и грандиозно приворожился. Ко мне. Уверена, весь адский бестиарий сейчас задыхался от хохота.

– И это тоже! – согласился он, руки по-прежнему не убирая. – А потом я проснулся и понял, что не мыслю жизни без странной чернявой чародейки с алыми губами, помолвленной с одним из сильнейших магов Сартара. Думаете, он нас благословит?

– Угу, а потом догонит и благословит еще раз. Чтобы не расслаблялись…

Слушать любовную ересь я не стала и ткнула Хардингу указательным пальцем в макушку. Он мгновенно вернулся в исходное состояние и отвалился к спинке кресла. Рука упала, но кулак он не раскрыл. Пришлось пальцы разжимать по одному, чтобы освободиться.

– А это нормально? – заволновался Боуз.

– Не беспокойтесь, суставы у него не сломаны, – процедила я, растирая запястье.

– Да я об этом. – Секретарь покрутил у виска. – Столько магии зараз… Он останется в своем уме и трезвой памяти?

– Когда вы били беднягу книгой по затылку, то ни его ум, ни память вас вообще не волновали, – заметила я. – Когда это с ним началось?

– Так второй день как заболел, – скромно сцепив руки в замочек, проговорил он. – Вчера еще ничего было, а сегодня совсем худо сделалось.

– Он проснулся утром и понял, что жить без меня не может? – скрестив руки на груди, допытывалась я. Потом вспомнила, как адский мэр облобызал ладонь, и незаметно обтерла ее о платье. С другой стороны, хорошо, что не воспылал чувствами к Калебу.

– Понимаете, госпожа чародейка… Только пообещайте, что ничем-ничем не проклянете меня! – оговорился он.

– Обещаю.

– Точно?

– Может, вам еще на крови поклясться? – фыркнула я.

– А так можно?

– Нет! Говорите, пока получили индульгенцию!

– Ну… – Боуз оттянул узел галстука, вытащил из кармана измятый платок и обтер вспотевшее лицо, в общем, сделался совсем жалким, такого даже проклинать рука не поднимется. – За ужином я случайно обнаружил колечко.

– Какое еще колечко? – нахмурилась я и вдруг вспомнила, как уронила кольцо, подаренное Холтом, в соус. – Колечко?! Мое?! Боуз, успокойте меня немедленно и скажите, что обнаружили его до того, как проглотили!

– Спрятал за щеку! – с надрывом признался он.

– Стащить кольцо темной чародейки! Поздравляю, да вы действительно бессмертный. Или глупый. – Я присмотрелась к его страшно виноватому лицу. – Смотрю на вас и что-то никак понять не могу.

– Я не воровал! – замахал он руками. – Просто постеснялся отдать. Понимаете, ну как его из-за щеки-то вытащить. Мы же все приличные люди, за столом сидели, ужин ели, светские беседы вели…

Невольно вспомнился бедлам, происходивший во время романтической трапезы на пятерых, и у меня вырвался издевательский смешок.

– Вы всегда такой скромный, когда дело касается чужих украшений? Даже если опустить мораль, вы не подумали, что оно могло быть зачаровано?

– Но я же не знал, что кольцо ваше, – попытался оправдаться он.

– Спору нет, это в корне меняет дело, – насмешливо фыркнула я.

– Все равно господин мэр отобрал колечко еще в карете и сказал, что вернет вам лично, а утром уже проснулся… блаженненьким.

Он бессильно указал на дрыхнущего мэра. Что ж, опытным путем было доказано, что для простых людей приворот от Брунгильды крышесносен и мозгодробителен.

– Где кольцо? – вздохнула я.

– Господин мэр его сегодня с утра в руках крутил, а потом куда-то убрал… – заблеял Боуз, очень нервно перебирая пальцами.

– Куда?

– В правый карман брюк! – отрапортовал он.

Так и знала, что подглядывал за начальством, мошенник!

– Доставайте, – повела я подбородком в сторону уже счастливо похрапывающего Хардинга.

– Я? – опешил он.

– Вы предлагаете мне? – изогнула я брови.