Ловец душ и навья невеста

– Твердый, зараза… – пробурчал он. – Дерево, – сказал Рихард, чувствуя себя последним дураком. – Мне это очень надо. Мы с тобой одной крови.

Магия ведьмы все еще была с ним: кровь его резво текла по венам, силы вернулись к нему с лихвой, и он отлично видел даже в тени дуба, который ни в какую не хотел делиться какой-то веткой…

Устроившись в развилке спиной, ловец уперся ногой в сук, и тут послышался далекий крик, от которого сердце сначала замерло, а потом пустилось вскачь. Сук хрустнул и отломился, и Рихард, схватив его, кубарем скатился с дуба и бросился прочь.

Кабан вскочил, повернулся к кустам, где исчез человек, сделал несколько неуверенных шагов следом, но дуб манил его куда сильнее. Он плюхнулся на бок, поерзал на листьях, а потом перевернулся на спину и подрыгал ногами, как щенок.



Она кричала, плакала и пыталась оттолкнуть тело, которое даже не было живым. Мерзкое ощущение от чужого склизкого языка во рту не проходило, и ее вырвало прямо в фонтан. Олаф заботливо подержал ей волосы, а когти скользили по шее, и от этого хотелось выть.

– Эдмон, – прошептала она в темную воду, по которой от ее слез расплывались круги. – Спаси меня. Приди…

Вдруг царапающие прикосновения, от которых она едва не билась в истерике, прекратились, и навка отстранилась. Карна тут же бросилась в сторону, но когтистая лапа вцепилась в волосы и рванула к себе.

Карна вскрикнула и снова забилась в холодных объятиях, ударила локтем, пнула ногой.

– Вернулся за любимой? – Олаф хрипло рассмеялся, а Карна увидела ловца.

Вид у него был шальной: волосы всклокочены, рубашка распахнута, на груди размазана кровь. В правой руке он сжимал сук, и Карна застонала от разочарования.

С палкой на высшую навь?

Однако Олаф оттолкнул ее и не спешил напасть на ловца. Они стали плавно передвигаться по кругу, как по арене, будто связанные невидимой нитью.

– Кто бы мог подумать, что ее первым любовником станет навь, – протянул Олаф и хрипло рассмеялся.

– Ты удивишься, – ответил Рихард, сжимая сук крепче. – Но ты не первая навь с такими желаниями.

Карна хотела возразить, но сдержалась. Они кружили, не решаясь напасть, а она осмотрелась и, найдя пустое осиное гнездо, схватила его и швырнула в Олафа. Тот отмахнулся не глядя, и гнездо улетело куда-то в ночь, подсвеченную сиянием Гектора. Услышав слабый стон, Карна кинулась к Зейну, который так и висел на арбалетных болтах, и, схватившись за древко, потянула на себя. Бесполезно: болт слишком глубоко ушел в кору. Зейн застонал, приоткрыл глаза.

– Беги, – прошептал он.

– Отчего мне все это говорят? – проворчала она и, обхватив конец болта обеими руками и раздвинув колени Зейна, уперлась в ствол ногой. Рванув изо всех сил, она вытащила первый болт.

Зейн вскрикнул, оперся носком о землю. Карна не мешкая вырвала и второй болт, и полицейский рухнул, потеряв сознание. Перевернув его на спину, Карна расстегнула его форму, рубашку, порвала майку, кляня про себя его мерзлявость, и замерла, глядя на дыры, из которых медленно сочилась кровь. Прикусив губу, посмотрела на ловца. У них с навкой что-то произошло. Теперь они иногда делали выпады в сторону друг друга, а Рихард еще и скинул рубашку.

Склонившись к Зейну, Карна осторожно подула на раны, а потом, схватив в одну руку болты, а в другую – Гектора, вернулась к полю сражения.

Высоко подняв череп над головой, она направила его на противников. Олаф лишь поморщился, зато на груди Рихарда бордовым светом вспыхнул символ, который она уже видела: похоже на ствол дерева с несколькими ветками, расходящимися в разные стороны.

– Я не стану тебя убивать, – пообещал Олаф ловцу, кривя тонкие губы. – Сломаю все кости и заставлю смотреть, как я забавляюсь с твоей красоткой. Для тебя это будет хуже смерти.

Карна сглотнула. Олаф Златоглазый. Она читала о нем в отчетах Рихарда и узнала его сразу, хоть раньше и не видела. Выходит, тот, кто организовал навью свадьбу, выпустил и его. Случайно или нет, но теперь ловцу придется убить его еще раз. Она с облегчением увидела во второй руке Рихарда кинжал. Может, все не так и плохо, раз навь до сих пор его не убила.

Олаф остановился у фонтана, снял шляпу и зачерпнул ею воды. А потом вдруг резко плеснул ею в ловца. Тот успел повернуться боком, но все же часть знака размылась, и свечение стало меньше.

– Давай же, Рихард! – воскликнула девушка.

Переложив Гектора в левую руку, швырнула в Олафа арбалетным болтом, но тот пролетел гораздо правее.

А навь растопырила пальцы, на которых лезвиями заострялись когти, и пошла на ловца. Рихард повернулся спиной к Карне, расставил ноги и слегка пригнул голову, словно собираясь стоять здесь до последнего вздоха.

– О нет, – прошептала Карна.

Надо что-то сделать, как-то отвлечь навь! Что же там было в отчетах? Высшая навь, обитала в ельнике… Убила кучу народу, сейчас и не вспомнить… Доминирующая страсть – похоть. Карна поставила Гектора на ступеньку, положила рядом с ним оставшийся болт и, выпрямившись, быстро расстегнула плащ. Скинув его, рванула блузку и потянула вниз лифчик, высвобождая грудь.

Взгляд Олафа тут же переместился к ней, желтые глаза расширились, черный язык скользнул по тонким губам. Рихард рванулся вперед и, налетев на монстра, вонзил сук ему в тело. Навь опрокинулась на спину, завизжала, когти впились в спину Рихарда, сдирая кожу вместе с плотью.

– Я вижу тебя, тварь! – выкрикнул Рихард. – Вижу!

Он вонзил кинжал чуть повыше сука, провернул, держа рукоять обеими руками. Его затрясло вместе с Олафом, и по земле от них разбежались трещины. Фонтан выплеснул высокую струю воды, едва не смыв звезды, лес покачнулся, будто от порыва сильного ветра.

Карна быстро поправила белье, запахнула блузку и, схватив Гектора, подбежала к ловцу.

Он лежал на навке, глядя ей в глаза и держа рукоять кинжала, кристалл в которой медленно наливался чернотой. А свет, идущий из глазниц Гектора, постепенно потухал, пока совсем не погас.



Карна осторожно прикоснулась к плечу Рихарда, и он выдохнул. Выдернул кинжал из неподвижного тела и сунул в ножны за поясом. Поднявшись, молча сгреб Карну в охапку и прижал к себе, зарывшись лицом в ее волосы.

– Когда я пойду на дело в следующий раз, то привяжу тебя к кровати, – пообещал он, слегка ослабив объятия.

– И это твоя благодарность? – возмутилась она, оттолкнув его. – Я тебе жизнь спасла!


– Спасибо, – ответил Рихард. – А теперь отойди и не мешай, сейчас я уничтожу эту тварь навсегда.

– Подожди, там Зейн! – вспомнила Карна и бросилась к дереву у реки.

Присев возле мужчины, она убрала слипшиеся рыжие волосы со лба и испуганно отдернула руку.

– Рихард! Он холодный!

Нахмурившись, ловец подошел и, присев рядом, посмотрел на раны.

– Крови ведь совсем мало! – воскликнула Карна. – Он мертв?

– Нет пока. – Рихард нашел пульс на шее, повернул полицейского на бок, и Карна, ахнув, прижала руку к губам.

На спине вся форма Зейна пропиталась кровью, и земля под ним тоже была влажной.

Рихард похлопал его по щекам, но голова Зейна лишь бессильно качнулась.

– Его надо доставить в город, скорей!

– Он умрет по дороге, – возразил Рихард.

– И что, пусть просто истекает кровью под этим деревом?!

– Здесь у него еще есть надежда, – ответил Рихард.

Он оторвал кусок майки Зейна, промокнул ею глубокие царапины на своем боку, оставленные когтями Олафа, и, подождав, пока ткань пропитается, положил ее прямо в открытую рану полицейского.

– Что ты делаешь? – недоуменно спросила Карна.

– Кровь ведьмы еще во мне, – пояснил Рихард. – Я чувствую ее магию. Здесь, в Красном лесу, она особенно сильна, тем более в полнолуние.

Он снова похлопал Зейна по щекам, попытался найти пульс и, ругнувшись, вынул кинжал и чиркнул по своему запястью. Поднес руку к ране, и его кровь текла, смешиваясь с кровью полицейского.

– Как вообще он здесь оказался? – спросил Рихард.

– Зейн искал Уго, но увидел труп Грегора – его убил Эдмон. А потом я показала ему твой оружейный склад, и Зейну так понравился арбалет, что он согласился пойти со мной тебя спасать. И это было очень удачно, ведь сама я бы ни за что не убила тех навок у моста. Хотя одну я все же подстрелила.

Рихард повернул голову и пристально посмотрел на Карну.

– Может, все же выйдешь за меня? – спросил он после паузы. – Вторую такую я не найду, это точно. А как тебе удалось отвлечь Олафа?

Карна смутилась и, повернувшись к Зейну, снова убрала волосы с его лба, погладив кончиками пальцев прохладную кожу, чуть влажную от выступившего пота.

– Хватит гладить этого рыжего, – сердито сказал Рихард. – Что ты сделала, когда у Олафа чуть глаза из орбит не вылезли? Ответь. Вдруг это пригодится мне со следующей навкой.

– Я показала ему грудь, – призналась Карна, отчаянно покраснев, и Рихард, приподняв брови, рассмеялся.

– Как хорошо, что я стоял к тебе спиной, – заметил он, все еще посмеиваясь. – Иначе мы бы с Олафом оба на тебя глазели.

Зейн закашлялся, застонал, и Рихард убрал руку. Полицейский открыл глаза, облизал пересохшие губы.

– Отлично, – с облегчением сказал ловец. – Жить будет. Эй, Зейн, знаешь, что? Можешь звать меня Харди, если хочешь.



Рихард вытряхнул арбалетные болты из сумки и, сходив к ручью, набрал в нее воды. Потом натаскал бревен и сухих веток и перетащил на них тело Олафа, оставив сук красного дуба в сердце. Карна помогла Зейну подняться и подойти ближе, и теперь, сидя на разбитых ступеньках дома, они наблюдали за Рихардом. Когтистая рука съехала с бревна, и Карна зябко передернула плечами. Заметив это, Рихард набросил ей на плечи красное пальто Уго.

– А где кабан? – сипло спросил Зейн.

– Удрал в лес, – ответил Рихард. – Не смог удержаться.

Порывшись в сумке с оружием, он вынул коробок спичек и маленькую бутылочку. Плеснув из нее прозрачной жидкостью на ветки, чиркнул спичкой. Маленькая искорка пролетела по дуге вниз, и пламя вспыхнуло резво и ярко, так что Карна прищурилась и покосилась на Гектора, который стоял рядом с ней на ступеньках, – глазницы его были темны. А потом перевела взгляд на ловца. Он замер у огня, в подранных брюках и куртке на голое тело. Весь перепачканный грязью и кровью, и пламя отражалось в его черных глазах. Вытянув ладони вперед, он хищно улыбнулся, грея руки об огонь, в котором горела высшая навь.

Карна невольно усмехнулась. Да, происхождение у него сомнительное, так же как воспитание и моральные устои, но сейчас он казался ей самым прекрасным мужчиной в мире. Согревшись, она сама не заметила, как задремала, и проснулась оттого, что кто-то поднял ее на руки.

Инстинктивно обняв крепкую шею, Карна открыла глаза. Небо уже светлело, и туман над рекой окрасился в розовый. Лес позади пах прелой листвой и сыростью, а ловец – гарью и потом. Подбородок его потемнел от щетины, а под глазами залегли тени, но шел он быстро и уверенно и нес ее так легко, словно она ничего не весит.

– Поставь меня, – попросила Карна. – Понеси лучше Зейна.

– Еще чего, – буркнул полицейский, и Карна, повернув голову, увидела его чуть позади, бредущего следом с Гектором в руках.

– А оружие, и тот череп, что я нашла в кустах, и…